«За что…»
Тёмная мрачная комната, заполненная зеркалами. И в каждом пустота. Ни единого отражения. Чёрный пол и стены, заклеенные какими-то странными фотографиями с абсолютно незнакомыми людьми, которые постоянно мелькают в повседневной жизни, но не имеют значения.«Отвратительно»
Яркие огни и громкая музыка. Мягкий запах одеколона, перебивающий нотки алкоголя и всяких закусок, и плечо, в которое упирается голова. Удивлённые голубые глаза, в которые хотелось смотреть вечность. Не тонуть. Потому что именно эти глаза заставляли подниматься и идти дальше. Кто ж знал, что справиться с глубиной этих глаз будет слишком тяжёло.«Нельзя»
Круглая комната с огромным столом. Только тёмные тона. Здесь всегда темно. И единственное окно закрыто. А дверь исчезла. Выбраться не получится.«Это же не навсегда?»
Ты не имеешь право просить прощения
Ваня резко открыл глаза. Импульс, похожий на удар тока, неприятно распространялся по телу, создавая несуществующую тяжесть. Парень поморщился, заставляя себя пошевелить руками и согнуть ноги в коленях. Спустя пару минут, дотянувшись до телефона, он раздражённо выдохнул. Пол шестого утра. Давненько старший не просыпался от кошмаров. Тихо встав, он наощупь нашёл пачку сигарет. У противоположной стены мирно посапывал Данил. Малыш забавно уткнулся лицом в подушку. Ярко-алые губы приоткрыты, светлые пряди непослушных волос спадают на лоб. Ресницы на опухших глазах едва заметно подрагивают. Он уснул почти сразу, что, впрочем, было неудивительно. Ваня подошёл, чтобы натянуть на плечи брата упавшее одеяло. Даня, причмокнув, перевернулся на другой бок, вызвав у старшего секундную усмешку. — И правда идиот… Ваня спустился вниз. Поджёг сигарету и после первой затяжки сразу потушил её, понимая, что ему нужно совсем иное. И терпкий дым сигарет его вовсе не успокаивает. — Не уж то совесть мучает? — Катя неспешно зашла на кухню, растирая сонное лицо. — Встреча с Александром двадцать шестого октября, — Иванов серьёзно посмотрел на девушку. — Судя по твоему виду, ты не знаешь, почему её откладывают. Попробую расспросить ребят, но ничего не обещаю. — Мы оба понимаем, что Он не дурак. Возможно, Александр о чём-то догадывается и просто тянет время, чтобы собрать побольше информации. Люди из совета его мини копии, ты не можешь быть уверена на сто процентов, что на проверке они ничего не заподозрили. Да и Женя тоже неожиданно нарисовался. Но полагаю, он присоединится к нам. Уверен, обиду он таит не только на меня. Катя активно закивала головой. Было видно, что девушка хочет поговорить, но старший не стал принимать немое приглашение и снова отправился наверх. Меньше чем через неделю вернутся родители. Необходимо привести себя и брата в порядок. И Иванов уже знал, как он поступит. — Привет-привет. Давненько мы не общались. Но не думаю, что вы там соскучились. У меня просьба. — … — С того, что знаю о слежке за мной. И я не собираюсь торговаться. Вы должны приглядеть за Данилом ближайший месяц. Что нужно будет конкретно, напишу позже. — … — Я не буду повторять дважды. Это не сделка. Я говорю — вы выполняете. И более того, ни я, ни Данил ничего вам не расскажем. — … — Вот и умнички. До связи, Ариэль.***
Запах кофе с едва уловимыми нотками корицы ловко пробрался к носу. Даже сквозь сон Данил уловил аромат любимого напитка и довольно замычал, переворачиваясь на другой бок. Тёплые руки аккуратно проникли под рубашку, точечными движениями забираясь всё выше, своевольно блуждая под одеждой. Даня прогнулся в спине, стараясь отстраниться, но его притянули обратно медленным нежным движением. Парень улыбнулся. Он вовсе не хотел убегать. Младший лениво повернул голову, не открывая глаз, и моментально почувствовал тёплое дыхание на своей щеке. Лёгкое касание губ в уголок рта, низкий голос, маняще шепчущий на ухо. Одна рука выскользнула из — под одежды и переместилась к голове. Данил молча наслаждался процессом, впитывая ощущения каждой клеточкой тела. — Тебе уже пора открыть глаза, соня, — от томного полушёпота по спине побежали мурашки. Иванов послушно открыл глаза. И одним лёгким движением уселся на брата сверху. — Доброе утро, — Ваня довольно хмыкнул, перемещая ладони на бёдра младшего. Данил сладко зевнул, расставив руки в стороны. Его чуть качнуло назад, но руки брата моментально вернули его в нужное положение. — Сколько время? — Время помогать своему парню готовиться к Новому году, — Ваня резко сел, продолжая придерживать младшего, чтобы тот не соскользнул. Даня обвил шею парня, притягивая его ближе к себе, требовательно выпрашивая поцелуй, но Ваня специально наклонил корпус вперёд, не позволяя их губам соприкоснуться. — Ты всегда меня дразнишь, — младший легонько дёрнул волосы на затылке брата. — Ты всегда так мило реагируешь, — Ваня рассмеялся, продолжая испытывать терпение Дани. Парень с наигранным недовольством закатил глаза. Затем обхватил талию брата ногами, опустил руки и упал назад, утягивая брата за собой. Ваня расставил руки по обе стороны, нависая над младшим. — Попался… — Да что ты говоришь? А мне вот кажется, ты сам себя в ловушку загнал. Ваня прижался тазом к младшему и тот вздрогнул, запрокинув голову. Старший хищно обвёл его взглядом. Алые губы, обветрены из-за привычки облизывать их на морозе, слегка приоткрыты. Веки опущены, но Ваня знает, что Данил следит за ним. На щеках проступил румянец. Кончики ушей тоже покраснели. Даже на шее появились красные пятна. Данил заскулил, закрывая лицо руками. — Хватит уже. Поцелуй меня, — просипел парень, чувствуя как пылают его щёки. Ваня усмехнулся и, убрав руки младшего, потянулся к нему. Это был не жадный поцелуй, не дразнящий, это было сочетание нежности и ласки. Данилу нравилось целоваться медленно, смакуя момент, запоминая, как двигается язык партнёра, и Ваня подыгрывал ему, получая невероятное наслаждение каждый раз, когда Даня в момент секундной передышки прерывисто стонал в его губы, краем глаза замечая как руки рыжего комкают простынь. Сколько бы времени не прошло, младший не мог реагировать на это, как на что-то привычное. Его возбуждало даже малейшие прикосновение. — Пора вставать, — с придыханием прошептал Данил. Он медленно провёл кончиками пальцев по предплечьям, обвёл контуры выступающих ключиц, точечными движениями добрался до шеи. Ваня терпеливо ждал, умиляясь с каждого движения. Обхватил ладошками его лицо и, притянув к себе, чмокнул старшего в нос, совсем по — детски. Дождавшись, пока Ванины губы растянутся в смеющуюся улыбку, Даня неохотно выбрался из его хватки и пошёл на кухню, откуда исходил манящий запах кофе. Но разлука продлилась недолго. Ваня сразу же пошёл за своим парнем. И теперь довольно наблюдал, как тот в одной рубашке, едва закрывающей его ягодицы, наслаждается любимым напитком. Старший, закусив нижнюю губу, усмехнулся собственными мыслям и закачал головой. — Походу, я безнадёжен… — с выдохом проговорил Иванов. И стремительно подошёл к Дане, развернул к себе и жадно впился в любимые губы. Одной рукой Ваня придерживал подбородок парня, другой же притягивал его ближе к себе, опускаясь ниже. Поцелуй был коротким, старший так же резко отстранился, утыкаясь в плечо Данила. — Сейчас я сдержусь, но вечером… — он резко сжал ягодицы младшего, слегка раздвигая их в стороны, от чего Даня непроизвольно застонал, — Вечером я не отпущу тебя, как бы сильно ты не плакал. После этих слов он потрепал любимого по голове и, поймав его смущённый, но явно довольный взгляд, вышел из кухни. Данил проводил парня взглядом. — Ты ведь знаешь, что я только этого и жду, идиот. Как это всегда бывает, за новогодней суматохой время проходит слишком быстро. Парни посвятили день уборке квартиры. И на удивление это занятие оказалось для них весьма занимательным приключением. В восьмом часу они оба устало плюхнулись на кровать, довольные своей работой. — Генеральная уборка — слишком тяжёлая вещь, — многозначительно произнёс Даня. — Ага. Но зато мы нашли кучу пропавших вещей. И я отрыл за диваном вот это, — Ваня вытащил из кармана листок, сложенный пополам. Данил не стал заострять на нём своё внимание. Старший моментально сообразил: парень не понял, что это за листок. — Я пишу, потому что не думаю, что у меня когда-то хватит сил сказать это вслух. — Даня моментально встрепенулся. — Эй, отку… — Я боюсь, что после этого наше общение закончится, но… — младший вскочил, пытаясь вырвать листок из рук парня, но тот не позволил, перекатившись набок и вытянув руки перед собой, — Но я не могу больше молчать. Надеюсь, ты не будешь меня ненавидеть. Я заранее знаю твой ответ, — Данил пытался бороться, но всё безуспешно, — Эта записка — чистой воды эгоизм. Но я, правда, не могу иначе. Скрывать свои чувства слишком тяжело. Ваня… Рыжий всем телом навалился на Ивановна и прижал его руки к кровати, задрав их над головой старшего. Но Ваня позволил ему это сделать. — Мне не нужно видеть, что там написано, чтобы продолжить. — Тебе не нужно продолжать. Это мои слова. — Тогда говори, — Данил всего на секунду замялся. — Иванов Иван, ты лучший человек в моей жизни и я тебя люблю. Низкий грудной смех. Переплетённые пальцы рук, губы, шепчущие в ответ заветные слова. Всё это, такое родное, такое успокаивающее. На часах почти полночь. Ваня уже держит наготове бутылку шампанского. Данил выставляет на стол все салаты. Это их первый новый год вдвоём. «Вдвоём». Это слово приносило обоим невероятный восторг и в то же время умиротворение. Считанные минуты до начала. Пробка с треском вылетает из бутылки, игристый напиток, пенясь, наполняет фужеры, улыбки не сходят с лиц двух счастливых парней, стоящих перед телевизором в обнимку. — С Новым Годом, Вань… — С Новым Годом, — лёгкий поцелуй в висок. Учитель что-то рассказывал у доски, активно жестикулируя. Может он объяснял новый материал, может ругал класс за прогулы. Младший резко поднял голову, чувствую тупую боль где-то под рёбрами, и недовольно уставился на соседку. Совсем недавно ему что-то снилось, но парень ничего не мог вспомнить. Однако складывалось ощущение, что сон был очень приятным. Яна ответила ему грозным взглядом. — Уже середина октября, а ты всё никак не войдёшь в нормальный ритм работы. Давай активнее, — зашептала девушка. Данил зевнул и лениво кивнул. Это правда. Ещё в конце сентября их снова перевели на очный режим занятий, но парень не мог привыкнуть к этому. Раньше на уроках он был активным, сейчас же ходит в школу через силу и большинство уроков просто проходят мимо него. Но и дома у младшего не получалось отдохнуть. Дело было ни в количестве домашней работы, ни в родителях, которые уже давно вернулись с отдыха, и даже ни в Ване, который фактически пропал после того, как рассказал правду. Ну как пропал… На второй неделе в отсутствие взрослых Яна и Эля внезапно ворвались к нему и, ничего не объяснив, просто остались с ним. Не задавали никаких вопросов, а на вопросы Дани ответ всегда был один — «не знаем». Девушки помогали парню маскировать синяки, вместе разбирались с учёбой. По приезде всей семьи они продолжили присматривать за младшим, но заходить стали не каждый день. Со слов родителей, старший решил пожить отдельно, о чём Данил уже должен был знать. Иванов в тот момент еле выкрутился, сказав, что забыл про это из-за большой нагрузки. И с тех пор братья не виделись. После этой новости Даня поднялся к себе и заметил, что большая часть вещей брата отсутствует. Не было бурной радости, облегчённых выдохов или банального удивления. Была пустота. Парень пытался связаться с Катей, но всё было безуспешно. Она не отвечала на звонки, а смс всегда оставались непрочитанными. Допрашивать Яну и Элю было бесполезно. Спрашивать у родителей адрес — глупо. Самому звонить брату — страшно. Да и причин-то особых не было. Что бы Данил ему сказал? Но глубоко внутри младший надеялся, что Ваня вернётся. Так прошёл месяц. Иванов каждый день просыпался, принимал душ, замазывал побои, завтракал. Шёл в школу вместе с Яной или Ариэль. Невероятно долгие и нудные уроки, на которых Ваня не появлялся. Дорога домой снова в компании одной из подруг. Постоянные вопросы о его состоянии и настроении. Дома ужин с родителями и домашка. Каждый день одно и то же. И всё вроде наладилось… Ему никто не угрожал, никто не пытался его избить или ещё как-либо навредить, он был окружён заботой близких, вот только… Каждую ночь, оставаясь наедине с самим собой и своими мыслями, он медленно убивал себя. Данил и представить не мог, что снова ощутит это гнетущее чувство одиночества внутри собственного дома. Парень хорошо знал, каково это, ведь в детстве он постоянно подвергался насмешкам и никогда не имел человека, которого мог бы назвать другом. Просто представьте, что ребёнок, у которого ещё не сформировано представление о том, что такое дружба и настоящий друг, чётко понимал, что он одинок. Но после переезда, после знакомства с Ваней и проживания с ним в одной комнате, парень забыл про давящую тишину комнаты и бесконечно долгое молчание. Но ведь младший должен радоваться, что брат наконец-то оставил его в покое. Так чего тебе не хватает, Дань? Почему ты продолжаешь смотреть на дверь, ожидая что она вот-вот откроется? Зачем постоянно проверяешь телефон? С какой целью каждый вечер ходишь по улице, уходя всё дальше и дальше от дома? — Не знаю, не знаю… Я НИЧЕГО НЕ ЗНАЮ! — Данил с силой сжал кулаки, стараясь не срывать на крик. — Я не должен скучать по тебе, не должен… Тонкие пальцы, обтянутые бледной кожей, непроизвольно набрали номер. Данил точно знал — ему не ответят. Парень закрыл глаза, вслушиваясь в противный звук телефонных гудков. Ответа нет. Снова. И снова. Младший мог сидеть так часами. Ставил на громкую и тихо ждал того, чего никогда не произойдёт. — Ха… Словно стучусь в закрытую дверь. Ни черта не изменилось от того, что ты уехал. Мне по-прежнему хуёво… И в школе и дома я ничего не могу сделать. Одноклассники распускают сплетни про нас. Ариэль и Яна не отходят от меня ни на шаг. Родители ведут себя так, будто всё хорошо. Но кто в здравом уме разрешит несовершеннолетнему ребёнку жить одному без причины? Я не знаю, как мне справится с этим… — Кто-то пытался тебе навредить? Данила тряхнуло так, что он выронил телефон. Гаджет с гулким звуком упал на пол вверх экраном. Парень с ужасом заметил идущие секунды звонка. В животе неприятно потянуло. На лбу моментально проступили капельки пота. «Я ведь звонил Кате…». До боли желанный и ненавистный голос. Он не должен был его услышать. Иванов не верил. Послышался протяжный вдох. — Данил, подними телефон, — спокойный и уверенный голос, — Я знаю, что ты меня слышишь. И… Парень сбросил, понимая, что позвонил брату. «Да что со мной происходит?!». Юноша обхватил себя руками, впиваясь ногтями в кожу. Почему единственное, что способно вывести его из себя, это Ваня? Почему он занимает все мысли младшего? Откуда взялась эта нездоровая одержимость? Секундная мысль, пронёсшаяся в голове парня, моментально вывела его из состояния истерики. «Не может быть…». — Привет. Надо поговорить. Встретимся в парке? Получив ответ, Даня сбросил и ещё пару минут смотрел на историю звонков. За время отсутствия брата не прошло и дня, когда юноша не думал о том, что с ним произошло. Что с ним сделала Ваня. И, конечно, младший ни раз прокручивал в голове диалог с братом. Мысль о том, что он нравится старшему, было страшно признать, приносила ему непонятное удовлетворение. И это пугало. Именно это сводило с ума. Но Данил видел проблему лишь в действиях Иванова. Почему я не испытываю к нему отвращения, если он поступил со мной так? — вот вопрос, на который младший хотел найти ответ. Но сегодняшняя ситуация заставила его изменить ход своих мыслей. Середина октября — погода стояла премерзкая. Сырость лезла изо всех щелей, серость и без того угрюмых городских пейзажей нагоняла тоску. И даже разноцветная листва деревьев выглядела блёкло. Но Данил не смотрел по сторонам, а по недавно приобретённой привычке мерно шагал, погружённый в свои мысли. — Привет. Что случилось? Девушки выглядели встревоженно, что не удивительно. Парень был довольно пассивным в общении. Его звонок заставил Яну и Элю поволноваться. Иванов плюхнулся на скамейку и несколько минут молчал, стараясь собраться с мыслями. — Я хотел поговорить о себе, — он сделал паузу, ловя реакцию одноклассниц. — Эм, как я… Какое у меня было отношение к Ване? — юноша смутился, не зная, как правильнее сформулировать вопрос. Ариэль удивлённо нахмурилась, явно не понимая, что Данил подразумевает под этим вопросом. Яна же задумчиво поджала губы, устремив свой взгляд куда-то вдаль. Некоторое время ребята сидели в тишине. Младший уже тысячу раз успел пожалеть о своём вопросе, когда Яна внезапно выдала весьма интересную вещь. — Как у наркозависимого. Мне порой казалось, будто встречаемся не мы, а вы. И отношения у вас весьма больные, — девушка невинно пожала плечами. — Вы оба всегда отдавали предпочтение друг другу, нежели нам с Ариэль. И… Как бы сказать… Твоё настроение, твои планы, даже черты твоего характеры стали меняться из-за Вани. Я не хотела придавать этому особого значения, но раз всё случилось… Как случилось, скажу. Думаю, у вас было что-то типо созависимых отношений? — Прежде чем Данил успел что-то сказать, в разговор вмешалась Эля. — Согласна. У Вани с самого детства было какая-то потребность быть главным. Да и очевидный недостаток внимания на глаза. И тут появляешься ты. Неуверенный в себе, не имеющий раньше близких отношений с людьми, привыкший быть ведомым и подчиняться обществу. Он стал для тебя спасательным кругом. А ты для него удовлетворением его личных амбиций. — Вы это серьёзно? — Данил был шокирован. — Эт-это бред! Мы нормально дружили… Мы ведь…***
Время за полночь. Иванов лежит, распластавшись на кровати, и читает очередную статью про созависимые отношения. И с каждой минутой он всё больше и больше убеждается в правоте подруг. Неизвестно, сколько ещё длилась бы эта пытка, но телефон внезапно завибрировал. Данил подскочил, увидев отправителя сообщения. Парень с невероятной скоростью собрался и выбрался из дома через окно. Ваня частенько так делал, когда возвращался с ночных тусовок в нетрезвом виде. Младший всегда удивлялся его умению контролировать себя в пьяном состоянии. Холодный осенний ветер сразу пробрался под одежду, но юноша не обращал на это внимания. Недалеко от дома стояла машина, в который сидел человек, назначивший Иванову встречу. — С ума сошёл? В одной толстовке вышел? — Мы всё равно в машине. Катя недовольно цокнула и включила подогрев. Девушка выглядела уставшей, Данил имел весьма смутные представления о её визите. Он даже не скрывал своё волнение и интерес. — Почему ты написала? Вы игнорировали меня месяц. — Ха… — Катя тяжёло выдохнула и посмотрела младшему прямо в глаза. — Я тебя игнорировала. Но ты позвонил Ване. Согласись, это странно. Поэтому я приехала тебя проведать. И нет, Ваня не просил меня об этом. Как у тебя дела? Школа, дом, твоё моральное состояние. Рассказывай всё. Если скажешь, что всё нормально, я тебя прибью. Данил грустно улыбнулся. «У тебя, очевидно, полно своих проблем, но ты здесь…». И Иванов рассказал всё, как есть. Про слухи, которые гуляют по школе. Неизвестно, откуда они взялись, но вся параллель шепталась о том, что Ваня впутался во что-то незаконное и сейчас находится под домашним арестом, а кто-то и вовсе говорил, что он уехал из страны, пока его отец пытается отмазать сына. Конечно, из-за этого Даня постоянно ловил на себе косые взгляды. Но никто не приставал к нему, не искал опровержения или подтверждения слухов. Да и Эля с Яной постоянно были рядом, оказывая безмолвную поддержку. Но порой их забота казалась чрезмерной. Дома всё было хорошо. Однако неловкое молчание, наступающее каждый раз, когда разговор как-то касался старшего сына, вызывало подозрения. Про своё состояние Даня рассказал кратко. «Я не в порядке и не знаю, почему». Катя внимательно слушала парня, изредка вмешивалась, чтобы узнать подробности, имена одноклассников, как часто он проводил время с подругами, но про самого Данила ничего не спросила и никак не отреагировала на слова о его самочувствии. Закончив отчитываться, младший решил задать вопрос. — Ваня что-то рассказывал о наших отношениях? Девушка вопросительно подняла бровь. — Ну… Блять. Эля и Яной сказали, что у нас были созависимые отношения. И я… Я не хочу, чтобы это было так. Но совпадений слишком много, — Иванов неуверенно посмотрел на Катю. Десять секунд стояла гробовая тишина. А потом девушка рассмеялась, да так звонко и задористо, что Даня невольно улыбнулся. — Боже, детишки нынче такие несмышлённые, — усмешка. — Я понимаю их. Психология — это трудно, но она помогает лучше понять себя и окружающих, однако поверхностные знания часто приводят к ошибкам. На такие темы лучше разговаривать с квалифицированными специалистами, а то найдётё у себя проблемы, которых не было и начнёте копаться в этом, усугубляя ситуацию. Это я говорю тебе на будущее, если решишь заняться саморазвитием. Созависимые отношения значит… Так ты полагаешь, что ваша дружба была именно такой? — Я не знаю, — растерянно пробурчал Данил, поражённый такой реакцией. — Знаешь, когда-то Ваня уверенно заявил мне то же самое. «Наши отношения созависимы, это ненормально», — спародировала девушка и тут же снова рассмеялась. — Так это правда? — Господи, нет, конечно. Созависимые черты есть в каждом из нас. Иметь потребность в другом, в его любви, поддержке, заботе, периодически хотеть «на ручки» — это нормально. Если ты встречаешь особенного для себя человека, то и ваши отношения будут особенными. Скажи, ты чувствовал себя некомфортно при общении с ним? У тебя возникала потребность в контроле его действий, мыслей? Или ты считаешь себя неполноценным без него и не можешь и дня провести вне его общества? А может ты винил его во всех проблемах, а при малейшем холоде с его стороны искал причины в себе, думая что сделал что-то не так и пытался заслужить его внимание любыми доступными способами? — НЕТ! Нет, всё было не та… — А как? — улыбаясь, спросила девушка. Данил смутился, но решил ответить. — По-началу действительно было некомфортно, но потом, когда мы сблизились, я всегда чувствовал себя хорошо рядом с ним. Я никогда не пытался его контролировать, хотя мне непонятен его образ жизни. Постоянные пьянки и тусовки не для меня. И я проводил много времени с Яной и другими одноклассниками. А во время ссор… Почти всегда я мирился первый, но он тоже всегда извинялся. Даже когда был не виноват… Мы очень много разговаривали и обсуждали причины конфликта, а потом извинялись друг перед другом. И ели сладкое… — парень замолчал, понимая, что опровержение было так просто найти. — Тогда почему Ваня… — Потому что ему было проще поверить в это, чем в то, что ты можешь испытывать к нему романтические чувства. И он так сильно поверил, что сделал из ваших «созависимых» отношений причину, по которой начал работать с нами. Невероятное самовнушение. — Испытываю романтические чувства? — Хах, я перефразирую. Он сделал это причиной, по которой ты не можешь испытывать к нему что-то больше дружеской симпатии. — Яяяя… Кажется, запутался. Хочешь сказать, что он был уверен, что я не воспринимаю его как парня, потому что у нас созависимые отношения, и поэтому решил работать в вашей организации, чтобы я его возненавидел. Но разве тогда всё не сводится к тому, что Ваня думал, якобы он мне нравится и, как ты выразилась, самовнушил себе, что это невозможно из-за ненормальности наших отношений и дабы удовлетворить свою потребность в правоте, согласился на твой план и попытался заставить меня возненавидеть его, чтобы… Чтобы я не ответил ему взаимностью. Девушка склонила голову набок, обдумывая слова младшего. Данил терпеливо ждал. Честно говоря, вся эта история с ненавистью казалось ему слишком… Несуразной? Когда парень обдумывал всё с чистой головой, сделал для себя вывод: Ваня понимал свои чувства, и, будучи уверенным, что они не взаимны, решил создать условия, при которых их общение будет невозможным, поскольку ему было тяжёло держать всё в себе. По мнению нашего малыша, это было обычной трусостью, что Ване совершенно не свойственно. Но сейчас картина меняется. И если Даня прав, то у Вани есть другая причина, по которой он решил всё оборвать. А если быть точнее, есть причина, по которой Ваня не хочет допускать взаимности их чувств. — Не хочется тебя разочаровывать. Ваня уверен, что его симпатия односторонняя. Он назвал ваши отношения ненормальными, потому что то, что человек чувствует к другому в созависимых отношениях нельзя назвать искренней любовью. И поэтому решил заменить эту ненормальность ненавистью, — Данил язвительно усмехнулся в ответ. — Так он просто всё решил за меня… — А ты разве чувствуешь то же, что и он? — девушка прищурилась. — Эм, нет… Нет. Просто, он лишил меня выбора. Это не честно, — затараторил младший. — Тебя точно волнует лишь это? — Катя опустила взгляд на руки парня. Одна рука на коленях, постоянно сжимает ткань штанов — волнуется. Другой рукой трёт шею — неуверенность в своих словах, возможно, ложь. Поза зажатая, в глаза не смотрит. Девушка поджала губы, и решила перевести тему. — Двадцать шестого октября у нас встреча с Александром. За два дня до этого я отвезу тебя к Ване. Он расскажет, как себя вести и что делать, — Катя ткнула младшего в плечо, — И ответит на твои вопросы. На этом… — Мы можем заехать в магазин? Хочу чего-нибудь сладкого. Девушка, не увидев в этой просьбе ничего подозрительного, согласилась. И, к огромному везению Дани, сама предложила сходить в магазин, правда, очередной раз попрекнула его за одежду. Как только она вошла внутрь, Данил достал свой телефон, выключил звук, передачу данных, поставил режим энергосбережения и засунул его между задними сиденьями. «Ваня не просил её приезжать, но она знает, что я звонил ему. Стоит попробовать…». Парень перекинулся ещё парой фраз с девушкой и, пообещав заботиться о себе, попрощался. По возвращению домой Данил сразу открыл ноутбук и попытался отследить местоположение смартфона. Первое место, в котором по всей видимости остановилась Катя — дом их организации, куда парня возили для проверки. Младший терпеливо ждал, надеясь, что девушка не будет там ночевать. И… — Удача любит безрассудных, да? Точка на карте снова начала движение. Даня беспрерывно следил за маршрутом. Глаза слипались. Но парень не позволял себе уснуть. Младший подскочил, когда увидел, что движение прекратилось. Он записал адрес и удовлетворённо выдохнул. «Теперь нужно связаться с Катей, вернуть телефон. Удостовериться, что это нужный адрес и попытаться узнать точный номер дома и квартиры. Боже… Дай мне сил сделать всё правильно».***
Утром за завтраком Данил предупредил родителей, что после школы пойдёт к Яне. Последним уроком была физкультура. Парень задержал одноклассниц около раздевалки и, не желая терять ни минуты драгоценного времени, начал осуществлять задуманное. План, если это можно так назвать, заключался в том, чтобы Яна прикрыла парня, пока младший вместе с Ариэль будут у Вани. А точнее говоря, Даня надеялся, что девушка знает точный адрес и сама приведёт его к брату. — Я был у него вчера и оставил там телефон. Я… Не хочу… Точнее, я не могу придти к нему один… — юноша сделал небольшую пауза, а затем, мысленно молясь всем известным и неизвестным ему богам, назвал адрес. Младший ещё никогда не видел столь быструю смену эмоций. Удивление, злость, недоверие, страх. И всё это буквально за тридцать секунд. Эля мгновенно побледнела. Яна же наоборот. Её щёки вмиг окрасились в ярко-алый румянец. Ребята смотрели на друг друга, не произнося ни слова. Данил, понимая, что дело не пошло, решил импровизировать. — Эм… Извини. Я не должен был просить тебя о таком, схожу сам… Он точно знал, что подруги не отпустят его так просто, поэтому с уверенностью развернулся, делая вид, что вот-вот уйдёт. Для убедительности, Иванов сжал кулаки, показывая, что очень переживает. Как и ожидалось, девушки сразу же остановили его. И, переглянувшись, согласились. Даня мысленно выдохнул. Начало положено. По правде говоря, он намеренно позвал с собой Ариэль. Во-первых, родители не знали, что они с Яной расстались, и с их стороны вполне логично, что он пойдёт к ней. Во-вторых, хотя они и дружили все вместе, но Яна знала парня куда лучше и могла раскрыть его наигранное волнение. И в завершение, Эля была более наивной, как бы грубо это не звучало, но младший делал большую ставку именно на доверие девушки. Одноклассницы не задавали никаких вопросов, что очень порадовало Иванова, но в то же время вызвало подозрение. Парень снова назвал адрес и ребята заказали такси. Яна бросила короткий взгляд на друга. — Не делай глупостей. Уже в такси Данил начал активно изображать зарождающуюся истерику. Подруга аккуратно сжала его ладонь, сочувственно улыбаясь. Младший ощутил лёгкий укор совести, но был намерен идти до конца, усиленно продолжая разыгрывать представление. Доехав до нужного места, юноша продолжил сидеть в машине, показывая что боится. Ариэль открыла дверь с его стороны и, обнимая за плечи, прошептала, что всё будет хорошо. Иванов вышел, не поднимая головы, чтобы его взгляд не выдал того, что он не знает, в каком доме живёт брат. Даня продолжил стоять на месте, закусывая губы и комкая низ рубашки. Эля молча взяла его за руку и повела в нужном направлении. Доведя друга до подъезда, девушка остановилась. — Ты уверен, что справишься? Парень ответил кивком, всё также не поднимая головы. В своих мыслях он уже тысячу раз обдумал все исходы сегодняшней встречи, десять тысяч раз поблагодарил судьбу за то, что всё идёт по плану и сто тысяч раз извинился перед Ариэль. Но разве может складываться всё настолько хорошо? — Тогда звони, — внутри у младшего всё сжалось. — Я… Может ты сходишь одна, а я подожду здесь? — Ладно. Подожди меня на площадке, — она кивком указала направление. Данил не мог сдаться, когда зашёл так далеко. — Нет. Извини. Я должен сделать это, ты ведь здесь из-за меня и… — Ты не знаешь номер квартиры. Юноша посмотрел на одноклассницу. На её лице больше не было сочувствия или тревоги. Ариэль была зла. Действительно зла. — Я понтия не имею, что у тебя твориться в голове, но сейчас мы идём к Яне. И ты нам всё объяснишь, — она схватила Даню за руку и грубо потащила прочь от подъезда. — Нет, пожалуйста! Эля, мне нужно поговорить с ним, пожалуйста! — боясь навредить ей, Иванов не пытался вырвать руку, лишь упирался ногами, но девушку это не останавливало. — Пусти меня, Ариэль, пусти! — Прекрати орать на всю улицу! — девушка дёрнула друга за руку, увлекая за собой. — АРИЭЛЬ, ПУС… — Он сказал отпустить. Ребята одновременно остановились. Почувствовав прикосновение ещё одной руки, Ариэль отпустила парня. Но почти сразу же развернулась и метнулась обратно, однако было поздно. Ваня встал между ними, закрывая брата собой. — Что ты тут делаешь? Эля открыла рот, судорожно придумывая оправдание, но… — Я спрашиваю у него. Данила прошиб холодный пот. Весь его настрой моментально исчез, как только взгляд тёмно-карих глаз устремился прямо на него. Он молча уставился на старшего, который застал его врасплох. Холодное отчуждённое выражение лица, выражавшее лишь презрение. Глаза, прожигающие насквозь. Глаза, от которых невозможно спрятаться или убежать. Глаза, которые Данил так долго пытался найти. — Котёнок, не услышал с первого раза? — Ваня подошёл вплотную, обхватив пальцами подбородок младшего и, чеканя каждое слово, произнёс: Что.ты.тут.делаешь?