Вендетта. Братья по крови

             Дверь спальни всё также была не заперта. Джанни толкнул створку и вошёл. Осмотрелся. Шэнон полусидел в кресле, вытянув длинные стройные ноги. Его светлые джинсы были небрежно застёгнуты, позволяя рассмотреть краешек белых боксёров. Обнажённая грудь и плоский подтянутый живот соблазняли прикосновениями. Красивые руки с идеальной формы кистями спокойно свисали с подлокотников кресла. Светлые золотистые волосы мягкими волнами обрамляли лицо с тонкими чертами. Длинные, чуть более тёмные ресницы скрывали карие глаза. Вот они дрогнули и открылись. Во взоре парня промелькнула радость, тут же сменившаяся тревогой. Шэнон легко вскочил на ноги и сделал шаг навстречу Джанни.        − Привет. Я проснулся, а тебя нет. Где ты…              Договорить Шэнон не успел. Без особого размаха Джанни приложил его открытой ладонью по лицу. Не ожидавший нападения парень отлетел к кровати. Повернув голову, прищурив опасно глаза, он уставился на своего обидчика. Кончик языка вынырнул, слизал крохотную капельку крови из уголка губ и скрылся во рту, искривлённом в горькой усмешке.        − Какие перемены, − процедил парень, сползая с постели и опускаясь на пол. Он демонстративно расставил ноги и, положив локти на колени, расслаблено свесил руки. Чуть наклонил голову набок и уставился в ожидании продолжения на Джанни. Тому стоило огромных усилий, чтобы удержать бушующий внутри шторм и не взорваться бешенством. Запустив руку за спину, он выхватил спрятанный за пояс пистолет и навёл на Шэнона. В один миг парень стал бледнее побеленной стены, зрачки его глаз расширились, а дыхание прервалось. Потом… он медленно выдохнул, горько усмехнулся и закрыл глаза. Никаких слов, которых так ждал услышать Джанни, не прозвучало. Тогда он задал вопрос сам:        − Я знаю всё. Но, чёрт возьми, Шэнон, я хочу услышать хоть что-то от тебя!        − А есть разница? Ты добрался до Стокмена? Конечно, кто же ещё.        − Разница есть, малыш. Я могу просто и без затей застрелить тебя. Могу сделать это сам. В виде исключения. Или же… Одна неделя в салоне мадам Фло. Ты, конечно, по возрасту слишком стар для её заведения, но она найдёт клиентов. В этом можно даже не сомневаться. А если доплатить, то найдёт самых больших извращенцев. Тех, которые обожают сначала помучить, лишь потом убить. Выбор у тебя есть.        − Хм. И на том спасибо. Знаешь, я всё же хочу поблагодарить тебя за прошлую ночь…        − Замолчи!        − Теперь ты мне вряд ли сможешь закрыть рот, − чуть нервно засмеялся Шэнон, выдавая свои чувства. Он боялся. Значит, не был психом или полным глупцом. Страх – нормальная реакция обычного человека перед оружием в чужих руках. Но вот прощения и милости этот парень явно просить не собирался.        − Кто сказал, что я хочу выслушивать твои признания за то, что я тебя поимел. Меня интересует другое.        − Не будь циником. Тебе это не идёт, − Шэнон запустил длинные пальцы в свои волосы, ненадолго прикрыл глаза и заговорил. Его тон был равнодушным, ровным и почти без выраженных эмоций. Джанни даже показалось, что теперь он слышит голос машины, а не человека. – Я был влюблён в тебя, когда жил здесь тогда, десять лет назад. И думал, что такое красивое чувство никогда уже не вернётся. Я научился ненавидеть, убивать, но любить… Даже не мечтал, что смогу испытать нечто подобное снова. И это опять оказался ты. Знаешь, что бы не произошло дальше между нами, спасибо тебе за всё. Ты подарил мне отличные деньки, Джанни.        − Это и для меня было хорошим временем, − нехотя признался Джанни. Он опустил пистолет, подвинул ближе стул и оседлал его, развернув спинкой к Шэнону. – Что происходило в кабинете отца, когда он вызывал тебя к себе?        − Он заставлял меня делать минет. Запускал пальцы в волосы, тянул их и хлебал виски. – Шэнон поймал на лице Джанни выражение недоверия и брезгливости. Ухмыльнулся. – Не можешь поверить, что твой папаша такое творил? С подростком? Мне плевать, веришь или нет. Это просто было. Самое противное было в том, что на моём месте он представлял не меня.        − И кого же?        − Мою мать.        − А при каких раскладах она в нашей истории? – Джанни бросил недоумённый взгляд на своего невольного собеседника.        − Она была дочерью кузины твоего деда. Осталась сиротой и была взята к вам в особняк. Твой дед был хорошим человеком, для которого понятие семья не было пустым звуком. Он окутал девочку теплом и любовью. Она была бы вполне счастлива здесь, если бы не Луиджи. Ему исполнилось восемнадцать, ей было шестнадцать. Он не знал ни в чём отказа. Довольно красив, богат, но, к сожалению, спесив и избалован. Она невинна и прелестна. Ничего удивительного не было в том, что Луиджи обратил на неё внимание. Получил отказ и дико оскорбился. Начал упорно преследовать, портя жизнь. Получал отпор вновь и вновь. Однажды он попросту изнасиловал её, заявив, что уничтожит любого, кто к ней приблизится.        − Я даже никогда не слышал об этой истории, − потрясённо произнёс Джанни.        − Ты даже не мог об этом знать. Твой дед сделал многое, чтобы скрыть происшествие. Твоего папашу он насильно женил, а моей матери помог уехать, оплатил даже учёбу в университете. Спустя несколько лет, отойдя от прискорбного случая с Луиджи, она даже смогла влюбиться в военного. Вышла за него замуж, уехала, а потом появился на свет я. И всё было бы прекрасно, если бы не умер от болезни твой дед, а Луиджи не сорвался с нарезки.        − Что ты хочешь этим сказать? Он что… Спустя много лет ринулся искать твою мать? Будучи женатым и имея двоих детей?        − Хуже. Где-то через полгода после моего «дарения» Рики Санчесу в его особняк вновь пожаловал Луиджи. Я удивился, когда Рики притащил меня в потайную комнатку и заставил слушать их разговор. Меня трясло тогда от ненависти к твоему отцу. Он отдал меня чужому человеку, который просто обожал сексуальные игры сомнительного толка. Мало, что Луиджи издевался сам, так потом просто выбросил, как использованный презерватив. Хотя, я был бы рад избавиться от его внимания, если бы моим новым хозяином не стал Рики. Лучше бы меня отдали в приют. А разговор был весьма занимателен. *****              … Рики прошёл к роскошному белому дивану, подхватил со столика тонкий бокал с изысканным вином и вальяжно развалился, закинув ногу на ногу. Луиджи смотрел на него так, словно не понимал, зачем этот человек, руки которого были по самые локти в крови, разыгрывает из себя сибарита.        − Рики, мне нужен тот человек. – Луиджи нетерпеливо заговорил о деле, которое хотел решить как можно быстрее. – У меня есть для него срочный заказ.        − А не слишком ли много будет вокруг тебя несчастных случаев? Только недавно погибла жена в случайной аварии, теперь очередная жертва на подходе, − Рики сделал маленький глоток, покатал вино на языке и довольно прикрыл глаза. Он заметил, как его гость передёрнулся весь от нетерпения.        − Тебе какое дело? Я хорошо плачу за твои услуги посредника. Как малыш Шэнон? Сладкая у него попка?        − Замечательная. Я даже рад, что ты оставил его невинным. Относительно правда. Скучаешь по его обворожительным губкам? – Рики наклонился чуть вперёд и вкрадчиво поинтересовался: − Каково это трахать в рот несовершеннолетнего мальчика, родителей которого ты убил? Пикантно, вероятно.        − Я не убивал, − огрызнулся гость.        − Конечно, − согласно кивнул Рики, снова откидываясь на спинку дивана. – Ты просто нанял бездаря, который попортил твои планы. Ты же хотел получить мать мальчика живой. Интересно, ты представлял на его месте её? Когда он отсасывал тебе? Они ведь так похожи, Луиджи. Почти одно лицо, тот же цвет волос, глаза…        − Заткнись, Санчес! Я тебе оплатил услуги и не хочу слышать гадких предположений. Мои мысли тебя не касаются!        − В своём доме, дон Луиджи, я могу говорить и думать, что хочу. Ты отдал мне мальчишку как плату за помощь в убийстве твоей жены. Которой, между прочим, принадлежал весь твой бизнес. – Рики не кричал, но тон его голоса заставил заносчивого Луиджи Ди Бьянко поджать хвост. Санчес вполне был способен просто вышвырнуть его из своего особняка и перекрыть кислород. – Кого ты хочешь на этот раз спровадить на тот свет? Очередную неудавшуюся любовь? Кстати, за ты грохнул жену? Она, кажется, была безобидной дамочкой.        − Стервой она была. К тому же, наставила мне рога. Хорошо, что на свете есть люди, готовые продать всё, что угодно. В том числе пикантную информацию. Так что сам понимаешь, я просто не мог стерпеть подобное. – Рики во время речи своего гостя только ухмыльнулся, припоминая загулы и всех шлюх, которые поимел этот тип. А Луиджи продолжал: − Мне необходимы акции компании. Эта стерва Луиза оставила всё сыновьям! Мне не досталось ничего. А те десять процентов, которые я имею, не делают погоды. Ещё пара лет и меня отстранят от руководства. Я хочу, как ты понимаешь, изменить положение вещей.        − Только не говори, что ласковый папочка решил убрать с дороги сыночков, − притворно-испуганно махнул руками Рики. Луиджи скрипнул зубами.        − Нужно убрать одного из трёх акционеров. Его вдова будет более сговорчива. Второго необходимо запугать. Он тюфяк, жадный до денег. К тому же, редкий трус. Немного нажать и акции он отдаст без лишних вопросов.        − А третий?        − Некто Лука Милано. Понятия не имею, кто он такой. Его долей руководит адвокат Луизы. Пытаюсь расколоть эту хитрую лису, но пока без успехов. Тронуть его не могу, он хорошо прикрыл тылы. Придётся подождать. Если нароешь на этого Милано информацию, буду вдвойне благодарен.        − За информацию возьмусь. Это мой хлеб. А вот остальная возня совершенно не интересна. Со специалистом тебя сведу за обычную плату. Но учти, Луиджи, повторное обращение к нему имеет более высокий тариф. Парень редкий профи и цену себе знает.        − Без проблем, Рики. Без проблем.              Шэнон всё говорил и говорил, а душа Джанни успела за это время покрыться льдом и разбиться на мелкие осколки. Он знал, что его родители не были идеальной парой, заключив брак по договорённости. Но отец в их присутствии всегда вёл себя прилично. Он никогда не оскорблял мать, не поднимал на неё руку. За всей этой мишурой светского брака Джанни видел одиноких людей, а нужно было просто посмотреть глубже. Изменила? Вероятно, на то была причина.              Глаза матери всегда были полны грусти. Она исчезала разве что в те моменты, когда они с Анджело были с ней наедине. Именно тогда, когда присутствие отца не угнетало её. Несмотря на то, что контрольный пакет акций компании действительно принадлежал ей, власти, реальной власти, она не имела. Мягкий характер Луизы и классическое воспитание девушки из старой итальянской семьи не способствовали в получении главной роли. Да и не стремилась мать стать бизнес-леди. Её уделом были дети и уют в семейном гнезде.              То, что отец совершил по отношению к Шэнону и его семье потрясло Джанни. Страсти Луиджи явно затмевали трезвый рассудок, заставляя впадать из одной крайности в другую. Пока Джанни расставлял точки в отношении собственной семьи, Шэнон плавно перешёл к собственной истории. Рики Санчес. Жестокий и властный, харизматичный и опасный человек, под чью власть ему не посчастливилось попасть. Совсем юный мальчик испытал огромное потрясение, очутившись рабом сексуальных прихотей одного из воротил криминального бизнеса. Как у него только не съехала крыша от всего того, что с ним произошло, Джанни даже не мог понять. Видимо, упрямый и твёрдый характер помог выжить.        − Когда твой отец ушёл, Рики вытащил меня и стал тормошить. Я был словно… мёртв. Внутри было пусто, а потом… Первое, что сорвалось с моих губ было «Я хочу его убить!» И Санчес предложил цену. Я делаю всё, что он хочет. Добровольно. И он научит меня, как убить Луиджи Ди Бьянко. Вендетта. В тот момент я понял, что подразумевали под этим словом мои предки. Кровная месть. Желание уничтожить того, кто перечеркнул твою жизнь. Это помогло мне выжить.        − Ты видел, как умер мой отец?        − Я был тем, кто нажал на курок, − глухо произнёс Шэнон и уставился немигающим взглядом в глаза Джанни. Тот застыл как статуя, видимо, не желая верить в подобное. – Луиджи Ди Бьянко был первым, кого я убил. И единственным, чья смерть принесла мне радость. В момент, когда я увидел его глаза, полные ужаса, с моей души словно гора свалилась. Не поверишь, стало так легко.              Шэнон легко скользнул вперёд, выхватил пистолет из расслабленных пальцев Джанни и так же быстро вернулся на своё место. Джанни вскочил со стула и остановился, словно врезавшись в стену, когда ствол пистолета оказался направленным в его сторону. Шэнон же посмотрел на него так… мягко и почти ласково, что сердце мужчины едва не выпрыгнуло из груди.        − Я выполнил условия нашего договора. Теперь ты знаешь всё, и даже немного больше. Прощай, Джанни. Моей смерти на твоих руках не будет.              Быстрое движение, пистолет у виска, ресницы опустились, скрывая печальный взгляд, тихий щелчок и… Тишина. Глаза Шэнона широко распахнулись. Он нажал на курок ещё раз и снова осечка. Выщелкнул обойму и понял, что его обманули. Пистолет изначально был не заряжен. Он потрясённо уставился на Джанни, уронив разобранное оружие на пол.        − Салон мадам Фло? Ты солгал мне? Как ты…        − Я никогда не позволю тебе исчезнуть из моей жизни, − тихо произнёс Джанни, опускаясь рядом на колени и притягивая к себе безвольное тело того, кого давно любил. Его голубые глаза были полны раскаяния и боли. Он обнял лицо Шэнона ладонями и, вглядываясь в растерянные глаза, попросил: − Прости! Знаю, я полный кретин! Но… Назови это шоковой терапией. Я не смог придумать ничего, чтобы заставить тебя выплеснуть всё, что скопилось в твоей душе. Мне нужно было знать правду, пойми меня. Мадонна, прости меня, я и подумать не мог, что будет настолько тяжело. Прости…        − Что за бред ты несёшь, − Шэнон устало положил свою голову на сильное плечо Джанни. У него гудела голова, он никак не мог понять, что происходит. – Ты что, не собираешься мне отомстить? Я не понимаю, Джанни.        − Мой отец мёртв, моя вендетта бесполезна. Нельзя отомстить покойнику. Я искал виновного, а нашёл жертву. Ты был в своём праве, Шэнон. Абсолютно в своём праве. Мне жаль, что ребёнку пришлось самому наказывать ублюдка, убившего его родителей, продавшего его мерзавцу. Мадонна, я… К сожалению, нам не дано выбирать. Мне придётся смириться с тем, что моим отцом был такой человек, как Луиджи. И мне, и Анджело.        − Вы другие, − произнёс Шэнон, удобнее устраиваясь в коконе рук Джанни. Было так странно чувствовать это тепло и слышать стук его сердца после всего, что было чуть раньше. Он думал, что всё закончится… Больше ничего не будет. Это финал. Но теперь… Шэнон, как только промелькнула эта мысль. Озвучил своё беспокойство: – Что будет теперь?        − Будем мы, − просто ответил Джанни. – Я уже сказал, что больше не отпущу тебя от себя даже на шаг.        − Протестую, − Шэнон улыбнулся, коснувшись губами пульсирующей точки на шее Джанни. Кажется, у кого-то тоже было тяжёлое утро.        − Я люблю тебя слишком сильно, − Джанни зарылся подбородком в мягкие волосы парня. – Слишком. Я буду делать глупости, ревновать, но любить. Ты готов к испытаниям?        − Я подумаю, − ответил Шэнон и услышал довольный смех Джанни, в котором слишком явственно слышалось облегчение.