Пустошь королевы.

В кабинете, что до недавнего времени принадлежал Ричарду, для встречи важных гостей все уже было приготовлено для переговоров с послом Франции, который просил лично высказать соболезнования молодой вдове. Джессика встречала представителя другого государства без прессы и свидетелей, уже догадываясь, о чем пойдет речь. В этот мартовский день было солнечно и немного ветрено. Окна большого холла была открыты настежь, и придворные могли наслаждаться ласковым шепотом деревьев. Ветерок всколыхнул идеально уложенные крупные волны светлых волос, принеся с собой аромат до дрожи знакомого парфюма. Королева прикрыла глаза, втягивая композицию, которая всегда напоминала ей о темноволосом варваре. Хьюз только зашёл в холл, но Джесс уже знала о его присутствии заранее. Не оборачиваясь, вдова чувствовала его присутствие. Сколько между ними? Сантиметр? Десять? Пятьдесят? Она была уверенна, что, откинувшись, прижалась бы спиной к широкой груди телохранителя. Пока Шарлотта была на уроке музыки, он решил присмотреть за Джессикой, которая заявила своим советникам, что будет сама вести переговоры с представителем другого государства. Не веря в успех королевы, придворные пытались отговорить молодую женщину, ставя под сомнение каждое ее слово и действие. Ее окружение во дворце не верило, что женщина в наше время способна совершить тысячи подвигов, не прибегая к постели и ухищрениям. Как грозный Цербер рядом с Персефоной, брюнет был готов броситься на защиту, даже если она ей не требовалась, как сейчас. Они оба словно сошли со страниц мифов. И грустно, и смешно, когда осознаешь их сходство. Невнятная богиня становится женой Аида и со всей ответственностью принимает обязанности повелительницы царства мертвых. Персефона не боится ни смерти, ни боли, и способна пройти туда, куда не каждый осмелиться сунуться. Цербер рядом, хоть и огрызается, скалится, но покорно держится подле нее. Блондинка едва повернула голову, чтобы боковым зрением увидеть силуэт Хьюза. -Я люблю тебя, - произнесла королева, не глядя на телохранителя, - и могла бы миллионы раз написать это на тысячи страницах, - на том конце пустого коридора послышались глухие шаги, и Джессика отвернулась, расправив плечи, - но какой в этом смысл, если ты зол на меня? Адам резко перевел взгляд на Джессику, сделав шаг ближе. Он прожигал взглядом ее профиль, за который лучшие скульпторы устроили бы соревнования, чтобы быть удостоенным чести увековечить красоту королевы Сагара. Молодая женщина сдержанно улыбнулась и двинулась вперёд, оставляя Адама с его безмолвием, когда в коридоре ее дворца показался французский посол. Пригласив француза в сопровождении помощника в кабинет, Джессика кивнула Адаму, чтобы он проследовал за ними, оставляя охрану за дверьми. Мужчина мог отказаться, чтобы лишний раз не доставлять королеве удовольствия быть рядом, но проблема в том, что она способна одним своим кивком, одной вскинутой бровью поработить его волю. Чертова ведьма. Блондинка села за старинный большой стол из массива дуба, который стоял в этом кабинете не одно десятилетие, переходивший от короля к королю. Едва заметно тонкие пальцы огладили резную поверхность. Главное украшение кабинета было создано в Нидерландах в конце девятнадцатого века. Приятная дрожь пробежалась по позвонкам, осознавая, как Ричард, его отец и дед принимали за этим столом важные решения, а теперь и она станет частью этой истории. Молодая женщина положила руки, сцепленные в замок, на столешницу, обтянутую кожей. Иностранные гости сели напротив королевы, опустившись в кресла. Адам же остался стоять, сложив руки на груди, подпирая плечом дверной косяк. Отсюда открывался отличный вид на Джессику. В ее осанке, в движении рук и взгляде было величие королевы и утонченность леди. Склонив голову, брюнет рассматривал любимую за письменным столом и не мог представить себе никого другого на ее месте. Образ Ричарда в этом кабинете улетучился почти сразу же, как только его вдова опустилась в кресло с высокой спинкой. Власть ей была к лицу. Телохранитель грустно усмехнулся. -Мы с Вашим почившим мужем обсуждали возможность принятия беженцев в Сагар, - начал француз, когда прошла часть, где он приносит соболезнования о кончине молодого короля, и которую Джесс приняла с напускной тоской. Адам от злости раздул ноздри при упоминании о лучшем друге и при виде, как американка лицемерно вещает о том, как она скорбит по мужу, и что Сагар потерял мудрого короля. -Моего мужа здесь нет, - напомнила женщина. - Я не могу уточнить у него все детали. -Примите мои соболезнования еще раз, Ваше Величество, - немного помедлив, произнес со всей учтивостью мужчина. Он был настолько уверен в положительном исходе сегодняшней встречи, что не особо утруждал себя подбирать верные слова при разговоре с молодой неопытной королевой. Он считал, что американка не сильна в политике, как и большинство женщин, поэтому склонить ее подписать соглашение, по мнению француза, не составит труда. Посол поведал, как в последний визит предлагал королю открыть границы, принять беженцев, чтобы помочь Франции, ссылаясь на толерантность. По уверению мужчины такое решение укрепило бы позиции королевства на мировой арене, а Франция, как соседствующее государство, в благодарность всегда придет на помощь. - Мы можем рассчитывать, что наша договоренность с королем все ещё в силе? Молодая королева откинулась на спинку кресла, обдумывая что-то своё. В кабинете наступила тишина, и все присутствующие напряглись. Адам оттолкнулся от дверного проема, готовый прийти на помощь. Он не раз видел, как Ричард вел переговоры и мог вставить пару заумных предложений. Но его помощь не понадобилась. -Насколько мне известно, Вы, многоуважаемый посол, обсуждали это с королем лишь на словах, в теории? - Блондинка подняла глаза на француза. Джесс научилась преподносить свое чувство достоинства, как украшение, а иногда как и оружие. -Верно, - мужчина кивнул, не ожидая дальнейшего подвоха от молодой женщины. -Тогда можно считать, что нет никакого соглашения, - так легко произнесла американка, будто каждый день отшивала дипломатов и послов. Представители Франции переглянулись, потерявшись, а Адам с нескрываемым непониманием и плохо контролируемым интересом ждал, что же будет дальше, хоть и боялся, что одно ее неверное слово может привести к последствиям, от которых они не смогут так просто отмыться. -Но, королева, при всем уважении, но Вы не понимаете, насколько это важно, - взволнованно затараторил мужчина, чувствуя, как на лбу выступили маленькие бусины пота, и подскочило давление. -Я потеряла мужа, а не рассудок от горя, - произнесла Джессика. В ее голосе зима - ледяная, долгая, темная. Мужчина в удивлении отпрянул, ведь не ожидал от молодой королевы подобного тона. - Вы, - сейчас она обобщала о стране в целом, - вероятно, не совсем понимаете значение фразы "будьте, как дома". Известно ли Вам, посол , что нужно обязательно напоминать, чтобы гости не забывали, что они всего лишь гости? - Джессика сделала акцент на слове "гости", подчёркивая важность мысли, которую она пыталась донести. - Мигранты ведут себя, как хозяева, искренне веря, что ваша страна, уж простите за мою американскую прямоту, расшибется в лепешку, чтобы угодить им и выходцам из Эритреи. Они насилуют ваших женщин, избивают ваших мужчин, воюют с полицией, выжимают из вашего бюджета то, что им не положено, - с каждым четко произнесенным словом волнение в хрупком теле нарастало, и блондинка встала из-за стола, слушая импульсы своего тела. Следом покинули удобные кресла и иностранные гости, не смея возразить этой женщине. Посол уже представил, какое наказание его ждёт от своего правительство за провал такого, как они думали, простого задания. - Я не буду извиняться за сказанное, но вы развели беспорядок на своих улицах, и хотите, чтобы и улицы Сагара купались в этой грязи? Если вы не уважаете своих граждан, не нужно думать, что и я уподоблюсь вам. В зелёных глазах, слишком больших для лица Джесс , не отразилось ровным счётом ничего: ни сострадания, ни простого интереса. Так могла смотреть пустыня на заблудившегося путника. Равнодушно и терпеливо, словно в зелени глаз сосредоточилась вечность. Только желание власти, которую она с лёгкостью заполучила, не прибегая к войне или агрессивной политике. Это желание не полыхало жадным огнем, что руководил многими правителями. Такого Адам ещё не видел в глазах ни у одного из представителей королевской семьи. Он затаил дыхание, небрежно пожирая глазами королеву. Ее статность, ее уверенность... Это уже не была крошечная девушка, попавшая в беду. Это была женщина, готовая сама нести беды тем, кто посмел угрожать ей, родным или ее королевству. Амазонка. И платье изумрудного цвета - под цвет глаз - с цветочным принтом было ее доспехами. Губ молодой женщины коснулась снисходительная полуулыбка. Адам впервые стал свидетелем того, как блондинка идеально освоила искусство перевоплощения, когда ты презираешь, но перестраиваешься и улыбаешься. Боже, как же она была хороша... -Полагаю, наша встреча не затянется, - беспристрастно закончила этот визит королева, переводя взгляд на стоявшего за спинами гостей Хьюза. Мужчина кивнул и распахнул двери кабинета, где он только что стал свидетелем, как маленькая чужестранка смогла отстоять целое королевство. Телохранитель кивнул парням из службы безопасности королевского двора. -Вас проводят, - коротко обратился брюнет к французам, указывая направление к выходу, сдерживая улыбку гордости за его королеву. Улыбка с лица Джессики сошла в тот самый момент, когда ее кабинет покинули представители Франции. Молодая женщина смотрела перед собой отсутствующим взглядом, перематывая, как видеокассету, то, что произошло здесь. Американка отвернулась к окну, тяжело дыша, не замечая, что Адам остался в кабинете. Первое решение в качестве королевы... Она запомнит об этом навсегда и ни за что - скажу по секрету - не пожалеет об этом разговоре. Власть предала внутреннюю силу. Но как долго она будет засыпать по ночам, охваченная чувством вины?.. Я горжусь тобой. Такая простая фраза рвалась потрясти тишину кабинета, но Хьюз же злится. Можно ли ему такое говорить женщине, которая не захотела спасти его друга? Честно говоря, он сам не понимал, кто сейчас стоит перед ним. Вдова, убийца или же королева? За какую из трёх ипостасей он чувствует гордость? -У Чарли закончился урок музыки, - Хьюз вдруг резко нарушил молчание. Джессика обернулась, не понимая, как и Адам, для чего это было сказано, но она так рада была услышать его голос.- Прогуляешься с нами в саду? Я ей вроде бы как обещал. *** Молча, но рядом Адам вел Джессику по саду. Его молчание было чересчур болезненным. Женщины тяжело воспринимают, когда любимый мужчина в ответ не произносит ни слова, особенно, если это происходит в наказание, как было прошлым вечером. Уж лучше бы сказал, что разлюбил, чем вот так разрывал ее душу на части. И пусть они обменивались парой-тройкой фраз за весь день, этого было катастрофически мало. Впереди бегала по ухоженным тропинкам маленькая принцесса. Иногда она забывала о смерти отца, как например сейчас, что свойственно всем детям, пока у них не сформировалась полная картина этого мира. Чарли плакала лишь вечером, когда эмоции от прошедшего дня переполняли ее, требовали выхода. Тогда она вспоминала, что папа всегда приходил читать ей перед сном, и Адаму приходилось оставаться в комнате Чарли и читать ей, потому что только под низкие вибрации бархатистого голоса девочка засыпала. Джессика не смела мешать в этот момент, лишь позволяла себе подсматривать в приоткрытую дверь и рисовать мысленно картины "а что, если...". Непредсказуемая переменчивая погода сменила цвет дня, забрав краски солнца, превращая его в серую унылость. Небо затянули плотные тяжёлые тучи, а над головой послышались раскаты грома. -Шарлотта, пойдем скорее! - Позвала королева девочку, что убежала далеко от них с Адамом. Американка любила такую серую погоду. Такие дни были, как пауза в спешке ее каждодневных дел. Но гром блондинка не любила, хоть он и был чем-то, подобно киту в пучинах океана, - могущественным, таинственным и опасным. Она предпочитала наблюдать за шумом и светопреставлениями из окна своей спальни, чтобы в моменты острой тревоги быстро задернуть плотные шторы. Но маленькая Шарлотта была бесстрашна, поэтому не спешила выполнять просьбу матери, заинтересовавшись новой садовой фигуркой под кустом гортензии. Адам взглянул на королеву, и мгновения хватило понять, как она напряглась из-за погоды. Усмешка отразилась на губах Хьюза - не испугалась матёрых политиков, а от грома зажалась в тиски собственных рук. -Чарли, ты слышала, что сказала мама? - Громко и строго окликнул девочку телохранитель, когда грохот повторно раздался среди туч. Джессика даже не удивилась, что Шарлотта послушалась своего крестного. У них всегда были особенно теплые отношения, но Адам никогда не переходит за грань, помня, что он, при всей своей любви, не может встать на одну ступень с биологическим отцом. Взглянув с благодарностью на Хьюза, американка замерла с немым вопросом в глазах, обращенным самой себе. Она так многозначительно вглядывалась в лицо телохранителя, будто среди его складочек у уголков глаз, впадинке над губой, морщинке на переносице скрывался ответ на все сомнения, что терзали Джессику. Нужно было быть полным идиотом, чтобы не заметить резкое изменение в выражении лица королевы, потому что, кажется, даже тот камень под ботинком Адама понял, что что-то не так. -Все в порядке? - Стараясь придать бесцветности своему голосу, спросил Хьюз. Отрицательно покачав головой, королева отвернулась, дав Адаму ещё больше поводов для вопросов. Но он же злится, да?.. Мужчина недоверчиво сощурил сумрачные глаза, но уточнять не стал. Он с тоской вспомнил те дни, когда был готов наизнанку вывернуться, чтобы узнать, какие мысли роятся в этой светлой голове. Да и сейчас Хьюз был готов схватить королеву за ее узкие плечики и вытрясти из нее все до крупинки, лишь бы не видеть в зелени любимых глаз такой необъяснимой неопределенности. -Почему гремит гром? - Задорно спрашивала девочка, держа маму за руку, пока трое спешили укрыться в стенах дворца. -Наверное, потому что большой небесный кот урчит там наверху, играя с облачком, как с игрушкой, - выдала Джесс то, что однажды ей рассказала мама, когда та была в том же возрасте, что и Чарли сейчас. Королева тепло улыбнулась, предвкушая скорый приезд мамы, по определённым обстоятельствам случившийся чуть раньше запланированного. -Или два небесных барана сцепились друг с другом в неравной схватке, - парировал Адам, предложив свою версию развития событий. -Мне нравится про баранов, - ни раздумывая ни секунды, ответила девочка. -Кто бы сомневался, - закатила глаза королева, улыбаясь. Каждую его фразу, произнесенную в ее присутствии, американка собирала, как хлебные крошки подбирает голодающий. Приближаясь ко дворцу, Джессика окинула его долгим, оценивающим взглядом. Эти стены служили ширмой для целого мира, за которой скрывались ложь, лицемерие и презрение - все, что она вынесла из брака с Ричардом, кроме одного. Точнее, одной. Королева перевела взгляд, полный любви и материнской нежности на свою маленькую копию, в которой сосредоточилась ее вселенная. Ребенок - это не цемент, которым можно скрепить безнадёжный брак, а хрупкое восприимчивое существо, для полноценного развития которого необходима любовь родителей, а не просто присутствие двух людей для галочки. -Долго нам ещё нельзя покидать дворец? - С грустью в голосе поинтересовалась принцесса. -Куда ты хочешь поехать, крошка? - Адам посмотрел на крестницу и поправил ее тугую косичку. Шарлотта пожала плечами. Блондинка наклонилась к дочери и, заговорщически сузив глаза, зашептала: -Адам знает одно очень красивое место. Попроси его показать. Только очень вежливо. Королева выпрямилась и посмотрела на телохранителя, мысленно переносясь в тот день, когда она ошибочно предполагала, что сагаровский варвар и правда повезет ее в музей смотреть на картины и другие произведения искусства. Джесс прекрасно помнила тот день, потому что накануне была их первая ссора и первое примирение - страстное и горячее, как и полагается влюбленным. Она ещё хорошо помнила потому, что вскоре все покатилось к черту. Хьюз удивлённо моргнул, услышав слова Джесс, и не смог сохранить лицо. Надо отметить, что брюнет был плохим притворщиком, потому что эта женщина лишь одной улыбкой могла вытащить наружу все то, что он старался подавить. Не советую ему играть в покер с Джесс. Чарли довольно завизжала, сложила ручонки и умоляюще уставилась своими огромными глазами на крестного таким взглядом, ради которого он с лёгкостью бы обнес кондитерскую, захватил парк аттракционов и купил бы всех щенков и котят во всем Сагаре. -Это запрещённый прием! - Мужчина, смеясь, обратился к обеим. -Ну, пожалуйста, Адам, пожалуйста! - Ультразвук девочки услышали, кажется, все собаки в округе. И брюнет, лишь бы не оглохнуть, согласился. - Ура! И маму возьмём? Они переглянулись. На короткий миг влюбленные забыли о своих трагедиях. Как бы этим двоим хотелось остановить мгновение, что было секунду назад. Когда не ощущалось тяготы королевских интриг. Когда они обжили сердца друг друга под себя. Когда есть только они трое в вакууме своего мирка. -Маме, к сожалению, не все позволено, детка, - молодая мать нежно огладила щёчку Чарли, извиняясь, что она стала свидетелем их с Адамом сложных отношений. Блондинка надеялась, что однажды, когда они будут разговаривать с Шарлоттой по душам, дочь простить свою мать за то, что не любила ее отца, память о котором Джессика не собиралась очернять. -Ты - королева! Ты можешь делать все, что угодно! - Не унималась наивная принцесса, ещё не понимая, что жизнь мало походит на сказки, которые она любила. Встав перед ребенком на колени, женщина крепко обняла ее, прижав к себе. Нежность материнских рук обволакивала девочку. Материнская любовь - самая сильная и смертельная во всем мире. Немного эгоистична. Ни один супергерой или злодей из комиксов не сравнится по силе с женщиной, которая боится за своих детей. Американка не стала объяснять пока, что не благородное происхождение, как у Ричарда, сделало ее королевой, а закон маленького королевства, службу которому блондинка поклялась нести, идя на вынужденные меры. Джессика не стала с грустью в глазах говорить дочери, что свободы у нее не больше, чем у солдата, охраняющего границу. Пусть немного дольше остаётся ребенком, и не торопится становиться принцессой. *** Каково было разочарование королевы, когда ночь пришла, а Адам - нет. Джессика ждала, хоть и знала, он не придет. Прошлую ночь блондинка ждала любимого целую бутылку вина. Игнорирование порождало в Джессике отчаяние, а оно, в свою очередь, толкало американку на самые темные мысли. Нужно всегда прислушиваться к тем, кто жаждет вашего внимания, иначе человек пойдет на все, лишь бы не быть забытым. Зачастую это может для вас плохо кончится. Внутри Джесс набирал силу звериный рев, и он был готов вырваться наружу. И она решила действовать, пока есть возможность все исправить, иначе всем придется залечь в укрытие ногами к эпицентру взрыва. Молодая королева поднялась из-за туалетного столика, отложив тюбик с ночным кремом, который так и не нанесла на кожу, задумавшись. Направляясь в гардеробную, блондинка на ходу скинула с себя сорочку, оставшись в одних черных трусиках. Она стянула с вешалки халат-кимоно пудрового оттенка и накинула его так же на ходу, затянув узел уже около дверей спальни. Направляясь в комнату Адама, молодая женщина не слышала ничего, кроме быстрых, непрерывных толчков собственной крови в своих ушах, позабыв даже про обувь. Решительно толкнув дверь, Джессика замерла на пороге, оглядывая комнату. Телохранителя здесь не оказалось, и королева испугалась, что он решил уехать, не сказав ей. Дыхание американки стало прерывистым, и каждый вздох давался с трудом. Пройдя по комнате, блондинка заметила на прикроватной тумбочке телефон Хьюза, и сердце тяжёлым грузом провалилось куда-то вниз. Протрезвевшим от паники взглядом королева осмотрела комнату и поняла, что везде были вещи Хьюза. Молодая женщина, выдыхая, села в кресло, обдумывая, где сейчас может быть Адам, не взяв с собой телефон. Ответ пришел сам собой, когда в следующую минуту в дверях показался брюнет и ему не пришлось зажигать свет, чтобы понять, кто находится в его комнате. По возвращению из спортзала, где он безжалостно избивал грушу, телохранитель не ожидал увидеть королеву. Хотел, конечно. И не хотел одновременно. Взгляд Джессики жадно изучал голый торс, на котором в свете луны засеребрились маленькие капли пота. Внизу приятно вспыхнуло возбуждение, и молодая королева почувствовала, как тонкая ткань халата приятно холодит горошины твердых сосков. Американка выпрямилась, и Адам стянул с плеча футболку, развернувшись, чтобы выйти из своей же комнаты. Он слишком зол для этих игр. -Стой! - Властно потребовала блондинка, сохраняя сдержанность в тоне. - Посмотри на меня. Повинуясь приказу, мужчина замер в паре метров от дверей спальни. Он прикрыл глаза, опустив голову, понимая, что он побежден и навсегда обречён повиноваться этой женщине, даже если того не хочет. Он слепо повиновался каждому ее приказу, что само по себе уже стало его трагедией. Хьюз развернулся, в ожидании требований королевы. Тонкие пальцы ухватились за пояс халата, утягивая в сторону лёгкий ненавязчивый узел, оголяя тело любимой женщины. Она смотрела неотрывно в глаза Хьюза, которые он не опустил даже в тот момент, когда Джессика осталась обнаженная. Светлые локоны мягко накрывали плечи, кончиками едва касаясь возбужденной груди. Халат с шуршанием задрапировал ноги Джесс. В серебристом свете луны молодая королева могла сойти за сказочную лесную нимфу. Хьюз сжал челюсть. Он чувствовал, что все то, за что он боролся, сейчас разрушится о ее кожу оливкового цвета. Королева мягкой поступью приближалась к телохранителю. Блондинка коснулась пальчиками рук Хьюза и подушечками провела до плеч переходя к твердой груди. Мужчина вздрогнул и отвёл взгляд. Его лицо выглядело так, будто он испытывал боль. Не физическую, но моральную, потому что так сильно хотел Джесс, что нарочно позабыл, что она натворила. Ноготки королевы оцарапали кожу на животе, проводя линию через весь пресс до резинки мягких спортивных штанов. Телохранитель перехватил запястье блондинки, но она уже успела схватить за край штанов и с силой, о которой они оба не подозревали, она толкнула мужчину на небольшой диванчик. Адам тяжело опрокинулся назад, и Джесс опустилась перед любимым между ног. И хоть на коленях сейчас стояла королева, брюнет был ее безропотным рабом. Маленькие ладони, надавливая, заскользили по бедрам вверх, жадно вспоминая каждую впадинку. Медленно приподнимаясь на ногах, королева прижалась твёрдыми сосками к крепкой груди Хьюза и почувствовала обжигающе дыхание на своей коже. -Тебе неприятны мои прикосновения? Мне остановиться? - Оседлав телохранителя, прошептала Джессика. Но было понятно, что она не остановится, пока они оба не кончат. Рука королевы скользнула вниз, забираясь под резинку штанов. Не останавливая женщину, Хьюз позволил сжать его возбужденную жаркую плоть. Дыхание Адама стало прерывистым, когда Джессика пальцами ласкала его член. Мужчина, прикрыв глаза, увернулся от поцелуя этой сумасшедшей женщины, но она, не останавливая ласки, припала губами к коже под ухом. Наконец-то молодая женщина дышала им. Запах дезодоранта, шампуня и его уникального аромата - его самого - за такую парфюмерную композицию она готова была отдать полцарства, чтобы только создали такие духи. Джесс наносила бы их на голое тело, каждый раз, когда тело и душа заскучают по варвару. -Ну же, Адам... - Отстранившись, блондинка взяла ладонь Хьюза и направила вниз, под влажную ткань своих трусиков, горячо зашептав ему на ухо. - Коснись меня. Я так скучала по тебе. Своими пальцами истосковавшаяся по удовольствию от прикосновений мужских рук женщина направляла брюнета, погружая его пальцы в горячие влажные лепестки. Она требовала, умоляла его ответить. -Джессика... - Прерывистый шепот непроизвольно сорвался с пересохших губ брюнета, и был похож больше на мольбу, чем на протест. -Да! - В протяжном стоне было не только удовольствие от того, что пальцы Адама сами настойчиво проникали глубже, но и счастье, услышав свое имя из уст любимого. - Ещё, скажи ещё раз... Настоящая женщина, умная и сильная - это та женщина, которая может заставить своего мужчину через его "не хочу" и "не могу" сделать то, что ей необходимо, вывернув все так, будто это его решение. Она способна сделать так, что ради ее похвалы и улыбки мужчина будет из жил своих рваться, забыв, что существует слово "невозможно". Брюнет одним рывком подхватил Джессику под бедра, чтобы оказаться на кровати. Скинув королеву на мягкий матрас, он спустил штаны вместе с боксерами, отодвинул край ее трусиков и одним грубым толчком вжался до самого основания, прижимаясь как можно ближе, стирая грань между его и ее телами. Джессика выгнулась, застонав, предвкушая сладкую негу, по которой соскучилась за годы брака с Ричардом, крепко смыкая щиколотки на влажной от пота пояснице Хьюза. -Что, - Адам немного грубо качнулся, вырывая из женской груди тихий всхлип, - ты, - он сжал ладонью лицо королевы, заставляя смотреть ему в глаза, - со мной, - снова глубокое, до своего основания движение, - делаешь?! Ненависть Адама к самому себе обернулась ослепительным светом тысячи частиц, обращаясь в безмолвный вопль. Он звучал так громко, что был способен разрушить все зеркала в королевстве. Хьюз все это время старался держаться подальше от ее широко распахнутых глаз, от полных влажных губ, чтобы не потерять самого себя в попытке отстоять свою позицию. Брюнет ведь мог в тот час же скрутить руки блондинки, как прачка выжимает мокрое белье, или разломать, как сухие ветви, чтобы кости затрещали, пока Джессика истошно кричит. Телохранитель мог бы обхватить прекрасное, совершенное лицо королевы, словно лаская, и сжать ладонями хрупкий череп, утопая пальцами в мягкости нежного мозга. Ему не стоило бы ничего вымазаться ее кровью, смазать свои вечно уставшие от бессонницы глаза. Как вариант еще: сшить глазницы неострой иглой, чтобы погрузить мир американки во тьму - без поводыря никак. И Адам этим поводырем не станет. Так он злился на Джессику, продолжая бесконечно любить. Он злился даже тогда, когда жадно впивался в нежную кожу тонкой шейки, пока королева с радостью принимала его в себе. Злился, потому что ему так хорошо с ней. Злился, что хотел видеть себя только с ней. Злился, потому что засыпал и просыпался без нее. Позабытое удивительное желание поразило все сознание и тело Джессики - отдать себя. Американка хотела делать то, что нравится Адаму и хотела быть такой, какая ему нравится. Королева подняла голову и из-под опущенных ресниц посмотрела на Хьюза, изучающего ложбинку между грудями, касаясь губами и кончиком языка. Горячее дыхание мужчины поднимало волны наслаждения в хрупком теле. В этот момент Джессика решила, что была создана для того, чтобы отдаваться ему - всецело и без остатка. Это был единственный способ утолить жажду тела и души по любимому мужчине. От вращающегося вокруг соска влажного и горячего языка у молодой женщины перехватило дыхание. Требовательные пальцы телохранителя сжали округлости бедер, и, отстранившись, мужчина перевернул королеву на живот. Поняв Хьюза без слов, молодая женщина приподняла бедра, согнув колени, пока за ее спиной брюнет скидывал одежду. Обезумев от пламени страсти, Джесс прогнулась в пояснице, когда большие ладони легли на бедра, сжав их с такой силой, будто брюнет хотел, чтобы округлости с бархатистой кожей слились с его ладонями. Одним мощным движением Адам врезался в бедра Джессики, а она, сжав кольцо внутренних мышц, застонала от наслаждения. Балансируя на грани качающегося мира, блондинка шептала с лёгкой улыбкой на губах что-то бессвязное с упоенным удовольствием, пока Хьюз со шлепками погружался до самого основания. Ее шепот был почти неслышен, как ночной летний ветерок. Волны эмоций, как кислоты, обжигали, и теперь Адам мог дать им выход, мог дать выдох. Он застонал от мучительного наслаждения, с трудом сдерживая бурю, бушевавшую в нем, о чем говорило отрывистое дыхание и безумные удары сердца. Хьюз брал то, о чем так давно мечтал, по-звериному, без укора и стыда. Протянув руку, брюнет сжал распущенные белокурые пряди королевы, захватывая в крепкий кулак, заставляя прогнуться до лёгкой ноющей боли в пояснице, так что ему открывался вид на жадно распахнутые губы. Не задумываясь, мужчина оставил звонкий шлепок на ягодице Джессики, повинуясь инстинктам, но понял это после того, как она, всхлипывая, жалобно застонала. -Еще, - смог разобрать Адам и с удовольствием выполнил приказ своей королевы. Джессика сжалась вокруг Хьюза, выдавая стон за стоном. Ненасытные губы требовательно припали к губам королевы, раздвигая из языком. Не отрываясь от любимой, брюнет опустил руку под ее животик к жаркому источнику удовольствия. Джессике казалось, что тело само начинает молиться, чтобы все прекратилось, когда мощная волна оргазма накрыла ее. Их тела звали друг друга и с радостью принимали все прикосновения. Дрожа от волнения и удовольствия, они чувствовали, что каждый сходит с ума от сжигающего приступа страсти. Как можно сдержать буйство чувств внутри себя и не сойти с ума? Она почувствовала, как весь мир переворачивается с ног на голову, а через миг Джесс унесло куда-то далеко-далеко за пределы всех карт, в место, где правит удовольствие. Нахлынувшее наслаждение было неистовым и острым, что ее голос, дыхание и эта ночь слились воедино и стали уплывать куда-то. Женское тело изогнулось от покалывающих изнутри иголочек удовольствия, руки ослабли, глаза затуманились слезами. Хьюз ещё раз качнулся и они слились в едином порыве и движении. Его пальцы разжали локоны королевы, нежно оглаживая спинку от шеи до поясницы. Она вздрагивала от каждого прикосновения и задрожала, почувствовав, как по внутренней стороне бедра побежала густая теплая струйка. Потеряв контроль, Хьюз наслаждался, как все вокруг взрывается и сливается. Его оргазм был похож на смесь быстрого танца и катания с американской горки. Мужчина тяжело опустился на подушки, чувствуя, как деревенеют мышцы. Адам повернул голову, чтобы встретиться взглядом с Джессикой. Тяжело дыша, мужчина вглядывался в любимый омут. Американка выглядела счастливой, о чем свидетельствовала ее блаженная расслабленная улыбка. Сейчас она напоминала Хьюзу ту девчонку, что так наивно и бескорыстно прошептала "я хочу любить тебя". Он ещё не понял, но достиг с Джессикой такой близости, которой у них не было раньше. Безжалостно отброшенной неуверенности на смену пришло Понимание - именно так, с большой буквы, что чувства, которые обуревают мужчину, не имеют ничего унизительного или постыдного, нет в них грязи. Да, сложные. Да, сумасшедшие. Но настоящие. Отведя руку, брюнет притянул к себе Джессику, положив ладонь на вспыхнувшую щеку. Королева прижала руку к груди телохранителя и почувствовала, как поезда по рельсам стучат у него внутри вместо сердца. Дыхание становилось ровнее, и уже не хрипело, как неисправное радио. Американка потянулась к губам брюнета, и тот сразу же ответил, мягко и ласково блуждая ладонью по любимому телу, особое внимание уделяя покрасневшим бедрам, прося прощения за такой неожиданный порыв. Ленивые и сонные после секса, Джесс лежала в объятиях Адама, и их обоих омывало ласковыми волнами ощущений и мыслей. Королева гладила живот и грудь Хьюза, пока он перебирал ее локоны. -Я люблю тебя, - произнес хрипло Адам, прижимаясь щекой к светлой макушке. Она зажмурилась, одновременно улыбаясь, пока Хьюз не видел. В этот момент он стал тихой гаванью в бушующем море. До этого мужчины Джессике было неведомо, что быть напряжённой, как тетива вскинутого для выстрела лука, испытывать душевный жар, корчиться от желаний и судорог в животе - это любовь. И, если потребуется, она выстрадает Хьюза через самоуничтожение. А он знал, что эта женщина - та, с кем он хочет быть, отвергая остальных. Он хочет узнать, каково это, просыпаться и засыпать с любимой, видеть, как с годами меняется ее красивое лицо. Ему это подходит. Где нужно расписаться? Но будет ли так все просто в их мире? Джессика оставила поцелуй на ямочке под шеей и подняла взгляд. -Мне нужно кое-что сказать тебе...