Мой странник

Вилланель        Солнце пробивается во все окна в доме, я уже ощущаю этот тёплый воздух улицы. Как бы мне хотелось встретить это утро с Евой. Сегодня звук шкрябающего шпателя и запах краски привнесли в дом что-то новое, всколыхнули болото, оживили все картины и бюсты. Я сижу за столом с Хелен, аппетит давно вернулся, но я всё равно с трудом впихиваю в себя завтрак. Хелен раздражает, сколько я времени трачу на то, чтобы поесть, мы никогда не заканчиваем вместе, я выжидаю. Жду, когда она сдастся, вскочит из-за стола, поцелует и побежит губить мир, а я позавтракаю в одиночестве. К завтраку она всегда одета, волосы уложены, глаза подведены, к очередному костюму или строгому платью подобрана обувь. Я к завтраку спускаюсь в футболке, изредка в рубашке, заделываю небрежный пучок или оставляю волосы в хаотичном беспорядке, всегда босиком. И это тоже её раздражает. Она считает, что нужно быть собранной, готовой к новому дню, держать свои мысли и внешний вид в полном порядке, чёрт, но не в такую же рань! Думаю, она злится, потому что заводится от того, как я могу закинуть обнажённую ногу на соседний стул или подпереть рукой голову, раскидав волосы по столу. Её заводит моя неряшливость по утрам, вот откуда все эти грозные взгляды, за этим – чистое вожделение. Хелен собрана, чтобы не наброситься на меня, её останавливает то, что она готова к работе и ей давно пора быть у штурвала.        Я всеми мыслями во вчерашнем вечере. Сладкие воспоминания о губах Поластри тянут низ живота, тепло растекается по телу, как же это было бесстыдно. Я выбрала беспроигрышное место, оно располагало именно к такому порыву чувств. Жаль, она не дала себя, и теперь я сгораю от желания сделать что-то с ней. Фантазий уже недостаточно.       — Ты притихла, чувствуешь вину? — въедливый голос встряхнул меня. Я вынырнула из своих мыслей и напряглась – о чём она? Что-то знает о вчерашнем вечере?       — Эмм, — протянула я, думая, что ответить.       — Стена, Вилланель, я не злюсь. Психопаты не знают, как продемонстрировать свою привязанность к кому-то. Они… Ты думаешь, что даже пакость – это проявление чувств, привлекаешь к себе внимание, считаешь, что это забавно.       — Психопаты? Я? — иногда злобными словами она словно специально возвращает меня на землю, я не подам виду, как это меня задело.       — Ты просто знай: я не злюсь. Надень что-нибудь, они провозятся со стеной весь день.       — И что?       — Я видела, как они смотрели на твои ноги, пока ты спускалась по лестнице, и твоя еле застёгнутая рубашка – это слишком.       — Ревнуешь? Пусть парни посмотрят, а я на них: в этих комбинезонах на голое тело они особо горячи. Ты уйдёшь, и я выберу того, что симпатичнее, и трахну его в нашей постели. Раз я психопат и мне ты всё простишь, это будет мило?       — Ты всё переворачиваешь, Вилланель.       — Я вижу и слышу иначе, не как ты. Мне в голову не бьёт мания величия.       — Ты всегда скатываешься до оскорбления, — спокойно касается салфеткой губ, отставляет тарелку, но я вижу: она сдерживает себя.       — Ты первая начала, — подчёркиваю я.       — Всё как обычно, в тебе просыпается ребёнок…       — Заткнись!       — Знаешь что? Поедешь со мной. Иди наверх и оденься!       — Оу, мамочка возьмёт меня на работу, — гнусаво пропела я.       — Может, чему научишься. Довольно заполнять собой пространство, тебе нужно взять за что-то ответственность, это и значит — быть человеком. А пока ты неуравновешенная, избалованная девчонка!       — Психопат, — строго напомнила и закончила за неё я тем же тоном.       — Невыносимая!       — Я завтрак не доела.       — Не хочу быть сукой…       — Так не будь, — пожала плечами я, улыбаясь тому, что вывела её из себя.       — Ты получишь сегодня вечером за это поведение! Иди наверх немедленно, я даю тебе двадцать минут!        Я закрылась в гардеробе, прихватив телефон с кровати. Хелен пробудила во мне столько злости и в то же время завела меня, словесная перепалка взвинтила мне нервы, взбодрила, даже развеселила. Но! Даже это не перебило мысли о тебе, я набираю твой номер.       — Вилл? Что-то случилось?        Твой голос сонный, я тебя разбудила, первое, о чём ты подумала, это опасность, я тебе ни разу ещё не звонила.       — Случилось, — я притихла, чтобы прочувствовать то, как ты за меня волнуешься, — Ты не рядом.       — Ох, — вздохнула ты, послышался скрип кровати.       — Послушай, может, купим тебе новую кровать? Как ты спишь вообще?       — Мне на любой кровати спится хреново.       — Постой. Мы неправильно начали. Доброе утро.       — И тебе.       — Что на тебе есть из одежды?       — Ну… Пижамные штаны, носки, футболка, я забыла снять лиф перед сном, и…       — Много, слишком много, трусики?       — И они.       — Может, ты всё это снимешь? — я изменила голос на тихий, сексуальный шёпот.       — Что ты задумала?       — Мне нужна разрядка, Ив, — простонала я, запустив руку между ног.       — Да? А в чём ты?       — В рубашке и всё.       — И твои волосы растрёпаны? — странно, что тебя это интересует, я подыгрываю.       — Да, ничего лишнего.       — Это заводит, и твой голос...       — Я всё утро думала о том, как твой язык изучал меня, завтрак не лез, я бы променяла всю еду на утро с тобой. Теперь ты.        Я закрыла глаза, представляя Еву в мятой постели, в неубранной комнате, в полнейшем беспорядке. На ней так много одежды, но она уже проскользнула рукой по своему животу, нырнув в бельё. Её густые кудри разметались по подушке, и я напротив смотрю так пристально.       — Я бы проснулась раньше тебя, долго бы смотрела на твоё безмятежное, ангельское личико, а затем забралась бы под одеяло и раздвинула твои ноги.       — Чёрт, Поластри…       — Поцеловала твоё бедро, ты бы заныла от нежности, я бы прикусила кожу, зализала и направилась бы к внутренней части бедра, к этой мягкой, чувствительной коже. Ссс, твой запах, — Ева надсадно выдохнула в трубку, она тоже ласкает себя.       — Мой запах – афродизиак для тебя, я бы отвела одно бедро в сторону, и ты бы проследовала языком по напряжённой мышце.        Говорить становится трудно, я усиленно натираю свою эрогенную зону, быстрее и быстрее.       — Ты бы отдалась во власть моим восхитительным губам, я бы тронула тебя пальцами, размазала прозрачный сок, а затем всё бы слизала.       — Ты бы уверенно скользила по моим губкам, Ив?       — Да. Что ты делаешь?       — Я кончаю, Ив.       — Я тоже.       — Люблю тебя.       — Я тоже.        Я кончила с улыбкой на лице, она попалась. Тишина в телефоне, только дыхание.       — Любишь всё же? — весело подтруниваю я.       — Боже, что мы делаем вообще!        Опять тишина, закрываю глаза, чтобы прочувствовать негу тела. Мы не вместе, на расстоянии, но это всё равно было по-особенному, с ней все подобные моменты такие.       — Этот день теперь будет чуть легче. И в самом деле, доброе утро, — нарушаю тишину я.       — Чем займёшься? Когда мы увидимся?       — Скоро, Ив. Хелен берёт меня с собой, хочет чему-то научить.       — Будь осторожней.       — Буду. Пока.       — Пока, — грустно отозвалась она.        Хватаю с полки футболку, светлый джинсовый комбинезон, белые кроссовки, быстро одеваюсь и выхожу из гардероба. Хелен сидит на кровати, закинув ногу на ногу, как давно она тут? Что слышала?       — Сколько тебя можно ждать?       — Я торопилась, как могла.        Хелен плавно поднялась, приблизилась ко мне, её пальцы ловко вынули телефон из моего кармана.       — Пароль? — низким тоном спросила она. Это означало, что сказать я его обязана.       — Личная жизнь, — бросила я и направилась в ванную – с волосами нужно было что-то делать.        Хелен появилась в проёме, не позволив мне закрыть за собой дверь. Её озлобленность на меня сегодня зашкаливает.       — Удивительно, не подходит, — издевается она, — Может, с заглавной буквы? Ах, чёрт, вообще-то нужны цифры.       — Это не твоё, — процедила я, вернув его себе.       — Следовало ввести дату встречи с Поластри? Дату её рождения? Этот телефон для вас, верно?       — У меня странные запросы в Гугл, не хочу, чтобы ты видела.       — Не думай, что умело обманываешь меня. Я вижу всё. По твоим глазам понятно, когда ты здесь, а когда мыслями с ней. И знаешь что? Тебя здесь почти не бывает.        Этот разговор я поддерживать не собиралась, лишь усмехнулась и занялась своими волосами. Она следила за моими попытками, осторожными, местами болезненными.       — Я помогу, — неожиданно предложила она.        Вручив ей расчёску, я расслабилась, я доверяю ей это. Тонкие, длинные пальцы всегда нежны с моими волосами. Она собирает их назад, оставляет затылок открытым, заделывает в пучок, выглядит строго, сойдёт. Я наблюдала за её руками в отражении зеркала и смотрела на себя. Неужели по моим глазам действительно видно, что я не с ней? Как она это понимает? Трогает золотые капельки в моих мочках. Чувствую, что уязвима, когда она за моей спиной.       — Что нужно сказать?       — Могла бы и лучше? — приподняв уголок рта в полуухмылке, я надеюсь, она поняла, что это шутка.       Хелен поправляет на мне футболку, заправляет по бокам в комбинезон, её губы прижимаются к затылку, меня пробирает дрожь. Ноги тут же обмякли, я вцепилась пальцами в гранит. Это было не единожды, её губы стали жадно покрывать мою шею этими пылкими, заводящими меня с новой силой поцелуями. Сжала мою ноющую грудь, но тут же отпустила. Её бёдра врезались в меня, спиной я почувствовала её тяжело вздымающуюся грудь. Пальцы проследовали от моей ключицы к горлу и слегка сдавили. Я открыла глаза – она тоже смотрела в отражение.       — Мы прекрасно смотримся, — шепчет она на моё ухо.       Это чистая правда, с этим не поспорить. Но она не знает, как я смотрюсь с Евой. На моём лице непритворная улыбка, думаю, я светлее с ней, возможно, совсем другой человек. Сейчас в зеркало смотрят глаза-убийцы, на лицо падает тень от её лица, губы сжаты, чтобы не выпустить стон, и эта морщинка между моих бровей добавляет мне возраст. Пальцы Хелен продолжают сжимать, она хочет слышать подтверждение своим словам.       — Да, прекрасно, — полузадушенно отвечаю ей я, и она убирает руки.       — Поехали, слишком много времени тратим впустую.

***

       В её личном кабинете слишком просторно, она кажется такой маленькой за дубовым столом в кожаном высоком кресле.       — В приёмной стоит компьютер, возьми эту флешку, распечатай содержимое.       — Издеваешься надо мной? Я буду заниматься такой хренью?       — Ты хранитель, Вилланель. Привыкай к дополнительным обязанностям.        Я выхватила флешку из её руки. Вообще-то, не нужно было отпускать ассистентку на обед, пока она не сделала бы это.       — Хранитель картриджа, — пробубнила я.       — Ты что-то сказала, детка?       — Нет.       Я делаю фото себя с принтером и отправляю Еве с комментарием:

Моя новая работа, осталось сделать броский макияж и маникюр

Мне подойдут длинные ногти?

Я против, по понятным причинам

Ив, ты всё о сексе думаешь?

Ты даже на расстоянии вгоняешь меня в краску!

Тебе бы это понравилось

Не длинные ногти, а моя работа в офисе

Безвредная

Я знаю, что для тебя это скучно.

Гугл выдаёт много интересного по запросу «Как убить себя принтером»

Или кого-то…       Я отправила злобный смайлик в ответ. Хелен громко позвала меня обратно. Мимо меня почти пробежала девушка. Собирая бумаги в файл, я даже не успела рассмотреть её. Теперь она была в кабинете Хелен и оттуда уже доносились голоса. Я выпрямила спину и гордо прошагала до её стола, кинула бумаги и флешку.       — Умм, даже в файле, тебе можно доверить это дело.       — Можно мне понижение? Хочу убивать и не трогать офисную оргтехнику.       — Познакомься с Николь, наша новая звезда. Николь, это Вилланель. Она только что распечатала договор для тебя.       — Что? А мне договор?       — У нас на тебя пожизненные права.       — С чего бы?       — Давай не сейчас.       — Почему же?       — Тебя вынули из дыры, обучили и сделали специалистом. Николь пришла к нам со стороны.       — Со стороны фабрики по изготовлению кукол?       Серьезно, у этой девушки большие кукольные глаза, которые пугают своей неподвижностью, фигура с песочными часами, я подмечаю, что одета она так же убого, как и предыдущая шавка Хелен.       — Ты хранитель, будь серьёзнее. Вам двоим нужно съездить вот по этому адресу, — Хелен протянула мне визитку.       — Сегодня? — вмешалась девушка, приблизившись к столу.       — Нет, на следующей неделе. Конечно, сегодня, Николь!        Я прыснула смешком, на меня обе уставились.       — Что там, по этому адресу?       — Вам передадут кейс. Доставить мне лично в руки.       — Отлично, теперь я ещё и курьер.       Николь села читать договор, я выпрашивала машину, но Хелен ни в какую не хотела, чтобы я садилась за руль после Куршавеля.       — Ты можешь читать быстрее? Возможно, тебя перебьют раньше, чем всё, что указано в договоре, тебе понадобится.       — У нас есть время, читай, — успокоила её Хелен.       Девушка закипела, кукольные глазки перестали бегать по тексту, она открыла последнюю страницу и наконец-то поставила подпись. Мы вместе вышли из кабинета, но я вырвалась вперёд.       — Куда торопишься, ключи от машины всё равно у меня. Что это за тема, что тебя не пускают за руль? Водишь как девчонка?       — Тебя не касается.       — Как тебя там, Вилло, Валли?       Я резко повернулась с желанием заехать ей в лицо. А почему я должна себя останавливать? Схватив за грудки, я со всей силы вдавила её в стену.       — Вилланель.       — Точно. Вилланель. Вилл. Вилли Вонка. Прости, я лучше запоминаю имена путём ассоциаций.       — Приплети его к желанию жить!       — Ты легко заводишься.       — Тебе лучше не разговаривать со мной.       — А тебе не прикасаться ко мне. Захотелось облапать – пригласи на ужин.       — Трахать тебя разве что Хелен согласится. Для этого ты здесь. Зря не дочитала договор.       — У тебя живот не болит?       — Что?       Эта тварь вывернулась и ударила меня кулаком в живот! Я вскипела за секунду и кинулась на неё, я давно хотела сорваться, избить до полусмерти, чтобы кровью захлебывалось любое тело подо мной. Я так долго терпела, сдерживалась, но ярость и жажда – вот они, вырвались из меня. Мне жалко свою руку, я разбиваю костяшки об её фарфоровое лицо. Не слышу звуков, хотя вижу – она кричит. Меня оттаскивают, по запаху понимаю, что это Хелен.       — Что ты творишь! Ты и две минуты не продержалась! Быстро в кабинет! А ты умойся, уборная там.       Хелен затолкала меня в кабинет.       — Мне перегнуться через стол, чтобы тебе было удобнее меня трахнуть?       Хелен зарядила мне пощечину, щёку тут же обожгло, а из глаз капнуло по слезе.       — Прекрати выводить меня!       — Отпусти меня!       Звенящая тишина или это только в моей голове? Это вырвалось само по себе.       — Отпустить? Куда ты собралась? К своей Поластри? Приблизишься к ней, и вам обеим не жить. Убью ради принципа.       — Что если не к ней? Я хочу свободы от тебя. Я чувствую себя пойманной, с клеймом, в клетке. Ты любишь, но в какой-то своей извращённой манере. Я этого не хочу!       Как глупо надеяться, что она меня услышит и поймёт, я уже разогнала себя, говорю всё, что хочу, это и так конец, пусть слышит правду!       — Вилланель, остановись, — её голос мягкий, жест руки успокаивающий.       — Нет! Никто не понял, но я изменилась! Убив свою мать, спалив дом, оставив всё в прошлом, я всё поняла и за себя отомстила. Я могу любить и быть нормальной, мне не даёте вы!       — Мне жаль, что в детстве тебя недолюбили, у тебя есть на этой почве травмы, но я не собираюсь разгребать это дерьмо, детка. Я не хочу, чтобы ты была жертвой своего прошлого. Я ради тебя небо держу. Даю тебе лучшие и безопасные заказы. Покупаю всё, что ты хочешь. Терплю все твои капризы. Почему тебе всё мало?       — Ты не та.       — Что мне сделать, чтобы стать ей?       — Ничего. Я хочу уйти от тебя живой.       — Прости, но нет.       — Как тебе это не противно?       — Я понимаю, что ты запуталась.       — Это не так, — замотав головой, я отошла на пару шагов назад.       — Так, тебе следует подумать о том, какое будущее тебя ждёт.       — Я хочу, чтобы в нём не было тебя.       Хелен одергивает низ своего пиджака, удивительно, но на её глазах я впервые вижу настоящие слёзы. Мне удалось достучаться до её каменного сердца. Она отходит к мини бару, всё это действительно хочется приглушить порцией Мартини, но Хелен держится. Заворачивает лёд в платок, ещё не поздно развернуться к двери и бежать отсюда, но мои ноги как вкопанные. Хелен подходит и берёт мою правую руку в свои руки, странно, я только сейчас почувствовала пульсирующую боль и ломоту.       — Ты слишком часто сама себе вредишь, прекрати, — ровным голосом просит она.       Приложив лёд к моей окровавленной руке, она поднимает взгляд, внимательно смотрит в мои глаза. В кабинет стучится и заходит Николь, всё её лицо заплыло, больше нет тех больших глаз, остались лишь щёлочки.       — Извини за это, Николь. Вилланель не в форме. Дождись меня в приёмной.       Её взгляд был брошен на мою руку, к которой Хелен приложила лёд, что ж, тут могут позаботиться только обо мне. Николь удаляется, плотно закрыв за собой дверь.       — Щиплет сильно, — предупредила я, рука покраснела.       — Потерять страх так легко. Летишь без тормозов, и будь что будет, не так ли? Кажется, нет ничего невозможного, когда до нужной степени себя разозлишь и начинаешь всё выплёскивать. Я твои тормоза, Вилланель, я удерживаю тебя на трассе. Я не отпущу, потому что без меня ты труп. Ты слишком молода, чтобы рискнуть и проверить. Ты хочешь жить, и я предлагаю тебе отличную жизнь. Тебе всего лишь нужно забыть Поластри и сосредоточиться на мне. Слезы часто бывают лживы, слова подавно, ты много наговорила, сгоряча, не подумав. Я уверена, ты не хотела, верно?       — Верно, — соглашаюсь я сквозь зубы.       Хелен прижимает меня к себе, начав плавно укачивать. Я рассчитывала на подобный разговор, как на попытку уйти по-хорошему, но попытка провалилась.       — Ты бледная, тебе лучше прилечь.        На жутко неудобном дизайнерском диване, который стоит здесь чисто для красоты, я чувствую себя некомфортно. Хелен рядом и кладёт бархатную подушку под мою руку.       — Испачкаю кровью.       — Пустяк.       — Как ты терпишь меня?       — Знаю, как ты устроена.       — Пфф.       — Рада, что ты выпустила пар, жаль девчонку, так себе у неё первый день на работе. Я тоже не заслужила твоих нападок. Пойми, Вилланель, мне больше нравится, когда ты стонешь в моём присутствии, а не плачешь, — я закатываю глаза – только не всё это! — Когда ты течёшь, потеешь и выгибаешься дугой в моих руках. Наши ночи, наши страстные порывы и обладания друг другом – они прекрасны. Видеть, как ты бьёшься до изнеможения в долгих горячих судорогах оргазма – вот, чего я хочу, а не драмы, на которую ты всегда меня подталкиваешь. Забудь прошлое и свои несбывшиеся мечты, начни ценить то, что уже в твоих руках. Ева       Секс по телефону? Это всё, что теперь есть между нами? Короткие встречи. Если повезёт, полечу туда, куда полетит она? Почему я не спросила, на каких условиях она прилетела в Куршавель и почему Хелен забрала после? Это не даёт мне покоя последние дни, пока я не нахожу свежую статью.

Кровавый Куршавель

Известный бизнесмен и меценат Фредерик Бушье был найден мёртвым в эти выходные. Расследование сообщает, что смерть наступила в результате колотых ран в затылочную часть и горло, после чего Бушье был сброшен с лыжной трассы. Погодные условия последних дней значительно усложнили его поиски.

      Я отследила все даты и всю информацию. Не сходится, Вилланель приехала днём позже, или она обманула меня? Что если она приехала раньше, выполнила свой заказ, выждала, и появилась? Я вспомнила тот волнительный момент у барной стойки в отеле, когда ко мне подошла явно девушка в шлеме, судя по комплекции. Что она тогда купила? Две открытки? Кто вообще покупает их на стойке в отеле? Незадолго до этого я переписывалась как раз с Вилланель. Это была она! Озарение нахлынуло на меня волной, а затем злость и бессилие! Вот я единственная в мире, кто знает об убийце, я могу раскрыть это дело. Доказательства? Современный мир напичкан камерами, нужно лишь знать, кого ищешь. Если бы я сотрудничала с полицией Куршавеля, мы разобрались бы за вечер. Зачем ты мне врёшь? Зачем играть сейчас?       В моей слишком спокойной и размеренной жизни за этот день произошло слишком много всего. От твоего звонка до раскрытия правды. А ведь ты ходила со мной в центр волонтёров, и мы выходили искать его! Теперь я понимаю, почему ты так себя вела, вовсе не из-за того, что вылет был намечен на вечер, а мне ты ничего не сказала. Ты просто знала, где он лежит, и не хотела тратить время на поиски.       Повис вопрос. Была ты там ради меня или я была приятным дополнением к очередным твоим приключениям?       Смс от тебя приходит очень поздно, экран слепит глаза, пока я не убавляю яркость на телефоне.

Во мне есть вода, но не мокрая, Огонь — но не жгучий, Мое твердое тело — бесцветное, И в то же время — разноцветное. Если знаешь ответ, забери меня

Какого чёрта, Вилланель! Где ты!

На тот момент, когда ты доберёшься, я буду сильно пьяна. Подумай, может, тебе это не нужно.

      Я читаю это смс уже в ванной, быстро привожу себя в порядок, думаю о загадке. Она издевается? Заказываю такси, ещё не знаю, куда ехать. Футболка, джинсы, ключи и деньги. Бриллиант? Я ввожу ответ в поиск – есть магазины, различные кафе и клуб. Думаю, я начну и не ошибусь с клубом. Только в такси, назвав адрес, я подумала, насколько же я одержима. Я сорвалась посередине ночи ради неё, из-за загадки! Нужно признать: это разгоняет во мне кровь.       Музыка всколыхнула всё внутри меня, настолько громко, что хочется зажать руками уши. Я выгляжу со стороны как обеспокоенная мать, которая пришла искать своего ребёнка. Смотрю в зеркало, распускаю волосы, достаю кулон на шее, на видное место, заправляю футболку в джинсы. Здесь сотня, а то и больше людей, и как тебя найти? Я поднимаюсь на второй этаж и пробираюсь к ограждению, отсюда видно всех на танцполе и на баре. Я уверена, что если ты здесь, я тебя найду. На смс ты не отвечаешь, и я уже вижу, почему. Ты танцуешь, скорее просто прыгаешь у сцены с какой-то девушкой, которая сильно жмётся к тебе. Я срываюсь с места.       Пробираясь сквозь толпу – я примерно запомнила, где ты – прокручиваю всё то, что во мне накипело и я хочу выплеснуть. Уже вижу тебя, дотягиваюсь рукой до твоего плеча и поворачиваю к себе, ты удивлена, ты останавливаешься, твоё дыхание сбито.       — Ив? Это правда ты?       — Да. Мы уходим.        Я схватила её за руку, но она ловко вывернулась.       — Маргарита здесь отвратительная, но действует безотказно, возьмём тебе?       — Я не буду пить.       — Тогда зачем ты здесь?       — Забрать тебя. Ты не в порядке. Ты пьяна.       — Я свободна! — крикнула Вилланель, её поддержали окружающие.       — Свободна и пьяна, идём со мной.       Я беру её за руку. Крепко, уверенно, может, слишком сильно сжимаю, она почему-то останавливается и пытается освободиться.       — Что? — начинаю раздражаться я, смотрю на её руку и вижу, как вся кожа на ней содрана, — Объясни, — требую я.       — Ненавижу работу в тандеме.       — Кровь совсем не держится в твоём теле, — шучу я и беру её за другую руку, та вроде цела.       Я вывожу её на свежий воздух, мимо толпы страждущих попасть в клуб, завожу за угол и прижимаю к стене. Мне нужно понять, насколько она пьяна.       — Ты вытерпишь поездку в машине?       — Нет, — стонешь ты и сгибаешься, я тебя выпрямляю.       — Какая же ты сука, — выпалила я. Думаю, твоё состояние не позволит оценить всю горечь моих слов. Ты улыбаешься.       — Ева, не груби.       — Что ты творишь! Что ты уже наделала? Остановись, ты видишь, как всем вокруг больно!       — Только тебе и мне. Может, Хелен. Остальным до нас дела нет, уверяю!       — Тебе недостаточно нас двоих?       — Ева, иди ко мне.       — Нет! — возмутилась я, оттолкнув все её порывы.       — Иногда стена только с виду крепкая, а тронь пальцем – она развалится. Я разваливаюсь, Ив.       — Что случилось?       — Она не отпустит.       — Ты с ней говорила?       — Представь себя на моём месте, чего бы ты сейчас хотела?       — Мы не будем заниматься здесь сексом и если доедем до дома – тоже.       — Ты пожираешь меня изнутри.       — Я зла на тебя. Я узнала правду, Фредерика убила ты. А потом лгала мне.       — Кто такой Фредерик?       — Куршавель, Вилл! Ты проткнула ему горло!       — Он не мучился.       Я застыла, она так сразу в этом призналась, ей нельзя пить. Её стеклянные глаза, отрешённость, она хоть понимает, что перед ней я?       — Мне страшно. Когда ты не контролируешь себя, мне страшно, прекрати.       — Всё под контролем, Ив! Было весело почувствовать себя свободной от ваших рук.       — Наших рук?       — Я хочу домой. Смешно звучит, ведь настоящего дома у меня нет. Где мой дом? Куда мне возвращаться?       — Стой ровно.       Я вызываю такси, придерживая её. Это гарантированные неприятности. Я должна оставить её, пусть незащищённую и одинокую, но её должна забрать Хелен, а не я. Что же мне не даёт этого сделать? Её глаза слезятся, её губы пересохли, она смотрит на меня так, будто я спасу её от всего. Это нагнетается, машина будет через тринадцать минут.       — Я могла отгородиться от всего происходящего случайной половой связью. Знаешь, там, в клубе, каждый хотел меня, но я ждала именно тебя. Я не могу изменять тебе, Ив, даже в своих мыслях. Я убила Фредерика, плевать, знай это. И это был единственный шанс увидеть тебя. Эти дни без тебя разъедают всё во мне. Высокомерно? Приторно? Плевать, я не могу жить без тебя.       — Ты сходишь с ума!       — Да! Именно так! Убежим? Убежим! Я не могу так больше. Она смотрит на меня так же, как это делаешь ты, она любит меня так же. И принимает! У меня была такая пустая жизнь, я так нуждалась хоть в ком-то, почему вы решили возникнуть вместе!       — У нас нет плана, ты погубишь нас. Просить у неё свободы было ошибкой, ты лишь заострила её внимание. Она знает, что ты здесь?       — Может.       — Я отвезу тебя к ней.       — Нет, Ив! Я хочу к тебе! В нашу постель. Хочу почувствовать вес твоего тела, ощутить твои губы в своих волосах. Хочу слышать, как ты снова и снова, с придыханием, произносишь моё имя, целиком, когда я буду делать с тобой приятные вещи.       — Приятные вещи? — я рассмеялась, — Боже, как ты пьяна.       — Ты разве не хочешь?       — Не хочу, если ты будешь расплачиваться за это собой.       Её лицо упрямое и нежное, я не видела её пьяной, и оказалось, это почти сносно. Ну, пока она не захотела пить.       — Купи мне водички.       — Ночью? В переулке?       — Я так хочу пить, может, отвлечёшь меня?       — Сейчас такси подъедет.       — Ты не хочешь меня целовать?       — Не очень, — махнула головой я, высматривая машину.       — Мне понравился наш утренний разговор. Я думала, после такого все наши встречи будут начинаться с поцелуя.       — Да, но не когда ты пьяна…       — И хочу пить. Может, у тех парней спросить?       — Чёрт, пожалуйста, стой на месте! Я куплю по дороге.       — Раздражаю тебя? Прям как жажда в жаркий день.       — Ты приставучая.       — Это всё от нехватки воды в организме.       Именно сейчас захотелось её заткнуть поцелуем, я даже посмотрела на её губы, но такси с нашим номером плавно остановилось недалеко от нас. Я открыла дверь и усадила её, правильнее было бы не садиться с ней. Пусть это такси увезло бы её к Хелен, я бы вытерпела.       — Ты уже думаешь, где купить мне воду? — капризный голос из салона и её рука, схватившая моё запястье. Я забираюсь в машину.       — Не потерпишь до дома?       — Неа.       — Ладно.       — Ты сильнее меня, — шепчешь ты, прижимаясь к моему плечу, мне остаётся только догадываться, к чему ты это сказала.       Ночь так действует на меня или всё дело в тебе – возбуждение не покидает моё тело с того момента, как я взяла тебя за руку. Я не хотела хотеть этого, но всё равно продолжаю хотеть. Этими словами ты дала мне ещё больше силы, и вот ты уже очень хрупкая и уязвимая в моих руках. Я поправляю твои волосы, убираю локоны за ухо, трогая краешек, ощущаю подушечкой пальца маленький шрам. Та ночь, когда ты пришла избитой и легла в мою постель, тогда я поняла, что приму тебя любой.       — Я волнуюсь за тебя, — искренность почти срывает меня на слёзы, но я поднимаю глаза вверх и не даю этому случиться.       — Я тоже волнуюсь за себя.       — Не похоже.       — Я сейчас высохну тут.       Я прошу водителя остановиться у круглосуточного магазина, оставляю Вилланель в машине. На кассе три человека, я прижимаю холодную бутылку к виску. Очередь двигается, раздаётся звонок входной двери, и в ней появляется Вилланель.       — Какого чёрта? Я оставила тебя в машине!       — Ты долго, — забираешь у меня бутылку и открываешь её, жадно опрокидываешь в себя.       Я смотрю на твою шею, напряжённую, сексуальную, на красный след, похожий на засос, и тёмные синяки, словно тебя душили, мурашки бегут по моей коже.       — Я ещё не заплатила, — тихо подмечаю я.       — Зато мои страдания окончены, — ты ставишь почти пустую бутылку на ленту, и твой взгляд привлекают шоколадные батончики, — Можно?       — Ты съела те?       — Да, все. Привезла их в Лондон и растянула на несколько дней.       — Бери.       В такие моменты она такой ребёнок, и почему-то, когда она так делает, я сильнее всего уверена, что могу с ней справиться. Совместная жизнь, если о таком можно помыслить, точно была бы проще, знай я, что всегда могу отвлечь её едой и сладостями.       — Хей, можно как-то быстрее? Людям спать пора! — я пихнула тебя локтем, но твоё замечание мне понравилось, эта очередь действительно еле продвигалась из-за кассира, который не хотел поторапливаться.       Подошла наша очередь, все ушли. По закону подлости, никто не занял за нами, и мы остались в магазине один на один с кассиром.       — Сколько вам платят за это?       — Вилл, не приставай.       — Нет, ну серьёзно, может, если он получает несколько баксов за смену, шевелить руками действительно не захочется.       — Извините, — сказала я кассиру.       — Ничего. Оплата картой?       — Да.       — Ив! Нет, мы же в бегах, привыкай, никаких карт, — кассир уставился на меня, затем перевёл взгляд на Вилланель, которая в своих узких кожаных штанах искала, судя по всему, наличку.       — Где же пистолет? — пробубнила ты, и я заметила, как кассир сунул руку под ленту.       — Боже, нет! Она просто шутит, не надо никакой полиции!       Хорошо, что я нашла у себя в кармане двадцатку, иначе Вилланель могла бы найти в своих штанах неприятности для нас. Усадив её в машину, я выдохнула, и мы поехали дальше.       — Будешь? — протягивает мне батончик, я замечаю, как смотрит на нас водитель, он бы не отказался.       — Нет. Ты опять захочешь пить?       — У тебя же дома есть вода? Теперь я точно могу потерпеть.       Когда мы заходим в дом и я включаю свет, он выглядит иначе, из-за неё. Каким-то жутко неухоженным, даже заброшенным, неподходящим для неё, это точно.       — Будешь спать на диване? Может, за это нас не убьют?       — Я хотела наоборот, раз нам нечего терять, то спать с тобой в постели. Может, немного секса?       — Если ты будешь хоть немного серьёзнее себя вести.       — Я сама серьёзность!       — В каком месте? — фыркнула я, разуваясь, наблюдая, как Вилланель тоже пытается снять обувь, не выронив шоколадки.       — Под одеждой посмотри.       — Иди наверх, я захвачу тебе стакан воды.       Раскладываешь батончики на полке, я слышу, как твой телефон прощается с тобой печальной мелодией отключения. Ты следуешь за мной, до кухни, тяжело дышишь мне в спину, и когда я подхожу к графину с водой, ты обнимаешь, тесно сжимаешь в своих объятиях. Вдыхаешь запах моих волос, сцепляешь руки у меня под грудью.       — Вилланель…       — Отпускать тебя не хочу. Я буду нежной, обещаю. Я пьяна, но это мне не помешает.       — На диване посплю я, когда она придёт за тобой, мы…       — Прекрати. Прекрати, Ева! Не бойся её и не волнуйся за меня. Просто будь со мной, моей.       Выдёргиваешь мою футболку из джинс, тёплые руки забираются под неё, ты оставляешь их на моём животе. Я наливаю воду, вероятно, ты замечаешь, как у меня трясутся руки.       — Пошли наверх? Не тут, — спокойно произношу я.       Этими словами я дала тебе согласие: всё случится, и даже в постели. Ты слушаешься, выпускаешь меня из своих рук, мы поднимаемся наверх. Я прячу от тебя подушку, с каплями твоей крови на наволочке, ты не замечаешь, садишься на постель и притягиваешь меня к себе. Обняв за талию, ты утыкаешься в меня, и будто до секса дело не дойдёт, ты хочешь другого. Я смело ворошу твои волосы, ты больше никуда не выйдешь, останешься тут, со мной, в этой постели. Осознание охватывает меня каким-то восторгом, я чувствую, как оно подпирает к горлу.       — Как думаешь, наша история уникальна?       — Других, таких как мы, точно нет. А что? — её вопрос показался мне странным.       — Мы пишем эту историю и можем повернуть её, как захотим, верно?       Тронув пальцами подбородок, я подняла твою голову, наклонилась и поцеловала сверху, медленно и смело, втягивая в себя поочередно твои чуткие губы. Я не знала, как ответить на твой вопрос, я боюсь, что мы оступимся, пулю так легко словить, ты сама меня этому жестоко научила. Я толкаю тебя, ты падаешь назад, снимать с тебя дорогие вещи – это мой новый фетиш. Я знаю, что для тебя означает вся эта одежда, как ты концентрируешься в ней, задаёшь себе настроение. Но без одежды я вижу тебя настоящую, всю твою уязвимость. Расстёгиваю на тебе рубашку. След от ремня всё ещё виден, но вряд ли приносит тебе дискомфорт. На тебе быстро заживает, будто твоё тело торопится заполучить новые следы. Ты разбила кулак в кровь, о чьё-то лицо, вероятно, тем самым от одной отметины перешла к другой. Мне больно за тебя, за всё, что ты терпишь.       — Не завожу тебя в таком виде?       — Заводишь, прости, что смотрю. Тебе неприятно?       — Тело – это холст, никто не умирает без отметин.       — Ты протрезвела?       — Ты просила быть серьёзной.       Я дотрагиваюсь до твоей складочки между бровями. Именно она делает твоё лицо напряжённым и серьёзным, разглаживаю, ты перехватываешь мою руку и целуешь пальцы, улыбаешься. Я хочу целовать твои ямочки на щеках. Хотела бы я увидеть твоих создателей. Чем они заслужили такое красивое создание и за что превратили его душу во тьму?       — Что-то не так? — тихо спрашиваешь ты, мои губы не двигались какое-то время, я погрузилась в мысли.       — Всё нормально, просто всё как обычно, не верится, что это возможно между нами.       — Эмм, Ив, это уже происходит.       Выпрямляюсь, скидываю с себя футболку, в твоих глазах пляшут эти искорки, явно не от ночной лампы, это что-то твоё, я часто это вижу. То, как ты смотришь на меня, думаю, никто так не смотрел, даже Нико, а наш брак был по любви и казался крепким.       — Какое же у тебя красивое тело, — слышать это от тебя никогда не будет привычно, но я верю твоим словам, хочу верить, хочу быть желанной для тебя, — Ложись на меня, мне уже не больно, правда.       Нам точно нужен секс? Я чувствую, как внутри меня всё напрягается и готово взорваться только от того, как мы соприкасаемся голыми участками кожи.       — Только не засни, — смеюсь я и целую тебя в губы.       Я представляю, как тебе хочется отключиться после выпитого, время позднее, я даже не знаю, где тебя носило весь день, ты с кем-то подралась, а клуб? Как долго ты там была?       — Ты не дашь мне заснуть, — отвечаешь в мои губы и тоже смеёшься.       Твоё бельё, это сеточка чёрного кружева без корректора, весьма откровенно, я вижу подробности, внизу так же? Нужно стянуть с тебя штаны. Я ощутила неожиданную свободу в груди, ты успела добраться быстрее и расстегнула на мне лиф, он слетел с моих плеч, я помогла тебе расправиться с ним до конца. Тебя так это заводит, что ты хватаешь меня и поднимаешься, я сижу на тебе, плотно прижавшись низом, а твои губы нападают на мою грудь. Сладостный спазм скрутил низ моего живота и заставил откинуться назад, от того, как твои губы сомкнулись на твёрдом соске. Справившись с этой волной, я потянула рубашку с твоих плеч, так же ловко справилась и с твоими бретельками. Ты с трудом отрываешься от моей груди, скидываешь свой лиф на пол, я жадно рассматриваю твои пышные формы. Обрисовываю кончиками пальцев твои ключицы, спускаюсь руками ниже и обхватываю упругую грудь. Размыкаю свои пальцы, надавливаю, с твоих губ слетает стон, и ты опять падаешь назад.       — Ты поранила только руку? Тебя не нужно полечить?       Не узнаю свой голос, с сексуальной хрипотцой. Ты нахмурилась, будто что-то обдумываешь.       — Я получила в живот, это было неожиданно, подло, не болит, но ты можешь проверить, губами.       — Губами? Уверена?       — Быстрее, иначе я захочу быть сверху.       — Ты сегодня явно не за рулём, — усмехнулась я, продвигаясь ниже.       Мне понравилось, как ты вздрогнула от поцелуя, я стала покрывать твою кожу нежными, мягкими касаниями влажных подушечек губ. Пальцы разбирались с брюками, расстегнули и забрались под пояс. Я ждала, когда ты сдашься и поднимешь бёдра, чтобы я их стянула, ты дала мне время на нежность и позволила снять. Я задеваю тугими сосками груди твои колени, поднимаюсь хищно наверх, ты двигаешься в глубь кровати, дальше от края. Мы на центре, ты обнажена, я провожу рукой по твоему бедру, ты дрожишь уже от любых моих действий. Ещё один поцелуй, только один. Смотрю в твои глаза, пьяные и томные от возбуждения, я могу делать с тобой всё, и осознание этого сносит, как волной, в какую-то пучину без мыслей и страха. Скольжу пальцем по твоей верхней губе, и ты размыкаешь их, горячее дыхание остаётся на моей ладони. Провожу по нижней губе и слегка пощипываю, этого я ещё с тобой не делала. Не заставляла ждать и томиться, пока я потрогаю тебя всю, чтобы убедиться — это не сон. Где были мои пальцы, теперь язык, ты сжимаешь мои ягодицы, показывая своё нетерпение, я целую тебя жадно и глубоко в довершении.       — Что ты со мной делаешь? — хрипло спрашиваешь ты, когда я выпускаю тебя.       — Люблю.       — Я не смогу жить без этого, ты ведь понимаешь?       — Нам приходится.       Этот вывод огорчает нас обеих. Когда ты со мной, я забываю, как должна быть зла на тебя за ложь и прочее, и поэтому остаётся только это – желание дарить и получать удовольствие. Словно в моей жизни никогда не было секса и возможности кому-то это дать. Всю себя, всё то, что я чувствую. Это выражается моими губами и прикосновениями, твоя бархатная кожа реагирует на это мурашками, поднимая светлые волосики на твоих руках, ты неземная. Я целую кисть твоей руки, жалею тебя, поднимаюсь выше и выше, до плеча, перехожу на шею, ты стонешь. Охваченная томлением, выгибаешься навстречу моему телу, я дерзко накрываю твою грудь своими губами, ты впиваешься ногтями в мою спину. Я не знала, что это так сильно заводит, распаляет, срывает с тормозов, я просовываю руку вниз и резко в тебя вхожу.       — Чёрт, Ив! — ты запрокидываешь голову, я провожу языком по твоему горлу.       Так сильно сжимаешь мои пальцы, внутри ты влажная и пульсируешь, я толкаю пальцы глубже, ты сводишь ноги, но это мне не мешает, я в тебе.       — Расслабься немного, — издевательским тоном прошу я, ведь ты поступала со мной так же.       — Хорошо, только не торопись теперь и тоже расслабься, — Её ладонь проскользнула по моему торсу вниз, — Иди ко мне.       Я оказалась напротив её глаз, она привстала, захватив мои губы в поцелуй, её пальцы, так же как и мои, нашли укромное место. Сначала я ощутила давление, а затем к моему лицу прилила кровь, тело остро отреагировало на проникновение. Следить за своими движениями стало сложнее, я не заметила, как ускорилась. Энергичные толчки во мне останавливались и возобновлялись, губы горели от поцелуев. Сладкие, протяжные судороги подкатывали и накрывали меня, нам было жарко. Я прервала поцелуй и уткнулась в твою шею с испариной, ты так пахнешь, ты что-то выделываешь во мне. Ты что-то находишь, какой-то предел, и я не выдерживаю. Меня накрыл оргазм, я на время потерялась, точно не была в своей комнате, но была с тобой, ты вела меня через это, спокойно опуская на землю. Я вышла из тебя, сжимая простыни по обе стороны от твоего лица, мне было даже не до стонов.       Откинувшись в сторону, я смотрю в потолок, который кружится. Вспоминаю, как дышала все эти годы. Кончик твоего носа утыкается в мою щёку.       — Сильно, да? — спрашиваешь ты мне на ухо.       — Слишком.       — Чувствуешь тепло? Оно во всём твоём теле, это я.       Я смотрю тебе в глаза, и у меня пока нет сил даже на улыбку. Ты опять рукой там, но трогаешь осторожно, и каждое прикосновение как удар током, но это почему-то приятно.       Мне кажется, всё это время она притворялась и совсем не была пьяной, как она смогла так сосредоточиться на мне? Но разве можно подделать взгляд? И я абсолютно точно понимала, что она пьяна. Нет, сейчас это неважно.       — Ты думала о том, что произошло в саду? — задала вопрос я.       — Я тебе уже говорила утром.       — Ты хочешь это повторить?       — Делай всё, что тебе хочется, Ив, можешь не спрашивать.       Я жаждала этого момента, я хотела увидеть её глянцевую, блестящую плоть, набухшие губки. Вновь пробовать и будоражить своё сознание этим.       Когда тебя потряс оргазм, я осталась лежать на месте, положив голову на низ твоего живота, ты зарывалась пальцами в мои волосы, но не засыпала.       — Вилл? Почему ты напилась?       — Сорвалась. Возможно, даже напугалась.       — Кого?       — Себя.       Я подняла голову, чтобы посмотреть в глаза, в отрицании мотнула головой – как это возможно? Ты отвела взгляд в сторону.       — Что произошло?       — Меня вывели из себя. Знаешь, это будто копилось во мне. Злость, агрессия, желание.       — Желание?       — Увидеть кровь.       — И тебе сейчас легче?       — Ты будешь меня бояться?       — Нет, — подумав, ответила я.       — Поймёшь?       — Не знаю. У меня никогда не было такого желания, скорее наоборот. От крови меня тошнит, от чужой тем более.       — Хелен привела новенькую и дала нам общее задание. Какую-то ерунду – забрать кейс, я потом и в одиночку отлично справилась. Может, это была проверка – не знаю. Эта выскочка взбесила, и я её избила. Хелен оттащила в свой кабинет, и там я выпалила, что хочу свободы. Свободы от неё. Она много говорила, а я слушала, она звучала так, будто была права.       — Нет, Вилланель, она выбрала момент, когда ты была слаба, и переманивала тебя на свою сторону.       — Откуда тебе знать, тебя там не было!       — Я поступила бы так же.       — Будет ужасно, если я сейчас засну?       — У тебя был долгий день, — понимающе вздохнула я.       — И я не спросила, каким он был у тебя.       — Пустым, но ты это исправила.       — Ты бываешь такой мягкой со мной.       — Иногда ты этого заслуживаешь.       — Хочу, чтобы так было всегда. Могу я заснуть на тебе?       Мы меняемся местами. Вилланель легла на мою грудь, я положила свои руки на её спину, в спальне настала тишина, изредка с улицы доносилось шуршание шин по асфальту, я долго не могла заснуть. PS: По-прежнему огромное спасибо моей бете Other life. Все запятые, это её заслуга :) Спасибо за донат: Ирине, Яне и Валерии ( Пиво куплено :) ) Извините, не знаю ваших ников здесь.