Эмили Эрскен - Восход ГИДРЫ

— Что ты собрался делать? — я сжала руки в кулаки и со злостью посмотрела на своего начальника. — Я использую машину для памяти, чтобы попытаться вспомнить агента Робинс, и, возможно, того, кто мог ее убить, — спокойно ответил Коулсон, скидывая с себя пиджак и закатывая рукава рубашки. — Как глава медицинской службы, я запрещаю это делать, директор, — я уперла руки в бока, демонстрируя свою решимость. — Или вам напомнить, директор, что в прошлый раз с вами сделала эта ненормальная Рейна, когда пытала вас эти прибором?! Все это время за нами наблюдали Скай, Симмонс, Фитц, капитан Барнс и агент Маккензи. Я осознавала, что не имею права песочить старшего, своего директора, при других агентах, но и допустить его пытки этим прибором я не могла. В моей голове четко отпечатался тот крик Фила, когда он в первый раз лежал в том приборе, как впервые вспомнил то, что с ним сделал Фьюри. Повторного вмешательства в работу мозга Коулсон мог просто не перенести. — Я приказываю вам отступить, агент Эрскен, — я буквально опешила от сурового голоса директора, который подошел ко мне вплотную, угрожающе посмотрев мне в глаза сверху вниз. Его дыхание сбивалось, словно он с трудом сдерживал гнев. — Я это сделаю. Я ничего не могла возразить, пока Скай и Симмонс подготавливали Коулсона, помогая ему занять место в машине. За моей спиной стоял Барнс, чье напряжение я чувствовала даже через одежду. Он словно ждал приказа, который я не могла осмелиться отдать. Если сейчас я вмешаюсь, отдам приказ силой вытащить директора из машины и закрыть его в одной из камер в нашем подвале, то я пошатну его авторитет, тем самым навлеку на себя его безграничный гнев. Нет, я не могу позволить этому случиться. Будь, что будет. Как жаль, что рядом со мной нет Мелинды, которая уж точно бы поддержала мое решение. Я продолжала стоять в стороне, не вмешиваясь в работу Скай и Симмонс. Хактивистка несколько раз бросала на меня взгляд, в котором читалось сочувствие, но не это мне было сейчас надо. Мне нужна была чья-то поддержка. — Что нам делать, агент Эрскен? — Я повернулась, удивленно посмотрев на агента Маккензи. — Видимо, вы отчетливо понимаете, что может произойти. Скай сказала лишь, чтобы я на всякий случай остался, если что-то пойдет не так. — Будете страховать, агент Маккензи, если директор выйдет из-под контроля, — ответила я, стараясь подавить ком в горле. — Делайте то, что будет делать капитан Барнс. Машина памяти начала свою работу, и я не удержалась, подойдя ближе и остановившись в паре шагов от лежащего Коулсона. Его глаза были закрыты, но зрачки шевелились, словно он видел сон. Я бросила взгляд на показания приборов, пока все было стабильно, но, зная, какой эффект сопровождается при использовании машины, такое состояние сохранится не долго. — Директор, вы должны сосредоточится на программе «Т.А.И.Т.И.», которую вы возглавляли, — начала Скай, оказавшись рядом со мной и что-то просматривая на своем планшете. — Вы что-то помните? — Я сижу в переговорной, в «Гостевом доме», — голос директора начинал заметно дрожать. На несколько минут повисло молчание, но показания приборов показывали, что Коулсон находится в крайне возбужденном состоянии. Он мог просто этого не выдержать, но у меня не было даже малейшей власти остановить это безумие. — Я вижу ее, агента Робинс. Она… она в полном порядке. Я вижу их всех, — говорил Фил, а приборы начинали издавать неприятный писк. Едва заметное подергивание руки сменилось лихорадкой, все тело мужчины сотрясалось. — Было шесть пациентов. С пациентами… С ними что-то происходит, они теряют контроль. — У него участилось сердцебиение, — выдохнула я, ощущая, как от волнения закололо в груди. — Скай, поторопи его. — Коулсон, ты можешь назвать мне имена пациентов? — спросила девушка, делая пометки в планшете. — Имена, Коулсон. — Отрицательные последствия, мы должны уничтожить донора, — словно зачарованный, говорил Фил. — Агент Стивенс! Скай мигом набрала имя в планшете, посмотрев на меня и кивнув головой в утверждающем жесте. — Фил, дай нам остальные имена, — как можно мягче произнесла я, продолжая следить за показаниями приборов. Все вот-вот выйдет из-под контроля. — Себастьян… Себастьян Дерек… Хэнк Томпсон! — теперь тело директора не просто вздрагивало как в лихорадке, его буквально подбрасывало на машине. — Я должен знать! Я должен знать! Должен знать! Я должен знать! — Отключай этот чертов прибор! — выкрикнула я в сторону Симмонс. Попытка удержать Коулсона не принесла успеха, и я отступила, уступив место агенту Маккензи и капитану Барнсу. Мужчины удерживали Коулсона по обе стороны за руки, но тот продолжал отчаянно рваться с криками «Я должен знать!». Его разум затуманился, он не знал, что делает, пока не увидел Скай, держащую в руках пистолет. Мне стало не по себе, и я отчаянно цеплялась за стол, боясь рухнуть на пол. — Не заставляй меня применять его, — произнесла хактивистка, направляя ствол на директора. — Я говорила с Мэй. Она просила запереть вас до моего возвращения. — Думаю, это хорошая идея, — спокойно ответил Фил, по очереди посмотрев на каждого из нас. Я откинула подальше свой медицинский халат, устраиваясь в кресле в комнате отдыха. Нестерпимо болела голова, но я не стала срываться на Маке и Фитце, которые сидели чуть поодаль меня и играли в игру на плазме. Головная боль была вызвана только Коулсоном, который пренебрег всеми правилами ради чего-то недостижимого и непонятного. Сто процентов, еще один нагоняй придется получить от Мелинды, которая явно разозлиться на все это. У нас были имена пациентов «Т.А.И.Т.И.», но я просто не представляла, что с ними делать. Было такое чувство, что мы впутываемся во что-то такое, во что лучше не впутываться. Капитан Барнс появился спустя десять минут после того, как я пришла в комнату отдыха. Он занял противоположное кресло, но не проронил ни слова. Я взяла со стола бутылку воды и сделала несколько глотков, приложив эту самую бутылку ко лбу, ощутив приятную прохладу. Парни продолжали играть в свою игру на плазме, пока в помещении не появилась Симмонс. Я практически не обратила на нее внимание, и девушка сразу пошла к Фитцу и Маку, пока до меня не донесся ее пронзительный вскрик. Я лишь повернула голову, пытаясь сообразить, что так поразило молодую ученую. — Да что… — мой вопрос так и повис в воздухе, когда мой взгляд зацепился за монитор, на котором выводилась запись с камер наблюдения в подвале. Монитор был поделен на четыре части, и с одной из частей в камеру махала Скай. — Черт! *** Машина мчалась по дороге с невероятной скоростью. Я лихорадочно листала навигатор, пытаясь проложить путь, но нам с Барнсом оставалось только ехать следом за машиной, в которой ехали Скай и агент Маккензи. Можно ли считать выходом из-под контроля то, что Коулсон затолкнул Скай в камеру, а сам сбежал?! Именно подобного исхода я и боялась. — Черт возьми! — я зашвырнула планшет на заднее сиденье, с силой вцепившись в ремень безопасности. — Видит Бог, я брошу этот Щ.И.Т.! Мне это все надоело! — Уверена? — различила в шуме машины голос Барнса и повернулась в его сторону. — Да, но сначала я убью Коулсона, чтобы меня больше ничего не держало. Он сошел с ума! Машина впереди начала резко тормозить, вынуждая нас делать то же самое. Я толкнула дверь, выпрыгнув наружу под палящее солнце. — В чем дело? — выкрикнула я, увидев впереди Скай. — Мы знаем, где Коулсон, — ответила мне девушка. — Езжайте за нами. Буквально через несколько минут мы подъехали к строению, чуть больше, чем обычный деревенский сарай. Я вышла из машины, предварительно вытащив из кобуры пистолет с дендра-токсином. Заряда должно хватить, чтобы усыпить здорового мужчину, если он будет не в себе. Наша небольшая группа из четырех человек начала медленно приближаться к строению, из которого доносился непонятный шум. Скай жестом указала на лестницу, которая вела наверх к двери, ведущей внутрь. Я же, не дожидаясь чьего-либо приказа, выставила вперед пистолет, после чего ногой толкнула дверь внизу и вошла. Поначалу ничего не было видно, пока глаза не привыкли к темноте. Многочисленные рабочие инструменты попадались под ноги, но я отшвыривала их в сторону с такой злобой, словно недавно кто-то кидал эти инструменты в меня. Где-то наверху раздался шорох. Мне пришлось поднять голову, и я различила фигуру Коулсона, удерживающую неизвестного мужчину. — Директор Коулсон, немедленно отпустите его, — приказала я, подняв пистолет вверх. — Немедленно, я сказала. — Он больше не будет убивать, — ответил Фил, и я не понимала, о чем он говорит. — Он нашел последний элемент. Как и я. — Твою мать, Фил, отпусти его, или я выстрелю, — мой голос срывался, но я не собиралась отступать, будь он хоть трижды директором Щ.И.Т.а. Мужчина рядом с Коулсоном не старался вырваться, а просто обмяк в руках Фила, безвольно глядя вниз. Как-то запоздало я увидела перед собой сваренную фигуру чего-то непонятного. — Это не карта, а макет. Это город, — завороженно произнес директор, так же устремив свой взгляд вниз. Возвращение на базу оказалось для меня настоящим испытанием. Я сидела за рулем машины, на соседнем со мной сиденье расположился Коулсон, а за его спиной замер Барнс, который должен был (в случае очередного срыва директора) остановить Фила. Все мое тело было напряжено до предела, дорога перед глазами расплывалась в неясных серых пятнах. Я крепко цеплялась за руль, стараясь не обращать внимание на директора, который замер в кресле. На секунду мне даже показалось, что он уснул. — Прости меня, Эмили, — наконец, произнес Коулсон, заставив меня резко крутануть руль, чтобы повернуть машину налево. — Я был неправ. Во мне взыграла моя врожденная упертость и обидчивость, и я ничего не ответила. Да, я была обижена! Моя обида была вызвана тем, что Коулсон, который постоянно говорил о какой-то дружбе и доверии, решил действовать сам, не слушая советов друзей. — Я не хочу об этом говорить, директор, — ответила я, не сводя взгляда с дороги. *** Я бежала по коридорам базы в поисках агента Морс. Последние новости не радовали: группе, которая преследовала Уорда, не удалось надолго удержать в поле зрения предателя, но тот оставил им «подарок» в лице Сунила Бакши — «мальчика на побегушках» Уайтхолла. Он мог стать ценным источником информации, но вот вряд ли он согласится добровольно поделиться секретной информацией Гидры. Наконец, мне удалось найти Бобби в комнате для отдыха, где девушка сидела в кресле и пила кофе. По ее лицу я поняла, что она крайне взволнована, как, собственно, и я тоже. — Не помешаю? — спросила я, присаживаясь в другое кресло напротив. — Никогда. Что-то случилось? — девушка-агент отставила кружку на стол, одарив меня нервной улыбкой. — Я про Бакши… Я слышала, что ты будешь вести его допрос. — Да, так и есть. — Бобби, я хотела попросить… Сможешь уговорить Коулсона оставить меня на базе?! Я хочу знать, что скажет Бакши… Не знаю, для чего, но мне кажется, что мне может пригодиться. — А не связано ли это с вашими с Коулсоном разногласиями? — Бобби прищурилась, с подозрением посмотрев на меня. — И многие об этом уже знают? — задала я встречный вопрос, но мне не надо было дожидаться ответа, чтобы понять, насколько далеко вышла информация о наших с директором отношениях. Тем не менее, агент Морс согласилась поговорить с Филом, чтобы я осталась на базе. Сам же Коулсон, насколько мне было известно, собирался отбыть в течение суток. Эти поспешные мероприятия были вызваны тем, что Коулсон хотел найти этот «таинственный город», местонахождение которого было скрыто в этих непонятных и неизвестных надписях. Макет, который мы нашли у одного из бывших агентов Щ.И.Т.а, только подтверждал, что пришельцы скрыли где-то на нашей планете город. Но для чего он предназначался?! Я знала, что когда-нибудь мне придется поговорить с Коулсоном о сложившихся между нами сложных отношениях, но никак не подозревала, что он захочет говорить об этом до своего отбытия с базы. По внутренней связи меня вызвала Мелинда, которая «попросила», чтобы я зашла к директору. Вызвал ли он меня сам, или Мэй решила сама подтолкнуть нас к этому разговору, но я не могла не пойти. Пересекая комнату отдыха, я поймала на себе сосредоточенный взгляд Джеймса. Попросить ли его пойти со мной?! Нет, это уже было лишним. Я постучала в дверь кабинета директора, дождалась приглашения и вошла. Фил, как всегда, стоял напротив большого монитора во всю стену, спиной к входной двери. — Вызывали, директор?! — я остановилась у самой двери, заведя руки за спину и сцепив кисти в замок. — Хватит, Эмили. Я не вызывал тебя, а просил зайти. Нам надо поговорить, — он повернулся ко мне, и я прочитала на его лице раскаяние. Интересно, было ли вызвано это раскаяние тем, как он себя вел. — Я вел себя крайне неправильно, как для директора. И…неправильно, как друг. Я не имел никакого права срываться на тебе. И я прекрасно понимаю, что заслужить опять твоей дружбы будет крайне тяжело. — Дружба — это слишком дорогое для нас удовольствие, — ответила я, не сводя взгляда с Коулсона. — Мне было очень приятно, когда ты называл меня своим другом, Фил, но день назад я усомнилась в том, что ты столько раз повторял. Твои приказы, то, как ты сорвался на мне, как запер Скай… Помутнение рассудка? Нет, Фил, это были осознанные действия. И не старайся убедить меня в обратном. Я выдохнула, словно закончила читать свою речь перед каким-то собранием. Я высказала все, о чем думала, но чего никогда бы не позволила себе сказать. — Ты все заметила верно, Эмили, — ответил директор после минутного молчания. — Я всегда действовал на свое усмотрение, и события прошлого дня не были исключением. Потерять твое доверие для меня было самым неприятным. Я пойму, если ты не простишь меня, но я боюсь, что ты сделаешь другое… — Что? — Уйдешь. Ты нужна на этой базе, нужна своим друзьям. Нужна мне. Значит, до него дошли слухи о том, что я собиралась уходить. Я почувствовала, как горячие слезы потекли по щекам. Я не сопротивлялась, когда Фил подошел ко мне и обнял, крепко прижав к своей груди. Его дыхание было спокойным, помогая успокоиться и мне, и я вдруг остро ощутила, что просто не смогу расстаться с ним. Моя обида словно вышла со слезами. — Больше не делай так, не предавай доверия тех, кому ты дорог, — прошептала я, утирая мокрые дорожки на щеках. — Я не хочу потерять такого директора, как ты. — Обещаю, такого больше не повторится, — ответил мужчина, отстранившись на расстояние вытянутой руки и посмотрев на меня. — Это плохо. Не стоит тебе показываться перед капитаном в таком виде. — Я… — слова застряли в горле. — Ты о чем? — Думаешь, я не заметил. Не так уж я был увлечен в своих делах, — Коулсон подмигнул мне, и я ощутила, как горит лицо от волнения. — Ладно, о делах. Ты решила остаться. Для чего? — Хоть недолго, но я была знакома с Бакши. Кто знает, что он расскажет. — Хорошо, только не переусердствуй с разговорами. И постарайся его не убить. Из кабинета директора я вышла довольной. Мы помирились, для меня это было самым важным. *** — Ты что-то знала о Бакши, пока была у Уайтхолла? Мелинда повернулась ко мне, на минуту оторвав взгляд от монитора компьютера, на котором было выведено видео с камер наблюдения в подвале. Там сейчас Бобби допрашивала Бакши, а мы все ожидали исхода этого допроса в комнате для отдыха. — Я видела его лишь пару раз, и ни разу с ним не разговаривала, — ответила я. — Он парень не из болтливых, — заметил Лэнс, который сидел тут же, вальяжно закинув ноги на стол. — Но Бобби его разговорит. Она может. Я бросила на Хантера быстрый взгляд и улыбнулась. Мне давно бросились в глаза его отношения с бывшей женой. Они часто ссорились, но их ссоры были далеки от тех, которые обычно возникали у разведенной пары. Иногда мне казалось, что зря эти ребята развелись, ведь они стоили друг друга. Тем временем, допрос был приостановлен, и мы все ждали Бобби. Что-то мне подсказывало, что она докопалась до какой-то важной информации. Я отступила в сторону от монитора, села за стол, закинув ногу на ногу. — Раскололся наш «гость»? — спросил Лэнс, как только агент Морс появилась в помещении. — Не совсем, — ответила девушка, заняв свободный стул рядом со мной. — Но он проговорился. Бакши назвал Уайтхолла «адептом Красного Черепа». — Что удивительного в этих словах? — спросила я, реально не понимая, что подразумевала Бобби. — Адепт — это последователь, обычно ревностный приверженец какого-либо учения, идеи, знания. Ничего удивительного нет в том, что Уайтхолл является адептом Красного Черепа. — Нет, тут что-то другое. Бакши мог сказать, что Уайтхолл является последователем Красного Черепа, приверженец его теории. А он говорил так, словно… — Словно Уайтхолл знал его лично, — закончила за Бобби предложение Мелинда. Неприятный холодок пробежал по спине, в груди словно что-то замерзло. «Словно Уайтхолл знал его лично», — это предложение эхом застучало в голове, отдавая мелкими ударами в висках. — Этого просто не может быть, — я встала со стула и облокотилась на стол. В ногах появилась какая-то ватная слабость. — Уайтхоллу около тридцати лет. Если бы он был со времен Красного Черепа, то сейчас бы ему было около ста лет, если не больше. — Можем посмотреть в старых материалах, которые остались на этой базе еще со времен СНР*, — предложила Симмонс, и мы синхронно повернули в ее сторону головы. Стратегический научный резерв — организация, которая предшествовала самому Щ.И.Т.у. Я знала об этой организации еще от самого Ника Фьюри, но никогда не придавала этому особого значения. До того, как попала в в группу Щ.И.Т.а, я считала, что с Гидрой было покончено еще во времена Второй мировой войны. Как же я жестоко ошибалась… Мы с Симмонс сидели на полу в кабинете Коулсона, просматривая многочисленный папки в запыленных ящиках. Здесь было столько всего, что просто невозможно было оторваться от чтения. Мне попадались материалы по работе СНР над уничтожением Гидры, файлы про Стивена Роджерса, в которых были упоминания и о Аврааме Эрскене. По сути, тут только упоминалось его имя, в основном рядом с именем Капитана Америки. В горле образовался ком из непролитых слез. — Что-то нашли? — Голос агента Мэй вывел меня из легкого оцепенения. Я отложила папку с материалами по эксперименту доктора Эрскена, в надежде, что мне разрешат ее потом прочитать полностью. В крайнем случае, я буду умолять Коулсона, как только он вернется на базу. — Знать бы, что ищем, — произнесла я, вытягивая новую папку из коробки. В этой папке оказались записи об агенте Маргарет Картер, чье имя я слышала не единожды. Великая женщина, без преувеличения, она стала моим кумиром. Она была одна против мужчин, которые после войны считали себя победителями. Конечно, их заслуги и подвиги никто не преуменьшал, но женщинам сложно было работать с мужчинами на одной работе. Такой была и агент Пегги Картер — одна против мужчин, герой среди женщин-агентов. — Вы можете представить, что когда-то все это держала в руках Пегги Картер?! — голос Джеммы звучал восторженно, она словно читала мои мысли. Казалось, что Мэй не разделяла наше счастье, но я-то точно знала, что и она испытывает волнение. Я отложила в сторону очередную папку, извлекая из коробки следующую. Открыв папку, я пробежала глазами по исписанным строчкам. В «шапке» листа было написано имя «Вайнер Райхард», ниже — обвинения, по которым этот Райхард был заключен на пожизненный срок. Перевернув лист, я увидела выцветшую фотографию, с которой на меня смотрело знакомое лицо в очках. — Твою мать! — выдохнула я, протягивая папку Мелинде. — Это же Уайтхолл! — Ты уверена? — спросила меня женщина, не отрывая глаз от фотографии. — Без сомнений! *** Я уверенно спускалась по лестнице вниз, где за прозрачной стеной, прикованный к столу, сидел Сунил Бакши. Я провела пальцем по планшету, убирая защитную стену. — Добрый день, мистер Бакши, — как можно вежливее произнесла я, присаживаясь на стул, как раз напротив мужчины. — Или вам привычнее Хайль Гидра?! — Я и не надеялся увидеть вас, доктор Эрскен. Хайль Гидра! — невозмутимо ответил он, словно мой саркастический тон ничуть его не зацепил. — Какой метод пыток примените вы? Инъекция какого-нибудь препарата, который заставит меня говорить? — Не сравнивайте меня с Гидрой, мистер Бакши. Я пришла по доброй воле, чтобы поговорить с вами прежде, чем агент Морс вернется. Нам ведь есть о чем поговорить?! — Думаю, речь идет об обелиске, — агент Гидры склонился чуть вперед, наручники на руках противно загремели по железной крышке стола. — «Прорицатель». — Что «Прорицатель»? — не поняла я, откидываясь на спинку стула, сложив руки на груди. — Думайте сами, доктор. — Так вы называете этот обелиск? Но почему «Прорицатель»? — «Прорицатель» решает, кому жить, а кому умереть. Так говорит эксперт… — Бакши резко замолчал, и я поняла, что он сболтнул лишнего. Я решила перевести разговор в другое русло. — Для чего я была нужна Уайтхоллу? — Из-за вашего ума и стремления узнать неизведанное. Вы были бы ценным приобретением Гидры. Дальнейший разговор был прерван потрескиванием наушника в моем ухе. Мелинда вызывала меня обратно, но я и сама не собиралась задерживаться. Мне был неприятен этот разговор, неприятно само присутствие человека Уайтхолла на нашей базе, пусть он и был у нас в заложниках. Я столкнулась на лестнице с Бобби, обменявшись с ней кивком головы и красноречивыми взглядами. Мне сейчас катастрофически не хватало Джеймса, которого Коулсон забрал с собой. Наверху меня уже ждали Мэй и Симмонс, которые продолжали разбирать папки с материалами СНР. Я села в свободное кресло, раскрыв папку, которую отложила ранее. Операция «Перерождение» — проект, который стал для доктора Эрскена фатальным. Я вчитывалась в выцветшие строчки желтой бумаги, стараясь не пропустить самую важную деталь, но не нашла даже упоминания о составе сыворотки. Почему я искала именно состав?! Для меня было важным знать, что Щ.И.Т. не имеет формулу сыворотки. Это не эгоистические мысли, нет, ни в коем случае, просто я и правда боялась, что кто-то попытается воссоздать эту сыворотку. — Эмили! — окрик агента Мэй заставил меня оторвать взгляд от папки с материалами и посмотреть на монитор компьютера. Там, в камере, на полу корчился Бакши. Я сорвалась с места и стремглав бросилась к лестнице. Чуть не оступилась, но успела переставить ногу, так, что перелетела две ступени сразу. — Что случилось? — я упала на колени рядом с Бакши, который корчился на полу, а изо рта у него текла белая пена. — Вы что, не проверяли его?! Я перевела взгляд на Бобби, но она только неуверенно топталась на месте. Впервые я увидела в ее глазах невысказанный испуг. Мне пришлось взять Бакши за голову и повернуть ее, чтобы он не захлебнулся. Мне хотелось оставить его на полу, вот так, чтобы он получил заслуженную смерть, но понимала, что не могу так поступить. «Прежде всего я доктор, я давала клятву помогать», — говорила я про себя. Появились двое парней в белых одеждах — санитары из медицинского отдела — с носилками и врачебным чемоданчиком. Чемоданчик ни чем мне не помог, потому я приказала быстрее доставить Бакши в медицинский изолятор. Если мы не поторопимся, он захлебнется собственной рвотой. *** В четвертый раз проверив показания приборов, я поправила белоснежное одеяло, подтянув его практически до подбородка мужчины. Что бы сказал Джеймс, если бы увидел, как я помогаю врагу?! Оборудование монотонно пищало, что немного выводило меня из себя. Нам удалось вовремя спасти Бакши, и я сетовала на то, что наши люди плохо провели его осмотр. Никто не заметил вшитую в скулу капсулу с ядом, которую агент Гидры прокусил, когда Бобби рассказала ему об Уайтхолле. Но зачем он это сделал? Неужели был так разочарован своим наставником?! — Он выживет? Я повернулась и встретилась со взглядом агента Морс. В ней словно произошла какая-то перемена, словно это действие с Бакши пробудило в ней что-то скрытое. Что-то, чем она не хотела делиться с нами. — Куда он денется, — ответила я, отойдя подальше от постели пациента. — Ты не виновата. — Виновата, но в другом, — девушка приблизилась ко мне вплотную, словно хотела что-то рассказать, но так, чтобы ее больше никто не услышал. — Я сделала очень плохое дело, за которое буду сожалеть всю жизнь. — Хочешь рассказать?! — Возможно, но позже. И если ты готова будешь выслушать. — Видимо, такова моя роль на этой базе. Слушать. Я попыталась улыбнуться, но улыбка вышла мученической. Спустя час на связь вышел Коулсон. Мне пришлось доложить ему о сложившейся ситуации, но директор не отчитал нас. Он подозревал, что Бакши не так прост, как кажется на первый взгляд. Нас всех так же ждала неприятная новость: был ранен агент Трипплет. — С ним все в порядке? — спросила я, когда Мэй закончила свой доклад. В кабинете директора мы были лишь вдвоем, изображение с самолета было выведено на огромный монитор, с которого на нас смотрел Фил. — Да, мы встретили…доктора, который помог ему, — я уловила в голосе директора металлические нотки. Он что-то недоговаривал, я научилась это улавливать. — Скоро мы вернемся на базу. Будьте готовы. — Ты уверен, что вы нашли именно этот город? — спросила Мелинда. — Уверен. Конец связи. Лицо Коулсона исчезло, сменившись изображением карты материков. Я посмотрела на женщину, ожидая, что она что-то скажет, но Мэй молчала. Ей, как и мне, совсем не нравилась эта история с таинственным городом, который мог завести нас неизвестно куда. *** Уайтхолл скрепя сердцем принимал его на работу. Он слишком долго жил и слишком много знал, чтобы доверять такому человеку, как Грант Уорд. Двойной агент, кто знает, не работает ли он опять на две стороны. — Мистер Уорд, — Уайтхолл намеренно растягивал слова, словно хотел таким образом продемонстрировать свое превосходство. — Думаю, нам бы пригодились такие люди, как вы. Но я не могу быть уверен в вашей преданности. Уорд, уже избавившийся от бороды и побривший голову на лысо, с вызовом разглядывал Уайтхолла. Уголки губ мужчины приподнимались в некоем подобии улыбки, но взгляд был колючим. — Я готов доказать свою верность, мистер Уайтхолл. Любым способом. Все, что вы прикажете. Глава Гидры был доволен таким ответом. Он знал Уорда, знал, на что тот был способен. И Уайтхоллу отчаянно не хватало таких людей. — Думаю, вам знакома девушка по имени Эмили Эрскен, — произнес, наконец, он, сделав неопределенный жест рукой. Тут же, как по команде, появились двое мужчин в черных одеждах. — Приведите ее ко мне. — Будет сделано, мистер Уайтхолл. «Квинджет» состыковался с самолетом. Металлический скрежет и стук вибрацией пронеслись по всей машине, отчего «Квинджет» затрясло, а нас подбросило в креслах. Я дождалась, когда Мэй первая встанет с кресла пилота, после чего ее примеру последовали мы все. В полу «Квинджета» был люк, который уже открывал Хантер, пока мы толпились в стороне. Наконец, люк был открыт, Лэнс спрыгнул вниз первым, и мы сразу же услышали оживленные голоса. Я начала спускаться по узкой лесенке, пока чьи-то руки не обхватили меня за талию и помогли встать на ноги. Повернувшись, я оказалась нос к носу с Джеймсом. Неловкость ситуации зашкаливала, на нас были устремлены несколько пар глаз. Да, за эти сутки я соскучилась по Барнсу, но не готова была проявлять свои чувства при других. — Привет, — произнесла я тихо, осторожно высвободившись из его рук. — Директор, — я кивнула Коулсону, который стоял чуть поодаль. В его глазах читалась неприкрытая усмешка. Мы провели около полутора часов в воздухе, вызванные директором на «Автобус». Начиналась крупная операция, которую от начала и до конца разработал сам Коулсон. Мы отправлялись на поиски тайного города, который, как предполагалось, раскроет многие тайны. Какие именно, я не знала, но не могла не следовать приказу директора. Чашка с кофе приятно теплила руки. Я прошла по всему самолету, направляясь в «центр управления», где, я точно знала, пропадала Скай. По короткому рассказу Фила, я поняла, что их работа в Австралии прошла не так гладко, как предполагалось. Там они столкнулись с препятствием в лице Гидры и отца Скай. Отец Скай… Я знала, что ей вряд ли поможет моя поддержка на словах, но и оставить девушку я просто не могла. Хактивистка смотрела на огромный экран и не сразу заметила мое появление. На экране было выведено изображение карты с возможным местонахождением города. Я на секунду остановилась, бегло пробежав взглядом по всему изображению. — Как думаешь, что мы там найдем? — Я вздрогнула, чуть не выронив из рук кружку с кофе. Скай облокотилась на стол-приборную панель, повернув в мою сторону голову. — Думаю, что ничего хорошего, — честно призналась я. — Как ты? — Думаю, ты говоришь о моем отце. Я привыкла знать, что мой отец — убийца и чудовище. Я поразилась, с какой холодностью девушка это сказала. Мне дико хотелось чем-то ей помочь, но я не знала, что сказать. Впервые я не знала, что сказать. — Я… — наушник в моем ухе затрещал, заставляя замолчать. — Доктор Эрскен, зайди ко мне в кабинет, — услышала я голос директора. В кабинете, помимо меня и самого Коулсона, были агенты Мэй и Морс. Я поймала на себе обеспокоенные взгляды. — Вызывали, директор?! — Я села в свободное кресло напротив стола Фила. — Да, Эмили. Тут вот какое дело, — директор поерзал в кресле, словно ему предстояло сказать нечто неприятное. — С нами связался агент Кейнек, который следил за Рейной. Похоже, Уайтхолл хочет прибрать ее к рукам. — Я бы ее убила, — вырвалось у меня. — И какое отношение к этой Рейне имею я? — Ты о чем? — Коулсон удивленно приподнял брови. — Ты вызвал меня, у вас всех какие-то озабоченные выражения лиц… — Нам придется разделить команду, — вступила в разговор Мелинда, чей голос вызвал у меня мурашки. — И мы хотим, чтобы ты осталась с нами. Из-за Скай. Я сцепила руки в прочный замок, чтобы унять нервную дрожь. — Что со Скай? — наконец, спросила я. Коулсон кивнул Мэй и Морс, и женщины неспешно встали с дивана, направляясь к выходу. Разговор не нравился мне все больше и больше. — Ты знаешь, что мы столкнулись с отцом Скай. — Я утвердительно кивнула. — Он тоже ищет затерянный город. И я… Я боюсь допускать ее к этому городу и к ее отцу. Вы присоединитесь к нам, но позднее. Скай… Она может оказаться не готовой к тому, чтобы встретится со своим настоящим отцом. Когда ты рядом, я за Скай могу быть спокоен. — Мне приятно, конечно, Фил, что ты так доверяешь мне, но я не уверена, что сама к чему-либо готова. И не обещаю, что не попытаюсь убить Рейну. — Я знаю о твоей стычке с этой женщиной. Но ты будешь не одна, а уж кто-то остановит тебя, если что. Улыбка директора была какой-то нервной, я бы даже сказала напряженной. Это напряжение передалось и мне. Начиналась игра, которая не предвещала нам всем ничего хорошего.