Лучше убей меня!

Боль… Каждому человеку суждено её познать. Для кого-то физическая боль хуже моральной, а некоторые считают, что лучше бы им переломали все кости, чем годами мучаться от ежедневной дозы подавляющего состояния, что для них является хуже самого жаркого котла в центре ада. Чонгук стоит перед дверями кабинета генерального директора, зажимая пачку документов и собирается с мыслями. Не смотря на его нелюбовь к строгим нарядам, сегодня он одет с иголочки, его белоснежная рубашка, рукав, которой, еле прикрывает тату на левой руке, застегнута на все пуговицы, (хотя самая верхняя жутко ему мешает и он дико желает её расстегнуть, но терпит эти неудобства) чёрные брюки, которые Хосок полчаса выбирал в магазине и заставлял Чонгука купить к ним ещё и пиджак, но всё-таки был побежден и вместо пиджака купил чёрный галстук, который на данный момент прекрасно дополняет образ Чонгука. Страх и волнение переполняют его, сердце бешено колотится, хотя буквально пять минут назад он уверенно поднимался по лестнице и заранее продумывал свою речь. Он крепко держал мысль о том, что занять должность инженера не составит особого труда, ведь ум и опыт работы у него имеется. Несмотря на свой довольно юный возраст, Чонгук успел поработать пару лет инженером в компании отца. Окончательно собравшись с мыслями, глубоко вздохнув и прокрутив в сотый раз план действий, он тихо постучал в дверь. — Входите. Ответ поступил практически сразу. Чонгук, войдя в кабинет, увидел парня, который не поднимая на него взгляд, продолжал работать с какими-то документами. Светлые волосы с идеальной укладкой, пухлые губы, четкие черты лица. По идеально сидящему костюму было видно, что он сделан под заказ. В целом его внешность можно было легко соотнести с модельной. — Здравствуйте! Я по поводу работы, могу ли я поговорить с директором? У нас с ним запланирована встреча. — Добрый день, да, конечно, проходите, присаживайтесь. Чонгук поспешно сел на стул перед парнем и принялся рассматривать довольно дорогой интерьер, кожаный диван, который идеально подходил к бардовым обоям, немного растений и маленький, до блеска натёртый, стеклянный столик. Всё это создавало уютную обстановку, от которой становилось чуточку спокойней, плохие мысли постепенно отступали, а волнение ушло на второй план, уступая место уверенности. Спустя пару секунд неловкого молчания, Чонгук всё же решил спросить: — Когда директор Пак будет на месте? — Он уже перед вами, — с усмешкой ответил парень и поднял взгляд на Чонгука. Как? Как можно так облажаться уже с первых секунд? Страх и волнение снова встали на первый план, только к ним ещё присоединился стыд. Но всё же перепутать директора с кем-то другим мог любой, не знающий его в лицо. Ведь он слишком молодо выглядит, а может и не выглядит, вдруг ему столько же, сколько и Чонгуку, но если это так, то иметь должность генерального директора в такие то годы – это практически не возможно, если, конечно, его родители не самые влиятельные люди на Земле. — Извините, я не знал и Вы так молодо выглядите. Я прос… — Мне двадцать пять, ничего страшного, не будем тратить время на болтовню, приступим к делу, давайте ваше резюме. Чонгуку очень стыдно, как можно так облажаться, не начав толком разговор? Самое главное — это понравиться директору и начальнику, иначе он может остаться без работы и снова идти в какую-нибудь забегаловку. Протянув документы, он следил за выражением лица директора Пака и нервно прикусывал губу. После минуты тишины к Чонгуку снова обратились. — Чон Чонгук, мне нравиться ваше резюме, у вас хороший потенциал и ум, атакже имеется опыт работы, пусть и небольшой. Буду рад иметь таких сотрудников у себя в компании, — он встал из-за стола и подошёл к Чонгуку, протянув ему руку, на что тот радостно встал и отреагировал рукопожатием. — меня зовут Пак Чимин, и как вам уже известно – я генеральный директор этой строительной компании, сейчас я познакомлю вас с вашим начальником. Чимин нажимает на лежащий у него на столе интерком и просит кого-то пройти к нему в кабинет. Сказать, что Чонгук рад, было бы неправильно: его горящие от счастья глаза будто кричали, внутри бушевали эмоции, всё оказалось проще, чем он думал, наконец он сможет прийти домой и рассказать Хосоку хорошую новость о том, что им не придется жить только на одну зарплату, и, что они наконец смогут через время найти квартиру получше. — Что привело тебя в этот город? Чонгук удивился тому, что Чимин резко перешёл на «ты» — Я приехал сюда из Тэгу, пришлось съехать от родителей, пора полностью погрузиться в самостоятельную жизнь, а в Сеуле я уже пол года. До этого работал в местных забегаловках, пока не узнал, что у вас освободилось место. — Что ж, посмотрим, как ты будешь у нас работать, надеюсь не подведёшь. Чимин мило улыбнулся и сел обратно за стол, его вкус в одежде, манера общения, строгость, интеллигентность, делают его идеальным мужчиной. Чонгук сидел молча и размышлял о будущих планах. Он надеялся, что его труд будет достойным и замеченным, всё пройдет не в пустую, старания нужно приложить на максимум, а гордость на минимум. Он не должен потерять эту работу. Выйти из своих мыслей заставила открывающаяся дверь. В кабинет вошел парень «у них тут что, только молодые работают или все эликсир молодости пьют?» — пронеслось у Чонгука в голове. Тёмные, густые, чуть кудрявые волосы, строгий, черный костюм, хорошо сочетающийся с ним бордовый галстук, идеальное телосложение, и глубокий, до дрожи в коленках взгляд. Глаза вошедшего в кабинет парня, словно смотрели в душу и подчиняли себе, заставляли делать всё, что только скажет их хозяин. — Здравствуйте, директор Пак, вызывали? Голос. Голос был не сравним ни с чем! Спокойный и в то же время строгий, гармоничный, басистый. Было в нём что-то необычное, вот только что, понять Чонгук никак не мог. Если все работники этой компании такие красивые и интеллигентные, то Чонгук смело может забирать документы и валить отсюда снова в какое-нибудь кафе, он и близко с ними не стоит, его больше клонит к удобной, спортивной одежде, также предпочитает бары и тусовки, а не дорогие рестораны. Проще говоря, он свободный и простой парень, не зацикливающийся на деньгах. К этому можно добавить внешность – он не будет наносить тысячи масок на лицо перед сном и перед тем, как выйти из дома, час стоять и прихорашиваться у зеркала, чтобы потом от его красоты все падали в обморок. Нет, это не для него, он вообще не заморачивается насчёт внешности, следит только за поддержанием своего тела в норме и украшает его новыми тату, больше ему ничего не надо. — Здравствуй, да, хочу познакомить тебя с новым сотрудником, заполните с ним нужные документы и объясни что к чему, а сейчас не мешайте мне, я занят. — Хорошо, пройдемте со мной. Брюнет обратился к Чонгуку, который всё не мог отойти от восхищения этим мужчиной. Но всё же опомнившись, через секунду встаёт и направляется следом за ним. Выйдя из кабинета, он аккуратно закрыл дверь и последовал за парнем. Всю дорогу они молчали, Чон только рассматривал широкие плечи и наблюдал за пафосной походкой своего начальника. От него пахло дорогими духами марки Clive Christian, также на руке было трудно не заметить часы, стоимость которых даже трудно представить. Обогнув пару коридоров, они дошли до кабинета. Парень толкнул дверь, заходя внутрь, и оставил её открытой, показывая тем самым приглашение войти. Интерьер данной комнаты отличался простотой в отличии от прошлого кабинета. Большое окно с изящным видом на город, сквозь которое просачивались миллионы солнечных лучей, создавало галлюцинацию более обширной комнаты. Такой же диван, такой же столик, пару шкафов и плазма. Вроде бы ничего необычного, но уют присутствует. — Меня зовут Ким Тэхён, — представился начальник и сел за широкий, с идеальным порядком стол, указывая рукой на кресло — садись. Чонгук был немного напряжён, или даже правильней будет сказать – не уверен в себе. Он считал себя не достойным работать в такой большой компании и боялся не справиться со своими обязанностями. Парень присел на стул и нервно покусывал губу в ожидании следующих указаний. — Может, и ты представишься? — с ноткой раздражения в голосе спросил Тэхён. — Извините, меня зовут Чонгук… Чон Чонгук, — и вот он снова накосячил. Матеря себя словами, какие только знал, он старался оставаться сдержанным и спокойным. — Ну что, Чон Чонгук, подпиши здесь, здесь и здесь, — протянув бумаги, Тэхён указал места, где нужно расписаться. Чон взял в руки лежащую на столе ручку. Почему-то, его руки немного окутывала мелкая дрожь, словно он подписывал контракт с самим дьяволом на продажу своей души. Хотя, кто его знает, может, этот до жути красивый парень и есть сам дьявол. Неуверенно подписав все бумаги, он отложил ручку в сторону, аккуратно сложил и протянул документы. — Всё готово, — Чонгук поднял глаза и столкнулся со взглядом своего начальника. Холодный, безразличный, не выражающий каких-либо эмоций. Тэхён протянул руку за документами и убрал их в нижний ящик стола. — Завтра в 8 утра, без опозданий, у меня в кабинете, объясню что да как, а теперь можешь идти. — Хорошо, до свидания! — Чонгук поспешно встал, кивнул и вышел из кабинета. Задержавшись на секунду за дверью, сделал глубокий вдох-выдох, все страхи и переживания отпустили, теперь можно по дороге домой купить бутылочку вина и вместе с Хосоком отпраздновать его поступление на работу «Всё-таки, этот Ким Тэхён мне не очень нравится», — пронеслось у него в голове и он направился домой.

***

За окном уже стемнело. Часы давно пробили полночь. Закончив с работой, Тэхён устало откинулся назад. — На сегодня всё. Переводя взгляд на наручные часы, он убрал документы в папку, навёл порядок на столе и еле переплетая ноги, направился в кабинет директора. Голова раздражала ноющей болью, тело устало от ежедневного морального переутомления. Всё, что ему сейчас хотелось — это завалиться в свою кровать и уснуть дня на три, чтобы ни работа, ни друзья его не тревожили. Зайдя в кабинет, он увидел сидящего на кожаном диване Чимина. Он, откинув голову назад, смотрел в потолок, его распахнутая рубашка и разлохмаченные волосы придавали сексуальности, но всё, что Тэхён чувствовал к Чимину, было только отвращение. На стеклянном столике, стоящем рядом с диваном, рассыпанный «белый снег» расстилался тонкими дорожками. «Всё как обычно», — подумал Тэхён. Привычный круговорот событий, который жутко надоел. — Почему так долго? — Было много работы. Может ты прекратишь так часто употреблять? Чимин тяжело поднял голову и посмотрел на Тэхёна, который медленно подошёл ближе и завалился на диван рядом с ним. — Ты мне ещё указывать будешь? — Я? Нет конечно, кто ж я такой, чтобы указывать Вам?! — произнёс Тэхён с сарказмом в голосе, выделив последнее. Пододвинувшись к столику, он взял банковскую карту Чимина и начал опытно ровнять дорожки со «снегом». Наклонившись вперед, вдохнул в себя порошок через сверток сделанный из купюры, и подражая Чимину откинулся назад. Буквально сразу накрывают ощущения: его тело становится ватным, голову оплетает вязкий туман и все ненужные мысли покидают её. Не остаётся ничего, совершенно, кроме дикого возбуждения и желания заглушить мелкие недостатки тошноты и сухости во рту спиртным. Налив в бокал виски, он сделал пару глотков и ждал. Ждал, когда этот светловолосый парень рядом снова начнёт свои пошлые игры, а он будет обязан выполнять всё, что тот ему прикажет, другого выхода у него просто нет. Находясь здесь, под боком Чимина, он играл для него дорогую шлюшку. Эти три года были для Тэхёна хуже ада. Как же он был тогда глуп, как же был глуп… Жадность. Вот что делает из человека раба, и битой выбивает из него все здравые мысли. Одно из самых влиятельных человеческих чувств, о котором позже он крупно пожалел. Разве боль, страдание, унижение, всё это достойно каких-то грязных бумажек? Разве они не приносят большие проблемы, решение которых может забрать множество жизней? Лучше бы он был бедным, лучше бы он продолжил работать где-нибудь, моя пол, и не полез во всё это дерьмо, из которого… нет выхода. Мысли покинули тело. Головокружение и возбуждение увеличивается. И зачем он только всё это делает? Зачем заставляет себя принимать то, что его потихоньку убивает? А ответ очевиден – у него нет выхода. Он как пёс на цепи, под прицелом. Одно неверное движение и пуля пробьёт его череп. А если и удастся сбежать, то у него ничего не останется, и вместо него умрут другие, родные ему люди. А в таком случае, лучше он, чем они. — Тот парень, помоги ему с работой. Введи в курс дела, в последнее время мы слишком часто меняем сотрудников. Не хочу чтобы и этот ушел не продержавшись хотя бы месяц, — грубым и чуть опьянелым голосом проговорил Чимин. — Хорошо, я прослежу за ним. Три года боли. Три года страха. Три года ада. Но у него не было выхода .