***
После того, как Клаус надел черные джинсы, белую футболку, ботинки и кожаную куртку, и Эва накинула свою кожанку, почти идентичную его, как оказалось, надела черные лодочки на каблуках, они позавтракали первой отрицательной. Как оказалось, для вампиров здесь специально приносили пакеты с кровью в ведре со льдом. А о том, что Клаус вампир, несомненно, знал каждый здешний. Первым пунктом в их туристическом маршруте на сегодня был Центр искусств Хени-Унстад — многофункциональное культурное пространство, арт-галерея и скульптурный парк — расположенный в живописном месте к западу от Осло. После этого Эва планировала продолжить день поездкой в Дрёбак, тихий приморский городок с деревянными домами и уютными кафе и галереями, раскинувшийся неподалеку от острова-крепости Оскарсборг. Собственно, если останется время, то они заглянут и туда. Никлаус полностью доверил ей их небольшой отпуск, поэтому, с ее легкой руки, в списке дел появилось не менее пяти музеев или центров искусств и истории. Эве это нравилось и, честно, он был готов каждую секунду смотреть на ее горящие глаза. — Ребекка тогда в Ричмонде предложила мне написать три книги о сверхъестественных существах, их истории, особенностях, — начала рассказывать Лоусон, пока они ехали в Центр искусств Хени-Унстад. — Мне кажется, ты знаешь очень много, для того чтобы начать, — сказал Клаус. — Ты же преподавала ведьмам. — Да, — кивнула девушка. — Но я не знаю. Мне кажется, что для этого нужно знать еще больше. И как вообще мне соединить всю информацию в три книги? Даже можно не в три книги, а просто в одну огромную энциклопедию. Но все равно, это сложно, — выдохнула она. — Тем более существует такая информация, которую я никак не могу опубликовать. Представь, как абсолютно все вдруг узнают, что твоя кровь — лекарство от яда оборотня. — Из этого можно извлечь выгоду, если подумать. Но они мне все равно будут надоедать, и я всех убью, — честно и равнодушно признал он. — Также вряд ли я смогу написать о белом дубе, его пепле и кинжале. Информацию придется подбирать очень аккуратно, если я все же за это возьмусь, — заключила она. — Но, вообще, это был бы интересный опыт. Тем более у нас часто появляются какие-то проблемы, а искать их решение по отрывкам из тысячи гримуаров, как-то не хочется. — Действительно. Но тогда тебе все равно придется их все перерыть, чтобы узнать информацию, — ему нравилась сама идея создания такой энциклопедии. Ведь в таком случае, почти все нужные ему ответы, если таковые будут нужны, будут в одном месте. — Это да, но никто не говорит, что будет легко. Все же написание книги по оккультизму — это заведомо сложное дело. — Начни, а там посмотришь, что будет выходить, — предложил Клаус. Эва какое-то время не отвечала, но затем все же кивнула. — Хорошо. Собственно, хуже будет, если я не попытаюсь. Еще на подъезде к Центру искусств они поняли, что поход туда будет впечатляющим. Уже с парковки были видны довольно необычные скульптуры. Самое здание было необычным, красивым и даже немного футуристичным. Белые овальные деревянные карнизы, несомненно, делали его куда больше, чем он сам был. Да, центр был не большим, об этом она узнала еще из путеводителей в интернете, но для начала отпуска был очень даже не плох. Обсуждая суть авангардизма, мятежного духа искусства, они вошли в здание. Из все того же интернета она узнала, что небольшое по размеру здание содержит постоянную коллекцию и некоторые частые временные экспонаты. Пока больше всего ее интересовала экспозиция с большими разноцветными шарами в зеркальной комнате. Ей нравились необычные места, вроде бы совсем несуразные с одной стороны и даже глупые, но с другой — завораживающие и заставляющие провалиться в свою необычную, космическую атмосферу. — У меня есть пара картин в авангардизме, как-нибудь покажу тебе, — пообещал Клаус. — Когда сам их пишешь, то понимаешь стиль гораздо больше, чем когда просто смотришь. — У меня появилась навязчивая идея нарисовать вместе с тобой картину, — рассмеялась Эва. — Но художник я тот еще. — Я научу, — прошептал он ей на ухо. О, она уже ясно себе представила, как он будет учить ее рисовать. Они вошли в тот самый зал с шарами, и Эва буквально с первых же секунд окунулась в атмосферу этого места. В темноте светящиеся шары были еще более необычными, чем на фото. Это было красиво. Отражения увеличивали комнату, создавали иллюзию бесконечного пространства. Это можно было сравнить с космосом. Яркие цвета в бескрайней Вселенной. Она проходила среди подвешенных мячей, проводя по ним подушечками пальцев. Ник все это время с улыбкой наблюдал за ней, держа за руку. Ему нравилось смотреть на ее восхищение, которое появилось от такой, казалось бы, простой вещи. — О чем ты думаешь сейчас, любовь моя? — Шары — это метафора, как и сама экспозиция. Мы лишь в небольшой комнате, но в ней может находиться целая вселенная из-за ее особенностей: зеркал и разноцветных шаров. Зеркала — это наша душа, а шары — люди. То есть… — В темноте нашей души определенные люди — весь наш мир. Эва кивнула. Вы можете не быть душой огромной компании, чтобы понять, что вот оно, ваше место здесь, в этом мире. Всегда найдутся люди, для которых ты очень важен. Они станут для тебя путеводными звездами в огромном мире. Они сами станут твоим миром. — Или это просто шары, а я нафантазировала то, чего нет и никогда не было, — печально пожала плечами Эва. — Не говори так, — Никлаус развернул ее к себе и обнял. — Не важно, был ли в этом какой-то смысл или нет. Главное — ты его увидела. Искусство для того и нужно, чтобы искать и находить в нем нечто такое, что раскроет или успокоит твою душу. Эва смотрела в светлые глаза Никлауса, в которых отражались меняющиеся цвета сфер, и обдумывала его слова. И ведь, действительно, это было именно так… — Мы видим в творениях искусства то, что нам нужно было увидеть, — сказал Майклсон. — И прямо сейчас я понял кое-что важное, — он слегка наклонился к ней и искренне посмотрел в глаза. — Ты та самая путеводная звезда в темноте моей души.***
Около трех дня они выехали из Центра искусств. Там было не так много интересного, но стоящие работы были. Помимо фотоискусства там был представлен авангардизм. Клаус честно признался ей, что почти ничего не понимает из изображенного. — Для этого, скорее всего, нужно знать, какие эмоции испытывал автор. Потому что в своих работах я все прекрасно понимаю, так как знаю, что чувствовал или какую историю вложил, но вот тут, — он указал на желтое представление кубизма, — я даже предположить не могу. Экспозиции с множеством пятнистых экспонатов, в том числе с красными щупальцами осьминога в многочисленный белый горошек, они быстро прошли, так как Эва со своей трипофобией просто не могла на это смотреть. Зато по саду со скульптурами они погуляли долго. Странные и причудливые формы можно было разглядывать часами, представляя, как авторы вообще до такого додумались. И вот, после этого необычного места они отправились в городок Дрёбак. Это было очень приятное место, в котором все располагало к прогулке. Каждый дом тут имел очаровательный дворик со статуями или другими симпатичными украшениями. Летом, очевидно, многие приезжали сюда позагорать и купаться, так как город был у воды и имел пристань с множеством лодок. Им посчастливилось попасть сюда в тот день, когда в центре проходил фестиваль блюза. Множество людей танцевали под музыку, пили мид, эль и просто веселились. — Каждый раз, когда слышу блюз — вспоминаю Новый Орлеан, — сказал Клаус, прогуливаясь с ней между оркестрами и музыкантами. — Я не был там с тех пор, как сбежал от Майкла. Как сейчас живет город? — спросил он у нее. — Как обычно, — пожала плечами девушка. — Я была там этим летом, но все мои мысли занимал поиск твоей семьи и то, чем ты вообще занимался, — Майклсон самодовольно усмехнулся, из-за чего девушка возмущенно ударила его по плечу. — Знал бы ты, сколько я нервов из-за тебя потеряла! — Поверь, горжусь я вовсе не этим… — выдохнул он и перевел тему. — Так что город? Как Марсель? — Марсель теперь правит Французским кварталом. Вампиры процветают, ведьмы с ними сотрудничают, а оборотни… Ну, — она неуверенно закусила губу, чем вызвала непонимание со стороны гибрида. — Я помогла наложить на стаю Полумесяца проклятие, так как они слишком мешали Марселю вести свою политику. — Какое проклятие? — Они навсегда приняли волчье обличие. Только в полнолуние становятся людьми. — Воу, — Клаус не стал скрывать, что удивлен. Эва пыталась распознать его эмоции, но они были слишком сильно перемешаны. — То есть он устранил всякие притязания оборотней? — Лоусон кивнула. — Неплохо, — одобрительно хмыкнул гибрид. — Ты молодец, — он приобнял ее за плечи. — Надо же. И где ты взяла это проклятие? — Придумала с ведьмами за пару дней, — пожала она плечами. — Конечно, они были не очень положительно настроены, но все же помогли. Меньше сверхъестественных существ в квартале — меньше проблем. — Твои способности поражают меня все больше, любовь моя, — Ник поцеловал ее в висок. Эва вдруг почувствовала себя необычайно уютно в его объятиях. — А что Марсель? Он хоть раз упоминал меня? — На самом деле, он всегда упоминал Первородных, но я же не знала, что это вы, — усмехнулась Эва, сжимая его ладонь на своем плече. — Стоило больше узнать о хозяевах города. Абсолютно все называли вас Первородными, но ни разу — Майклсонами. И каким-то образом я ни разу вас не встретила. Только Кола встретила у ведьм, где мы выпили и он стер мне память одним из артефактов, чтобы я не вернулась к тебе. — Вот мелкий… — но внезапно зазвонивший телефон не дал Нику закончить ругательство. — Кто там? — спросила Эва, заглядывая в экран. «Мелкий мерзавец». — У меня смутная догадка, что это Кол. — И ты права, — Никлаус ответил на вызов и приложил телефон к уху. — Вот помяни черта. — О, так вы обо мне разговаривали! — весело сказал Кол. — Что тебе надо? — Как неуважительно. Особенно учитывая, что я тут выполняю твои поручения, как и вся семья, а ты отдыхаешь с Эвой в Норвегии, — в притворно обиженном тоне заявил Кол. Клаус тяжело вздохнул и закатил глаза. — Ладно, я тут звоню рассказать тебе о том, что успешно подружился с младшим Гилбертом. Эва резко остановилась. Клаус задержал дыхание, понимая, что сейчас точно получит. Он повернулся к ней с виноватой улыбкой, но встретился лишь со стальным взглядом. — Что ты сказал ему сделать? — Просто следить, Эва, ничего такого, — заверил ее Ник, поднимая перед собой руки. — Как отвлекающий ход для двойника, если она опять что-то натворит. — Кол? — спросила Лоусон, складывая руки на груди. — Все так. Ну, может, припугнуть, но не убивать, — подтвердил младший Майклсон. Эва какое-то время смотрела на Клауса, челюсть ее была напряженна. — Ладно, — наконец, сказала она, перед этим очень явно закатив глаза. — Но если хоть волос упадет с головы мальца, то вы оба у меня получите. — Все будет в лучшем виде, дорогая будущая сестренка, — усмехнулся Кол. — Я тут даже дружу с ним, так что ему вообще большой плюс от меня. Кстати, у него есть собака. Я сначала подумал, что тоже себе хочу, но вспомнил, что у меня уже есть один пес, — ехидно засмеялся он. И если бы он был здесь, то точно такого не сказал, так как злой Клаус прямо на месте его убил и расчленил. — Ладно, успокойся, я даже здесь чувствую твою ненависть. Как каникулы? — Прекрасно, — Эва перехватила телефон, который Никлаус грозился сжать настолько, что сломал бы, и села на лавочку у перил, огораживающих их от воды. — Мы поселились в Гранд Отеле. — О, это у Марча? — уточнил Кол. Клаус сел рядом с ней. Кол изрядно бесил его. — Да. Странный субъект, на самом деле, мне он не нравится. Но, признаться, он просто прекрасно обслуживает гостей. Хотя вряд ли Лайз проводит каждого постояльца отеля как нас. — Клаус рядом с ней хмыкнул. Он разглядывал толпу, музыкантов и художников. — Ты не представляешь, как он умеет играть в карты. Я как-то проиграл ему одну из имперских корон. Уверен, Марч отстроил на нее целый этаж, если не отремонтировал все здание, — фыркнул Кол. — Мораль: не играй с ним в карты. — Я бы и не дал, — сказал гибрид рядом. — Ой, молчи вообще. Ты вообще Элизе проиграл всю свою одежду в тот вечер, — Эва наклонила голову и пристально посмотрела на Клауса. — Эва, мораль номер два: с ней тоже не играй. — Une autre de ces nouvelles, et je vous tuerai ou elle. (Еще одна такая новость, и я убью тебя или ее.) — прошипела она. — Кол, ты слишком много болтаешь, — прорычал Майклсон. — Ладно-ладно. Кстати, я не сообщил вам самую главную новость, о которой мне сегодня поведала Ребекка, — Эва и Клаус моментально обо всем забыли и напряглись. — Сестренка узнала, что у того самого белого дуба был саженец. — Еще один белый дуб? — Клаус напрягся. — Ага, — подтвердил Кол беспечно. — Она сейчас разбирается, где его остатки. — Остатки? Хочешь сказать, что он не растет в лесу? В таком случае, столько лет прошло, его точно пустили на что-то затерявшееся во времени, — сказала Эва обеспокоенно. — О, нет, я более чем уверен, что из него что-то сотворили для города. Но над этим работает Бекка, так что будем надеяться, что у нее что-то получится. — Если о ее происках узнают Сальваторе, — начал Клаус. — Деймон бы уже позвонил мне, — покачала головой Эва. Ник с сомнением посмотрел на нее. — Я сейчас. — девушка вскочила, доставая телефон и отошла на несколько метров, прежде чем позвонить лучшему другу. — О, какие люди! — раздался голос Деймона. — Ребекка, посмотри-ка, кто звонит. — Ребекка? — непонимающе переспросила Эва. — Привет, дорогая, — донесся голос Майклсон. — Вы что, опять спите друг с другом? — изумилась Лоусон. — Ну почему сразу друг с другом. Мы втроем, — усмехнулся, очевидно, пьяный друг. — Помнишь, я рассказывал тебе про Сейдж? Рассказывал же?.. — Сейдж? — еще больше удивилась вампирша. — Она-то какого черта там делает?! — вскричала она. — Я тебе на два дня оставила! Что, твою мать, происходит?! — Воу, — где-то там прошептала Сейдж. — Эвс, все в порядке, честно. — Стэфан где?! — прорычала вампирша. — Лекси с того света вернется и головы нам всем оторвет, если он снова сорвется. — Все нормально, Эва. Стэф в порядке. Мы тут немного заняты, позвони завтра, — и отключился. — Я убью его. Она вернулась к Клаусу и плюхнулась на скамейку рядом с ним. Она пересказала ему весь разговор. Эва была очень возмущенна всей ситуацией, которая сейчас творилась в Мистик Фолс. — Сейдж может быть нам полезна, — задумчиво высказал Клаус. Эва вскинула брови и посмотрела на него. — Она возлюбленная Финна, мы можем его на этом поймать. — Что? Как возлюбленная? Разве он не пролежал в гробу девятьсот лет? — Да, пролежал. Он обратил ее еще до такого, как его закололи. Она много раз приходила, просила его возродить. Крайне раздражающая женщина. — Все, мне на сегодня хватит потрясений. — отрезала Эва, поднимаясь. — Мы едем в номер. Сегодня я больше ничего не хочу.***
Вернулись они до жути раздраженные. Эву бесила вся ситуация в Мистик Фолс, а Клауса — существование белого дуба. Теперь их вполне могут убить, если найдут этот дуб. Это было ужасной перспективой, особенно когда Эстер планирует их уничтожить. Причем, Майклсоны до сих пор связаны. В голове у Клауса вертелись пути решения этой проблемы. Нужно будет найти ведьму, которая разорвет связь. А также нужно будет разузнать все от Ребекки, что там с дубом. И еще кое-что: надо Финна приманить на Сейдж, устроить ловушку, а потом вновь заколоть его. В общем, опять много проблем, которые ему предстоит решить. И некоторые из этих проблем стали важными и для Эвы. Она раздумывала о планах Деймона, знает ли он о белом дубе. У нее не было причин ему не доверять, но братцу было свойственно творить что-то ей неведомое. Он мог помогать ей, но шел совсем не теми путями. У нее было предположение, что он уже знает про дуб и, скорее всего, собирается его использовать. В его же интересах избавиться от ненужного Первородного, а точнее Финна. Эва ему за это не втыкнет, максимум поругается, так что он мог его убить, чтобы не мешался. Сальваторе были крайне самоуверенными. Но если это его планы, то он должен разорвать связь между Первородными, чтобы они не умерли все. Но… Что если он хочет убить не одного Финна? Черт, незнание ее раздражало. — Нам придется скоро вернуться, — сказал Клаус. Они сидели в гостиной на велюровом диване. — Идиоты. Ни на день оставить нельзя. — фыркнула вампирша, выдыхая и утыкаясь лбом в его плечо. — Я им всем устрою разбор полетов. — Нам надо остыть, — прошептал он, обнимая ее за плечи и целуя в волосы. — Или выпустить весь гнев, — игриво предложил Клаус. — Я внезапно захотела чай, — грустно сказала Эва, не поднимая головы. — И творожный чизкейк. — Хорошо, я закажу. Чай и творожный чизкейк не был потребностью тела. Если бы она хотела есть, то выпила бы крови, так как еда для вампиров почти бесполезна. Но именно ее душа хотела сладкого. Настроение было такое. Заказанный десерт принесли через десяток минут. Клаус ненадолго оставил ее и, забрав заказ, поставил его на столик и сел обратно рядом. — Ты уверена, что стоило заказать чай, а не бутылку эля? — усмехнулся он, поднося ей тарелку с лакомством. — Я чувствую себя так, будто у меня месячные, — недовольно пробормотала девушка, прижимая колени к груди и ставя на них тарелку. Клаус рассмеялся. — Господи, это были худшие пять дней моей жизни каждый месяц, — поделился он. Эва непонимающе наклонила голову, поэтому Клаус поспешил объяснить. — Мне так-то было затруднительно с тобой находиться, а в эти дни я просто зверел. Эва не сдержалась и рассмеялась в голос. Она никогда не думала об этом. — Ты настолько меняла и меняешь меня, — протянул он с неожиданным осознанием. Вампирша успокоилась и внимательно посмотрела на него. — Ни одна девушка так не влияла на меня. Я никогда не терял голову вот так… Не забывал, кто я и что, как с тобой, — Никлаус очень искренне смотрел на нее. — Я не хочу делать громких заявлений, потому что боюсь, что это тебя как-то оттолкнет… — он растерянно кусал собственные губы, собираясь с силами. — Но мне кажется, что мы были созданы друг для друга. Эва какое-то время смотрела на него. Ник был смущен своими же словами, решителен в них, но самое главное — он ждал ее реакции. Это было так… приятно? На душе стало очень тепло, а девушке тут же хотелось завизжать, расплакаться, обнять его, поцеловать. Побороть счастливую улыбку, которая тут же озарила ее лицо, она была просто не в силах. — Ник, — девушка поставила тарелку на стол и приблизилась к нему. — Я люблю тебя, — искренне улыбнулась она, обнимая его за шею. Мужчина выдохнул и улыбнулся ей. Он очень боялся оттолкнуть ее своими словами, но считал нужным сказать их. — Люблю тебя, — он уткнулся носом в ее волосы, нежно обнимая. Когда-то Эва и мечтать не могла, но ее будут любить вот так… Что она будет любить кого-то, как Ника. Ее жизнь до него, да и после, была одной сплошной болью. Получается, что без него сама ее жизнь невозможна. Ужасное детство, сломанная душа и много боли, которые Эва пережила. Во многом ей помог именно он. Клаус Майклсон раскрыл темные части ее души. Она полюбила себя, особенности своего тела и теперь даже не замечала их, а о многих уже даже не помнила. Благодаря ему она стала той самой Эвой Лоусон с хищным оскалом, уверенным взглядом и прямой осанкой. Уже после него она была именно такой. Старалась быть сильной, даже всемогущей, но внутри все еще было ощущение, что чего-то не хватает. Кажется, что именно поэтому она влюбилась в Деймона. Он во многом был похож на Клауса. Эва любила сам образ в нем, это она поняла лишь недавно. И вот появляется Никлаус. Эмоции бушевали в ней. Она не понимала, что все чувствует. С одной стороны ей стоило его ненавидеть и бояться, но с другой — сердце говорило совсем о другом. Хорошо, что они смогли со всем разобраться и вновь быть вместе. — Ты чувствуешь? — Никлаус вдруг отстранился от нее и нахмурился. Эва растерянно смотрела на него. «Что я должна чувствовать?» Вампирша принюхалась и сразу понятно, что происходит. С гневным шипением она схватила фарфоровый чайник. — Вербена. Ядом в глазах гибрида можно было отравить весь мир. Что же говорить про отель. — Они совершали самую ужасную ошибку, — прорычал он. Первородный резко повернул голову, прислушиваясь. — И за это они поплатятся жизнью. Злая вампирша вскочила с места одновременно с Майклсоном. И уже через секунд оба вжимали вампиров за горло в стену. Еще трое вампиров в коридоре отшатнулись в ужасе. — Зря вы это сделали. — Никлаус сильнее сжал горло вампира. — Еще и не так далеко ушли. — Недальновидно. — фыркнула Лоусон, впиваясь острыми ногтями в шею своего вампира. Алые струи крови замарали его белую рубашку. — Мне как раз хотелось кого-нибудь сегодня разорвать. — Но прежде хотелось бы узнать, кто вам приказал. Вампиры в панике переглянулись. — Никто, — прохрипел вампир, вжатый в стену, кровь которого уже стекала на ковер. — Вы мелкие шестерки, которые за двести лет своей никчемной жизни даже сделать ничего против владельцев отеля не смогли. — Эва отстранила, а затем с силой приложила его о стену. Вампир медленно закипал. Он был слишком самоуверенный для того, кого сейчас вполне могут расчленить. — Может мы хотели отомстить Первородному, из-за которого нас убили? — предложил вампир Клауса. — О, — безразлично протянул Майклсон. Он с секунду смотрел на него, а затем резко оторвал голову. — Следующий? — он развернулся к другим. Вампиры сорвались с места. Эва с ноги оттолкнула одного из них, а затем со всего размаху разбила фарфоровый чайник с вербеной о голову того, которого держала. Он с диким воплем заорал, хватаясь за обожженное лицо, а затем потерял сознание. Никлаус безжалостно вырвал одному из вампиров сердце, а затем схватил второго за грудки и вгрызся острыми клыками в его глотку, разрывая плоть. Эва поравнялась с гибридом, слизывая кровь павшего врага со своих губ, и они вместе пошли на вампира, которого она откинула в двери актового зала. Хорошо, что в нем было пусто. — У тебя есть крохотный шанс на быструю смерть. — голос Первородного внушал ужас. И вампиру уже бы стоило во всем покаяться, разложить им все события по полочкам и просить пощады. Но он лишь судорожно пытался отползти от них как можно дальше. — Дорогая, — Майклсон посмотрел на нее. Девушка наигранно-блаженно повернула голову к нему и хитро улыбнулась, когда он жестом предоставил ей его пытку. — Ооо, он пожалеет, что не согласился. — черный огонь пылал в ее глазах. Вампир начал что-то лепетать в испуге, молить, но Клаус резко вздернул его, заставляя подняться, и заломил локти, обездвиживая. Куда уж ему, молодому, по меркам вампиров существу, тягаться с силой Первородного. — Вербена у нас закончилась, но легче тебе от этого не будет. — Вампирша резко оказалась перед ним. — Тебе когда-нибудь срывали кожу? — по-настоящему безумно рассмеялась она. И Клаусу это понравилось. Эва резко впилась ногтями в его плечи, разрывая рубашку, а затем и кожу. Вампир кричал, выбивался, пока ему сдирали кожу, оголяя мышцы и кости. Он был малодушен, некрепок, а оттого просто прекрасной фигурой для допроса с пристрастием. Чтобы надавить на него еще сильнее, Первородный схватил второй рукой его за шею и впился в самое основание, вливая свой гибридный яд. Ошметки окровавленной кожи упали на ковер актового зала. Эва оскалилась, проводя большим пальцем по нижней губе, оставляя бордовый след. Клаус отстранился, проделывая то же самое. — Спрашиваю еще раз. — прошипел Клаус, по-прежнему державший его в крепком захвате. — Кто приказал налить вербены в чай? — Э-элиза, — вампир почти рыдал. Эва наклонила голову и посмотрела на Клауса. — Вот видишь, не так уж и сложно, — обнадеживающе проговорил Майклсон, отпуская вампира. Но уже через секунду бесчувственно оторвал ему голову. — Ну что, любовь моя, готова пролить сучью кровь? — Всегда.***
Элиза самозабвенно наигрывала какую-то мелодию на фортепиано, пока Лайз сидел за столом над бумагами. Их отношения уже давно не были такими, как в самом начале. Но им просто некуда было деться. Ни он, ни она не могли покинуть это место. А управляли они отелем просто замечательно, поэтому было выгоднее оставаться вместе. Поэтому на измены уже никто не обращал внимания. — Добрый вечер, — Эва появилась на диване. Руки и лицо Лоусон отчасти были в крови. Не ее, несомненно. Элиза резко поднялась с места и гневно посмотрела на Эву. — Что? Не нравится, что я еще жива? — Что происходит? — Киэльский непонимающе посмотрел на них. — О, дорогой друг, — вдруг Никлаус появился на диване рядом с Эвой. Кровь стекала с его губ по подбородку, окрашивая футболку в красно-бордовый. Перед ними на ковер упал вампир без сознания, обожженный вербеной. Осколки фарфора так и остались в его лице. — Просто кто-то зашел не на ту территорию. — Элиза, что ты сделала? — в ужасе спросил Лайз, вскакивая. Но вампирша не ответила. Бордовые губы скривились, а бледная кожа стала еще белее. — Элиза! — Я хотела ее убить. — О, как интересно, — Эва закинула ногу на ногу и положила сверху руки. Такая манерность и наигранность еще больше взбесили Элизу, поэтому уже через секунду в Лоусон полетела дирижерская палочка. Но Клаус просто перехватил ее в воздухе. — Ты перешла дозволенные границы, Элиза. — Майклсон направился на нее. — Я хотела умереть! — закричала вампирша. — Эта жизнь мне осточертела! Давай, убей меня! — Стой. — неожиданно остановила Клауса Эва. Он непонимающе развернулся к ней. Девушка задумчиво смотрела на вампиршу, которая в еще большем непонимании смотрела на нее. — Ты хочешь освободиться из этого места. — И ты вдруг воспылала ко мне сочувствием? — фыркнула бывшая ведьма. Но Эва не обратила на это внимания. — Я могу даровать тебе эту свободу. Все трое непонимающе уставились на нее. Клаус не понимал, зачем ей это. Ему даже было плевать, как именно она это сделает, потому что для него девушка была едва ли не всемогущей. Но зачем? — Что? — Элиза в шоке переспросила. — Ты сможешь выйти за пределы этого отеля и больше никогда сюда не вернешься, — Эва встала и направилась на выход. — Как ты собралась это сделать?! — несомненно Элиза не собиралась упускать такой шанс, поэтому в момент появилась рядом с ней. — Ты можешь это сделать? — Лайз также поспешил за ней. Лишь Клаус непонимающе направился за ними. Но Эва ничего не говорила. Не отвечала на вопросы, не реагировала ни на кого. Просто шла к черному входу. Медленно и мучительно долго для Киэльских. Наконец они вышли из здания. До конца барьера, который удерживал тут вампиров, оставалась пара метров. Это было понятно по белой линии, окружавшей отель. Эва подошла к этой самой линии и развернулась к ним. — Лайз, стой там. — приказала Лоусон. Владелец отеля негодующе топнул ногой, но остался у черного входа. Клаус же подошёл ближе к Эве и Элизе. Только сейчас он увидел коварный взгляд любимой. Она что-то задумала. — Элиза, ты знаешь, что это такое? — Эва достала из кармана амулет Крови Жатвы и показала его ей. Лайзу было не разглядеть его. Бывшая ведьма непонимающе уставилась на артефакт. — Откуда он у тебя? — Не важно — откуда, главное — что он есть. Дай руку. Элиза быстро накрыла ее руку с амулетом своей. Лоусон едва сдерживала победную улыбку, но никто, кроме Клауса, ее не видел. Эва медленно зашла за линию и потянула Элизу за собой. Шаг. Еще шаг. И вот белая линия позади. — Что?! — Лайз моментально подлетел к ним, но врезался в стену и просто в шоке уставился на них. Элиза растерянно смотрела на свои ноги, на линию, оставшуюся позади. — Я свободна? — с надеждой спросила она у Эвы, которая уже спрятала амулет обратно. — Да, дорогая, — Эва приторно сладко улыбнулась. Но улыбка резко пропала с ее лица. Одно резкое движение и вот, под удивленный вскрик Лайза, оторванная голова бледной вампирши покатилась по асфальту. — Как и обещала. Она больше не вернется в отель. Эва равнодушно направилась в отель. «Потрясающая!» — подумал Клаус, тут же следуя за ней и переплетая их руки. Победная и хитрая улыбка окрасила лицо вампирши. «Tu as perdu, chérie.»*