Дни нашей жизни

28 июня 2003 года В комнате было темно, вечернее солнце уже совсем опустилось за край болот, оставляя за собой только мутный полумрак северной летней ночи, никогда не бывающей по-настоящему темной. И хотя по календарю давно должно было наступить лето, за окном дул холодный ветер, а в комнате горел камин, бросая фантастические тени от стаканов и бутылок на пол, застеленный слегка потертым красным ковром. Гарри лежал на спине и смотрел в потолок, Снейп сидел рядом, молча потягивая прохладное вино. Поттер повернул к нему голову и коснулся рукой его бедра. На лице Снейпа появилась довольная улыбка, он поставил бокал и поцеловал Гарри в губы. — Я думал, ты заснул. — Нет, просто с каждым разом я все дольше не могу прийти в себя после этого… безумия, — немного смущенно сказал Гарри и поднялся с пола, чтобы сесть рядом с любовником. — Тогда ты должен понимать, что для меня это еще большее безумие, — отозвался Снейп, глядя в камин и кладя руку ему на колено. — Иногда мне кажется, что я сейчас проснусь и окажусь либо в Азкабане, либо в Святом Мунго, а все это… просто сон моего умирающего разума. — Могу тебя заверить, что я настоящий, — прошептал Гарри и слегка ущипнул Снейпа за плечо. Тот дернулся и уставился на Поттера, который потянулся за новым поцелуем. — Не думал, что ты так ненасытен, — плотоядно сказал Снейп, наваливаясь на любовника сверху. — А я не думал, что ты так неутомим, — ответил Гарри. — Еще как утомим, — возразил Снейп и лег рядом с Поттером. — Но ты заставляешь меня забывать о возрасте, забывать вообще обо всем. Гарри не ответил и положил руку ему на грудь. Дрова в камине слегка потрескивали, и тепло, шедшее оттуда, создавало ощущение безопасности. Поттер почувствовал, что обрел место, которое он может назвать своим настоящим домом. — Я рассказал Гермионе о нас, — прошептал он. — Что?! — Снейп резко поднялся с пола и уставился на него. С его лица пропало расслабленное выражение, на Гарри уже смотрел его школьный учитель, который заметил глупейшую ошибку и готов опрокинуть котел с испорченным зельем нерадивому ученику на голову. — Зачем?! — Она мой друг. — У тебя же в друзьях сейчас половина магической Британии, почему бы сразу со всеми не поделиться нашим маленьким секретом? — Снейп вскочил на ноги, нависая над Поттером и раздувая ноздри от гнева. — Не передергивай! Гермиона никому не скажет, я уверен. — А я уверен, что мисс Грейнджер не умеет лгать, — воскликнул Снейп и стал натягивать на себя штаны, словно бы собирался куда-то уходить, но на самом деле он чувствовал себя уязвимым от услышанного, и собственная нагота его стала раздражать. — Ты не понимаешь, Гермиона — единственный мой близкий друг сейчас, — Гарри тоже встал и в растерянности следил за тем, как Снейп носится по комнате, подбирая одежду. — Это ты не понимаешь, Гарри! Ты ничего не понимаешь! Сейчас ты своими же руками портишь себе жизнь, а потом ещё меня сделаешь виноватым. — Что за чушь ты несешь?! — Ты в шаге от того, чтобы навсегда испортить себе жизнь, ты это понимаешь?! — Снейп схватил Гарри за плечи и уставился ему прямо в глаза немигающим взглядом василиска. Потом он отступил и отвернулся к окну. — Мне нельзя было допускать всего этого! Нельзя! Я же знал, у тебя не хватит мозгов, чтобы держать язык за зубами. — Прекрати истерику и посмотри на меня! — в гневе закричал Поттер. Повисла звенящая тишина. Снейп медленно развернулся и уставился на него с таким выражением, что, будь Гарри помладше лет на десять, у него бы сердце в пятки ушло. — Я сказал Гермионе, потому что не хотел ее обманывать дальше. Я не стыжусь того, что между нами происходит. Почему этого стыдишься ты? — Потому что я знаю, что такое всеобщее презрение, — выдавил Снейп, скривив губы. — Представь себе, я тоже знаю, — возразил Гарри и подошел к нему. — Если все узнают о наших отношениях, на тебе будет несмываемое пятно позора. — А почему ты все время говоришь о моей репутации, о моей жизни? — Поттер посмотрел Снейпу в глаза, тот выдержал взгляд и медленно ответил: — Потому что наша с тобой связь ничего не прибавит к моему статусу убийцы и шпиона, избежавшего правосудия, — и, ехидно улыбнувшись, добавил, — разве что добавит нотки пикантности к моему мрачному образу. А твое честное имя будут валять в грязи долго и с удовольствием. — Мне все равно до этого! — Гарри махнул рукой и с досады закусил губу. — Возможно, сейчас все так и есть, — холодно отозвался Снейп. — Но потом… когда тебе все надоест, ты сильно пожалеешь о своей неосторожности. — С чего ты решил, что мне надоест? — Поттер прищурился и попытался притянуть к себе Снейпа, но тот вырвался и отвернулся от него. — Может, потому что тебе самому уже надоело? Снейп тяжело вздохнул. Он чувствовал, что сейчас самый подходящий момент покончить со всем этим безумием. Да, он мечтал об этом всю жизнь, но не думал, что мечты обретут реальность. А теперь перед Снейпом стоял выбор, либо навсегда испортить Поттеру жизнь, что неизменно произойдет, пусти он все на самотек, либо выгнать его из своего дома немедленно и тем спасти его репутацию. Снейп сжал кулаки и медленно развернулся к Поттеру, чтобы сказать ему то, что заставит его навсегда убраться из его жизни. Но прежде чем он открыл рот, Гарри подошел к нему и прошептал: — Я люблю тебя, Сев. Для тебя это что-нибудь значит? Снейп словно задохнулся от услышанного. Он широко раскрыл глаза и смотрел на Поттера, который стоял перед ним голый и совершенно открытый, не скрывая ни своих чувств, ни мыслей. Гарри взял его ладонь в свою, и Снейп больше не смог сопротивляться. Он страстно поцеловал его в губы и забыл обо всех доводах рассудка. 30 июля 2003 года Поттер сидел за отчетом по делу поиска скрывающихся от правосудия Пожирателей смерти, когда в его кабинет влетел Рон Уизли, захлопнул за собой дверь и уставился на лучшего друга так, словно видел перед собой гибрид гигантского флоббер-червя и акромантула. — Скажи, это правда?! — Что именно? — спросил Гарри, вставая с места и уже зная ответ на свой вопрос. — Не прикидывайся идиотом, ты знаешь, о чем я говорю! — Уизли едва ли не отпрыгнул к двери, когда Поттер сделал шаг к нему навстречу. — Да, это правда, — спокойно ответил Гарри, не пытаясь больше приближаться к Рону, чтобы тот не выскочил в коридор и не начал орать уже на весь Аврорат. — Гарри, ты что, совсем чокнулся? Сначала ты бросаешь мою сестру, теперь спишь с мужиком! Да с кем! С самим Снейпом, от которого тебя все время тошнило! Он тебя приворожил? Опоил чем-то? — прокричал Рон уже больше с выражением крайнего удивления, а не гнева. — Рон, ты можешь чуть менее громко возмущаться? И ты прекрасно знаешь, что в Министерстве сейчас стоит уловитель темной магии. Если бы меня кто околдовал, ты бы первым узнал, ведь это твоя зона ответственности. Или ты по разгильдяйству не следишь за этим? — Ты заговорил почти как он! Гарри, ты вообще соображаешь, что ты делаешь? — Рон потер лоб рукой и чуть сбавил тон, в растерянности глядя на друга. — Если все это узнают, что они подумают обо мне? Да ты был мне как брат, а теперь… черт, я даже не могу себе представить, чем вы там с этим уродом занимаетесь. — Судя по твоим словам, отлично ты все представляешь и в красках, — резко ответил Гарри. — И прости, я не собираюсь всю жизнь прожить в одиночестве, сохраняя твою бесценную репутацию альфа-самца. — Скажи, чего тебе не хватало? — Рон шагнул вперед и презрительно прищурился. — У тебя было все и даже больше — слава, деньги, почет, друзья, нормальная семья, а ты бросил все ради этого старого извращенца! — Перестань его так называть, — с угрозой предупредил Гарри и сжал кулаки. — Я буду называть его так, как он того заслуживает! — выкрикнул Уизли и махнул рукой перед лицом Поттера. — Сначала он отравлял наше существование в школе, а теперь портит нам всю жизнь! — Кому это нам? Рон, ты понимаешь, что все это тебя не касается? — спросил Гарри, поднимая голос и скрещивая руки на груди. — Нет, это меня как раз касается! — гневно возразил Рон, тыкая в плечо Поттера указательным пальцем. — Каждый день меня кто-нибудь спрашивает, какая муха тебя укусила. Каждую неделю я слышу, как мама горестно вздыхает и просит тебя вразумить. Джинни ходит злая и на всех срывается, в особенности на мне, я же твой лучший друг! И ты считаешь, что меня это все не касается?! Гарри сделал резкое движение головой и отвернулся. — Я не хотел вносить разлад в вашу семью, — с трудом проговорил он, сглотнув комок в горле. — Но я больше не мог так жить. — Значит, сейчас ты счастлив, да?! — Да, сейчас я вполне счастлив, — ответил Гарри, глядя другу прямо в глаза. — Ну, что ж, поздравляю! — злобно выкрикнул Рон и судорожно принялся что-то искать у себя в кармане. — Но только знаешь, я не желаю быть другом человека, который променял мою сестру на убийцу и извращенца. Я не хочу, чтобы в меня тыкали пальцем, когда все всё узнают. Если бы ты только одумался… — Да пошел ты, Рон! — закричал Гарри, чье терпение окончательно лопнуло. — Мне плевать, что ты там думаешь обо мне и Снейпе! — А мне отныне плевать на тебя! Делайте там что захотите, только больше не смей приближаться ни к кому из моей семьи и к Гермионе тоже, ты слышал? И я больше не буду работать под твоим началом! — Да, пожалуйста! Удерживать не собираюсь! — Вот и отлично! — крикнул Рон, бросил на стол аврорское удостоверение и вышел вон. Настала жуткая, звенящая тишина. Гарри медленно развернулся и рухнул в свое кресло. *** — Гарри, мне так жаль, — воскликнула Гермиона, хватая лучшего друга за руку и утаскивая в нишу за большой колонной главного зала Министерства магии. — Он просто припер меня к стенке, а я… я никогда не умела ему врать. Она всхлипнула и посмотрела на Поттера, словно ожидая от него удара. — Ты не виновата, он бы все равно узнал. Рано или поздно, — тихо отозвался Гарри, но в его голосе слышалось напряжение и досада. — Рон сегодня, наконец, вроде одумался, решил с тобой помириться… — Ага, я заметил, — скептически возразил Гарри, разглядывая полустертый рисунок плит на полу главного зала. — Он сказал, что хочет зайти к тебе на Гриммо сегодня вечером, выпить пива, поболтать, а завтра отметить твой день рождения, — все еще извиняющимся голосом сказала она. — Да я все понимаю, Гермиона, — примирительно сказал Поттер, гладя ее по плечу. — Я не виню тебя совсем. — И что ты собираешься делать? — А что я могу тут поделать? — Ну, Рон мне сказал, что уходит из Министерства, — дрожащим голосом сказала Гермиона, внимательно глядя на лучшего друга. Тот отвел глаза и грустно произнес: — Я не буду его удерживать, не проси меня об этом. Я знаю, что вы сейчас полностью зависите от его аврорской зарплаты, но он тоже взрослый человек. Если Рон из-за своей дурацкой обиды поставил под удар свою семью… — он осекся и посмотрел на подругу. — Он договорился с Джорджем, что будет работать у него в магазине, — прошептала Гермиона. Гарри тяжело вздохнул, посмотрел долгим взглядом на толпу министерских, спешащих к каминам, чтобы пойти домой и расслабиться после трудного рабочего дня. Он видел усталость на одних лицах, досаду — на других, предвкушение долгожданного отдыха — на третьих. Поттер чувствовал, что сейчас какая-то часть его жизни закончилась навсегда. Это было странное ощущение, которое посетило его уже второй раз. Впервые такое чувство пришло к нему, когда погиб Дамблдор. Гарри помнил, как стоял над его могилой, когда уже все разошлись после пышных похорон. Белый мрамор гробницы был холодным и безликим, с таким же успехом он мог бы обрамлять клумбу в парке или стать фонтаном в саду Малфой Мэнора. Но из него сделали могильный камень для величайшего мага современности, и в этом мраморном равнодушии было что-то раздражающее. Гарри понял тогда, что больше не вернется в школу и не будет сдавать выпускные экзамены. Все это было нелепым и ужасно несвоевременным, как пасхальный заяц на Рождество. И сейчас ему казалось, что истерика Рона и извинения, сожаление Гермионы также не нужны и не важны. Ведь, что бы они ни делали сейчас, Гарри не собирался ничего менять. Роман со Снейпом, странный, почти невозможный на первый взгляд, составлял все, что его действительно волновало в настоящий момент. Даже во время ссоры с Роном он думал о том, что через несколько часов он пойдет, почти побежит в тот дом на болоте, чтобы оказаться рядом с человеком, который любит его так, как не любил никто и никогда. Только это было важно, и больше ничего. Он очнулся от своих мыслей после того, как Гермиона коснулась его плеча. Гарри посмотрел на нее и грустно улыбнулся. — Знаешь, думаю, Рону у Джорджа будет лучше, чем здесь. Я вообще не уверен, что работа аврора ему нравилась. — Он хотел быть полезным и… хотел быть рядом с тобой, — тихо отозвалась она, глядя на свои нервно сжатые пальцы. — Да, Рон редко занимался тем, что ему действительно нравится. Может, сейчас он, наконец, перестанет равняться на меня и найдет свое призвание. Гермиона отвела глаза в сторону и ничего не сказала.