Дни нашей жизни

13 августа 2017 года Корнуол встретил сырым порывистым ветром. Снейп плотнее затянул мантию сначала на Джуниоре, потом на себе. Он не был на Британских островах больше семи лет и сразу почувствовал разницу с Бретанью. Там тоже сырой и резкий ветер был не редкостью, но тут, на его родине, он ощущался по-другому. Так зябко и промозгло было по утрам и в округе Коукворта, если ветер дул не со стороны фабрики. В противном случае в воздухе еще носилась смесь запахов машинного масла, сырой шерсти и ацетона. Словом, Снейп совершенно не скучал по родным местам. Портал выбросил их на вересковой пустоши, он огляделся и увидел, как в разных ее местах точно так же появляются волшебники и спешат к большому стадиону, расположенному в полумиле от них. — Ты как? — Отлично, — бодро ответил Джуниор, хотя выглядел бледнее обычного. Эту бледность, а еще угольно-черные прямые волосы он унаследовал от Снейпа. Это было его первое путешествие через портал, но все в итоге прошло хорошо. Он посмотрел на Снейпа и сжал его руку. Мальчик знал, что тот нервничает. Снейп поправил на сыне капюшон и заглянул в его ярко-зеленые глаза. — Там будет много народа, Гарри. Далеко от меня не отходи, ты понял? Джуниор кивнул. Снейп звал его по имени, только когда был очень серьезен. Мальчик прижался к нему, словно пытаясь его так поддержать, а потом потянул в сторону стадиона. Снейп до последнего сопротивлялся этой поездке, но, видя жалостливый взгляд сына, сдался. Он ненавидел Англию, ненавидел квиддич, ненавидел бывать в толпе. И сегодня ему предстояло столкнуться со всем этим сразу. А еще встретить сотни косых любопытных взглядов, и хорошо, если обойдется без стычек. Разгоряченные болельщики склонны вымещать свои эмоции на первой попавшейся мишени. Они прошли между кустами цветущего вереска к трибунам, Снейп держал сына за руку и смотрел по сторонам. Он увидел множество молодых парней и девушек, заполнявших нижние ярусы трибуны — там были самые дешевые места. Они стали подниматься по широкой, со множеством коротких пролетов лестнице наверх, проходя часть пути по ярусам трибун — чем выше, тем дороже и престижнее. Внизу Снейп практически не встретил никого знакомого и понял, что в Англии выросло целое поколение волшебников, для которых Северус Снейп — просто часть истории последней войны и герой полузабытых скандалов. Его никто не узнавал и не обращал внимания. Он даже подумал, что было бы неплохо остаться на нижних трибунах и пережить этот матч никем не узнанным. Но он пошел дальше наверх, сжимая руку сына, крутящего головой по сторонам и с жадностью рассматривающего все вокруг. На среднем ярусе трибун Снейп уже встретил нескольких знакомых, они застывали при виде него и толкали друг друга в бок. Он увидел тут нескольких знакомых клерков, когда-то выписывавших ему штрафы за торговлю зельями без лицензии, и профессора Граббли-Дёрг, он кивнул ей, но она не узнала или просто не заметила его в толпе. Здесь же было много тех, кто когда-то учился у него в Хогвартсе, в памяти почти не всплывали их имена. То, что они его узнали, Снейп понял по их выражению лица. Некоторые ему вежливо кивали, другие игнорировали. Его устраивали обе эти реакции. Они поднялись еще выше, тут были уже места по дорогим билетам или особым приглашениям. У них с Джуниором было такое, подписанное лично Министром магии Кингсли Шеклболтом. Здесь он увидел Минерву МакГонагалл, сменившую его на посту директора школы. Они кивнули друг другу в знак приветствия, общаться им было давно уже не о чем. Снейп заметил ее внимательный взгляд на Джуниоре. Тот с восторгом смотрел на огромное квиддичное поле, пробегающие по табло рекламные слоганы и не догадывался, что его сейчас пристально рассматривает будущий учитель и руководитель школы, в которую он так жаждет попасть. Показав контролеру свои билеты, Снейп повел маленького Гарри в центр трибуны. — Ты это видел? Новая «Комета» летает быстрее… — Хватит туда глазеть, пропусти людей, — перебил Снейп, пытаясь убрать зазевавшегося сына с прохода. — Сев, я хочу вот такую метлу… — Только твой отец может меня так называть, — с менторскими нотками в голосе сказал Снейп. — Зови меня Северус. — Сев, там Роуз, — Джуниор его не слушал и бросился к подруге. Снейп хотел его остановить, но тот уже летел между рядами кресел к той части трибуны, где концентрация рыжеволосых людей была заметно больше, чем где бы то ни было. Он скрипнул зубами и шумно выдохнул. — Укрощаете моего крестника, Северус? Тот обернулся и увидел рядом с собой Невилла. — У Поттеров врождённый иммунитет к моим попыткам укрощения, — меланхолично отозвался Снейп и пожал ему руку. Он кивнул его жене, которая оставалась на месте, держа руки на округлившемся животе. — Вас вскоре можно поздравить? — Да, — смущенно сказал Невилл. — Мы все-таки решились. — Я вас прекрасно понимаю. Мне самому это решение далось нелегко, — с ироничной улыбкой сказал Снейп. — И как оно? — было видно, что Невилла действительно волнует этот вопрос. — Будь это в моей власти, я бы уменьшил издержки. Но как только Гарри пришел в себя, я ни разу не пожалел об этом решении. Он посмотрел в сторону своего сына, стоящего у края трибуны с рыжеволосой девочкой. Рука Джуниора лежала поверх ее руки на перилах. По толпе пошел гомон, на трибуну поднялся министр. Он сразу выделил Снейпа среди людей и пошел к нему. Его путь провожали взглядами. — Был рад встрече, Невилл. Мы с Гарри всегда счастливы твоим визитам. — Боюсь, в ближайшее время мне будет не до визитов, — отозвался тот и, заметив приближение министра, вернулся на свое место. А Снейп развернулся и пошел искать свои места, которые были как раз рядом с большим семейством Уизли. Кингсли пришлось его догонять. Когда тот все-таки его настиг, Снейп расположился в кресле первого ряда. Рядом с ним были пустые места, а через одно сидела Джинни с перекошенным от досады лицом. Снейп поймал себя на мысли, что только ради этого зрелища стоило прибыть на этот чертов матч. — Где-то здесь должен сидеть Гарри Поттер? — спросил Кингсли с ироничной улыбкой, глядя ему в лицо. — Здесь только его старая некрасивая жена, — в тон ему отозвался Снейп, встал и услышал, как Джинни фыркнула у него за спиной. — Но ведь ты это заранее знал, так, Кингсли? Два письма от тебя ко мне остались без ответа. И теперь Гарри по личной твоей просьбе поехал выступать на международных учениях авроров ровно в день полуфинала кубка страны. Билеты на который прислал ты же. Причем на имя Джуниора. Совпадение? Скорее, попытка выкручивания рук. Шеклболт усмехнулся и окинул взором трибуну, все взгляды были направлены на них. Даже вылетевшие на поле чирлидерши в коротких юбках не смогли отвлечь внимание вип-ложи от этих двоих ветеранов второй магической войны. — Ты закончил публичную порку? — Даже не начинал, — с сарказмом ответил Снейп и бросил взгляд на сына. Он и Роуз были почти единственными, кто смотрел здесь на поле. — Я хочу пригласить тебя в министерскую ложу. — Очень заманчиво, но меня устраивают мои места. — Я думаю, ты можешь оставить ребенка на попечение Гермионы и поговорить со старым боевым товарищем, правда, Северус? — настойчиво спросил Кингсли. — У меня нет желания обсуждать с тобой наши боевые заслуги, Шеклболт, — холодно отозвался Снейп. — В этой стране они слишком быстро забываются. — Напрасно ты так думаешь, — сказал министр, теряя терпение. — Нам действительно надо поговорить. Снейп смерил его взглядом, потом перевел его на Гермиону, которая наблюдала за этой сценой. — Я послежу за ним, Северус. Тот кивнул и молча пошел в сторону министерской ложи. Кингсли пришлось следовать за ним. Места для министра и его приближенных были выше всех, внутри ложи было всего пять больших удобных кресел, обитых пурпурным бархатом. Снейп сел на одно из них, и министру пришлось обойти его, чтобы занять место в центре. Секретарь вбежал и что-то быстро пробормотал ему на ухо. Кингсли поднялся, поднес волшебную палочку себе к горлу и магически усиленным голосом объявил начало матча полуфинала по квиддичу Великобритании. Трибуны зашумели, на поле вылетели две команды и выстроились в воздухе друг против друга. Министр вернулся на свое место и наколдовал заглушающие чары. Снейп удовлетворенно отметил про себя, что это заклинание он сам когда-то придумал, будучи учеником шестого курса, а теперь его использует глава магической Британии. — Я рад, что мы все-таки встретились, — начал Шеклболт. — Сколько мы не виделись? Лет двенадцать? — Я не считал, — холодно ответил Снейп, демонстративно глядя на поле, где игроки уже занимали позиции. — Мне кажется, ты сейчас выглядишь даже лучше, чем в год победы над Волдемортом. — В тот год я руководил школой, в которой все меня ненавидели, старался уменьшить потери от режима Темного Лорда и не попадаться ему под горячую руку. Он тогда активно съезжал с катушек и убивал направо и налево. Словом, у меня был довольно напряженный график. Ах, да, еще меня укусила Нагайна, и я чуть не отправился к праотцам, — с ироничной улыбкой ответил Снейп и посмотрел вниз, туда, где его сын стоял с подругой и наблюдал начало матча. — А сейчас я живу на французском побережье, в окружении садов и роскошных пляжей, ем свежих устриц три раза в неделю и делаю только то, что доставляет мне удовольствие. — А еще ты живешь с Гарри Поттером и его сыном, — заметил Кингсли. — А я что сказал? — криво усмехнулся Снейп. — Только сегодня я нарушил это правило и пришел сюда. И хотел бы знать почему. Он вопросительно посмотрел на министра, которому словно стало не по себе от этого взгляда. — Нужно, чтобы Гарри вернулся в Англию, — сказал тот, не отводя глаз от лица Снейпа. — Кому нужно? Тебе? — Это нужно нам всем, Северус. — Твоему триумфальному возвращению на пост министра не достает некого светлого символа? Хочешь использовать Гарри как доказательство своего права вернуться? Сделаем Британию снова великой и все такое? — неприязненно спросил Снейп. — У тебя превратные представления о моих мотивах, — недовольно заметил Кингсли и откинулся на спинку кресла. — А по-моему, у меня вполне реалистичные представления о них. Гарри сказал, что ты нуждаешься в нем, что в аврорате творится бардак, но раз они справлялись без него восемь лет, то дело вовсе не в этом. И мне непонятно, почему ты вообще обсуждаешь это со мной. Я-то тут причем? — Не притворяйся, что не повлиял на отказ Поттера возвращаться, — холодно сказал министр. — Значит, это у тебя превратные представления о способности Гарри принимать самостоятельные решения. Зачем тебе такой глава аврората? — Я не хочу делать его главой аврората. — Вот как? — Я предлагаю ему должность заместителя министра по защите от темных искусств. — Странная должность. Больше походит на символическую, — заметил Снейп. — Это наводит меня на мысль, что я был прав насчет твоих мотивов. — Гарри будет курировать аврорат и все, что как-то связано с использованием темной магии, влиять на принятие законов. Это выше главы авроров. Ему не придется участвовать в операциях лично. — Очень похоже, что ты мне зубы заговариваешь. Ты прекрасно знаешь, что Гарри полезет в самое пекло, если потребуется. — Но ему не придется захватывать склады контрабанды, Северус, — резонно возразил Кингсли. — Если бы вы приняли нормальные законы, контрабандистам бы нечего было ввозить незаконно. — Мы работаем над этим, — заверил министр. Снейп лишь неприязненно отмахнулся. Он вспомнил, каких баснословных денег стоила трансформация Гарри, как он сам несколько раз попадался на покупке или продаже чего-то вполне невинного, но признанного опасным каким-нибудь законом трехсотлетней давности. — Что ты хочешь в обмен на то, что Поттер вернется в министерство? — с нажимом спросил Кингсли. — Для начала, я хочу понять, зачем действительно тебе это надо, — Снейп посмотрел ему в лицо немигающим взглядом. — Когда Гарри ушел, люди словно утратили веру, начались какие-то разброд и шатание… — Может, ты просто плохой министр, Кингсли? — резонно спросил Снейп. — Дело не в моих качествах. Поначалу его уход не казался чем-то катастрофичным. Ну да, Гарри часто попадал в скандалы, спорил со мной, с главами других департаментов. Всем казалось, что он просто зазвездился. Требовал к себе особого отношения. Нарушал общественные табу… — Это какие? — перебил Снейп и уставился в лицо министра с откровенной ненавистью. — Ты знаешь, какие. — То есть ему надо было, как Дамблдору, ездить пару раз в месяц в гей-кварталы Лондона и Эдинбурга, чтобы снимать малолеток по маггловским гей-клубам? Тискать мальчиков по подворотням за пару монет, а потом милосердно стирать им память? Так бы он не нарушил ваши табу? — Снейп почувствовал, что закипает и отвернулся, чтобы не видеть лицо Кинсгли. — Об этом можно было просто не кричать на совещаниях у министра, — спокойно ответил тот. — И, сдается мне, у Поттера бы не появились такие желания, если бы не ты. Дамблдор хотя бы магглов тискал, но тебе понадобился самый знаменитый мальчик магической Британии, так, Снейп? — Да что ты вообще о нас знаешь?! — тот поднялся с места, борясь с искушением заехать министру магии непростительным заклятием на глазах у всего стадиона. — Я знаю, что у вас есть сын, который скоро отправится в Хогвартс. И для него будет гораздо лучше пойти туда, будучи сыном заместителя министра Магии. Учитывая прочие обстоятельства его биографии. Снейп задохнулся, словно его ударили под дых. Упомянув Джуниора, Кингсли угодил в его самое чувствительное место. — А зачем тебе такой неудобный заместитель? Зачем тебе открытый гей на этой должности, с непонятно откуда взявшимся ребенком и старым извращенцем и убийцей под боком?! — Потому что Гарри Поттер нужен нашей стране. Без него все, чего мы достигли после победы, обесценилось. Опять повылезали всякие упыри, в Сумеречном переулке стали твориться какие-то темные дела. На последнее празднование Дня победы в Хогвартс не приехал даже Рон Уизли, который последние восемь лет отдувался за всю их троицу… Тогда Невилл взял слово и сказал, что мы выдавили из страны своего национального героя, что скоро такие, как Амбридж, опять будут нами командовать, народ дрогнул. — Если до вас так долго это доходило, то ничего другого вы не заслужили. — У нас есть шанс многое сделать лучше, Северус. Позволь Гарри вернуться в Министерство. — Я его не держу, Кингсли. — Он мне сказал, что не вернется, потому что не хочет причинять неудобство своей семье. Я думаю, он имеет в виду тебя, — сказал министр и равнодушно проследил, как команда Шотландии забила первый гол в игре. — Семья Поттера состоит не только из меня, — возразил Снейп. — У Гарри есть сын, которого он не хочет выдергивать из родного дома и тащить в этот туман, сырость и смог. У Джуниора есть друзья в коммуне, нас там, в отличие от неласковой родины, считают за нормальных людей. И да, я не собираюсь переезжать даже ради спасения Великобритании. Мне кажется, я ей уже все долги раздал. — Вам не обязательно переезжать на острова, хотя… — Это было бы твоим полным триумфом, да? Ты не захотел дать Гарри то единственное, что ему было от тебя надо. Ты не признал его право жить так, как он хотел, завести полноценную семью. И он потратил на это все и уехал за границу, чтобы жить нормальной жизнью, какой живут те, ради кого он несколько раз умирал в битве с Волдемортом. И теперь ты хочешь его вернуть в качестве доказательства, что британское магическое общество все еще на пути к прогрессу? — Я уже сказал, что Гарри сможет многое сделать для этого. — Мне плевать на твои речи о высоком. Ты спросил меня, чего я хочу, чтобы Поттер вернулся. А сколько ты готов заплатить? — Назови сумму. Снейп назвал. У Кингсли вытянулось лицо. — В отличие от Поттера, я старый выпускник Слизерина, а потому предпочитаю в качестве доказательства добрых намерений видеть золото на моем личном счете в Гринготтсе. Ты тут упоминал нашего сына, так вот, ему будет полезно иметь неплохое состояние в начале своего жизненного пути. Министры и их заместители так быстро меняются, на моем веку я видел их десятки. А хороший счет в банке по-прежнему надежней любой должности. Думаю, от родины не убудет компенсировать двум героям войны их расходы за годы скитаний вдали от дома. — Во вторник у тебя будут эти деньги, — с отвращением сказал Кингсли. — Ты получишь к ним доступ, как только я получу согласие Поттера. — С тобой приятно иметь дело, Кингсли, — иронично заключил Снейп, поднялся и покинул ложу министра. Находиться с ним дольше он бы не смог. Его тошнило от этого бюрократа, стремящегося предстать спасителем магической Великобритании. Снейп знал только одного человека, годящегося на эту роль. И сейчас он с выгодой продал его этому упырю. Чего только ни сделаешь ради единственного сына? Спустившись на ВИП-трибуну, Снейп увидел, что народу там прибыло. Пустовали только три места, которые были зарезервированы за их семьей. Джуниор по-прежнему стоял с Роуз у края трибуны. Казалось, что они могут свалиться вниз, но там был установлен надежный магический барьер, защищающий болельщиков от падения и игроков от выхода зрителей на поле. Снейп медленно прошел по проходу к своему месту. Джинни по-прежнему сидела через кресло от него. Рядом с ней не отрывали глаз от игры три чернокожие девочки. По наличию на пальце у бывшей миссис Поттер помолвочного кольца, Снейп заключил, что она в третий раз с гриффиндорской храбростью готова нырнуть в омут законного брака. Северус бросил взгляд на свою руку, и там появилось его обручальное кольцо, надетое Поттером ему на палец в День Святого Валентина семь лет назад. Он обычно прятал его от посторонних взглядов, считая свой брак по факту всем известным, но все-таки интимным делом. Однажды Пьер предложил ему устроить гражданскую церемонию в церкви. Венчание он, как истинный католик, провести бы не осмелился. Но Снейп не нуждался в том, чтобы все видели доказательства того, что его мальчик с ним всерьез и надолго, он не верил в силу брака, если тот держится только на клятвах, принесенных при кучке других людей. Снейп видел слишком много распавшихся пар или тех, кто жил друг с другом в силу привычки. Его собственные родители поливали друг друга грязью каждый день, не в силах признать то, что их брак был ошибкой. И этот огромный фальшивый бриллиант на руке Джинни Уизли его насмешил. Впрочем, он был рад тому, что та сейчас наверняка не попытается снова подкатывать к Гарри или устроить скандал. Не то чтобы он этого опасался, просто избегал неловких ситуаций. Достаточно уже того, что на него тут и так все пялятся. После встречи с министром он чувствовал с одной стороны досаду, с другой — удовлетворение. Осталось только досидеть до конца матча и утащить Джуниора домой, в тишину французской провинции, где, если тебя и беспокоят чьи-то крики, то только чаячьи. Он отвык от толпы и шума, хотел домой, в свою лабораторию, к камину, к своему Гарри. Снейп отвлекся от этих мыслей, услышав свист судьи, вылетевшего на поле. Объявили первый перерыв. Он бросил взгляд на сына, тот повернул к нему голову и побежал к месту. — Ты видел? Гаррисон забил гол головой! А Питкина удалили с поля за грубую игру, хотя он вел себя так же, как Эббот, которого не удалили! — Джуниор выпалил все это на одном дыхании. — Надень перчатки, у тебя руки ледяные, — проворчал Снейп, беря его за руку. — Так лето же! — Вот такое хреновое лето бывает в Англии. А вы с папой сюда рветесь, непонятно почему, — недовольно сказал Северус и застегнул верхнюю пуговицу на мантии сына. Тот ее сразу же расстегнул обратно. — Гарри, там сахарная вата, пошли! — крикнула Роуз и замахала ему рукой с прохода между рядами кресел. Как всегда на таких матчах, здесь были тележки со сладостями и сливочным пивом. Снейп вынул из кармана галеон и протянул сыну. — Угости ее. Джуниор бросил на Снейпа быстрый внимательный взгляд и побежал к подруге. Люди отовсюду стекались к выходу с трибун и торговцам всякой всячиной, появившимся словно из-под земли. Снейп опасался оставлять сына без присмотра и с большим неудовольствием пошел за Джуниором. Когда он нашел его в толпе, они с Роуз уже стояли с сахарной ватой у тележки с игрушками. Там были летающие фигурки квиддичных игроков, игрушечные метлы и фанатская атрибутика. — Я его первым поймал, — услышал Снейп голос сына. — А я его первым заметил! — Отдай! — Нет, ты отдай! Перед ним прошла семья с тремя маленькими детьми, они все держались за руки, чтобы не потеряться в толпе, и загораживали вид. Снейп начал нервничать. Он увидел, что Джуниор схватился за летающую фигурку игрока, а другой мальчик вцепился в метлу, на которой тот сидел. Незнакомый мальчишка был бледен, худ и светловолос, с надменным выражением на лице. Малфой, сразу подумал Снейп и направился их разнимать. — Северус, я первым взял этого Питкина! — Отцепись от него! Он мой! — У вас еще один есть? — устало спросил Снейп у продавца. Тот только развел руками. — Скорпиус, отойди от них, а то еще подцепишь что-нибудь неприличное, — послышался холодный голос у Снейпа за спиной. Тот медленно повернулся, но уже знал, что увидит Драко Малфоя. — Еще один выпад в сторону меня или этого ребенка, и от вас мокрого места не останется, — очень тихо и от этого еще более зловеще произнес Снейп. — Неужели? — скривился Драко. — Ну и что же ты мне сделаешь, старый извращенец? Он тоже говорил тихо, но Снейп физически ощущал, что все вокруг смотрят на них и внимательно наблюдают за этим противостоянием. Даже мальчишки застыли и перестали вырывать друг у друга игрушку. — Помнится, из нас двоих только я силен в непростительных заклятиях, вам ведь они не давались, Драко? — спокойно заметил Снейп. — Думаешь, выйдешь сухим из воды второй раз? Поттер тебя больше не отмажет! — Не думаю, что вы захотите проверить это на себе, — иронично ответил Снейп, отстраненно наблюдая, как лицо Драко перекашивает гримаса злости. — Пойдем отсюда, Скорпиус! — Ну папа! — Быстро! — раздраженно рявкнул Малфой, схватил сына в охапку, резко развернулся и врезался в Гарри Поттера. — Ух, ты! Вся семейка в сборе! Купили себе игрушку… — Осторожнее, мистер Малфой, — угрожающе перебил Снейп, и его рука потянулась к волшебной палочке. — Здравствуй, Драко, — миролюбиво сказал Гарри. Он стоял, прислонившись к перилам в какой-то неподходящей моменту расслабленной позе. — Славно, что в Англии ничего не меняется. Все та же мерзкая погода, а ты все так же нарываешься на скандал. Драко хотел что-то сказать, но, увидев угрожающий взгляд Снейпа, передумал, взял сына за руку и увел на другой конец ВИП-ложи. — Вижу, вас тут одних оставить нельзя, — с улыбкой сказал Гарри, подходя к Снейпу и Джуниору, крепко держащему заветный трофей в виде фигурки загонщика. — Северус такой крутой! Он его напугал! — с гордостью выпалил мальчик. — Я тоже хочу так уметь… — Еще представится возможность научиться, — меланхолично отозвался Снейп, оглядываясь и видя, что они в центре всеобщего внимания. Он сделал несколько шагов подальше от тележек торговцев, увлекая за собой сына. — Северус и меня до сих пор пугает, — со смехом сказал Гарри и встал с ними рядом у края трибун. Там был небольшой карман между двумя лестничными пролетами, где можно было скрыться от посторонних глаз. — Я хочу к Роуз! Она должна увидеть моего Питкина! — выкрикнул Джуниор и вопросительно посмотрел на родителей. Гарри кивнул, но сам остался стоять рядом со Снейпом. — За время жизни в Бретани я и забыл о существовании Малфоя, — сказал Гарри и внимательно посмотрел на Снейпа. Он знал, что тот чувствует себя некомфортно под пристальными взглядами людей. — Зато он про тебя не забыл. Ты же его незаживающая рана, — отозвался Снейп с кривой усмешкой, проследив взглядом путь Джуниора до мест, где располагалось семейство Уизли. — О, боги, только не говори, что он был в меня влюблен! — Нет, тут скорее зависть к твоей силе. Ему же никогда ни на что не хватало смелости. Ты как ходячее напоминание об этом, идешь до конца, живешь, как хочешь и не боишься это показать. А он до сих пор пребывает в тени своего отца, хотя тот безнадежно отстал от жизни. — Драко никогда не был по-настоящему плохим. Если бы не он, у нас не было бы Джуниора. Я не могу на него злиться, хотя вряд ли пойму, почему он постоянно перечеркивает свои лучшие поступки, — заметил Гарри и положил руку рядом с рукой Северуса на перилах. На его пальце блеснуло обручальное кольцо. Снейп увидел это, улыбнулся и посмотрел ему в глаза. — Я все-таки решил принять предложение Кингсли, — сказал Гарри и накрыл его руку своей. — Если ты не будешь возражать. — Уже говорил, что не буду. — Меня часто не будет дома. Джуниора придется забирать из школы… — Это я возьму на себя, — перебил Снейп, раздвинул пальцы на руке, Гарри пропустил между ними свои и сжал его ладонь. — Я решил внять твоим советам и перестать так много работать. Буду больше проводить времени с нашим мальчиком, пока он не отправился в Хогвартс. — Ты ведь знаешь, что я тебя обожаю? — вырвалось у Гарри. Снейп только улыбнулся и посмотрел на него долгим пронзительным взглядом, полным любви, и, словно испугавшись его откровенности для столь людного места, перевел его в сторону сына. Тот стоял рядом с Роуз и так же держал ее руку в своей. Над ними кружил игрушечный загонщик. Джуниор что-то сосредоточенно объяснял ей, а она внимательно слушала и кивала. — Рыжая девочка и влюбленный в нее мальчик-слизеринец. Как это знакомо… — тихо сказал Снейп. — У этой истории будет совсем другой финал, — Гарри сжал его ладонь еще крепче. — Думаешь? — губы Снейпа дрогнули в улыбке. — Я уверен. (конец)