20 тысяч тонн

—Идиотина,сними уже этот проклятый шарф! - Парень с белыми как снег волосами пытался стянуть с друга шарф,правда это получалось не очень хорошо. —Ты меня задушишь сейчас! - Высокий парень с которого пытались стащить данный аксессуар уже просто начал неистово смеяться над этой ситуацией не скрывая этого,несмотря на то что шарф и правда уже начинал душить светловолосого он всё равно не давал снять его с себя. —Брагинский,чёрт тебя дери! - Где-то через полторы минуты мучений альбиносу всё же удалось стащить уже столь ненавистный шарф телесного цвета. - На улице восемнадцать чёртовых градусов,а ты в шарфе и свитере! —Доедем до квартиры и переоденусь. - Иван схватил свой чемодан за ручку и уверенно зашагал по плитке аэропорта. —То есть ты даже не додумался взять сменную одежду на обратный путь? —Я просто не видел,да и сейчас особо не вижу смысла вести с собой лишний вес. Было решено закрыть тему на которую эти двое могли бы спорить вечность и просто зашагали на выход к ждавшему их такси.Ехали они чуть дольше полутора часа обсуждая всё что приходило в голову.Начиная от возмущений Гилберта об одежде русского,заканчивая смехом от прочтения милионов пропущенныйх сообщений скопившихся за время поездки на север страны.Причём смех подавал даже водитель такси,и вот так прошло почти два часа пока машина не остановилась недалеко от дачного посёлка. Ребята поблагодарили водителя и с охапкой сумок которые из трёх небольших, превратились в десять.И почти все эти семь сумок были полностью набиты разнообразными документами так любезно расортироваными Красноярским краем и лично всучинами всей этой кучей старшему Бальшмидт.Брагинский ещё час смеялся над пруссаком который матерился на всех возможных языках пытаясь осознать от куда взялась такая гора адских бумаг. —Как же давно я тут не был. - Альбинос уверенно шагал по тропинке из жёлтого и не только кирпича,гальки,песка с чем-то ещё. По обе стороны дороги стояли разнообразные дома с красивыми и не очень садами которые Гилберт,да чего уж скрывать и Иван тоже с детским интересом расматривали внутренности участков(если позволял забор конечно же). Парни шли спокойным шагом и просто общались обсуждая тот или иной участок.Про жару никто не забыл и в итоге русский всё-таки сдался и снял свитер оставшись в одной майке.Чем просто "убил" Пруссию. —Ты ещё и в майке был!? - В ответ пруссак получил тихий,хриплый смешок - Я уберу все зимние вещи на чердак к чёртовой бабушке... —Не будь таким занудой,Гил —Заткнись,йети переросток... Гилберт ускорил шаг отрываясь от русского оставляя его в неком недоумении которое прошло через пару секунд и сразу же побежав следом. —И с каких пор я стал походить на йети? - Вместо ответа Ваня получил сумкой в лицо.

***

Попав наконец в дом, Бальшмидт первым делом принялся выполнять своё обещание вызывая этим хриплый смех Брагинского который тчетно пытался помочь убрать вещи на чердак и делал всё только хуже из-за истерического смеха.Поэтому Пруссия просто "вежливо" попросил его заткнуться и перестать помогать,а русский и не сопротивлялся,правда заткнуться так он и не смог. —Харе ржать как конь!Иди в магазин лучше сходи,в холодильнике мышь повесилась.. Светловолосый бросил последний смешок и спустился на первый этаж,а потом послышался хлопок входной двери.Гилберт вздохнул и залез на чердак дабы убрать последнюю сумку с одеждой.Сколько же тут разных вещей самых разных годов.Вот тебе старый плакат « Родина мать зовёт!»,а вот тебе и Люттихский двухнарезной штуцер года так 1843,если пруссаку конечно память не изменяет,а такое бывает редко.Парень взял огнестрельное оружие и покрутил в руках.И всё-таки Россия очень похожа большую кладовую в которой можно найти всё что угодно вообще.Осмотрев довольно неплохо сохранившиеся оружие в руках,парень хмыкнул и аккуратно положил вещь на специальную подставку которая валялась недалеко. —Тебе и правда больно вспоминать прошлое...- Говорил всё это альбинос рассматривая довольно-таки большой чердак до отвала забитый разнообразными вещами.Только вот все эти "воспоминания" были раскиданы так,будто их запихнули сюда просто чтобы запереть и забыть,не задумаваясь о том что из-за небрежного отношения чердак просто превратится в свалку.Но Иван на то и Иван,чтобы не забыть даже то что причиняет боль.Гилберт знал что русский раз в год,а то и два раза залезает сюда и разбирает вещи и саморучно рестоврирует некоторые вещи.скажи это кому-нибудь,никто не поверит.Чтобы и "Империя зла" в лице Брагинского занимался такой точной и тонкой работой,что за бред? А вот и нет,на самом деле у русского зоркий глаз несмотря на многочисленные травмы и ношение очков в последние лет так десять. Пруссия решил потом вернуться к этим мыслям и закрыв чердак спустился на первый этаж.Надо отметить что дом был довольно большим,три этажа как-никак.Правда зачем так много, если тут бывает ну максимум человека три-четыре, старшему Бальшмидту до сих пор непонятно. —Я забиваю себе голову не тем... Парень зашёл на просторную светлую кухню соединенную с залом и проходом на задний двор. В окно светили уже поредевшие,оранжевые лучи садившегося за горизонт солнца.Можно было услышать щебетание птичек,как плещеться вода в бассейне из-за лёгкого ветерка. Всё это убаюкивало пруссака,и ему это нравилось. Ему нравилось проводить время в этом доме вдали от города рядом с природой. Хотя получалось делать это крайне редко.Отговорки для Запада уже заканчиваются, а Австрия просто откажется подыграть просто из-за своего гигантского ЧСВ. Вздохнув Пруссия вышел на задний двор и сел на край бассейна опустив ноги в прохладную воду.Иногда парню хотелось думать что всё это один большой сон который скоро закончиться и он проснётся снова империей и пойдёт к русскому на чашечку чая под предлогом того что надо кое-что обсудить. Не было бы обсуждений и недоверчивых взглядов. Но видимо ему более не суждено "проснуться" и от таких мыслей у пруссака кошки на душе скребли.Хотелось просто утопиться и не видеть то что твориться в мире,не видеть всех тех идиотов которые готовы убивать за деньги и покупать за них всё что хотят,не видеть тех кто считают что они сильны и могут править миром.Просто закрыть глаза и опуститься на дно.Но в тоже время это было страшно делать.Гилберт всегда боялся за свою жизнь больше чем за жизни окружающих его людей,а те за кого он волновался были можно сказать избранными. Настолько избранными что были готовы спасать его пятую точку даже если они в ссоре или после войны.Хотя так можно сказать только про одного человека,про одну страну,про одну нацию в честь которую его народ когда-то придумал песню в благодарность за спасение. —Вот ты где,а я уже оборался - Бальшмидт дёрнулся от внезапно донёсшегося из-за спины голоса. - Ты тут давно сидишь? Иван подошёл к Пруссии который часто хлопал глазками пытаясь прийти в себя смотря на русского. —Я...- Парень задумался переводя взгляд на тёмную воду отражающую луну. - не знаю.А чего ты так поздно домой пришёл,до магазина пятнадцать минут идти. —Он закрыт на обед - Пожал руками Брагинский присевший рядом по турецки —Ты хотел сказать на ужин? —Какой ужин,уже без тридцати два - Посмеялся светловолосый Пруссак помнил что Ваня ушёл в магазин около шести часов вечера и через некоторое время он сам спустился к бассейну и осел тут.Парень нахмурился поняв что он просидел на улице почти семь часов.Только сейчас он понял что не чувствует ног от слова совсем и осознавая это начинает тихо материться. —Тебя занести в дом? —С чего ты взял что меня надо нести вообще? - Протороторил парень отползая от бассейна пытаясь вытащить ноги из воды,что вышло не очень хорошо. —Ну я же вижу что у тебя ноги отекли и ты их не чувствуешь - Хмыкнул Брагинский помогая пруссаку залезть ему на спину и когда это получилось тихонько зашагал к двери. —Глазастый блин нашёлся...-Буркнул себе под нос альбинос - Ты,надеюсь еду купил хотя бы? —Ещё и пиццу заказал и получил Брагинский тихо посмеялся и ногой захлопнул дверь уходя внутрь дома включая попутно свет.