Удержи меня

Ай, то не пыль по лесной дороге стелется. Ай, не ходи да беды не трогай, девица. Колдовства не буди, Отвернись, не гляди — Змей со змеицей женятся. ***       Парень с подозрением посмотрел на серую будку, с вырезанным окошком в виде сердца на двери, и решил потерпеть. Всего-то три месяца! Задумался, сколько часов может человеческий организм удерживать в себе жидкость. Через два часа понял — конкретно его организм сдался очень быстро.       Александр вышел из деревянного строения, огляделся вокруг. Небо синее-синее, воздух непривычно чист, аж дурманит. За домом открывается чудесный вид на небольшую просеку, а дальше — высокие сосны. Стволы широкие, круглые, без сучков, и зелёная крона у самого верха. Подобные деревья использовали в старину для изготовления кораблей и имя получили соответствующее — корабельные. Именно о такой природе говорят — не тронута человеком, девственно чиста и сказочно красива. Здесь дикостью и первозданностью пропитано каждое дерево. И пень может превратиться в лесовика, а в кустах малины затаиться рогатое божество.       Родился и вырос Саша в городских условиях, и к природе относился спокойно. Знал теоретически — есть леса, поля, реки да озера. Его вполне устраивал парк на окраине города и фонтаны на центральной площади. Не являлся он одним из тех счастливчиков, кто на лето отправлялся к бабушке в деревню. Мать говорила, что бабушки у него нет. В детстве мальчик данному факту верил безоговорочно, а вот когда подрос, начал задаваться вопросами разными. Посему выходило и Саши не должно быть, поскольку без бабушки нет его мамы. Мать отнекивалась, просила не тревожить глупыми вопросами. К неполным двадцати годам он узнал — мать двадцать лет с родительницей пребывала в страшной ссоре и ни с того ни с сего решила помириться. Для начала в деревню отправился Александр.       — На разведку, — сказала мать и села сверху на чемодан.       Вещей набралось много. Казалось, не парень едет на лето в деревню, а девушка на полгода в Париж искать свою любовь.       — Мам, я никогда не был в деревне. Пропадуууу… — заныл новоиспеченный внучек и засунул упаковку влажных салфеток в рюкзак.       — Не пропадешь! — оптимистично сказала мать. — Буренок научишься доить, курочек жизни лишать.       — Буренок жизни лишать? — ошарашенно спросил паренек, теребя в руках книгу по античной философии, как всегда смешав слова в кучу.       — Не буренок, а курочек, — вздохнула мать, — давай посидим, что ли, на дорожку.       Александр отложил увесистую книгу. Рассудил — антибактериальные салфетки, питьевая вода и килограмм конфет, в деревне пригодятся в большей степени, чем трактаты Аристотеля. Три месяца всего! Должен продержаться! ***       Вода из колодца оказалась вкуснее в миллион раз воды из бутылки. Слаще, бодрее, словно амброзию пьешь, и энергия невероятная в теле просыпается. К коровам заботливая старушка не подпустила.       — Кыш! Все сиськи испортишь, — крикнула она и скрылась с большим ведром в сарае.       Через пару минут паренек сообразил, что бабушка говорила про коровье вымя, а не женские прелести. Кормить курочек не запрещалось, только Саша старался от простого занятия увильнуть. Ведь неизвестно какую из этих милых созданий бабуля первую пустит под нож.       К удивлению Александра, жители деревни приняли его хорошо. Несмотря на то, что паренек он тонкий, с непривычно светлой кожей, излишне зациклен на чистоте, иногда откровенно брезгливый. Но оказалось — любовь к чистоте он унаследовал от деда, чуть вздернутый кверху нос — от прадеда, а стройные ноги — от бабы Аглаи.       В начале лета деревня пребывала в тишине и покое, но скоро одна единственная улица оживет, наполнится детскими голосами и любителями проводить отпуск в глуши. Дни были не по сезону жаркими, а ночи прохладными. Вечера, вобрав теплоту дня и свежий воздух наступающей ночи, были особенно хороши. Если погода позволяла, соседи собирались на лавочке возле одного из немногочисленных домов, рассказывали истории разные, необычные, шутливые и загадочные.       Саша в такие вечера превращался в деревянного истукана. Сидел смирно, не шелохнувшись, слушал внимательно, впитывал мудрость вековую. Не было ясно, то ли сказанное правда самая настоящая, то ли фантазия рассказчика. Александра с малых лет тянуло на неизведанное, непонятное, волшебное. Мифы и легенды в детстве как сказки читал, а повзрослев, с другим пониманием перечитывал. Мечтал когда-нибудь угодить в приключение с мистикой, тайнами и единорогами с оборотнями.       — Ой, бабоньки, скоро тот самый день, — сказала тихо и с придыханием низенькая старушка в пуховом платке. Хоть на улице двадцать градусов выше нуля, старушку месяц мучил радикулит, а платок — единственное лекарство.       — В этом году бояться нечего. Девок же молодых нет, — важно сказала Аглая.       — А Машку жалко, — сказал кто-то из присутствующих.       — Ничего с ней не случилось! Небось сидит где-нибудь у себя в Московии. Ему ж только девственниц подавай, тьфу. А Машка не такая. — Смачно сплюнул дед Матвей.       — Кому? — спросил Саша, не понимая суть разговора, но желая понять неимоверно.       — Ага, больно ты знаешь, кто ему нужен, а кто нет! Небось утянул девку под землю и коль для утех не подошла, съел значиться, — прокомментировала старушка, слывшая в деревне старожилом.       — Кто съел? — подал голос парень.       — Не важно подошла аль не подошла, ведь целый год жили и неплохо жили, — сказал Матвей и затянулся папироской.       — Кому подошла? — опять спросил Александр уже и не надеясь, что ему ответят.       Тем временем деревенские одобрительно загалдели, закивали. Из чего паренёк сделал вывод — в деревне жилось, действительно, хорошо. Если приглядеться повнимательней, то очень хорошо жилось. В каждом хозяйстве по корове, а то и по две. Ровные грядки, засаженные разнообразными сельскохозяйственными культурами. Дома старые, но ухоженные. Бабушки в пестрых, ярких платьях. Мужички курят добротный табак, и пьет деревня только по праздникам — самодельное вкуснейшее вино.       Толпа разошлась по домам незаметно. Александр долго сидел один в ночной тишине. Смотрел на звёзды, вдыхал дым от сгоревших деревьев и запах еще живых, зеленых. Незапланированные каникулы приобрели нотку таинственности. В ожидании чуда сердце весело покинуло тело и улетело к темному небу, далеко к ярким точкам.       Ночью спать не хотелось. Мысли лезли разные в голову. В соседней комнате пару раз жалобно скрипнула кровать под крепким телом бабы Аглаи. На улице ухали совы, а под полом бегали мыши. Кот Мурик, который должен этих самых мышей ловить, придавил грудь паренька, и спал крепким сном котенка.       Александр прокручивал в голове загадку, сопоставлял услышанную информацию со знаниями, делал выводы. Хоть и обладал парень ужасно мешающей по жизни привычкой — смешивать слова на свой лад. Но больше по мелочи, по-бытовому, а так парень он сообразительный и не глупый. Сдать экстерном экзамены на факультете философии в одном из известных вузов, заслуживает отдельной похвалы. Истина была где-то рядом. Когда будущий философ понял, что разгадал тайну, под тихое мурчание кота — заснул.       На утро, ожидаемо, ничего не вспомнил. Расспросы Аглаи — результатов не принесли.       — Не буди лихо, пока оно тихо, — прошептала старушка, оглядываясь.       От таинственности происходящего, хотелось выть на луну.       Следующим вечером никто из соседей на улицу не вышел, а бабуля закрыла ставни, подперла входную дверь стулом, села в любимое кресло и принялась вязать носки. Александр предпринял вялую попытку узнать, что все-таки происходит.       — Не твоего ума дело. Лучше ложись спать и ночью из дома не выходи. Даже в туалет, — сказала она строго.       — А как? — задал самый важный вопрос паренек.       — А так! Вон, бутылка пластиковая в углу стоит, туда и сделаешь дела свои важные.       Александр моргнул прозрачными ресницами и замолчал. Ещё при первой встрече он понял — новообретенная бабушка любезничать не будет и за словом в карман не полезет. С ней лучше соглашаться — целее будешь. Парень обиженно надул губы и скрылся в своей комнате. Аглая не обратила внимания на закидоны внука и вернулась к носку.       Как назло — сна ни в одном глазу. От повисшей тишины не только в доме, но и за окном, внизу живота потихоньку набирал силу страх. Вредный Мурик ночью где-то бродил. Как раз сегодня убаюкивающее мурчание под боком было бы очень кстати.       «Какой сегодня день?» — вопрос повис над головой в виде облака. Воздушной, лёгкой массой, способной измениться в любую секунду. Мыслеобразы ускользали, не желая формироваться во что-то конкретное. Александр сладко зевнул, закрыл глаза и … ощутил, как ему неимоверно хочется пить. Непременно воду из колодца. Жажда гнала на улицу, нарушая наставления Аглаи. Он тихонько выйдет из дома, совсем на чуть-чуть, прошмыгнет тенью мышки.       Пол предательски скрипнул, сердце от страха сделало кувырок, за окном кто-то тихо завыл. Разумно повернуть назад, забраться под одеяло и лежать, не шелохнувшись, но желание утолить жажду было сильнее страха, сильнее неизвестности. Губы потрескались, горло ныло и чесалось. А ощущение песка во рту, усиливалось с каждым вздохом.       Александр с трудом открыл дверь и, стараясь касаться земли бесшумно, поспешил к колодцу. Спасительный источник располагался недалеко от дома, на широкой улице. Он медленно, стараясь не делать лишних движений, опустил ведро, набрал воды. Наплевав на гигиену, он жадно припал губами к холодному металлу и пил, пил, пил. Долгожданная жидкость разлилась по организму, принося освобождение от мук. Разум прояснился и теперь стоять одному, в освещенной луной ночи, было неуютно. Саша отошел от колодца и уже не осторожничая, побежал к дому.       На этот раз провалился в сон быстро. Снилось жёсткое БДСМ с ним в главной роли. Александр не увлекался подобным. Порно фильмы, конечно, смотрел, но все больше классику, предпочитая сюжет и неумелую игру актеров. Сон оказался настолько ярок, что, когда партнёр замотал на тонкой Сашиной шее грубый ремень и начал медленно сдавливать — парень проснулся, задыхаясь от кашля. Помотал головой сильно в разные стороны, прося ночной кошмар отпустить, отступить.       Нехотя поплелся на утренние процедуры, что проходили возле колодца. По дороге вспомнил события ночи, подивился своей смелости. Умылся холодной водой, прогоняя остатки сумасшедшего сна, взбодрился. Размял плечи, сделал с десяток приседаний, помахал руками. Физкультурой особо не увлекался, но зарядку старался делать каждое утро, для поддержания тела в тонусе.       Отжиматься не любил и не умел, но лег на землю и застыл в изумлении, рассматривая в траве вещь необычную. Ловко присел, поднял украшение. Цепочка и кулон в виде змеи, что ест свой хвост собственный. Символ бесконечности, чередования жизни и смерти. Залюбовался переливами красного камня-глаза. Кулон притягивал внимание, сам перетек легкой субстанцией и аккуратно лег в ладонь.       — Баааа! — заголосил Саша на всю улицу и, пугая рябых птиц, ураганом помчался в дом.       Аглая встретила в дверях и, как увидела глаза испуганные, руки трясущиеся, так и села на пороге. Голову руками обхватила и залепетала, что не уберегла кровиночку, внучка единственного, и оставшуюся жизнь будет себя винить, хорошо жить ей недолго осталось. Внук испугался пуще прежнего, посмотрел на кулак в котором кулон зажат. Рад от драгоценности избавиться, вот только рука собственная не слушается, а сжимает вещь проклятую.       — Пошли, расскажу, что ждёт тебя, — сказала женщина и вытерла слезы подолом ночной сорочки.       Долго рассказывала Аглая про деревню необычную. Вокруг деревни давно сгинули, а их знай себе с давних времён существует. Молодые здесь не живут, изредка стариков навещать приезжают, но, когда смерть на пороге жизни увидят — сюда едут, доживать судьбой отмеренное. Кто хоть раз прошёлся по единственной в деревне улице, искупался в темном озере, да грибов в лесу собрал — не могут забыть это место. Тянет сила неизвестная. Рассказала, как сама из столицы в деревню переехала. Тогда и случилась ссора с дочкой, что на долгие годы поселила в двух родных душах обиду.       Аглая вздохнула, разлила по чашкам чай с листочками малины и продолжила.       — А теперь о главном. Есть на Руси предание — на 12 июня змеи женятся. Змеиный царь, самый главный — невесту себе выбирает. Я в эти сказки поначалу не верила. Только вот за время, что я здесь живу — пять женщин пропало. Кто проездом заглянет, кто родственников навестить приедет. Выйдет на улицу, найдет драгоценное украшение. Все — считай пропал человек. После тех случаев деревня пару лет процветала. Болезней нет, урожай могли собрать и для себя, и на продажу. Когда у кого из жителей несчастье какое случается, верный признак — скоро Полоз за невестой придет.       — Полоз? — спросил побледневший паренек. Он только и успевал рот открывать от удивления, а услышав имя, сполз с нагретого места под стол.       — Полоз. Слыхал о таком?       Сашка закивал головой как болванчик, разжал кулак. Кулон упал на пол, тихонько звякнул в подтверждение рассказа.       — Говорила не выходить ночью на улицу. — Женщина грустно вздохнула, потерла красные от слез глаза. — В этом году за тобой придет.       — Я сбегу! — выкрикнул Саша и подорвался со стула, готовый бежать. Чуда хотелось, но становиться жертвой в планы все же не входило.       — Если и сбежишь, то все равно не жить тебе боле привычной жизнью. По зову сам в логово пойдешь как зачарованный. Говорят, человек до конца жизни становится женой змея.       — Женой? — Выпучил глаза Александр. — Я же парень! Почему я раньше не догадался. Ему жена нужна! А какая из меня жена? Значит не пропаду. — Он подбежал к Аглае, прижался к груди, крепко обнял. Первый раз, между прочим, проявил чувства, испытал любовь внука. Аглая растрогалась от нежности, по голове погладила.       — А, может, и прав ты. Что змею с тобой делать? Не девка же! Ну только, если съест, — сказала она на удивление оптимистично.       Саша хихикнул. Подумал, что с парнем можно очень много чего сделать интересного, но решил бабушку не расстраивать.       — У меня есть время? — спросил он, вспоминая легенду, по которой змей приходил за невестой в начале осени.       — Не совсем… — замялась Аглая, — женщины пропадали сразу. Пару дней и … — Она махнула рукой, отвернулась и смахнула слезу украдкой от внука.       — Я вернусь! — горячо сказал Саша, стукнул себя кулаком в грудь. — Обязательно вернусь!