***
Был уже поздний час, когда Николь стояла у центральной входной двери в замок и мерила шагами крыльцо. Она напоминала подростка перед своим первым свиданием. Руки до невозможности сильно потели, а пиджак прилип к спине словно пластилин. Но это чувство, чувство, что приятно щекотало её тело, того стоило. Сделав ещё несколько шагов, девушка оперлась о машину. Больше, чем наряд на сегодняшний вечер, она выбирала автомобиль, поэтому, когда выбор пал на Кадиллак Эльдорадо 1976 года в бордовом цвете, она все ещё сомневалась. Они много разговаривали о моде семидесятых и восьмидесятых годов, Вейверли, как и Николь, обожала эту эпоху. Именно этим был обоснован выбор машины. Рыжеволосая закинула голову и тяжело вздохнула. Наступали такие секунды, когда девушка забывала, как дышать. Именно это делала с ней Вейверли Эрп. Входная дверь заскрипела, и Николь вновь вернулась в реальность. Глаза заблестели, а глупая улыбка дернулась на лице. Девушка прошлась глазами по шелковому платью, которое выглядело еще лучше, огибая соблазнительную фигуру, а лямки приближались к концу плеч. Шатенка сделала шаг вперед и приблизилась к шокированной Хот, которая не могла оторвать глаз. — Ты выглядишь… — прошептала девушка, когда её взгляд еще раз прошёлся по шелковому платью. — Ты выглядишь просто волшебно. Вейверли улыбнулась, она поняла, что не зря провела у зеркала большую часть вечера. Реакция Николь заставляет её сердце подпрыгнуть и почувствовать электричество в крови. — Если ты продолжишь смотреть на меня так, то мы точно никуда не поедем, — румянец на щеках рыжеволосой заиграл новыми красками. — Точно, — улыбнулась девушка. Николь встала и открыла автомобильную дверь, — присаживайтесь, мисс. Вейверли села на пассажирское место и наблюдала за тем, как Николь обходит машину и садится рядом. Мотор ревёт, и девушки направляются в сторону выезда с территории замка. Приятные звуки радио ласкали слух в то время, как шатенка наблюдала за нежными руками Хот, которые покоились на рулевом колесе. Эрп взяла руку девушки и скрепила пальцы. Так они проехали весь оставшийся, но не долгий путь. Несколько минут, которые понадобились им на дорогу, прошли в тишине, Николь хотела сказать что-то, но боялась, что неловкость убьёт её. Рядом с Вейверли уверенная девушка превращается в подростка. Машина остановилась у подножья скалы. Когда рыжеволосая заговорила о свидании, Эрп подумала о ресторане, но это было в сотню раз лучше. Перед ними открылся вид на ночной Сан-Франциско, и тысячи огней блуждали в глазах. Золотые ворота* из-за подсветки выглядели более величественно, чем когда-либо. Николь никогда не делилась этим местом с кем-либо, она приезжала сюда скрыться от проблем, но сейчас девушка хочет наслаждаться этим видом только вдвоём. Только с Вейверли. — Это великолепно. Так красиво, — сорвалось с губ Вейверли, когда она покидала автомобиль. Яркие огни играли на её лице и улыбке. — Но ты в разы лучше, — прокомментировала Николь, когда остановилась рядом с шатенкой, держа корзину в руках. Они сели на капот, и шампанское с хлопком открылось в руках Николь. Вейверли держала в своих руках средних размеров контейнер с клубникой в шоколаде, которую Хот сделала самостоятельно несколько часов назад. Эрп улыбнулась, когда девушка ей рассказала, что кроме шампанского приготовила все самостоятельно, правда, утаив о множестве неудачных попыток. Девушки смеялись, делясь смешными историями, это было лучшим свиданием в их жизни. Николь села ближе к девушке, заточив тело той в объятия, оставив свою руку на бедре. Подушечки пальцев касались нежной ткани. Шатенка почувствовала, как ветерок прошёлся по её голым плечам, она обняла себя за руки и приблизилась к теплому телу рыжеволосой. От Хот не скрылась волна мурашек, которая пробежалась по позвоночнику девушки. Не долго думая, она сняла свой пиджак и укрыла им смуглые плечи. — Для меня никто такого не делал, — шептала Вейверли. Она чувствовала, как слезы появляются на глазах. Николь была той, кого она любила искренне и желала быть с ней всю жизнь. — Я готова сделать для тебя куда больше. Николь медленно прошлась кончиком языка по нижней губе. Она уверенно сделала шаг навстречу, вторгаясь в личное пространство, и посадила девушку чуть дальше, держа ладони на бедрах. Вейверли не верила в то, что сейчас происходит с ней. Она сидит на капоте, а перед ней стоит самая красивая и одна из богатейших женщин мира, раздевая шатенку хищным взглядом. Хот пристально посмотрела в карие глаза, заметив там искры, девушка пропустила наглую улыбку. Подушечки пальцев рыжеволосой медленно опускались от виска до красной лямки на правом плече, а потом проделывали то же самое с левой. Вейверли закрыла глаза и плотно сжала губы, сдерживая стон. Губы Николь медленно спускались по ключице, оставляя мокрые следы на невероятно мягкой коже. Закрыв глаза, она наслаждалась каждым оголенным кусочком желанного тела. — Посмотри на меня, Николь. Пожалуйста, взгляни в мои глаза, — голос предательски дрожал, когда смуглая рука подняла девушку за подбородок. Медовые глаза столкнулись с карими в диком танце, — я хочу, чтобы мы навсегда запомнили этот момент. Ты, я и то, как нам было хорошо. — У нас будет ещё бесчисленное множество таких моментов. Клянусь, — прошептала Николь, а затем зажала и потянула вниз мочку уха. Вейверли рывком вырвала рубашку Николь из штанин, оголяя кожу. Она провела кончиками пальцев над ремнём и притянула бедра девушки за пряжку, скрещивая свои ноги и не позволяя Хот сбежать. Хотя последней не больно этого и хотелось. Шатенка рывком потянула штаны вверх, ловя стон, когда ткань столкнулась с пульсирующей промежностью. Рыжеволосая продолжала целовать плечи и ключицы, заставляя Эрп наклониться, а затем и вовсе лечь на ледяной капот автомобиля. Ловкие пальцы растянули ремень, а затем и пуговицу с молнией. Тело Николь плотно прижалось к девушке, заставляя простонать. Вейверли жаждала её на каждой клеточки тела. Шёлковая ткань медленно сползла с тела, привлекая внимание Николь к упругой груди. Соски Вейверли моментально стали твёрдыми, когда по груди прошлась контрастно-горячее дыхание. Девушка воспользовалась возможностью и запустила свою руку в штаны Хот, пробегаясь указательным пальцем по влажной и тёплой промежности. Она не сдержала стон, когда Николь целовала нижнюю часть груди и рисовала незамысловатые узоры языком. Вейверли почувствовала, как ей не хватает воздуха, а голова кружится, когда девушка медленно обвела сосок языком, а затем захватила его зубами и потянула на себя. — Твою… Блядство! — не сдерживая крика, стонет Вейверли, хватаясь рукой за шоколадные локоны. — Пожалуйста, только не останавливайся! Пожалуйста! Рыжеволосая на секунду останавливается, она тяжело дышит, но находит момент, чтобы нагло улыбнуться и выполнить просьбу возлюбленной. Не контролируя себя, она заставляет Вейверли поднять таз, чтобы как можно быстрее задрать платье и оголить больше поверхности тела. Губы скользнули ниже, целуя кожу над пупком, чувствуя, как мышцы под языком напрягаются. Горячее дыхание Николь раздражало кожу, шатенка подняла свои бедра, когда почувствовала зубы девушки на резинке трусиков. Ненужная ткань упала у ног Хот, в то время, когда девушка облизала губы в предвкушении. — Постарайся расслабиться, — ехидно бормочет она, а затем наклоняет голову, чувствуя пьянящий запах любимой женщины. Язык ловко скользнул вдоль складок, и до Николь донеслось рычание. Рука шатенки остановилась на затылке, хватаясь за волосы и заставляя погружать язык глубже. Руки Хот крепче сжали бедра возлюбленной, а язык рисовал круги у пульсирующего клитора. Девушка готова поклясться, что благодаря комочку нервов может чувствовать, как быстро бьётся сердце кареглазой. — Черт! Николь! — прокричала девушка, когда язык коснулся чувствительного клитора, еще одно прикосновение, и бедра Вейверли взмыли вверх. Девушка сжимала её ягодицы, ногтями царапая упругую кожу. Николь двигалась языком вверх-вниз, временами посасывая и покусывая пульсирующий комочек нервов, пока бедра шатенки в одном ритме с языком поддавались ей навстречу. В ночной тишине прозвучал еще один стон, когда язык рыжеволосой проник внутрь лона, лаская стенки и двигаясь быстрее. Вейверли прорычала словно дикий зверь, когда огни города превратились в пелену перед глазами. Она притянула Николь за волосы к себе, пробуя свой собственный вкус, который остался на губах девушки. — Николь, — прошептала девушка в губы, сжимая лицо рыжеволосой между ладоней, — я умоляю тебя, отвези нас домой… Я должна снять с тебя всю одежду.***
Губы Вейверли медленно ласкают губы Николь. Пальцы погружаются в рыжие локоны, обхватывают нежную шею и притягивают девушку еще ближе. Эрп замечает, что её голова начинает кружиться, а ноги предательски немеют. Николь чувствует, как её сердце дрожит, а руки не слушаются и еще сильнее сжимают ткань шелкового платья. — Мисс Хот, — бормочет она сквозь зубы, когда они находятся в нескольких сантиметрах от кровати. Карие глаза смотрят в медовые с ужасной страстью. Она готова сойти с ума только от одной мысли, что фамилия Хот когда-то может принадлежать ей. Николь стонет, когда губы шатенки скользят по её шее и ключицам, а ловкие пальцы расстегивают пуговицы на рубашке. Хот толкает их на кровать и нависает сверху, внимательно изучая тело под собой. Вся одежда покидает тело и оказывается на полу. Красное платье, словно кровавое пятно, ложится на белую рубашку и классические штаны. Рот Вейверли порхает над грудью, пуская в ход язык и зубы. Рыжеволосая пропускает гортанный стон, а её тело вибрирует. Кожа спины покрывается мурашками, когда кончики пальцев девушки, еле касаясь, проходят по животу и рёбрам. Улыбка не может покинуть губы шатенки, Вейверли наблюдает, как тело вьётся под ней, и стонет, когда она снимает нижнее белье. Губы Эрп повсюду, ее руки скользят по самым опасным точкам, а удовольствие превратилось в пытку. Её руки ласкают голые ноги, сжимают кожу рядом с горячим центром. Тело Вейверли двигается, полностью накрывая рыжеволосую. Их груди возбуждающе сливаются, щекоча кожу любимого человека, а бедра трутся в одном ритме, заставляя пропускать стоны. Губы снимаются в поцелуях, стараясь проникнуть еще глубже. Николь хватает ее ладонь, оставляя на ней поцелуй и переплетая пальцы. Ни остаётся ни одного участка кожи, где их тела не прижимались бы плотно друг к другу. Они двигаются, заставляя кровать каждый раз с новой силой стучать о стену. Они вместе. Они рядом. Навсегда. Центр шатенки горит словно дьявольский огонь, и она поражена, как по комнате не распространился густой дым. Ощущение надвигающегося оргазма набирает обороты. Разум отделяется от от тела, и все, что имеет смысл, это трение, которое разрушает каждую частицу тела. Голые и потные тела двигаются хаотично, а пальцы Вейверли до синяков сжимают запястья Николь. Гортанный стон срывается с губ, в ответ на это рыжеволосая тихо стонет. Кульминация настигает их, когда зубы впиваются в коралловые губы. Николь пытается дышать, но она не может вдохнуть тяжёлый воздух, который стал в разы гуще. Вейверли лежала на ее груди, совершенно без понятия, как прийти в себя. — Я люблю тебя, Вейверли. Я мечтаю всегда быть вместе. Представь, только ты и я в маленьком домике на берегу океана, — Николь улыбается, она так долго мечтала об этом. И сейчас, когда девушка чувствует тяжесть тёплого тела на груди, её мечты как никогда близки к реальности. — Совсем скоро так и будет, — стонет Вейверли, больше укрывая обнажённые тела, — я люблю тебя больше жизни, Николь.***
Ему было одиноко, но удобно. Стив отвёл свою голову от окна, где минутами ранее любовался персиковыми лучами заката. Его взгляд прошёлся по всем горизонтальным поверхностям, что есть в его кабинете. Вот уже на протяжении долгого времени он пьёт, алкоголь стал частью его тела и помощником в жизни. Харрис один из тех людей, кому всю жизнь предстоит быть одиноким всадником, в этом он убедился еще раз, когда Вейверли Эрп покинула его жизнь. Но перед шатенкой ушла его первая и истинная любовь, Эмили была лучиком в его судьбе, но он обменял её на воздух, которым дышит по сей день. Казалось, что с появлением Николь его вечера станут менее одинокими, но отвратительная дочь не отвечала на сообщения в мессенджерах. От одной мысли, что она смеётся над шутками своего богатого папочки, кровь закипела в жилах. У всех была семья, у всех, кроме Стива. — Мистер Харрис, — дверь в его кабинет проскрипела, а на пороге показался верный помощник, единственный друг и соратник. Хотя, если мыслить честно, Стив даже не может запомнить имя парня, — мне кажется, у нас есть кое-что для вас. Не задавая лишних вопросов, мужчина встал со своего места. Накинув куртку, которая висела у двери, они направились по длинному коридору в сторону лифта. Это будет его последним делом на сегодня. Глаза медленно открываются от усталости и алкоголя, когда рыжеволосый смотрит на мерцание ламп. Лифт останавливается на цокольном этаже и по рукам бегают мурашки, когда Харрис понимает, что железные двери открывают ему вход в морг. Страх смерти начал преследовать его после сообщения об убийстве Эмили Хот, но, будучи ещё юным детективом, подобные места он посещал с неохотой. Все эти трупы на каталках вселяли в него страх и отвращение. В гробовой тишине посещение слышались лишь шаги мужчин, что приближались к трупу. Когда его белокурый помощник остановился, он взглянул на карточку с именем, что висела на большом пальце, затем поднял ткань, что скрывала тело мертвеца. Стив почувствовал вкус сегодняшнего обеда, что вместе с желчью приступали к горлу, когда его глаза пробежались по темно-синей коже. — Что это за херня? Ты позвал меня ради этого?! — Харрис ненавидит происходящее, ему не хватает смелости, чтобы вновь взглянуть на труп. — Я не занимаюсь трупами! — Я не дурак, я знаю что трупы не в нашей юрисдикции, — он почувствовал, как мягкая рука блондина коснулась его плеча, — просто посмотрите еще раз. Мужчина вздохнул, пытаясь собраться с силами. Десять секунд, и он сваливает с этого богом забытого места. Лицо жертвы было в крови, но даже так можно было заметить татуировки и шрамы, которыми было покрыто лицо и шея. Татуировки, которые казались до боли знакомыми. Причину смерти было установить не так уж и сложно, пуля все ещё находилась между глаз. Харрис агрессивно, со всей злостью ударил кулаком о железную поверхность каталки, когда озарение пришло в его разум. — Мерзавка! Гадюка! Тварь! — закричал рыжеволосый, когда отвел взгляд от мёртвого доктора. — Я знал, что надо было звонить Дель Рею! Нельзя было слушать этого мёртвого идиота! — О чем вы? — не понимая злости своего начальника, спросил парень, который продолжал держать ткань над мёртвым доктором Джерико. Он узнал этого мужчину сразу, сложно было не запомнить его бешеный взгляд, и когда он случайно заметил его хладное тело, то знал, к кому идти. — Николь Хот и та девка, что мы отвезли к мёртвому дураку! Сука! — Стив издал болезненный стон. — Она убила его, а не эту шлюху. Теперь они вместе! Мне все еще угрожает опасность!