Небеса будут синими всю жизнь

      — Я должен принять что?              — Душ, — терпеливо ответила Доктор. — Не знаю, может ты не заметил, но от тебя воняет.              — О. Я думал, это обычный человеческий запах.              Она закатила глаза и указала на ванную.              — Душ. Сейчас. Я не буду спать с тобой в одной постели, пока не сделаешь этого.              С драматичным стоном Мастер поднялся с дивана. Он покачнулся и, шатаясь, направился в ванную, словно двигаясь против сильного ветра и пробираясь через непроходимые кусты. Достигнув, наконец, двери, он рухнул на колени.              — Ой, да перестань, — проворчала она. — Я не собираюсь нести тебя туда.              — А это идея, — он плюхнулся на живот в дверном проёме.              — Доктор поджала губы и демонстративно взяла книгу, делая вид, что читает. Тишина продолжалась, а Мастер не шевелился. Она продержалась две минуты, затем раздражённо отбросила книгу.              — В чём твоя проблема? — спросила она, став рядом. — Почему ты не можешь быть нормальным человеком?              Ответа не последовало. Вспыхнула искра беспокойства.              — Мастер?              Тишина.              Доктор опустилась, схватила его за плечо и перевернула, обнаружив коварную улыбку на ехидном лице.              — Ты волновалась, верно?              — Ни капельки. Давай. Вставай, — она пихнула его в грудь.              Его глаза опасно засверкали.              — Заставь меня.              Она глубоко вздохнула, убеждая себя не ударить его по лицу, и, схватив его под руки, начала тащить его тело в ванную.              — Доктор! — взвизгнул он, извиваясь. — Щекотно!              — Супер, — откинув душевую занавеску, она бросила его внутрь, полностью одетого. — Вот, пожалуйста.              Мастер приподнялся на локтях и нахмурился.              — Это было не очень приятно.              — Верно, не было. Может, и сейчас не будет.              С этими словами она повернула ручку душа, обливая его холодной водой. Мастер закричал, затем начал кашлять, разбрызгивая воду. Доктор отошла, прислонившись к раковине, чтобы самой не угодить под воду. В конце концов ему удалось сесть на колени и дотянуться до крана. Он повернулся к Доктору, держась руками за край ванны, намокшие волосы прилипли к лицу.              — Ты заплатишь за это! — рыкнув, он схватил смеситель и направил на неё.              Она осознала происходящее секундой позже и не успела увернуться от холодной воды, ударившей в лицо. Закрыв лицо руками, она бросилась к двери.              — О нет, не смей!              Но Доктор уже выбежала, захлопнула дверь и навалилась на неё всем телом, стряхивая мокрые волосы с лица.              — Доктор!              Она улыбнулась, почувствовав удар, словно он бросился на дверь, но та не поддалась.              — Выпусти меня!              — Прими душ, и я подумаю над этим, — ответила она.              Вес, давящий на дверь, исчез.              — Ладно. Ладно. Я ненавижу тебя.              — Ненавижу тебя больше, — радостно сказала Доктор, продолжая держать дверь. И, конечно же, через пару секунд она почувствовала ещё один тяжёлый удар о дверь.              — Я не настолько глупая, — крикнула она. — А теперь душ.              — Ну, это того стоило.              Единственным звуком, доносящимся оттуда, была слабая струя воды. Теперь, когда он наконец послушался, Доктор поняла, что стало немного скучно. Она не думала о том, как развлечься, около десяти минут.              — Мастер, — позвала она.              — Что?              — Ты же знаешь, как принимать душ?              — Конечно.              Доктор нахмурилась, и, желая проверить свою догадку, приоткрыла дверь и просунула голову. Мастер стоял под душем, скрестив руки на груди, и дрожал. Полностью одетый.              — Горячая вода там, — мягко отметила она, указывая на кран.              Мастер уставился на кран, покрутил и снова взглянул на неё.              — Что-то ещё?              — Тебе нужно раздеться, — усмехнулась она.              — Если ты и правда думаешь, что я куплюсь на это, Доктор, то ты очень…              — Нет, правда, тебе нужно быть голым в душе. Чтобы смыть все, ну, штуки с тела, — она махнула рукой на его одежду. — Давай, снимай.              Мастер бросил на неё хмурый взгляд.              — Слушай, я постараюсь высушить её для тебя, — сказала она сердито. — Передай сюда.              — Отвернись.              Она закатила глаза, но отвернулась, протянув руку назад. Спустя пару мгновений там оказалась большая куча мокрой одежды. Доктор тщетно пыталась спасти от падающих капель свои носки.              — Удачи, — она вышла из ванной, закрыв за собой дверь.              Доктор скривилась, глядя на мокрую одежду и принялась развешивать её на столе и стульях. По непонятной причине, она помедлила с пальто. Оно было сделано из густой шерсти, шершавой под её пальцами. Она поднесла его к лицу и вдохнула.              У регенерации была забавная особенность. Она изменяла вас, ваш внешний вид, каждый атом, откатывала к самому началу. Но одна вещь никогда не менялась. По непонятной причине базовый запах каждого Повелителя Времени оставался неизменным. И даже сейчас, сквозь все эти странные человеческие запахи она чувствовала Мастера. Всё, чем он был, есть и будет.              От этого было немного больно.              — Доктор?              Она подпрыгнула и бросила пальто.              — Эм, что?              — Этот напиток отвратительный.              Она нахмурилась. Какой напиток? Доктор попыталась вспомнить человеческие ванные в Тардис. Там были маленькие твёрдые брусочки — мыло — и бутылки с жидкостью для мыться волос…              — Нет, нет, их не надо пить! Это для волос, называется «шампунь».              — Тогда почему на бутылке фрукты?              — Без понятия, — рассмеялась она, — люди чертовски странные.              ***              По своему мнению, Мастер отлично справился. Не считая инцидента с выпитым шампунем и намокшей одеждой, но он мог обвинить в этом Доктора. Он торжественно выключил душ и схватил ближайшее полотенце.              (Повелители времени знали о полотенцах. В конце концов, это одна из самых полезных вещей, которую должен иметь любой межзвёздный автостопщик.)              — Моя одежда высохла? — крикнул он, закутываясь в полотенце.              — Совсем нет. Я принесу тебе пижаму, — отозвалась Доктор. Он слышал звуки открывающихся ящиков и тихие шорохи. Его сердце ушло в пятки.              — Нет, нет, я просто. Эм. Надену свою влажную одежду.              — Не на нашей кровати, ты не станешь.              Дверь резко открылась, и он вскрикнул, прячась за полотенцем, но из-за двери показалась всего лишь рука Доктора и положила сложенную пижаму. Затем дверь снова закрылась. Мастер с презрением уставился на пижаму. Она была белой с выцветшими синими и оранжевыми полосками.              Он подумывал добежать до своей одежды, завернувшись в полотенце, но не мог быть уверенным в том, что Доктор не помешает этому. В любом случае, он не хотел, чтобы она видела его в полотенце, больше, чем в пижаме. Это не столько стыд — ну ладно, и он тоже — сколько страх, заставляющий хотеть вырыть яму, свернуться в ней и больше никогда не быть увиденным.              Это было просто, если вы — Доктор. Вам позволено быть уязвимым. В этом заключалась её эстетика (хотя она бы не согласилась с этим). Но для Мастера… Он и так знал, что она на самом деле не боится его, но пижамы были совершенно новым уровнем эмоциональной близости. Сможет ли она когда-нибудь снова воспринимать его всерьёз? Действительно всерьёз.              Был только один способ выяснить это.              Пересилив себя, он надел пижаму и вышел из ванной. Доктор взглянула на него. Она тоже была в пижаме, сидела в кровати с книгой на коленях.              Она улыбнулась и вернулась к чтению.              Сердце стучало в ушах (он никогда не привыкнет к ритму раз-два), Мастер пересёк комнату и лёг рядом с ней таким образом, что из-под одеяла торчала одна голова.              — Готов ко сну? — спросила она.              Он молча кивнул, не доверяя своему голосу. Доктор отложила книгу, выключила свет и легла точно так же.              — Кощей, — раздался шёпот.              Его детское имя было тем спасательным кругом, который не давал ему погрязнуть в страхе.              — Что?              — Всё хорошо.              Её рука потянулась к тому же месту над сердцем. Он чувствовал тепло её кожи сквозь тонкую пижамную ткань. Это помогло настолько, что нельзя было выразить словами, так что он не стал. Мастер просто положил свою руку на её. Постепенно его сердце замедлилось, дыхание выровнялось, и он провалился в первый мирный сон в своей жизни.              ***              Кощей стоял по колено в красной траве Галлифрея. В горах уже лежал снег, но он не доберётся до этого уровня ещё неделю или две. Тета тоже был здесь, но прятался в траве.              — Тета, — позвал он. — Тета, где ты?              Внезапно, две руки хлопнули по глазам.              — Угадай кто, — раздался голос друга.              Кощей развернулся, и, ухмыляясь, взял его за руку.              — Проныра.              — Просто ты слишком медленный, — Тета дёрнул плечами, сжав его руку.              Трава поплыла под ногами Кощея, и он уже был в своей комнате поздней ночью. Он склонился над заданием по образованию туманностей, которое должен был начать делать ещё на прошлой неделе.              В окно постучали. Кощей обернулся и, увидев Тетю, быстро открыл окно.              — Привет, — сказал мальчик, забираясь внутрь при помощи друга. Красные щёки и тяжёлое дыхание говорили о том, что он наверняка бежал всю дорогу.              — Мне нужно разобраться с этим поскорее, — Кощей указал на работу. — Из-за неё я в аду.              — Нужна помощь?              — Да, пожалуйста, — ответил он с облегчением.              Тета взъерошил волосы.              — Ты всё откладываешь до последнего, — отметил он и взял ручку.              Стены зарябили, теперь они оба были в Паноптикуме. Они стояли вместе перед Рассилоном. Кощей остро чувствовал, что у них неприятности.              — Я ожидал чего-то подобного от тебя, — Рассилон окинул взглядом Кощея, — но не от тебя, Тета Сигма. Ты выше этого.              Мальчик посмотрел на друга и состроил гримасу.              — Тета Сигма, — резко сказал Рассилон, — у тебя большие проблемы.              Их обоих отстранили от занятий на неделю, но, когда они уходили, стуча каблуками по отполированному полу, мальчик взял Кощея за руку.              — Теперь мы можем делать всё, что захотим, целую неделю. Только мы, — шепнул Тета ему на ухо.              Кощей отпустил его руку, чтобы крепко обнять друга. Тот обнял его в ответ, хватаясь так сильно, что мог оставить синяки. Он был не против.              ***              В конечном счёте Кощей не удивился, когда проснулся и обнаружил, что оказался в мёртвой хватке Теты. Она частично лежала на нем, закинув сверху ногу и держа руку на груди. Было немного тяжело дышать, но он чувствовал невероятное тепло.              Она сопела и делала с носом эту глупую штуку, которая делала её лицо таким красивым. В подобные моменты было сложно вспомнить о том, что они заклятые враги. Он должен был оттолкнуть её, но, если честно, было легче потом проснуться, не пугая их обоих. Мастер просто мог притвориться спящим, если она проснётся.              ***              Тем временем Доктор тоже проснулась. Оценив своё положение, она решила, что ей нужно выпутаться как можно скорее, но задумалась: Мастер был тёплым.              Она не открыла глаз. Если он проснётся, она просто притворится спящей.              Они пролежали так какое-то время. Доктор точно не знала, сколько, потому что в человеческом теле не было двенадцати привычных внутренних часов Повелителя времени. Всё замерло. Словно время остановилось. Доктор часто удивлялась пробелам в образовании Повелителей Времени. Ведь не всё состоит из чисел и уравнений, правил и противоречий: иногда это всего лишь пространство, в котором вы живёте, и оно прекрасно.              Я хочу, чтобы каждое утро было таким, пронеслось у неё в голове. Хоть ей никогда не везло с желаниями, это ощущалось более выполнимым.              Пока Доктор не вспомнила о работе, на которую определённо опаздывала.              — Чёрт, — пробормотала она, стараясь вылезти из кровати.              Мастер зевнул.              — Дурацкие люди с их дурацкой линейной структурой времени и работой, — она убрала руку и сняла с него ногу. — Мне нужно идти.              Он вздохнул, это звучало почти разочарованно.              — Иди и чини машины, — пробубнил он, натягивая одеяло на голову.              Доктор оделась, пригладила рукой волосы и схватила коробку с хлопьями, чтобы поесть по пути. Она уже была в дверях, когда вспомнила, что не должна была доверять Мастеру, ведь он был её заклятым врагом, злым и несомненно планирующим снова захватить мир.              — Эм. С тобой всё будет хорошо? — спросила она.              Из-под одеяла показалась голова Мастера.              — Я буду следовать трём Н, — усмехнулся он, — не беспокойся.              Она должна волноваться. Очень сильно волноваться. Но Доктор опаздывала, до сих пор чувствовала его тепло на своей коже и больше всего на свете хотела верить ему.              — Да, тебе стоит, — ответила она и закрыла за собой дверь.              ***              Впервые с момента прибытия на Землю Мастер остался один. По-настоящему один. Он сидел в пижаме и рассматривал комнату. Это тот самый момент, когда он должен улизнуть и найти инопланетную расу, чтобы объединиться с ней. Он знал это. Доктор знала это.              Вместо этого он оделся, сунул в рот горсть хлопьев и позвонил Мэри-Энн.              ***              Спустя час и две мучительные поездки на автобусе Мастер осторожно постучал в её дверь.              — Открыто!              Он попробовал ручку, которая тут же повернулась, и вошёл внутрь. Первым, что он заметил, были плюшевые звери — они были повсюду. Лежали на книжных полках, толпились под столом… Один мишка-Тедди восседал на абажуре. Мастер понятия не имел, что делать с этой информацией.              — Проходи, дорогой, — позвала Мэри-Энн, и он пошёл на её голос по коридору, пройдя через дверной проём, полностью отделанный бисером. Мастер оглядел комнату, чувствуя, как глаза загорелись.              — Великолепно, — выдохнул он.              Именно такую лабораторию он и хотел создать. Стены были заставлены аккуратно маркированными коробками с цветной кодировкой, кроме одной, на которой в петлях висели провода, рассортированные по толщине. На огромном столе посреди комнаты лежало множество инструментов, любых размеров, которые вы только захотите, и осциллограф с самым красивым дисплеем, который встречался Мастеру за долгое время. Мэри-Энн сидела за паяльной станцией, и чёрт возьми, он всегда мечтал о такой. Там были небольшие прорези, чтобы держать металл, маленькая губка, чтобы убирать излишки, и стойка с шестью степенями свободы.              — Здорово, правда? — сказала женщина, отрываясь от работы. — Ещё и отличное убежище.              — Где вы всё это достали? — Мастер обходил комнату, проводя руками по коробкам и исследуя содержимое.              — Говорила же, что держала магазин электроники, да, дорогой? Уверена, что ты до смерти хочешь начать, но есть несколько правил, — она достала маленькую папку и протянула ему. — Подпиши здесь, пожалуйста.              Контракт впечатлял своей детальностью. Настолько впечатлял, что Мастеру было почти завидно. Вкратце, если он что-то сломает, будет за это платить, а взамен за пользование лабораторией он станет поставщиком чая и печенья для Мэри-Энн. Он подписал бумагу и вернул ей.              — Ну тогда, — она улыбнулась, сверкнув глазами. — С нетерпением жду, когда увижу тебя за работой.              Мастер усмехнулся и схватил ручку с листком бумаги. Пора начинать.              ***              Где-то в нескольких кварталах отсюда — в гараже — Доктор ничего не заметила. Стоило, что она не замечала абсолютно ничего, потому что в своём обычном состоянии она сделала бы это. Будь она в теле Повелителя Времени, обязательно заметила бы.              Она также не замечала потоков времени, всё сильнее скручивающихся вокруг неё.