Небеса будут синими всю жизнь

      Неудивительно, что человеческие путешествия — это ад. Они встали до рассвета, а это, по мнению Мастера, было абсолютно несправедливым, и, вероятно, худшим событием в его жизни. Затем они поймали такси, что предполагало социальное взаимодействие до восхода солнца. В аэропорту тоже было темно, и только в самолёте — крошечной штуковине, не способной даже вывезти их из страны — они увидели поднимающееся над горизонтом солнце.              Он бросил на него убийственный взгляд, из-за чего перед глазами заплясали чёрные пятна. Так что ему даже не удалось прочитать руководство по безопасности, чтобы посмеяться с него.              — Ты же не подбросил бомбу в этот самолёт, да? — внезапно спросила Доктор. Сначала Мастеру показалось, что она хотела пошутить, но её голос немного дрожал, и это заставило его повернуть голову.              — Я должен быть совсем тупым, чтобы заминировать его, не имея возможности выбраться.              — Но ты тупой, — ответила Доктор. Зашумели двигатели, которые были слишком громкими для такого маленького самолёта. Она закрыла глаза. — Полный тупица.              Мастер не знал, что ответить, но, как оказалось, это и не понадобилось. Доктор нашла холодными пальцами его руку. Он инстинктивно схватился за неё, крепко сжав, хоть она и грозила нарушить его кровообращение. Сердце начало биться быстрее, и Мастер надеялся, что рука не вспотеет. Затем самолёт разогнался на взлетной полосе, воздух подхватил его под крылья, и они оказались в воздухе.              — Доктор? — неуверенно попытался он, потирая большим пальцем её руку.              Один глаз открылся, затем второй, после чего лицо расслабилось.              — Я в порядке, — неубедительно заверила она.              — Обещаю, здесь нет никаких бомб, если тебя это реально волнует.              — Дело не в этом. В смысле, не совсем в этом. Я не… неважно. Ты сейчас здесь.              — Верно, — ответил он. — Обещаю. Больше никакой лжи.              Их глаза встретились, и уголки её губ дёрнулись в улыбке.              — Тогда скажи, что в чемодане?              Свободная рука машинально коснулась стоящего рядом портфеля. Там был надёжно скрыт его прототип медицинского сканера. На самом деле, он не знал, почему взял его с собой, просто не хотел оставлять там.              — Это сюрприз, — он сам не понимал, почему не хотел ей рассказывать. Наверняка это сделает её ужасно самодовольной.              — Разве с тобой не всегда так? — она закатила глаза.              — Именно поэтому ты меня любишь, — парировал он, и затем замер, пока его мозг кричал, побуждая не останавливаться. «Выкручивайся», — сказал он сам себе, заставляя лицо снова пошевелиться и вернуться к привычной лёгкой ухмылке.              Фыркнув, она освободила свою руку и начала копаться в сумке в поисках книги с головоломками.              — Если ты собираешься раздражать меня, я буду просто тебя игнорировать, — объявила она, открыв сборник и демонстративно нюхнув страницы.              — Отлично.              Спустя десять секунд игнорирования Мастера она повернулась к нему и спросила: «У тебя случайно нет карандаша, который я могу одолжить?»              ***              К их удивлению, первый и второй полёт прошли безо всяких крупных инцидентов. Никаких бомб в кабине или отвалившихся крыльев — ничего интересного. А вот во время третьего перелёта — самого длинного, который доставит их в Британию — случилось кое-что неожиданное.              — Леди и джентльмены, спасибо за внимание. Причин для паники нет, но у одного из наших пассажиров возникла сильная боль в животе. Поэтому, если на борту есть доктора, пожалуйста, пройдите в переднюю часть салона. Если на борту есть доктора, пожалуйста, пройдите в переднюю часть салона. Спасибо.              Короткое грубое объявление тут же выдернуло Доктора из дремоты. Мастер тоже выглядел настороженно.              — Они сказали о докторах…? — пробормотала она, потирая глаза. Кабину освещали слабые голубые полосы, расположенные по обеим сторонам прохода. Большинство пассажиров, казалось, спали, если не считать случайное лицо, мерцающее в свете телевизора.              Но Мастер уже встал, затем опустился на колени и начал шарить рукой под сиденьем, ища что-то.              — Мастер? — спросила она, садясь.              — Всё нормально, — ответил он. — Я разберусь с этим.              Он достал маленький чёрный чемоданчик, который так рьяно скрывал, и пошёл по проходу.              Доктор хотела рвануть следом, но была остановлена ремнём безопасности. Громко выругавшись и шёпотом извинившись за шум, она смогла отстегнуться и пойти за Мастером.              Она обнаружила его присевшим перед молодым мужчиной, который держался руками за голову.              — Где болит? — спросил Мастер, и мужчина, поморщившись, хлопнул по правой стороне живота.              — Уверен, ничего серьёзного, — заверил он, но в слабом свете было видно, что его лицо блестело от пота. — Вы доктор?              — Да, — машинально ответила она, но затем осеклась, вспомнив, что единственный медицинский совет, который она могла дать, касался месячных (с которыми она столкнулась лишь дважды) и пищевой пирамиды, в которой она так и не разобралась.              — Фактически, — встрял Мастер, — она Доктор. Моя ассистентка, понимаете? Я работаю над особым инструментом для сканирования, и, если вы не против, я бы хотел узнать, что с вами происходит. Устройство бесконтактное, так что в худшем случае оно просто не сработает.              — Давайте, — слабо ответил мужчина.              Доктор пыталась обработать слова Мастера, что удавалось с трудом. Он открыл чемодан, и она не глядя протянула руку, чтобы остановить его, будучи уверенной, что он замышлял что-то недоброе. Несомненно, там лежал пистолет, бомба или ядовитый газ. Но это было не так.              Внутри лежал примитивный прототип стандартного межгалактического медицинского сканера.              Мастер взял его, включил и с тихим звуковым сигналом указал на живот мужчины. Доктор наблюдала, руки висели по бокам. Она никогда не видела его таким заботливым и нежным, очень человечным в своём человеческом теле. По отношению к кому-то кроме неё, потому что с ней он вел себя таким образом последние месяцы. Но в её мозгу была путаница, а сканер начал показывать результаты, так что она решила сосредоточиться на них.              Он сверился с маленьким экраном и начал возиться со шкалой сбоку устройства.              — Это аппендикс, — объяснил он. — Не лопнул, просто воспалился. Вам нужно провериться, как только приземлитесь. У вас есть обезболивающие?              Мужчина кивнул, слабо улыбнувшись.              — Спасибо, — искренне сказал он. — Это большое облегчение.              — Пожалуйста, — Мастер убрал сканер обратно в чемоданчик и захлопнул его.              Неразбериха в голове усиливалась, и игнорировать её было всё труднее. Встретившись с ним взглядом, она была поражена тому, насколько открытым он был в тот момент. Уязвимым. Увидев его подёргивающиеся пальцы, Доктор поняла, что он нервничал.              Она позволила себе небольшую улыбку, чувствовала её по пути назад, и, к тому времени, как они добрались до своих мест, её лицо было близко к тому, чтобы треснуть надвое.              — Итак, — Мастер не отрывал глаз от своего ремня безопасности, старательно закрепляя его.              — Итак, — заключила Доктор. — Ты сделал медицинский сканер.              — Да, — продолжил он, всё ещё не глядя на неё.              — Для помощи людям.              — Вроде того.              — А от меня ты его прятал, потому что…              — Потому что хотел сделать сюрприз, — признался он, глядя на неё из-под дрожащих ресниц. — Впечатлить тебя.              Мозг Доктора мгновенно вышел из строя. Казалось, что она снова вернулась в тело Повелителя Времени. Словно она могла видеть все скрытые прекрасные моменты времени, простирающиеся перед ней. Она знала, что говорить и что делать. Как же приятно быть уверенной.              — Это сработало, — Доктор взяла его за руки. — Я очень, очень впечатлена.              И она поцеловала его, как должна была сделать столетия назад, как должна была делать каждый день каждого года. Столько упущенных возможностей из-за того, что никто из них не мог сделать первый шаг. Его губы были такими мягкими, что она хотела просто погрузиться в них и бесконечно тонуть, но сдавленный стон в глубине его горла заставил её отпрянуть не секунду.              — Ты… — она начала вопрос, но была прервана следующим поцелуем.              Он чувствовал себя немного безумным, немного отчаявшимся, но всё же уверенным. Словно якорь, но не тот, что она всегда ненавидела, не задерживающий на месте. Скорее, как Тардис, уверенность в доме в сочетании с верой в свободу, в будущее, в жизнь.              Она была без ума.              Вот только её ремень безопасности оказался неудобным и совершенно ненужным ограничением. Одной рукой отстегнув его, Доктор разорвала поцелуй, чтобы усесться сверху и запустить руки в его волосы. Голова кружилась от наслаждения, тело словно опьянело, ведь она делала именно то, что хотела, притягивая его так близко, насколько возможно, соединяя вместе их лбы.              Его дыхание учащалось, чувствовался запах зубной пасты с самолёта. Хрипло усмехнувшись, она снова поцеловала его. На этот раз медленнее и позволяя ему взять верх, действуя так нежно, глубоко и заботливо. От этого колени ослабели, и Доктор была рада, что ей не нужно было поддерживать свой вес. Время начало растекаться, чёткая уверенность, переполнявшая Доктора пару секунд назад, превратилась в смутное свечение удовольствия. Она не знала, что произойдёт дальше, но что бы это ни было, всё будет хорошо. Пока они не прекратят.              Но время не стоит на месте, так что в итоге им пришлось остановиться, потому что у Доктора появились мысли, что пьянящее чувство на самом деле было вызвано кислородным голоданием. Она отстранилась, делая глубокие вдохи, и провела рукой по его щеке. Мастер прислонился к ней, его глаза оставались закрытыми, волосы были немного спутаны, да и сам он выглядел… ну… зацелованным.              — Я… — выдавил он, приоткрыв глаза.              Доктор провела большим пальцем по его скуле, что вызвало слабый стон. Затем он замолчал. Она повторила действие. В третий раз он нахмурился.              — Тебе не позволено смеяться надо мной из-за жажды прикосновений, — он убрал её руку от щеки.              — Разве? — поддразнила она.              Положив свою руку ей на щёку, он скопировал её. Доктор наклонилась и прижалась к нему лбом, стараясь справиться с головокружительной волной влечения.              — Ладно, — прошептала она. — Отлично. Мы оба голодны и абсолютно жалки. А теперь, прошу, сними мою рубашку.              Как только она произнесла эти слова, в задней части головы появилась тревожная мелочь. Была причина, по которой она не могла быть раздетой в данной ситуации.              А, точно.              — Эм, — Мастер пробежался взглядом по рядам в основном спящих людей. — Если тебя это устраивает, то конечно.              — Вообще-то нет, — быстро ответила она, чувствуя, как лицо приобрело ярко-красный оттенок. — Я… э-э-э… забыла. Ну, знаешь. О публике.              — О, я вижу, — уголки его губ дернулись.              Достав из кармана вихревой манипулятор, она внимательно посмотрела на него.              — Если я правильно перенесу нас вперёд, мы сможем материализоваться в момент, когда самолёт сядет и все уйдут.              — Или, — он забрал манипулятор, — мы материализуемся посреди грёбанного неба без самолёта и разобьёмся.              –О. Да. Такое тоже может случиться, — щёки Доктора были настолько горячими, что на них можно было пожарить яичницу. — Сколько ещё до конца полёта?              Мастер взглянул на часы.              — Эм, три часа.              — Ясно, — она посмотрела на него, безуспешно пытаясь подобрать слова.              Осознание того, что она любит его, ударило, словно тяжёлый, но очень долгожданный бумеранг. Это открытие было настолько огромным, что теперь всё выглядело немного иначе — теплее и насыщеннее. Его глаза тоже были тёплыми. Всегда были, просто она не замечала этого.              — Прости, — выпалила она. — В смысле, за ожидание. Только сейчас разобралась во всем. Глупо, на самом деле. Пластиковый нарцисс должен был всё выдать.              Казалось, прошло много времени, с тех пор как Доктор держала перед носом автоматизированный цветок, гадая, какие тайны он в себе скрывал.              Щеки Мастера покраснели, и он оттянул воротник.              — Я сам догадался только пару недель назад.              — Правда? Но ты всегда был таким…              — Каким? — он вызывающе поднял подбородок, хоть его и выдавали порозовевшие мочки ушей.              — Зацикленным? Одержимым? Желающим произвести впечатление?              — Я просто был хорошим врагом.              Проведя пальцем по его нижней губе, Доктор ухмыльнулась в наступившей тишине.              — Ну конечно.              — Ты собираешься использовать это в своих интересах, да? — вздохнул Мастер. — А ведь люди считают тебя такой хорошей.              — Но ты лучше знаешь? — её улыбка стала шире. Так это и есть флирт? Ей нравилось. Она почувствовала себя могущественной, но не злым диктатором, в угнетающем смысле. Скорее, в сексуальном смысле.              — Я твой лучший враг. Конечно, я знаю тебя лучше.              ***              Все, что произошло после этого, не имело значения: выйти из самолёта, поймать такси, попытаться найти отель, не предназначающийся для нереально богатых людей, съесть еду, соответствующую пищевой пирамиде (они остановились на тайской еде на вынос). Они сели под развесистым клёном, шелестящим на ветру. Весенняя ночь была достаточно тёплой, чтобы не бежать тут же в дом, но холодный пронизывающий ветер заставил Доктора прижаться к боку Мастера.              Он улыбнулся и опустил щёку на её волосы. Нельзя сказать, что они не трогали друг друга всё это время — обнимались, прижимались, брали друг друга за руки — но теперь за этими прикосновениями стояло более ясное намерение. Мастер думал, что сможет привыкнуть к этому.              Солнце садилось, намерения становились всё более ясными, и вот они вместе шли в свой недорогой отель. Мастер несколько раз коснулся её руки тыльной стороной ладони, трепеща от теперь позволенного ощущения.              — Ой, да возьми ты её уже, — воскликнула она после десятого раза, переплетя свои пальцы с его. Оглянувшись, он увидел, как Доктор неловко наклонила голову, и споткнулся на идеально ровном тротуаре.              «Это моя Доктор», — подумал он, и на него нахлынула волна привязанности, которую он сдерживал, с тех пор как они окончили Академию. Это придало ему необходимой смелости, чтобы потянуть её за руку и поцеловать, когда она обернулась. Мастер думал, что это могло растворить неловкость между ними, но этого не произошло, и всё же было… нормально. Нормально, что они сталкивались носами и щёлкали зубами, нормально, что они получили неодобрительный взгляд от бизнесмена в лифте, нормально, что его голова ударилась о дверь их комнаты в отеле, когда Доктор прижала его к стене, целуя шею.              Лучше, чем нормально. Намного лучше. Настолько лучше, что просто удивительно.              — Ключ-карта? — выдохнул он, когда она потянула за его рубашку, а они ещё стояли в коридоре.              — Ключ-карта, — пробормотала Доктор. — Ключ-карта!              Она оторвалась от его ключицы, и Мастер уже пожалел, что сказал об этом, но, когда она открыла дверь и потянула его за воротник внутрь, он уже ни о чём не жалел.              ***              На следующее утро он проснулся немного дезориентированным. Простыни плохо пахли, были слишком скользкими и не давали нормально двигаться. А ещё он был голым, что Мастер, на самом деле, должен был заметить в первую очередь.              А затем он вспомнил. У него был лучший секс в жизни. С Доктором. С Доктором.              Он перевернулся, желая обсудить этот поворот событий ни с кем иным, как с вышеупомянутым смертельным врагом, но обнаружил лишь пустую кровать. К горлу подступил знакомый комок, и он подумал: «Только не снова». В этот раз всё значило больше, сейчас намного хуже, и…              — Доброе утро, — Доктор показалась из-за кровати. Она сидела на полу, скрестив ноги, и копалась в вихревом манипуляторе, высунув язык. — Хорошо спалось?              Напряжение схлынуло так же быстро, как и появилось, и Мастер почувствовал, как по лицу расплылась глупая улыбка. Чтобы спрятать её, он перевернулся и уткнулся лицом в подушку.              — М-м-м, — пробормотал он, собираясь снова заснуть, но получил чем-то мягким по затылку.              — Ты не можешь валяться весь день. Ну же, помоги мне с этим.              Он равнодушно поднялся и с ворчанием потащился к импровизированному рабочему месту Доктора.              — Что такое? — спросил он, потирая глаза.              — Я тут подумала, — начала она, постукивая по медицинскому сканеру, который Мастер до этого не замечал. — Если совместить их, мы сможем узнать, как обратить изменение ДНК.              — Вернуть тела Повелителей Времени, — выдохнул он, резко проснувшись. — Мы можем. Просто нужно…              — …Поменять полярность нейтронного потока, — закончили они вместе.              — Мы гении.              — Верно, — согласилась Доктор и улыбнулась. — Ну, тогда делаем это? Назад в будущее?              — Серьёзно? Назад в будущее?              — В данной ситуации эта фраза удивительно точная, — фыркнула она.              — Это не оправдание.              — Ой, молчи. Давай, нужно одеться. Мы не можем появиться в будущем в одних халатах.              — А что насчёт полотенца? Если его достаточно для межзвёздных автостопщиков, то и нам должно подойти.              Доктор щёлкнула его по носу.              — Одевайся, или я прыгну без тебя.              — Ты не станешь, — возразил он, но встал и начал копаться в сумке в поисках одежды.              ***              Десять минут спустя они стояли в центре комнаты лицом к лицу, держась одной рукой за манипулятор.              — Пора, — объявила Доктор, и Мастер задался вопросом, почему она его всегда называла драматичным.              Он кивнул и закрыл глаза, чувствуя, как в животе накапливается горе от мысли, что они вот-вот разойдутся. Особенно после поцелуев, этой ночи, и всего, что он так отчаянно желал.              — Покончи уже с этим, — прошипел он.              — Погоди, — вздохнула Доктор. — Посадка в 2020 непростая. В последний раз, когда я пыталась… ну… просто скажу, что люди-ящерицы настоящие и, возможно, никогда меня не простят.              Мастер открыл глаза и посмотрел на крошечный экран манипулятора, где был изображён кусочек пространственно-временного континуума. Он напоминал втоптанные в плотный ковёр спагетти.              — Что там творится? — удивился он. — Это не просто завихрения, здесь такие помехи, что нас катапультирует в другую вселенную, если промахнуться хотя бы на день.              — Много фиксированных точек, — нахмурилась Доктор, тыкая по кнопкам. — А психический эффект восприятия вообще ни в какие ворота. Видишь то пятно?              Это не столько пятно, столько огромная масса, занимающая как минимум половину экрана.              — Это март.              — Это один месяц?              — Как я и сказала, — пробормотала Доктор, прикусив язык. — Дело плохо.              — А что за другое, эм, пятно?              — Ноябрь, — поморщилась она.              — И как нам их избежать? Потому что, если мы не будем осторожными, окажемся прямо между ними.              — Я знаю, знаю. Слушай, менее рискованного пути нет. Я сделала всё возможное, — она указала на экран, но это только добавило сомнений.              — Ладно. Но если нас начнут преследовать какие-то психи в защитных костюмах, я буду винить тебя.              Палец Доктора завис над кнопкой старта. На этот раз он держал глаза открытыми, вглядываясь в её лицо и готовясь к неприятному статическому вихрю, который вот-вот их окружит.              Но этого не случилось.              Доктор подняла голову, посмотрев на него широко открытыми взволнованными глазами. Она нахмурилась. Он нахмурился.              — Мы полные идиоты, да? — она опустила манипулятор. Мастер моргнул.              — Погоди, разве ты не хочешь снова в будущее?              — Я думала, ты хочешь!              — А я думал, что ты хочешь!              Они уставились друг на друга, и Мастер осознал, что они были, возможно, самыми тупыми существами, украшавшими планету своей тупостью.              — Что ж, — Доктор бросила устройство на кровать. — Ничего не поделаешь.              У Мастера земля ушла из-под ног.              — И что теперь?              — Я знаю один надёжный способ добраться до 2020, — улыбнулась она. — Но он может занять некоторое время. Пятнадцать лет, если точнее.              Мастер уставился на их соединённые руки, его сердце взлетело, как воздушный шарик. Он даже не надеялся на такое. Пятнадцать лет? Пятнадцать лет с Доктором.              — Ты уверена, — он громко сглотнул. — В смысле, тебе не наскучит?              — Мастер, — она притянула его ближе и поцеловала в лоб. — Я люблю тебя, идиот.              Он почувствовал, как руки охватила дрожь.              — Я тоже тебя люблю, — сумел выговорить он и получил ещё один поцелуй. И это было больше, чем он заслуживал, гораздо больше, но он не мог отступиться.              — Кощей.              — Тета, — прошептал он в ответ, и почувствовал её улыбку.              Затем он отстранился и взлохматил пальцами её волосы, глядя в глаза. Решительный. Непоколебимый. Она встретила его взгляд с такой же силой, и это было до боли знакомо, но на новом уровне принятия и признания, что заставило его колени ослабнуть.              — Доктор, — сказал он, одновременно спрашивая и отвечая.              Её улыбка стала ещё шире.               — Мастер.              А может, они заслуживали этого. Перерыв. Пятнадцатилетний отпуск, который они проведут вместе, как люди, застрявшие на Земле.              Счастливые люди, застрявшие на Земле.