***
Молодой мужчина, почти юноша, играл на флейте, сидя на раскидистом, но низком дереве. А за ними стояла рыжеволосая женщина, не любившая тишину, а ещё загадки. — Кто ты? Что ты здесь делаешь? Мужчина не прервался. — Что я здесь делаю? Черные длинные волнистые волосы встрепенулись, когда человек пришёл в движение, но всё, что она успела рассмотреть — его пронзительно острые стальные глаза. Встретив их взгляд, Лили вздрогнула и проснулась. Постель была насквозь мокрой — отошли воды. Роды должны были вот-вот начаться. На часах было десять минут полуночи.***
Громкий крик разорвал тишину, а спустя несколько минут на свет появился второй младенец, но он не кричал. Лишь глубоко вздохнул, чуть захрипел... И продолжил дышать, рискуя в любую секунду погибнуть, задохнувшись. Отчего женщина, принимавшая роды, не понимала: — Как странно... Почему он всё ещё жив?***
Громкий крик разорвал тишину просторного кабинета и заставил вздрогнуть ожидающего за дверью молодого отца. Почему крик один? Где второй? Один из близнецов умер? Все эти вопросы крутились в голове мужчины, когда из процедурной вышла медсестра. — Мистер Поттер, поздравляю, у вас два мальчика! У старшего прекрасное здоровье, а вот выживет ли младший, я сказать не могу. Не привязывайтесь к нему в ближайшие несколько лет, но если он их переживёт, то ему обеспечена долгая жизнь. — Доктор, что-то можно сделать? Это наша вина? — Нет, просто другой малыш забрал на себя большую часть питания. Я удивлена, что мальчик вообще выжил. Дослушав доктора, молодой мужчина рассеянно кивнул и поспешил к своей жене и двойне. Смотреть на маленьких красных уродцев ему было трудно, но он держался изо всех сил — как аврор он просто не имел права испугаться новорожденных магов и, тем более, показать свое отвращение к собственным детям. — Дорогая, как ты? — Мужчина задал простейший вопрос, не зная что ещё спросить или сказать... Было неловко. К счастью, молодая мать понимала чувства супруга. — О, Джей, я так рада... эти дети напоминают мне тебя. Вот только один из них так слаб. Он даже не кричал! А вдруг с ним что-то не так? Вдруг... Джеймс Поттер сократил расстояние и крепко обнял свою осунувшуюся после тяжёлой ночи возлюбленную, чьи глаза, казалось, даже померкли и стали напоминать бутылочное стекло... Но жест заботы действительно помог и отвлёк женщину от грустных мыслей и переключил её на другой вопрос: — Джеймс, как мы назовем наших детей? Старший похож на Гарри, Гарольд... — Джеймс Поттер! Прекрасно звучит. А вот второй... Мужчина сейчас не стал даже спорить, так и не найдя в свёртке особенных черт, принадлежащих носителям имени «Гарри». — Не знаю, дорогой... — женщина зевнула. — Может, придумаем завтра? Мне надо отдохнуть... — Да, конечно, дорогая, как скажешь. Однако планы пары разрушились. После ухода Джеймса, заполнившего полторы анкеты на детей, молодая медсестра, ответственная за документацию, заполнила бланк для родителей вместо них, посчитав, что те не захотели давать имя своему ребёнку. Так на свет появился Вэйленд Дамиан Поттер. Чудо и несколько совпадений. Перерождение и одна божественная шутка.***
Чуть позже, при осмотре у колдомедиков, вновь начались странности. — Что? Как такое возможно? — Что случилось, доктор? — В этом ребёнке не хватает самого ценного... Души. Такое чувство, будто душа рядом, но ещё не соединилась с телом. Это какая-то аномалия... Дайте малышу два года, а если и за это время ничего не изменится, то... Просто отдайте его мне. Вам ведь ни к чему лишний рот? Молодые родители лишь кивнули, мрачно смотря на почти не трепыхающееся у них в руках сокровище как на ядовитую змею. Семья начала разрушаться... А спустя полтора года в Хэллоуин случилось роковое событие, решившее всё до конца для отчаявшихся родителей. В тот день дом почти пустовал. Лили и Джеймс Поттеры, послушавшись Дамблдора, вышли ненадолго «развеяться» в маггловской части Лондона, куда не доходили сигналы магической защиты. Тем временем с их детьми осталась лишь няня. Она стала первой и последней жертвой незваного гостя. — Авада Кедавра! — произнёс шипящий мужской голос за стеной. На мгновение детскую осветил зелёный свет, очертив две детские фигурки в кроватке и силуэт приближающегося к ним змееподобного мужчины. Ребёнок приоткрыл свои серые глаза. Какая... Радость, жалость, грусть, боль? Восприятие жизни ребёнком, чьи эмоции до этого проходили отдалённо и блёкло, на заднем плане, разгоралось вместе с огнём заклинания, пока не поглотило его и не заставило выбраться из «скорлупы» в тело. От этого душа, внезапно оказавшаяся внутри, не могла однозначно ответить, что же она испытывала, когда глядела на это завораживающее зрелище, но перед его глазами стояла иная картина. Музыка флейты, вороны над головой и вокруг изумрудный пожар, стремящийся скрыть в себе все следы человеческой жестокости, порочности и глупости. А внизу мёртвый чей-то брат убивал другого ещё живого, отец сына, сын отца... Там творилась чёрная магия, стирающая чужие желания, у живых возникло лишь одно, даже не желание, скорее стремление. Стремление выжить. Но разжалобить сердце Магистра тёмного пути было невозможно: затронуто, оказалось то, что было под запретом. Его семья. Его близкие по духу люди, ведь родственников у некроманта уже давно не осталось. В ту ночь даже полная луна отражала зелёные отблески, а в небеса взлетали такие же прекрасные колдовские искры... В ту ночь играла флейта, а во вчерашнем мальчишке было слишком мало человеческого. Как есть демон... Он им и был. Вот и сейчас стоило мужчине, убившему няню, заглянуть, он увидел знакомые глаза. Глаза, что были у него самого шестнадцать лет назад. Красные... — Life! — внезапно почти приказ повис в воздухе. Мужчина замер и перевёл взгляд на говорившего, им оказался годовалый ребёнок. Это было первое слово младенца, что он произнёс, и адресовано оно было нынешнему тёмному лорду, что только что убил невинную женщину. Какая ирония... А лорд хотел бы рассмеяться, но уже не мог, поэтому, вздохнув, он сообщил: — Прости, но так надо... Я бы с радостью отказался от этого плана, но если бы я просто стал самоубийцей это вызвало лишние подозрение, да и своему врагу сдаться я не могу. Мне нужны все силы, понимаешь? Поэтому... Прости и до встречи лет через десять. Воландеморт вздохнул, отстранился от колыбели и внезапно увидел вторую с безмятежно спящим младенцем. Разумеется, тот на него не смотрел. Почему-то убить этого Поттера казалось легче, чем убить его брата. Может потому что заклинание защиты матерью своего дитя опутывали лишь его, а другой в своем одиночестве был похож на маленького Реддла?***
Три девушки сидели в старом храме. Это были три сестры-богини: Жизнь, Смерть и Судьба. У них не было одного глаза на троих, но Судьба ловко плела кружево из разноцветных Нитей, Жизнь скручивала Нити из воздуха и отдавала Судьбе, а Смерть крутила в руках ножницы, зная, что её время ещё не пришло. — Что ты сделала? — Первой подала голос переменчивая Судьба, заметив, что в её плетении появился новый узор. — Ничего, что выходило бы за мои обязанности, — ответила вечно спокойная Смерть. — Что? Он же всё равно умереть должен был, из-за этого мы провели замену души, — задумчиво проговорила эмоциональная Жизнь и заметила довольный взгляд Смерти. — Что за души ты нам подсунула? — Своего потомка, Повелителя Смерти. И если вас это не устраивает, то вспомните о том, как вы сами первые вмешались в мою работу, ещё до рождения забрав душу того ребёнка. Теперь девушки замолчали — всё же им было нечего сказать.