***
Как оказывается, все действительно так просто, потому что в течение всей недели Чонгук видит Тэхёна чаще, чем свое отражение в зеркале. Они встречаются между парами, между тренировками, после игр; черт, они сумели урвать несколько минут после урока в понедельник, когда Чонгук остался, чтобы наконец-то выучить дурацкую хореографию от Тэхена. Он не может объяснить, почему у них это получается так естественно и легко. Но как только их перерывы совпадали, и Тэхен не чувствовал себя уставшим после их совместных пробежек, они возвращались в общежитие, неизбежно начинали ссориться, а потом вытрахивали всю злость друг из друга. Чонгук не возражал, ему даже нравился этот способ «примирения», потому что он неизбежно выигрывал в споре, что чувствовалось очень даже неплохо, учитывая, что он постоянно проигрывал Тэхёну. Однако в пятницу всё было иначе. Тэхён медленно вползает в аудиторию, как обычно довольно-таки поздно, бросает на стол распечатанные наброски для их проекта и садится напротив него и Сокджина. Бросая взгляд на Сокджина, Чонгук спрашивает: — Что ты- — Если ты сейчас начнёшь капризничать, то я возьму эти наброски и к херам сожгу их в камине, и тебе придётся всё делать с самого начала. Чонгук одаривает его раздражённым взглядом. — Вообще-то я хотел спросить твоего мнения по поводу нашей презентации, но если ты хочешь устроить скандал, то, пожалуйста, давай. — Если честно, то вы оба такие идиоты, — ворчит Сокджин. На это Тэхён немного успокаивается и заметно расслабляется. Чонгук хмурится. Что-то произошло? — Простите… просто я немного устал. — Из-за чего?.. Тэхён кидает нервный взгляд на свой телефон, а затем убирает его в карман, отвечая: — Неважно. Итак, Сокджини, как прошло свидание? Сокджин погружается в подробный рассказ о его третьем свидании с Намджуном, о котором Чонгук слышал уже так много раз, что у него создаётся впечатление, будто он был там с ними, поэтому ненадолго зарывается в свои мысли. Ему нужно уехать домой на выходные на очередной мучительный ужин с родителями, и сказать, что Чонгук совсем не хочет туда ехать — это приукрасить ситуацию в тысячу раз. Ужин послужит ещё одной возможностью поссориться с отцом, поволновать мачеху и потрепать нервы младшему братишке. Слава Богу в этот раз Джунсу будет дома. Он скучал по этому проказнику. И ещё кое-что. С прошлой пятницы Лиса не перестаёт писать ему. Его это не раздражает; она нисколько не бесит, но Чонгук чувствует, что зря тратит её время, ведь она, очевидно, добивается гораздо большего, чем просто переписка по телефону. Он точно не собирается с ней спать, и определенно не пригласит на свидание, так что совесть начинает грызть его по-крупному из-за происходящих событий. Особенно рядом с Тэхёном, который вспыхивает, как спичка, когда Лиса упоминает имя Чонгука в его присутствии. По какой-то причине Тэ очень сильно бесится, когда Лиса с влюбленными глазами говорит о Чонгуке или упоминает их переписку. Кстати, о Тэхёне. Сегодня он выглядит менее собранным, чем обычно. Он одет в обычные серые спортивки и большую чёрную толстовку, однако даже этот аутфит смотрится на нем идеально. И как у него это получается? — Чон Чонгук! — строгий голос женщины врывает его из своих мыслей. — Эм, да, профессор-ним? Он расправляет плечи, стараясь выглядеть заинтересованным тем, что рассказывают на паре, которая началась, пока он витал в облаках. Скорее, в тучах. Серых, грозовых, которые каждый раз херачили его молниями по голове из-за тупых мыслей. — Клянусь Богом, Ким Тэхён проводит большую часть времени на моих парах в спячке, а вы тратите ещё больше за тем, что пялитесь на него. Неужели так сложно обратить внимание на меня? Лёгкий румянец покрывает щёки Чонгука. — Нет, профессор-ним, простите. Он знает, что Тэхён сейчас гаденько смеётся, но Гук не смеет посмотреть на него. Он и не думал, что погрузился в свои мысли, смотря на Тэхёна. А преподаватель сказала это так, будто это было постоянным явлением, хотя это совсем не так. Спустя полтора часа Сокджин выбегает из аудитории, потому что «Джуни хочет пообедать вместе!», и оставляет Гука наедине с Тэхёном. — Даже профессор заметила твою очевидную привязанность к моему красивому лицу, да? — дразнит его Тэхён, занимая место Сокджина. Чонгук фыркает. — Не хочу ничего слышать. Я всего лишь на секунду задумался, а она уже устроила шоу «давай поженимся». — Ну, признай, что ты смотрел не на самое худшее лицо, — Тэ пожимает плечами. — По факту, ты пялился на самое красивое лицо в нашем универе. Если бы инопланетяне захватили землю, то они бы выбрали моё лицо, чтобы соблазнить тебя. — Твоя приземленность и скромность продолжают заполнять меня удивлением. — Давай продолжим заполнять тебя чем-нибудь другим, — предлагает Тэхён, сжимая бицепс Чонгука в своей руке. Чонгук качает головой, но всё же встаёт со своего места. Он не может сопротивляться. Так что он должен согласиться с ремаркой Тэхёна про инопланетян. — Но сейчас ещё нет и одиннадцати. Тэхён хмурится. — Никогда не рано для мороженого, Чонгуки. — Это… Стоп. Что? Мороженое? — Мороженое, — повторяет Тэхён, задвигая стул. — О Боже, а о чём ты подумал? Чонгук пялится на него. — Ты… — он замечает ухмылку на губах Тэхёна и громко вздыхает. — Иди ты! Ты просто издеваешься надо мной. Он разворачивается на пятках и идёт к выходу из аудитории. — Эй, не стоит так возмущаться! — хихикает Тэхён, следуя за ним. — Я не издеваюсь над тобой. Ну, может быть, немного. Я думал, что мы купим мороженое, а потом я объезжу тебя, но если ты не хочешь, то… — Нет, я хочу, — Чонгук не понимает, как они пришли к этому, но с Тэхёном лучше не задавать вопросов, а просто плыть по течению. — Куда ты хочешь пойти? Я не знаток в мороженом, так что выбор за тобой. — Повезло, что я знаток в мороженом, — гордо сообщает Тэхён, жестом прося Чонгука следовать за собой. — Ты странный. — Тебе же это нравится. Чонгук закатывает глаза и идёт вслед за ним через кампус. Он отказывается принимать тот факт, что ему нравится в Тэхёне всё. Особенно не хочет этого признавать перед ним. Он не может не заметить странные взгляды, которые преследовали их на всём пути, они были более явными, чем обычно. И почти все были устремлены на Тэхёна. Такой прилив внимания не проходит мимо Кима. Он грозно смотрит на некоторых из зрителей, пока они идут по улицам, а затем и вовсе опускает голову, бубня что-то себе под нос. — Почему все так пялятся? — наконец спрашивает Чонгук, догоняя Тэхёна. — Не знаю, — Тэхён прячет руки в карманы своего белого худи. — А мне кажется, что знаешь. — Серьёзно, Чонгук, просто забей. Чонгук закусывает щёку изнутри, чтобы не взболтнуть лишнего и не начать ссору. — Ты когда-нибудь думал, что случилось бы, если б люди узнали? Решительный взгляд Тэхёна устремлён вперёд, тёмные волосы развиваются на ветру. — Узнали что? Тэхён на секунду отводит взгляд. — Твои секреты. Волнение пробирается под кожу и течёт по венам на этих словах. Его ужасает сам факт того, что кто-то может узнать его секреты. — Постоянно. Ты? — Конечно. Сложно этого не делать, особенно, когда они выходят наружу. Подозрение закрадывается куда-то на подкорку сознания. — Кто-то… кто-то узнал? Про твой секрет? Тэхён замедляется, его шаги становятся неуверенными. — Я… да… я думаю, что да. Я не уверен, но думаю, что это так. — Почему ты так думаешь? — Они все смотрят на меня, — тихо произносит Тэхён. — Их взгляды... они осуждают. И… один из парней, с которым я переспал в пятницу, показался мне знакомым, так что… Всё возможно. По какой-то причине, Чонгук хочет защитить Тэхёна, отгородить его от всех эти взглядов и убить каждого, кто посмотрит на него. — Не думай об этом. По крайней мере до тех пор, пока ты не убедишься, что это действительно случилось. А если твой секрет раскрыли, то покажи мне, кто это сделал, и я сотру его в порошок. Тэхён хихикает, легко и непринуждённо, однако Чонгук привык не верить всему, что говорит и делает Ким. Он слишком хорошо умеет скрывать свои чувства. — Ты милый. Моя репутация уже похерена и неважно заступиться ли за неё кто-нибудь или нет. — Похерена из-за твоей работы или из-за того, что ты переспал с тем парнем? — Возможно, всё вместе взятое. Хотя, скорее, больше из-за первого, чем из-за второго. Агентствам и чемпионатам плевать на то, с кем я сплю, но их волнует то, для кого я танцую. И в этот самый момент Чонгук чувствует ужасную, тянущую боль в сердце. — Твоя жизнь ужасно несправедлива, Тэ. — Покажи мне хотя бы одного человека, к кому жизнь относится справедливо, — парирует Тэхён без капли грусти. — Подумай об этом. Нет никаких стандартов. Нет «хорошего» и «плохого». Есть только то, что посередине. Есть потери и завоевания, и дополнения из проблем к каждому из них. Как в мороженом, — сравнивает Тэхён и тянет Чонгука за рукав на другую сторону улицы, заводит его в кафе. — Мы все делаем выбор, из которого следует получим ли мы выгоду или нет. Чонгук заходит в зал, ждет, пока Тэхён зайдет за ним. — Ты часто думал об этом, не так ли? Тэхён пожимает плечами, проходя к прилавку пастельного синего цвета. — Никогда не знаешь, какие мысли могут посетить тебя ночью. Девушка за прилавком тепло приветствует Тэхёна, спрашивает о его делах и ловко поддерживает разговор. Она выглядит чуть старше их, и она, очевидно, хорошо знает Тэхёна. Должно быть, он сюда часто приходит. — Хён, познакомься с Юри-нуной, нуна — это мой хён. Вообще его можно называть Чонгуки, когда у него не застревает в зад… — Так, всё, достаточно, — Чонгук перебивает его. — Очень приятно познакомиться с тобой, нуна, — говорит он ей, слегка склоняя голову. — И мне тоже, Чонгуки, — дразнится Юри. — Тэтэ редко приводит сюда людей. Он любит держать всё в себе, знаешь? Чонгук кидает взгляд на Тэхёна, на что тот лишь пожимает плечами. — О, да, он самый настоящий одиночка. Едва ли смог вывести его из общежития. Тэхён хихикает, но часто кивает, поддерживая сарказм Чонгука. — Как хорошо, что у него появился такой человек, который может оторвать его задницу от дивана, — отвечает Юри. — Так, что я могу для вас сделать, мальчики? — Один шарик яблочного мороженого с клубничным сиропом и вафельным рожком. А ему… — Тэхён поворачивается к нему и оценивает. — Он будет… — Я сам могу заказать, — возражает Чонгук. — Нет, подожди, я хочу кое-что проверить. Чонгук выгибает бровь, но позволяет Тэхёну сделать заказ. — Вперед. Тэхён уверенно разворачивается к Юри и делает заказ: — И два шарика ванильного мороженого без рожка, пожалуйста. Чонгук не может объяснить раздражение, которое он испытывает прямо сейчас из-за того, что Тэхён правильно назвал его заказ. — Давай, — ноет Ким, тыкая его локтем, когда достаёт кошелёк из кармана. — Скажи, что я заказал правильно. — И зачем мне это делать? — Потому что я сто процентов прав, а ты слишком упрямый, чтобы признать это. Чонгук качает головой, но смешок срывается с его губ. Он действует быстро, вырывает кошелек Тэхёна из его рук и засовывает его обратно в задний карман Кима. Чон сам расплачивается за заказ и оставляет Юри щедрые чаевые, потому что она показалась очень милой и доброй. Тэхён пялится на оплаченный счёт и скрещивает руки на груди: — Тебе не нужно было платить за меня. Ты здесь не для благотворительности. — А тебе не нужно было заказывать мне два шарика, — отвечает Гук. — По логике, если у меня порция больше, то я и плачу. — Я… я заказал тебе два, потому что тебе можно есть больше, чем мне… — тихо шепчет Тэхён. — Ты не набираешь вес так же быстро, как я. Может, вообще не набираешь. Неожиданно окутавшая его вина заставляет оправдываться: — А я заплатил, потому что захотел, — и потому что у Тэхёна и без этого день не задался. — Сядем или погуляем? — Эм, — Тэхён тревожно смотрит на окно, будто даже сквозь него он мог чувствовать осуждающие взгляды. — Сядем. — Тогда почему бы тебе не найти нам свободный столик? Тэхён слегка теряется из-за теплоты в его голосе, ему становится некомфортно, но в конце концов он кивает и направляется к одному из столиков за углом. Как только Тэ пропадает из вида, Чонгук поворачивается к Юри и говорит: — Можешь добавить ещё один шарик яблочного мороженого? Она понимающе улыбается. — Конечно могу, — и она добавляет в креманку мороженое, поливая его клубничным сиропом. — Я говорила серьезно, знаешь? — говорит девушка. — Он никогда никого сюда не приводил. А он здесь появляется очень часто. Я бы сказала, что он приходит сюда хотя бы раз в неделю в течение последнего года. Иногда он ничего не ест, только заказывает ланч с собой. Обычно он просто учится. Чонгук кидает взгляд на Тэхёна, который снова с головой погрузился в свой телефон. — Ты поверишь, если я скажу, что он самый популярный парень в кампусе? — По тому, как он ведёт себя? Нет, — девушка качает головой. — Но по тому, как другие отзываются о нём. Определённо. Его имя тут частый гость, как и он сам. Тэхён никогда не поймёт степень своей популярности. Но, возможно, это к лучшему. Если бы он понимал, то никогда бы не смог расслабиться, постоянно думая о том, что говорят о нём другие. — В этом есть смысл, — соглашается Чонгук, забирая их заказ и стараясь не уронить рожок Тэхёна на верхушке мороженого. — Спасибо, нуна. Юри улыбается. — Не за что. Он аккуратно пробирается между столиками и ставит мороженое перед Тэхёном. Одна часть его души не могла поверить. Не могла поверить, что он сидит в половину двенадцатого с Ким Тэхёном в кафе-мороженое. Другая его часть не могла поверить, что они могли бы сделать это их традицией, если бы только не были такими идиотами в прошлом. Тэхён смотрит на него, на секунду отрываясь от телефона. — Спасиб… — он сужает глаза, заметив свою креманку. — Чонгук, я же говорил, что не могу есть так много. Чонгук протягивает ему ложку. — Ты можешь, и ты съешь. Тэхён качает головой и бормочет: — Хочешь, чтобы меня стошнило на твоём члене? Щёки начинают гореть, и Чонгук нервно осматривает пустое помещение. — Ты можешь типа… не говорить это на публике? Ким смеётся, отламывая кусочек от своего сахарного рожка. — Не думал, что ты такой ханжа, Чон. — Нет, я не про это… А про… Он может видеть, как на лице Тэхёна появляется осознание. — Про гейский секс, — угадывает Тэ, звуча чрезвычайно не удивлённым. Чонгук ковыряет ложкой своё мороженое, стараясь не смотреть в обжигающие глаза Тэхёна. — Да. Про это. — Конечно, — шепчет он. — Я просто… Нет. Забудь. Неважно. Это не моё дело. Тэхён со злостью отламывает ещё один кусок от рожка и подцепляет им мороженое. Слава Богу он хотя бы забыл про второй шарик. — Что не твоё дело? Он должен был спросить, любопытство не является его сильной стороной. Тэхён смотрит на него, его чёрные глаза прожигают оборону Чонгука, и это заставляет старшего нервничать. — Чего ты так боишься? Ложка выпадает из его ладони. — Ничего, — испуганно выдаёт он, надеясь, что Тэхён закроет эту тему. Но этого он не делает. — Очевидно, ты чего-то боишься. Я просто не понимаю, чего именно. Практически половина кампуса квиры. Все твои друзья открытые представители ЛГБТ+ сообщества. По факту, ты типа единственный «натурал» в их тусовке, — показывает кавычки пальцами. — Близкие к тебе люди уже знают про твою ориентацию, поэтому я не понимаю. Почему ты так волнуешься? Чонгук прижимает язык ко внутренней стороне щеки. Он раздражён. — Ты прав. Это не твоё дело. Тяжёлая тишина повисает между ними. Тэхён пожимает плечами. — Ладно. Я попытаюсь остудить накалившуюся обстановку своими шутками. Прости. Просто… есть вещи гораздо важнее, которые стоит прятать или от которых нужно прятаться. Я знаю, что тебя пугает, но, поверь мне, этого не стоит бояться. Не здесь. Ты… — Если это ещё одна из твоих поучительных речей, то я не хочу этого слышать, — рычит Чонгук. — Возможно, ты и живёшь свою жизнь так, словно завтрашнего дня не существует, но некоторым из нас хочется пробиться. И чтобы пробиться, нужно чем-то жертвовать. Если я хочу выпуститься из университета без презрительных взглядов, то я, пожалуй, сохраню парочку секретов. Тэхён усмехается, горький звук, который всегда съедал Чонгука изнутри. — Да. Я должно быть не могу представить, что такое жертвовать собой, чтобы пробиться в этом ёбанном мире. Чонгук сдерживает позыв закатить глаза — естественный механизм защиты, когда Тэхёну больно. Он отодвигает свою креманку в центр стола. — Я больше не голоден. — Не переводи еду, — говорит ему Тэхён, хотя у самого в глазах нет никакого желания доедать оставшееся мороженое. Телефон Тэхёна вибрирует на столе, экран подсвечивается и Чонгук видит имя звонящего — «Димини» с кучей сердечек. Тэ тут же принимает вызов и подносит телефон к уху. — Что такое? Чонгук не хотел подслушивать, но громкость достаточно высокая, да и Чимин говорил не совсем тихо. — Тренер Хван хочет встретиться с тобой… эм… по поводу каких-то фоток. Она пыталась связаться с тобой, но ты не отвечал на её звонки. Она загнала меня в угол после пары и потребовала, чтобы ты появился в её офисе немедленно. Краска спадает с медового лица Тэхёна. Он бледнеет. Так вот почему он всё утро проверял телефон. — Ох, да, хорошо. Я… эм… я скоро буду. — Малыш, если хочешь, то я могу пойти с тобой. — Нет, всё в порядке. Это… наверное, она хочет поговорить по поводу зимнего чемпионата. Не беспокойся. Увидимся. — Да… - отвечает Чимин неуверенно. — Увидимся. Но, Тэ, серьёзно, позвони или напиши, если тебе что-нибудь понадобится. Я за тебя пулю поймаю, ты же знаешь. Смех Тэхёна кажется наигранным. -Я знаю, знаю. Но я бы не советовал тебе делать это. Пока, Чимини. — Пока, люблю тебя. — И я тебя. Тэхён сбрасывает звонок и несколько минут пялится в чёрный экран. Наконец-то он вспоминает, что Чонгук сидит рядом с ним. — Что же, хах, — грустно усмехается Тэ. — Займёмся сексом в следующий раз. Он встаёт на ноги, стараясь выглядеть воодушевлённым. Беспокойство нарастает, и Чонгук следует за ним, аккуратно спрашивая: — Это как-то… — Связано с тем, что через двадцать минут меня выкинут из команды? Да, я думаю, что да. Чонгук хочет быть оптимистом: — Может, это действительно связано с чемпионатом? С усмешкой Тэхён открывает сообщения и протягивает телефон Чонгуку. Тренер Хван Я звоню тебе уже два часа, но если ты хочешь идти по лёгкому пути, то я с превеликим удовольствием встречусь с тобой в офисе во время твоего перерыва. Тренер Хван И я как бы сильно я не хотела, чтобы ты разговаривал со мной на эту тему без подготовки, знай, что я очень сильно разочарована твоим поведением. Твоя позиция капитана команды будет проходить оценку в течение этой недели. Тренер Хван Но всё может быть проще, если ты просто поговоришь со мной. Мы сможем вместе обсудить произошедшее. Пожалуйста, не игнорируй меня, Тэхён-ши. Я расстроена, но я на твоей стороне. Пожалуйста, встреться со мной. — Я прям на сто процентов уверен, что это никак не связано с чемпионатом, — Тэхён убирает мобильник в задний карман. Чонгук хочет как-нибудь утешить его, но понимает, что не может найти слов, чтобы сделать это. — Она сказала, что ты сможешь подать апелляцию, так? — предлагает Чонгук. — Тебе просто нужно согласиться со всем, что она тебе предлагает… и не высовываться до оглашения решения. Просто… какие у них вообще есть основания, чтобы выкидывать тебя из команды? — Зависит от того, что у них на меня есть, — Тэхён затихает, погружаясь в свои мысли. — Я не знаю, что именно. Или кто ей рассказал. Но я подумаю об этом на досуге. Стриптиз-клубы не совсем незаконны, но и законными их назвать нельзя. Как и про… — он сглатывает. — Проституцию. Чем я и занимался в прошлую пятницу. Точнее, занимаюсь этим уже долгое время. Между ними повисает долгая пауза, которую Чонгук не знает, как заполнить. — То есть, это не совсем про… это, — защищает себя Тэхён, голос сбивается из-за того, как быстро он идёт по улице. — До той пятницы я никогда не спал с клиентами, но стриптиз за деньги считается этой деятельностью, так что у меня нет никакой защиты. Но если кто-то заснял меня, когда я принимал таблетки, то это плохо, очень плохо. С законами здесь всё очень строго. В общем, тот, кто решил испоганить мне жизнь, точно знал, что ему нужно было делать, и он выжидал подходящего момента, чтобы заснять меня в компрометирующей позиции в прямом и в переносном смысле. Чонгук не знает, что можно вынести из этой ситуации, но он видит, что каждое слово тяжело даётся Тэхёну. Чонгуку было сложно это слышать. Тэхён, с которым он вырос, которого он знал четырнадцать лет, скоро лишится позиции капитана команды из-за проституции и употребления наркотиков. Это не может быть правдой. Что он может сделать? Если он попытается утешить Тэхёна, то младший его точно оттолкнёт. И даже сейчас Чонгук не знает, что сказать. Он не знает этого Тэхёна. Не так, как хотел бы. — Я знаю, что ситуация дерьмовая, но ты пока не знаешь, что произойдет. Поэтому… давай просто подождём, хорошо? — Да. Конечно. Они возвращаются в кампус, и реакция незамедлительна. Тэхён отходит от него, опуская голову. — Что бы не произошло, — шепчет Тэхён. — Не пытайся защитить меня. — Почему я буду… — Эй, Ким! — знакомый голос привлекает внимание. Мингю неспеша подходит к ним, дружелюбно кивая Чонгуку, на его лице отвратительная улыбка. — Видел твои фотографии. — Да, и половина кампуса, — усмехается Тэхён. — Не считай себя особенным, малыш. Мингю выгибает бровь. — Ну, теперь мы хотя бы знаем, почему ты постоянно ведёшь себя, как сучка. Слишком устаёшь сосать член каждую ночь, чтобы потом вести себя, как нормальный человек. — Чувак, — встревает Чонгук. Он знает, что Мингю ненавидит Тэхёна, не по причине их вражды, а потому что они никогда не могли поладить. И несмотря на то, что Чонгук дружит с Мингю уже три года, он не может отпустить ему такие комментарии. — Это не… Тэхён выставляет палец, заставляя Гука замолчать. Он встаёт прямо перед Мингю, в его глазах животный блеск. — Ты прав, я чертовски устал. Так что если ты хочешь увидеть что-то ещё более неприличное, то, прошу, начни свою речь с начала, только добавь чуть больше грязи. А если ты волнуешься, что это разрушит твою репутацию плохого парня, то не парься. Моё уважение к тебе ещё ниже, чем стандарты твоей бывшей девушки. Мингю смеётся, качая головой. Знак того, что слова Тэхёна задели его. Если, конечно, Чонгук правильно изучил все его реакции. — Серьёзно, Ким, кто сделал тебе больно? Ты ходишь и доказываешь всем, что ты дерьмовый человек. Но на само деле ты просто маленькая шлюха, которая не может… — Мингю, достаточно, — перебивает его Чонгук, притягивая Тэхёна к себе за толстовку. В его венах закипает гнев, но он старается не встревать, как и просил Тэ. Удивление проскальзывает на лице Мингю. — Не говори мне, что ты на его стороне, Чонгук. Я знаю, что вы только играете в перемирие ради команды, но серьёзно? Он говорил тебе слова в десять раз похуже тех, что я сказал сейчас. Чонгук хочет ответить, заткнуть этого придурка, но Тэхён успевает быстрее него. — Да, Чон, не тусуйся со мной из-за скуки. Мы оба знаем, что ты гораздо лучше этого. Почему бы вам не обсудить какие-нибудь важные темы, которые обычно обсуждают спортсмены? Поговорите об этом. Мне нужно бежать. Увидимся позже. Или не увидимся. И Тэхён срывается с места в сторону центра искусств, оставляя Чонгука стоять посреди дороги и непонимающе моргать. Стоит ли ему пойти за ним или лучше разобраться с тучей бушующих эмоций? Он сделал что-то не то? Почему Тэхён повёл себя так? Почему оттолкнул? Прийдя в чувства, Чонгук срывается на Мингю. — Какого хуя, чувак? — Что? Он давно напрашивался. — Нет, не напрашивался. Мингю оценивает его взглядом и закатывает глаза. — Я так понимаю, что ты не видел фотографии. Он хочет соврать, но потом понимает, что ему лучше бы увидеть то, о чём все говорят. Понять масштаб проблемы. — Нет… Со вздохом Мингю достаёт телефон и поднимает его к лицу Чонгука. Фотографии были выложены в Твиттер анонимным пользователем — это их первый и последний пост. И хоть свет на фотографии был смешением голубого и фиолетового прожекторов внутри клуба, Чонгук чётко видит человека на сцене. Кристальный шест, тело Тэхёна вокруг него. Вместо золотого топа он был лишь в одних красно-чёрных, облегающих шортах, колготках-сетке, длинных шпильках, его тело в татуировках, а на шее красовался чокер под цвет шорт. На его лице слишком много макияжа, губы утоплены в красной помаде, а глаза сильно подведены, но даже с такой «экипировкой» не узнать Тэхёна просто невозможно. Мингю листает влево, показывая другие фотографии. На одной из них к губам Тэхёна прижат чей-то палец. Очевидно, что именно в этот момент ему дали таблетку, но самой улики не видно, так что Тэхёна не могут обвинить в этом. Следующая фотография заставляет Чонгук прикрыть глаза. Все ещё в клубе, в какой-то из ВИП-комнат. Тэхён стоит на коленях между ногами человека, чьё лицо было вырезано из фотографии. — Что-то да объясняет, не так ли? — шутит Мингю, убирая свой телефон. Он не может поддержать Мингю, потому что в данный момент не хочет притворяться. В животе какой-то непонятный ком, а во рту кислый привкус отчаяния. — Я уже знал, — говорит он, по инерции следуя за Мингю. Он не хочет ссориться с друзьями, хоть и знает, что они чрезвычайно не правы. — Знал, что он стриптизёр, но ничего не сказал? Серьёзно? — с удивлением спрашивает Мингю. — Ты? Правда? — Я чужих секретов не раскрываю. — Он бы без сомнений рассказал твои, — фыркает Мингю. Чонгук качает головой. — Он бы никогда в жизни не рассказал мои секреты. Тэхён умеет хранить секреты. Или хотя бы те, которые очень важны для человека. — Не думал, что ты можешь поручиться за него. Его комментарий, пусть и саркастичный, вызывает кучу вопросов в Чонгуке. С каких пор он так верит в Тэхёна? И тут он понимает. Он никогда не переставал верить в него. Тэхён хранил все его секреты, и Чонгук не волновался о том, что он может их рассказать. Он знал, что между ними всё ещё существовало уважение, остались тёплые чувства. Иначе они бы разрушили друг другу жизнь в первый же год университета. Но опять же, он и не знал все секреты Тэхёна. Черт, если говорить честно, то за последние три месяца он узнал больше его секретов, чем за всё время их дружбы. Это заставляло его думать о том, какая из сторон личности Тэхёна самая настоящая, когда он играет, а когда он искренен. И сколько всего в себе он придумал? — Я никогда не переставал ручаться за него. Он не знал, что сказал это вслух, пока не поймал удивлённый взгляд Мингю. Чёрт. — Забудь, — говорит Чонгук. — У меня есть три часа до следующей пары. Пойдём, разбудим Югёма. И хоть Мингю и соглашается, Чонгук предложил это только, чтобы отвлечься. Он не особо хочет тусоваться со своими друзьями сейчас. Он хочет пойти в офис Хван и дождаться решения по поводу Тэхёна и его позиции в команде. Но, очевидно, Киму это не нужно. Он ясно дал это понять. Поэтому, как обычно, он ждёт следующего шага Тэхёна.***
— У тебя есть пять минут, чтобы объясниться, — заявляет тренер Хван, игнорируя фотографии на столе. Тэхён вскидывает подбородок. — Я работаю. Это не так уж сложно понять. — Ты знаешь, что я понимаю, Тэхён. Правда. Ты всегда отличался от своих сверстников, устанавливая невозможные к осуществлению стандарты, чтобы нарисовать лучшую версию себя в глазах других людей, откровенно говоря, продаваясь и прогибаясь под каждого человека, чтобы угодить. И я не могу себе даже представить, насколько сильную роль играет эта твоя… работа, но как только она начинает влиять на твою жизнь в кампусе, я больше не могу… не имею права это понимать. Чувствуя, как внутри закипает гнев, Тэхён возражает: — Каким образом это влияет на мою жизнь в кампусе? — Твоё поведение, Тэхён-ши! — срывается тренер Хван. — Ты едва учишься, да ещё и устраиваешь ссоры на ровном месте каждые две секунды. — Вы не думали, что я просто смехотворно некомпетентен и просто люблю устраивать драму на ровном месте, и моя работа на это никак не влияет? — парирует Тэхён. Если она хочет выкинуть его из команды на этих основаниях, то ей придётся хорошенько постараться, чтобы сделать это. Она не может выгнать его из-за тараканов в его голове, господи, боже! — Видишь? Именно про это я и говорю! Ты опускаешь себя на самое дно, когда начинаешь скандал, и создаёшь такую атмосферу, в которой невозможно работать! Ох, ты это поняла за три тренировки, на которые ты соизволила прийти за весь семестр? — хочет ответить он, но понимает, что сарказм не поможет ситуации. — Мн-мне жаль, — говорит он со вздохом, виски пульсируют. — Я не знал, что это создаёт такую проблему. Но это никак не связано с моей работой. Это я. Я просто такой, какой есть. Её глаза наполняются сочувствием, и Тэхёну становится тошно. Ему не нужно её сочувствие. Ему вообще этого не нужно. Возвращаясь на своё место, она просит Тэхёна сделать то же самое. Он и не заметил, как вскочил с кресла. — Возможно, ты расскажешь мне о своей ситуации? — Какой ситуации? — Как… — она указывает на фотографии. — Как это произошло? Тэхён смеётся, резко и наигранно. — Если бы я знал, то мы бы сейчас с Вами не разговаривали. — Я не про фотографии. Я про… твой выбор работы. — Ох, — он кидает взгляд на окно, студенты ходят по кампусу, спеша на пары. — Это не особо интересная история. — Тэхён-ши, я хочу помочь тебе, но мне нужно, чтобы ты немного открылся. Тэхён выгибает бровь. — Меня всё равно уже выгнали из команды. Разве теперь моя история имеет значение? Она вздыхает, глубоко и разбито, заправляя выпавшую прядь чёрных волос за ухо. — Только потому, что ты теперь не часть танцевальной команды…. Не часть танцевальной команды. — … это не значит, что твои проблемы не важны. — У меня нет проблем, — сквозь зубы шипит Тэхён. — Я в порядке. Всё хорошо, честно. Это шанс заново расставить приоритеты. Найти ещё одну работу. — Ты можешь подать апелляцию, если у тебя есть весомые доказательства для защиты. Тэхён качает головой. — Нет. У меня их нет. Я не собираюсь оправдываться за своё поведение или выбор, я просто приму последствия. Я ценю Вашу помощь, правда ценю. И мне жаль, что я разочаровал Вас. Я надеюсь, что новый капитан лучше позаботится о команде. Если это поможет, то я бы проголосовал за Тэмина, но знаю, что он не хочет быть капитаном. Как и Хосок. Но я думаю, что Чимин, Лиса и Чонха станут отличными кандидатами на эту позицию. Я просто… мне нужно знать. Этот случай как-то отразиться в моём личном деле? Это выведут в суд? Танцевальные компании про это не узнают? — Нет, если ты отступишься, — в его голосе тяжёлая тоска. Та самая, которая сейчас съедает Тэхёна. — Тогда решено. Я официально ухожу, — вставая на ноги, добавляет Тэхён. — Спасибо за всё. Я знаю, что Вы не хотели выбирать меня в качестве капитана, поэтому я надеюсь, что Вы найдёте того, кто будет Вам по душе. Тренер Хван внимательно смотрит на него, открывает рот, чтобы добавить что-то ещё, но в последний момент отступает. Она мягко улыбается и добавляет: — Хорошего дня, Тэхён-ши. Он склоняет голову, рукой уже открывая дверь. — Спасибо, тренер. Вам тоже. Как только он выходит в коридор, отвращение и злость захватывают его и хотят заставить скатиться вниз по стене, закрыться от всего мира руками и громко заплакать. Он делает дрожащий выдох, сжимая кулаки. Он бы отдал всё за эту работу. Он зарабатывает слишком много денег, чтобы уволиться. И он бы не сделал этого. Он не заслуживает чего-то лучшего. Слёзы собираются в уголках глаз, и он ужасно хочет позвонить отцу, но он не может набрать ему в таком состоянии. Он не сможет справиться с тёплым голосом отца, который говорит ему, как гордиться им. Не после того, что он натворил. Но ему нужен кто-то, кто сможет обнять его прямо сейчас, сказать, что всё в порядке, что он в порядке, и простить за все совершённые им ошибки. Хотя бы на минуту. Чимин первым приходит в голову. Но у Чимина сейчас пара, да и к тому же, ему не нужна его жалость, а Тэхён уверен, что увидит именно это в глазах Пака. Жалость такое же мерзкое чувство, что и симпатия. Она прилипает к тебе, заставляет чувствовать себя ещё более дерьмовым человеком. Он не может пойти к Хосоку; Хоби и не знает ничего про его работу. Не знал, до этого дня. Теперь знают все, спасибо тому мудаку, который опубликовал фотографии. Как будто из-за этого не было бы последствий, словно это простая шутка. Словно жизнь Тэхёна — одна сплошная шутка. Хотя Ким дал бы ей другое определение. Насмешка. Сейчас он хочет оказаться в объятиях определённого человека, в объятиях человека, в которых хотел утонуть все эти годы… но не может, потому что Чонгук ненавидит его, и… Нет. Он не ненавидит. Трясущимися руками Тэхён достаёт мобильный и набирает сообщение:Я
Эм… ты рядом?
Он почти расплакался, когда получил ответное сообщение через две секунды. Чон Я у Югёма Тусуюсь там до начала пары Но я могу прийти к тебе если хочешь Да, именно этого он отчаянно желает. Однако за каким-то хреном он отправляет противоположное:Я
Ох нет лмао
Не волнуйся
Чон <Уверен?Я
Да, я в порядке
Чон Как прошел разговор с тренером Хван?Я
Как и ожидалось
Чон Тебя исключили из команды?Я
<Не так уж и важно. Зато я могу устроиться на ещё одну работу, так что это в каком-то роде хорошо
Чон Но это не значит что от этого становится легче Чон Если хочешь поговорить об этом, то я приду к тебеЯ
Не
Я в порядке у меня все равно пара через час
Чон … да. Ладно если ты уверен Он ещё никогда в жизни не был так неуверен в принятом решении. Но он до сих пор боится показать свою слабую сторону перед Чонгуком. Он не хочет показаться хрупким и неспособным справиться со своими проблемами. Как будто этих трёх недель было недостаточно. Он не отвечает на последнее сообщение, не думает, что в этом есть необходимость, поэтому он убирает телефон и поднимается на свой этаж. У него есть чуть больше пятидесяти минут до следующей пары, к которой он наконец-то выполнил домашнее задание, благодаря «репетиторству» от Чонгука. Впервые в жизни он не может справиться с вниманием, направленным на него. Вместо того чтобы выдерживать любопытные, осуждающие и полные отвращения взгляды, он хочет просто натянуть капюшон толстовки пониже и раствориться. Но он не может. Лучше быть стриптизёром и высоко держать голову, чем пристыженной чужим осуждением шлюхой. Поэтому он держит спину прямо, выглядя при этом как никогда гордо, пока комок в горле поднимается всё выше и выше, а желание закутаться в одеяло и утонуть в жалости к себе всё больше. И как только он заходит в свою комнату, он делает именно это. Снимает обувь, носки, штаны — кто вообще лежит в штанах на кровати — и забирается под одеяло, укрываясь по самый нос. На телефон приходят уведомления, однако у него нет никакого желания читать злые, наполненные гневом сообщения. Он сходил с Богомом на прогулку в воскресенье, и они помирились, и по какой-то причине его реакции он боится больше всего. Если Богом отвернётся от него, то больше никто не сможет держать Тэхёна на плаву. И как бы эгоистично это не звучало, ему это нужно. Он может быть своим собственным якорем, потому что иначе его нахер снесёт волной. Он даёт волю чувствам, слёзы катятся по щекам, и он прижимает подушку к груди, сильно сжимает её. Он плачет из-за своей тупости и из-за того, что потерял единственное, что приносило ему радость в его блёклой и скучной жизни. Когда его переполняли эмоции, когда ему было грустно, когда он злился, танцы помогали ему, становились своеобразной стеной, отвлекали. Это нужно ему так же сильно, как и человек, который бы заземлял его, пришвартовывал к берегу и не давал утонуть в волнах своих тёмных мыслей. Время от времени всем нам нужен глоток свежего воздуха от солёной пучины наших будней. Раздаётся стук в дверь. Он не отвечает, у него нет сил на это. Кто бы там не стоял за дверью — пусть уходит, его нет дома. Однако дверь открывается, и ему приходиться вскочить на постели и стереть слёзы со щёк. Он забыл закрыться. Конечно. — Что ты хочешь? — нападает Тэхён на своего посетителя. — Я знал, — просто отвечает Чонгук, закрывая за собой дверь. — Знал что? Предательская слеза скатывается по щеке, и Тэ яростно растирает щёку, пытаясь избавиться от неё. — Что ты не в порядке, а лишь притворяешься. Тэхён отворачивается от Чонгука, не может смотреть на него, пока плачет. — Ты не мой психолог. Выметайся. Не может смотреть на него, потому что Чонгук — единственный, кто ему нужен прямо сейчас. И он знает, что его желанию не сбыться. Чонгук развязывает свои кроссовки, оставляя их около двери. Как будто он пришёл к себе домой. — Мне не нужно быть твоим психологом, чтобы знать, когда тебе плохо, — резонирует он, присаживаясь рядом с Тэхёном. И что он вообще себе позволяет. — Я сказал тебе, — отрезает Тэ. — Уходи. Мне не нужна твоя жалость. Я в порядке. Чонгук качает головой, затем поправляет челку, которая спадала на глаза. На глаза, наполненные теплотой при взгляде на Тэхёна. Слишком больно. С этим взглядом справляться гораздо сложнее. — Ты не в порядке, и я здесь не для того, чтобы жалеть тебя. Думаю, то, что случилось, сделало тебе очень больно, слишком больно, потому что всё вышло из-под контроля, и ты не можешь ничего с этим сделать ровно, как и не знаешь, кого стоит винить в случившемся. Поэтому я уверен, что ты винишь себя в случившемся. Каждый день ты чем-то жертвуешь, и цена, которую ты платишь, становится всё выше и выше, и это неправильно. Ты должен получать лишь самое лучшее, учитывая, сколько сил ты вкладываешь в любое дело. И у тебя есть право плакать. Ты не сделал ничего плохого. И не твоя вина в том, что жизнь подвергает тебя самым худшим испытаниям. Тэхён знает, что если сейчас посмотрит на Чонгука, то расплачется сильнее, чем до этого. Поэтому он молчит, упрямо впиваясь глазами в одеяло, которое крутит в своих руках. Но потом Чонгук оборачивает руки вокруг него, прижимает ближе, и до чёртиков пугающее чувство чего-то родного, тёплого и знакомого, заставляет Тэхёна отдаться чувствам. Он снова плачет, слёзы льются, не переставая, а из груди вырываются уродливые, сорванные до хрипоты рыдания. Чонгук зарывается пальцами в его волосы, перебирает прядки, шепчет успокаивающее: — Т-ш-ш, ты в порядке. Я рядом. Я держу тебя. Нет. Нет, не держит. Так не должно быть. Тэхён не ищет эмоциональной поддержки у тех, с кем трахается, и уж точно не плачет у них на плече. Раздражаясь из-за своего поведения, из-за Чонгука и из-за ситуации, в которую они оба попали, он сильно сжимает в руках свою рубашку и пытается собраться с мыслями. — Тебе стоит уйти, — всхлипывает он, отстраняясь. — Это странно. В глазах Чонгука проскальзывает что-то очень похожее на боль и непонимание, но Тэхён предпочитает не замечать этого. — Что в этом странного? — Это, Чонгук! — злость одолевает его, и он яростно указывает руками между ними, восхищаясь тупостью Чонгука. Как можно не понимать простых вещей? — То, что ты здесь. Я не хочу, чтобы это был ты! Конечно, я хочу, чтобы это был ты. Пожалуйста, останься. — Тебе не нужно утешать меня. Наши отношения меня устраивают, поэтому не усложняй. А это… это всё не имеет смысла. Не сочетается, понимаешь? Не складывается! Мы можем тусоваться, трахаться, но это… поэтому… пожалуйста, просто уйди. У меня пара через двадцать минут. Чонгук застывает, хмурится, словно шестерёнки в его голове не хотят крутиться. — Послушай, если это как-то связано с Мингю, то… Тэхён раскрывает рот от удивления. — Это не имеет отношения к Мингю! Или с кем-либо ещё! О Боже, ты думал, что я злюсь на тебя из-за этого? — Ну, да. Ты показался мне взбешённым, и ты наехал на меня за то, что я влез в ваш спор. Ну, я и подумал, что сделал что-то не так, так что если это как-то… — Нет, Чонгук, — он выделяет первое слово, так громко, что под висками снова начинает пульсировать. — Я наехал на тебя, потому что не хотел компрометировать твою дружбу с Мингю из-за моих проблем. Подумал, что таким образом он поймет, что ты на его стороне. И всё, что я сказал о нас. Я имел это в виду. К тому же, я не хотел бы разрушить твой имидж натурала. Хорошо? Чонгук закусывает щёку, привычка, от которой он давно пытался избавиться, но, видимо, ничего не получилось. — Да. Ладно. Я тоже этого хочу. Я не думал, что моя поддержка расценится, как что-то «слишком большее», но ладно. Прости. Ты… уверен, что тебе не нужно сопровождение по пути в класс? Если кто-то решит сказать пару ласковых в твою сторону. Тэхён качает головой. — Ты не мой телохранитель. Я давно сталкиваюсь с людьми, которые говорят всякие гадости обо мне, и я отлично справлялся с ними все эти годы. Не думаю, что сейчас стоит что-то менять. — Ты прав, — говорит Чонгук, поджимая губы. — Тогда, эм, увидимся? И ради всего святого надень штаны. Он смотрит вниз и только сейчас понимает, что стоит в белой толстовке и чёрных боксерах. — А разве это так важно? Всё равно в глазах общественности я шлюха. Чонгук кривится. — Это не повод не надевать штаны. Короткий смешок срывается с губ Тэхёна. Тупой Чонгук. — Ладно, думаю, я надену штаны ради тебя. Не хотелось бы, чтобы ты обиделся на меня за то, что я свечу задницей перед всеми. Чонгук подмигивает ему, завязывая шнурки на кроссовках. — Ты же знаешь, что я не умею делиться. — Ох, вау, ладно, тебе пора уходить, золотой мальчик. Ох, и удачи. У вас же игры сегодня и завтра вечером, да? — Да, и три игры на следующей неделе. — Постарайтесь выиграть. С тобой приятнее разговаривать после того, как ты разбиваешь чьи-то мечты о становлении профессиональным спортсменом. Чонгук закатывает глаза. — Я постараюсь. До встречи. — Пока. Когда дверь за Чонгуком закрывается, Тэхён снова падает на подушки. Нужно отдать Чонгуку должное — сейчас он чувствует себя на пять процентов лучше, чем до этого. Ему действительно нужно было услышать, что он не виноват в случившемся. И хоть Тэхён вёл себя, как последняя скотина, Чон не разозлился и не стал настаивать, а лишь натянул на лицо улыбку и пропустил мимо ушей большую часть тирады Кима. Ещё один человек в списке, чью дружбу Тэхён совсем не заслуживает. Он надевает штаны, собирает рюкзак, в процессе освежая лицо холодной водой, и выходит из комнаты, хоть в голове и проигрывается навязчивое желание развернуться и забраться под одеяло, рассуждая о том, какая несправедливая у него жизнь. Однако он не для этого так сильно старался над домашним заданием, чтобы сейчас не прийти. И первый, кто хотя бы поднимет тему о фотографиях, окажется с карандашом в заднице.***
К сожалению, первым оказывается его профессор. — … и рассмотрите подробнее стереотипы вокруг женщин в фильмах вплоть до современности, как они менялись, что осталось неизменным. На сегодня всё. Можете собираться. Ох, Ким Тэхён-ши? Могу ли я с Вами поговорить? Тэхён подавляет в себе желание скатиться вниз по стулу, когда все в аудитории поворачиваются, чтобы посмотреть на него в миллионный раз. — Да, профессор-ним. Он игнорирует взгляды, пока собирает свои вещи, и продолжает их игнорировать, когда спускается вниз. Слава Богу, что одногруппники достаточно умные, чтобы держать рот на замке. Возможно, его разрушенная репутация защищает его от нападок. Профессор улыбается ему, разбирая бумаги на столе. Он ничего не говорит, будто ждёт, что Тэ начнёт разговор первым. — Вы хотели поговорить со мной, профессор? — спрашивает Тэхён. — Да, хотел, — так он действительно ждал, когда Ким заговорит. — Знаю, что мы никогда особо не разговаривали тет-а-тет, так как лекция потоковая, но твоё имя я слышу очень часто на нашем факультете. Тэхён сглатывает неприятное чувство, поправляя спавшую лямку рюкзака. — Полагаю, что не самые лестные вещи, сэр. — Наоборот, — говорит профессор. — Многие из твоих преподавателей хвалят тебя, особенно профессор по философии. И я заметил, что в самом начале тебе было довольно-таки тяжело на этом курсе, однако сейчас твои оценки выросли в геометрической прогрессии, — он протягивает документ из стопки бумаг в левом углу стола, показывая работу Тэхёна, которую он закончил с помощью Чонгука. — Я был чрезвычайно впечатлён твоим детализированным подходом к разбору статьи Нила, а также тем, что ты предоставил аргументы в пользу и против поставленной проблемы. Ах, те самые аргументы, которые он написал, пока в его заднице был член Чонгука. На этих воспоминаниях его щёки краснеют, и Тэ спешит сказать: — Мне немного помогли. Я не хотел и дальше получать плохие оценки, поэтому нашёл… репетитора. Технически, это не ложь. Профессор на этих словах оживляется. — Это замечательно, всегда приятно видеть студента, который заботится о своей успеваемости. Не возражаешь, если я спрошу, кто репетиторствует с тобой? Предполагаю, что это один из моих учеников. — Эм, Чон Чонгук… Мужчина хлопает в ладоши. — Ты сделал правильный выбор! Он чрезвычайно умён и не боится ставить перед собой задачи, которые требуют другого подхода к их решению. Его средний балл всегда был выше восьмидесяти девяти процентов. Я рад, что его репетиторство так же эффективно, как и подход к работе. Скорее, Чонгук дразнил его свои членом в тэхёновой заднице, пока Ким не давал правильный ответ, но это неважно. Хотя нужно согласиться — это было эффективно. Тэхён склоняет голову в знак принятия благодарности. — Он мне очень помог и заполнил мои… эм… пробелы в этой дисциплине. Мы с ним хорошие друзья, поэтому это, скорее, были дружеские посиделки, чем учёба. Опять же он не врёт. Кроме той части, в которой он назвал их хорошими друзьями. Они не враги, но и не друзья. Они находятся в той стадии, когда обоих всё устраивает и… да кому вообще нужны эти лейблы. — Превосходно. Изучение не должно быть в тягость. Кстати говоря, пожалуйста, останови меня, если я перехожу всякие границы, но я уважаю тебя за то, что ты пришёл ко мне на пару. Многие бы в твоей ситуации закрылись бы в комнате и попытались спрятаться от всего мира. Понеслась. Тэхён выдавливает из себя улыбку, самую искреннюю, на которой он сейчас способен. — Мужчины и их гордость, да? Если бы я не пришёл, то показал бы, что мне есть чего стыдиться. Но это не так. Я знаю, кто я есть на самом деле, и, если честно, то у меня были дни и похуже. Понимающе кивая, профессор говорит: — И ты яркий пример тому, что маскулинность не строится на одних и тех же принципах. Это довольно-таки хрупкая конструкция, если быть совсем уже прямолинейным, и поэтому я советую тебе не только и дальше подтягивать знания, но и не позволять людям диктовать тебе, что делать. Знаешь, — он разрывает с ним зрительный контакт, ища что-то на своём столе. — Думаю, ты заслуживаешь маленькую награду. Вот. Он протягивает белый конверт Тэхёну, который принимает его с непониманием в глазах. — Мы с женой планировали сходить на корейскую версию балета «Щелкунчик», однако у нас возникли неотложные дела, из-за которых билеты могут пропасть. Я буду счастлив, если ты примешь их. Ты можешь пригласить Чонгука в качестве благодарности за твои отличные оценки. Но не мне решать, с кем ты пойдёшь. Тэхён шокировано рассматривает конверт. Настоящие билеты на Корейское Национальное балетное шоу. Он не был на профессиональных выступлениях с конца старшей школы, потому что копил каждую копейку. И это… это мечта. — П-правда? Вы уверены? То есть я знаю, что в группе есть более достойные канди… — Поверь мне, Тэхён-ши, только ты воспользуешься этими билетами по назначению. Сглатывая вязкую слюну, Тэхён смотрит на профессора, надеясь, что его глаза не слишком наполнены слезами. Боже, как же тупо! Растрогаться из-за билетов! Насколько жалким он станет сегодня? Расплачется из-за щенка на фотографии? — Спасибо, профессор. Улыбка профессора нежная, без капли надменности. — Не за что. А теперь тебе надо поторопиться и начать выходной. Тэхён кланяется, прижимая конверт к груди. — Да, сэр. — Ох, и Ким Тэхён-ши? — слышит он голос мужчины, когда доходит до двери. — Да? — Держи голову выше! Тэхён улыбается. — Всегда, сэр. Как только он выходит из аудитории, он достаёт билеты. На серебряной полоске сверху билета написаны дата и время выступления. Пугаясь собственных мыслей, он достает телефон и игнорирует сообщения от друзей в пользу одного единственного человека.Я
Ты свободен вечером в субботу?
Чон Зависит от того, что мы будем делать учиться или что-то другое Сердце падает в пятки. Конечно, Чонгук хочет только секса. Тэхён сам же нарушает правила, которые установил ранее, прося о таком. И всё же он хочет сделать это, попытать удачу. В худшем случае он пригласит Богома. Он бы взял Хосока или Чимина, но ему не хочется выбирать между своими лучшими друзьями, зная, что он может обидеть одного своим выбором.Я
Если это что-то другое тебе будет неинтересно?
И разве у тебя нет пары?
Чон На самом деле я очень заинтересован. Что там? И да, но мы редактируем, а это легкоЯ
Это сюрприз, но тебе понравится
Чон Это интригует и ужасает одновременноЯ
Таким я тебя и люблю
Чон У тебя точно все в порядке? Ты очень добрый и меня это пугаетЯ
Завали ебало
Чон Так лучше я напишу тебе когда сяду в автобусЯ
Отлично
Почему после переписки с Чонгуком, он всегда чувствует себя так, словно пробежал марафон? Он никогда не пишет то, что имеет в виду, и постоянно говорит то, что не хотел говорить. Спасибо и на том, что Чонгук игнорирует его тупость. На сегодня беседы ещё не закончены, осталось написать другому человеку.Я Две вещи Я Я хочу взять смену в пятницу Я И ты не знаешь людей которые предлагают неполный рабочий день между шестью и одиннадцатью который соответствует моей специальности в клубе
К его счастью, менеджер отвечает сразу же. Чан-ши Твое желание исполнено ждут тебя сегодня в одиннадцать Чан-ши Тебе это не особо понравится, но я знаю одного хорошего парня который владеет мужским экскортом Злость и раздражение борются за власть в его голове. Понимая, что не ответит на это сообщение прилично, Тэхён убирает телефон и билет в рюкзак, направляясь в свою комнату. Он не сделает этого. Не может принять это предложение. Не потому, что он ненавидит эту работу, а из-за людей, которые начнут громче шептаться за его спиной, если узнают. Если он продаст себя, то для людей это будет большей проблемой, чем для него самого. Ему нужны деньги, они нужны ему прямо сейчас, но он не может оплачивать счета из больницы деньгами, которые сделал на сексе… Если об этом узнает его отец, то он перестанет любить Тэхёна так, как делает это сейчас. Он начнёт смотреть на него по-другому. Тэхён лучше умрёт, чем даст отцу узнать о роде своей профессии. Да он лучше убьёт, чем позволит отцу узнать, что он работает в проституции. Он не хочет быть шлюхой или экскортом, или как там это называется. Стриптиз он может оправдать. Это танец, и Ким хорош в этом. И в данном случае, в его руках была вся власть. Или была, пока клиенты не опоили его и не накачали наркотиками. С одной стороны, он отчаянно хочет узнать, кто сделал эти фотографии и слил их в социальную сеть. Но, с другой стороны, он хочет забыть об этом и двигаться дальше. У него много врагов, так что поиск нужного затянется на долгое время, и, наверняка, ни к чему не приведёт. Он может попросить охрану дать ему записи с той ночи, но что это изменит? К тому же после того, как его исключили из команды, он не хочет заниматься тем, что не будет включать в себя танцы. Это единственное, что сейчас поможет ему снова выплыть на поверхность. Он надеется, что Вселенная улыбнётся ему и сжалится, предложив лучшие варианты, но они сейчас с ней не в лучших отношениях, так что надеется на светлое будущее — не в приоритете у Тэхёна. Твоя жизнь несправедлива, Тэхён. Одно из самых метких наблюдений Чонгука за последние три месяца. И почему-то Тэхёну кажется, что чем дольше он позволит ему оставаться рядом, тем больше Чон будет замечать. Возвращение Чонгука может стать началом новой, счастливой главы его жизни, и, если честно, эта мысль до дрожи по коже пугает Тэхёна.