You can dance in a hurricane

      Тэхён совершил ошибку, с этим он даже спорить не будет.       Но он хотя бы смог выползти на своих двоих из дверей дерьмового отеля примерно в шесть часов утра в одних шортах и шелковом халатике нараспашку, пока его достоинство едва плелось за ним. Если оно вообще осталось. Перед уходом он выблевал все содержимое своего желудка в туалет и на выходе заглянул в мусорную корзину, убедившись, что они всё-таки использовали презервативы. От этого стало немного, но легче. В его голове стучит так же, как Чон Чонгук перед каждой пробежкой стучит в дверь его комнаты. Очень сильно и настойчиво. Тошнотворное чувство разъедает изнутри из-за своего поступка, но его согревает мысль о том, что он заработал больше двух миллионов вон, и он считает это успехом.       Если это можно назвать успехом.       К счастью, они недалеко ушли от клуба, потому что все были в хламину и едва могли пройти несколько лишних кварталов до отеля приличнее. Тэхён спускается по лестнице ко входу и заходит в клуб. Уборщики тщательно намывают полы под яркими огнями люстр, и Ким чувствует очередной приступ тошноты. Почему светильники такие яркие?       Раздражённо вздыхая, Тэ прикрывает глаза и спешит в раздевалку.       — О, а вот и он! — раздаётся голос, как только он заходит в гримёрную.       Незаинтересованный в том, чтобы вступать в полемику с Чаном, Тэ проходит к своему шкафчику.       — Никаких трусиков в сумочке? Или же каблуков в руках? — продолжает Чан. — Отъебись.       Чан захлопывает дверцу шкафа прямо у Тэхёна перед носом, заставляя того посмотреть на себя.       — Я чертовски волновался, знаешь? Я ждал тебя здесь всю ночь, надеясь, что ты вернёшься в целости и сохранности. Я звонил. Я писал. Но ты не отвечал.       Тэхён закатывает глаза.       — Я уже большой мальчик. Сам могу о себе позаботиться, но всё равно спасибо за беспокойство.       — Ты становишься похожим на Квангсу, если не хуже.       Ким кидает на него ядовитый взгляд.       — Нет, не становлюсь. Квангсу каждую ночь нажирается, закидывается таблетками и уходит до того, как закончит своё второе выступление. Он не работал на сцене уже больше пяти месяцев. Я же выполняю все твои указания, так что дай мне пожить спокойно.       — Раньше я мог рассчитывать на тебя, ты был тем, кто мог держать всех танцоров в узде. А теперь я постоянно приглядываю за тобой. Что произошло?       — Я просто занялся сексом, не такое уж великое и опасное дело, — Тэхён трёт пальцами виски, а потом снова тянется к своему шкафчику. — Я заработал деньги. Не вижу в этом проблемы.       Он достаёт свою одежду и переодевается быстрее, чем когда-либо, потому что не хочет разбираться с последствиями прошлой ночи. Он не гордится этим.       Чан фыркает, скрещивая руки на груди.       — Проблема в том, что ты стриптизёр, а не проститутка, и…       — И то, что я делаю со своим телом, тебя никак не касается. Перестань играть в дочки-матери со мной. Мне нужны деньги. И чтобы их получить я могу продать и своё тело. Я, мое тело, лицо — это товар, и только я решаю, как мне зарабатывать с помощью него. А теперь любезно меня извини, но я хочу поехать домой, принять горячий душ и отдохнуть в следующие двенадцать часов. Увидимся вечером.       Тэхён перекидывает сумку через плечо и вылетает из клуба, не давая Чану возможности возразить. Оказавшись на улице, он вспоминает, что его сюда привёз Бэкхён, а это значит, что ему не на чем добираться домой.       Слёзы обиды и раздражения начинают жечь уголки глаз. Он плюхается на асфальт и сжимает голову в своих руках.       Действительно ли он проебался?       Тэхён пока не уверен. Он знает лишь то, что он очень сильно устал, у него похмелье, и он очень сильно хочет домой.       Вздыхая, он достаёт телефон и набирает номер человека, с которым сейчас ему будет комфортнее всего.       Чимин снимает трубку неожиданно быстро, словно зная, что Тэхен вот-вот позвонит ему.       — Тэтэ? Что случилось? — спрашивает Чимин, зевая. Голос охрипший ото сна.       Тэхён сразу же чувствует себя виноватым.       — Прости. Я разбудил тебя?       — Ничего страшного. Так зачем ты звонишь?       Оттягивая ниточку на рукаве своей кофты, Тэхён мямлит:       — Возможно, я немного проебался.       — Ты переспал с Чонгуком?       — Какого? Нет!       Откуда такие мысли у него в голове?       — Ты должен мне десять тысяч вон, — куда-то в сторону говорит Чимин.       — Ты спорил на то, пересплю я с Чонгуком или нет? — выплёвывает Тэхён. — С кем?       — С Юнги-хёном, — отвечает Чимин. — Как именно ты проебался?       Тэхён оглядывается. Его охватывает паника, а по телу растекается дрожь, словно кто-то наблюдает за ним.       — Мы можем поговорить при встрече? И ты не мог бы… эм… забрать меня?       — Конечно, солнышко. Ты на работе или?       — Да. Снаружи клуба.       — Хорошо. Только есть маленькая проблема. Я сейчас у Хосока с Юнги-хёном, и я приехал вместе с ним. Хён может отвезти меня домой, я возьму машину или…       Тэхёну, если честно, сейчас на всё пофиг.       — Ты можешь приехать сюда с ним. Так легче.       — Спасибо, — облегчённо вздыхает Чимин. — Мы уже едем. Скоро увидимся.       — До встречи, — Тэхён вешает трубку.       Двадцать минут он проводит в его собственных скитаниях в глубине души от сожаления до смирения, пока холодные порывы ветра забираются под куртку, а редкие прохожие одаривают его презрительными и жалостливыми взглядами.       Ему нечего стыдиться, однако назойливые мысли в голове дают почувствовать обратное. Возможно, ему должно быть стыдно. Но почему-то…       Чёрный седан останавливается рядом, спасая Тэхёна от своих мыслей. Чимин опускает окно и зовёт его внутрь. Он выглядит обеспокоено. Тэ хватает сумку и садится в машину Юнги.       — Ты в порядке? Что случилось? — задаёт вопрос Чимин, разворачиваясь на переднем сидении, чтобы встретиться взглядом с Тэ.       Тэхён кидает взгляд на Юнги и замечает, что тот внимательно следит за ним через зеркало заднего вида.       — Я не собираюсь осуждать тебя. И если у тебя есть секреты, то я не раскрою их. Я не такой человек.       Чимин посылает Юнги благодарный взгляд, в нежном жесте сжимая его руку.       Им хорошо вместе. Их отношения правильные. Как у них это получается?       — Да, хорошо, — соглашается Тэхён. — Ты веди, а я буду говорить.       Когда они выезжают на дорогу, Тэ чувствует себя увереннее, потому что Юнги устремляет свой пронзительный взгляд на дорогу.       — Чтобы не возникало вопросов в дальнейшем, специально для Юнги-хена: я стриптизер в клубе, из которого вы меня сейчас забрали.       Юнги пожимает плечами.       — Ты зарабатываешь деньги, правильно? Так работает мир.       — Именно, — Тэхён не ожидал, что Юнги так быстро поймет его. — Итак… я ушёл с вечеринки Тэмина вчера, потому что меня вызвали на работу, и, когда я выступал на сцене, какой-то парень подошёл ко мне и в буквальном смысле предложил мне кучу денег. Я потусовался у их столика, напился, принял пару таблеток, и я уверен, что они все трахнули меня, потому что у меня ужасно болит задница, и я проснулся в дерьмовом отеле недалеко от клуба.       Чимин взмахивает рукой, прижимая её к губам.       — Тэхен! Это слишком! Ты знаешь, что это слишком! Ты просто хотел танцевать и зарабатывать. Ничего больше. Почему же ты…       — Сколько ты заработал? — перебивает тираду Чимина Юнги.       — Практически два миллиона вон только за танцы у их столика.       — Вот почему, — говорит Юнги, обращаясь к Чимину.       Чимин качает головой.       — Это того не стоит.       — Для меня стоит, — встревает Тэхён. — Мне через неделю придёт чек.       — А для чего тебе деньги? — интересуется Юнги, хотя Тэхён уверен, что он может и не отвечать на вопрос. Но если Чимин и Хосок ему доверяют, то и Киму стоит научиться этому.       — Для оплаты счетов из больницы, — говорит он. — Но хватит обо мне. Расскажите, как вы провели вечер.       Чимин кидает на него удивлённый взгляд.       — Ты серьёзно хочешь поговорить о том, как мы провели время, а не о том, что случилось с тобой?       — Ох, да, подожди. Беру свои слова назад. Вы сегодня только трахались, не так ли?       — Нет, — мямлит Юнги.       — Да, — радостно отвечает Чимин одновременно с Мином.       — Такие неловкие, — фыркает Тэхён. — А где Хоби-хён?       — Спит, — говорит Пак. — Не хотели его будить. Но не волнуйся. Мы оставили ему завтрак и написали записку.       — Мило, — Тэ улыбается. — Как закончилась вечеринка? Никого не арестовали?       — Согласно тому, что я слышал, всё прошло хорошо.       — Какие-нибудь интересные перепихоны?       И по какой-то причине Чимин, закусывая губу, виновато смотрит на Юнги.       Любопытство накрывает с головой, и Тэхён подаётся вперёд, потирая руки.       — Судя по твоей реакции, кто-то переспал. Рассказывай, Чимини. Иначе я пройдусь по всем уведомлениям в своём телефоне, но у меня слишком сильно болит голова, чтобы открывать сейчас соцсети. Ты же не заставишь меня так страдать?       — Ничего не произошло, — Чимин неловко ёрзает на сидении. — Тебе будет неинтересно.       — Поздно. Мне уже любопытно. Что случилось?       — Ничего, — настаивает на своём Пак.       — А мне так не кажется.       — Серьёзно, ничего не было.       — Чего не было?       — Чонгук переспал с Лисой, — произносит Юнги, уставший от их перепалки.       Чимин смачно хлопает его по руке.       — Эй! Я за рулём! Аккуратно!       — Это только слух, — спешит дополнить Пак. — Мы не знаем, правда ли это. Он, возможно, — уточняет он. — … переспал с ней.       — Она сама так сказала. И все подтвердят, что на вечеринке они едва могли оторваться друг от друга. Я думаю, что это правда.       — Но я… он же гей, — Тэхён оседает в кресле. В груди бушует злость. — Я, блять, станцевал у него на коленях. А потом мы едва не трахнулись в ванной комнате. Какого хуя?       — Многие не знают, что он гей, — резюмирует Чимин, а потом, опомнившись, хрипит следующие слова:       — Подожди… что? Что произошло между вами?       Тэхён смотрит в окно.       — Я уже и не знаю. Но больше этого не повторю. Я бы не хотел испортить его имидж так сильно, что ему снова придется переспать с Лисой. Серьезно? Он выбрал её для сохранения репутации?       — Она очень милая.       — Да, я прекрасно это знаю, — взрывается он. — Она ёбанный ангел. Но это не значит, что я не заставлю её бежать восемьдесят кругов в понедельник.       — Я думаю, это называется злоупотреблением власти, знаешь? — усмехаясь, говорит Юнги.       — Не мои проблемы. Ей нужно было думать, прежде чем она переспала с… Хотя знаете что? Забудьте. Я даже не понимаю, почему меня это так волнует. У него своя жизнь, в которой он может экспериментировать так, как хочет. Меня это вообще ебать не должно. У меня и без этого забот хватает.       — Тэ…       — Нет. Мы закончили.       Чимин, очевидно, не верит его словам, но разговор не продолжает и не пытается переубедить. Они едут к общежитию в полной тишине, которая изредка разрывается короткими фразами между Юнги и Чимином.       Как только машина останавливается, Тэхён хватает свою сумку и, открывая дверь, выходит из машины.       — Спасибо, что подвезли. Повеселитесь.       — Позвони мне, хорошо? — просит Чимин.       — Да, конечно.       Он захлопывает дверцу и спешит ко входу. Жильцы кидают на него странные взгляды, но Тэхён не обращает на них внимания. Он знает, что выглядит дерьмово.       Он заваливается в свою комнату и, скидывая сумку с плеча, ложится на постель. Усталость окутывает тело, и его клонит в сон, но мазохизм всё же выигрывает, и Тэхён достаёт мобильник, листая немыслимое количество уведомлений на телефоне.       С чего бы начать…       В ленте Твиттера всё те же неподтверждённые слухи о том, что Чонгук переспал с Лисой. И по какой-то причине люди решили, что об этом нужно говорить через каждые две секунды, обмениваясь фотками и видео с вечеринки, называя Лису и Чонгука новой могущественной парочкой университета. Господи. Если бы Тэ захотел с кем-нибудь встречаться, то он бы за секунду забрал звание могущественной парочки у этих двоих. Кстати, хорошая идея.

Я Завтра ты ведёшь меня на свидание

Богоми-хён Вау да и тебе привет после недели тишины

Я Ты серьезно все еще злишься на меня?

Богоми-хён Не злюсь… просто немного бешусь

Я Если ты сводишь меня на свидание, то я обещаю, что заглажу свою вину

Богоми-хён Тэ ты же знаешь что мне ничего от тебя не нужно

Я Знаю поэтому ты самый лучший Значит ты согласен?

Богоми-хён Да… наверное Я скучал по тебе Чуть-чуть Но если я услышу хотя бы одно слово про Чон Чонгука то я оставлю твою задницу сразу же

Я Фу не произноси это имя

Богоми-хён И ты снова мой любимчик

Я Я пытаюсь Ланч и шоппинг Я так и не помог тебе с подготовкой ко свадьбе

Богоми-хён Конечно, но мы должны сходить в клуб

Я Чувак я пас ты же знаешь

      Это считается ложью? Возможно. Но это ложь во благо. Тэхёну действительно не нравятся клубы, хоть он и является активным участником одного из них. Богоми-хён Поживи немного детка Пожалуйста? Мы на самом деле никогда не ходили на свидания

Я Ладно Но только потому что я вел себя как мудак и хочу извиниться

Богоми-хён Спасибо Тэтэ

Я Мхм не за что Я немного вздремну сейчас. Спишемся позже

Богоми-хён Сладких снов

Я <3 <3 <3

      Разобравшись с Богомом, он откидывает телефон на паршивое подобие тумбочки, быстро раздевается и опускается на постель. У него болит голова. У него болит тело. А ему сегодня ещё на работу нужно.       И как только он отпустил все волнения по поводу случившегося с ним и ситуации с Чонгуком, Тэхён вырубается.

***

      Д-з-з-з.       Д-з-з. Д-з-з.       Тэхён стонет, пробуждаясь от идеального, самого прекрасного сна за последнее время. Будь проклят тот человек, который посмел его прервать. Телефон продолжает вибрировать на столе, и Тэ протягивает руку, хватая смартфон и отвечая на звонок.       — Что? — бурчит он, прикрывая рукой глаза, чтобы солнечный свет не резал глаза.       — Ты дома?       Это последний человек, с которым Тэхён хочет разговаривать.       — А тебе какая разница?       Чонгук затихает, а потом спрашивает:       — Ты только проснулся?       — Да, — вздыхает Тэ, перекатываясь на бок. — А который сейчас час?       — Шесть.       Тэхён вскакивает на постели, грозно смотря на будильник. Чёрт. Кажется, он забыл его поставить.       — Блять…       — Куда-то опоздал?       — Нет… я просто не собирался спать так долго. Мне нужно поработать над проектом для Гендерных Представлений перед сменой в клубе.       — Гендерные Представления? Я сдавал это в прошлом семестре.       Тэхён прижимает телефон плечом к уху, копаясь в своей сумке.       — Молодец? Что тебе нужно?       — Моя корзина для грязного белья заполнена до отвала.       — Ты полное дерьмо. Я уже сказал тебе, что не буду стирать твоё бельё.       У него нет никакого желания переться к Чонгуку в комнату, а уж тем более стирать его грязную одежду.       — Я помогу тебе с проектом. У меня сохранились все записи.       Удивительно как два предложения могут заставить человека изменить своё решение.       — Ладно. Скажи номер своего здания и комнаты.       — 921. Третий этаж, первая комната. Уверен, что сам дойдёшь? Я могу прийти к тебе, взять тебя за руку. А то знаешь, бедные студентишки нынче озлобленные.       Тэхён закатывает глаза, подходя к маленькому импровизированному гардеробу.       — Ты — сын миллионера. Говнюк, конечно, но всё же миллионер.       — Но даже с таким раскладом ты живёшь в гораздо лучшем общежитии, чем я.       — Мне просто повезло. При моём заселении что-то напутали с бумагами, а когда поняли, то уже было поздно, и я умолял их оставить меня в этой комнате. А теперь мне нужно положить трубку и принять душ.       — Ты можешь разговаривать со мной, пока принимаешь душ. И я не буду возражать, если ты случайно переключишься на фейстайм, — хихикает Чонгук.       — Нет, ты, извращённый кусок говна. Позвони Лисе и проси её включить фейстайм в душе.       Эти слова случайно вырываются из его рта.       — Я… Знаешь что? Поговорим об этом, когда ты придёшь ко мне. Прими душ, Тэхён. Я не хочу, чтобы моя комната пропахла стриптиз клубом.       Тэхён пялится в зеркало в ванной комнате.       — Иди нахуй. Я не приду.       — Я пошутил! Прости, это было грубо.       — Ты… да, было грубо. Ты не прощён, но мне нужна помощь, поэтому увидимся минут через двадцать.       — Увидимся. Прости.       — Забей. Пока.       Он вешает трубку до того, как Чонгук успеет сказать что-либо ещё.       Тэхён тщательно вымывает из волос запах сигаретного дыма и дешёвой выпивки и смывает с тела последствия секса. Он выходит из душа и надевает чёрную футболку и джинсы. Оглядывая себя в зеркало, быстро сушит волосы феном и дополняет образ красной кепкой. Тэ не собирается прихорашиваться для Чон Чонгука.       Однако он всё же наносит лёгкий макияж, чтобы скрыть мешки под опухшими глазами после одиннадцатичасового дрёма. Да, он будет называть это дрёмой, и никак иначе. Тэхён выходит из комнаты, перебросив сумку через плечо и положив телефон в задний карман. Чонгук живёт на другой стороне кампуса, и Киму придётся идти практически двадцать минут по холодной улице.       Блеск.       Главный холл общежития выглядит не так плохо, как Тэхён себе представлял. Чистый, просторный, самое то для вечеринок. И хоть лифт оказывается нерабочим, Тэ совсем не против пройтись по лестнице. Всё же он уже проделал такой путь, может и еще ногами подвигать.       Он дважды стучит в дверь чонгуковой комнаты, игнорируя любопытные взгляды, кидаемые на него другими студентами. Наконец, дверь открывается, и Чонгук предстает перед ним с ухмылкой на лице.       — Привет, — здоровается с ним Гук.       Тэхён сдерживает порыв закатить глаза.       — Привет, мудак.       Лицо Чонгука сразу же меняется, и он начинает дуться.       — Я не имел это в виду. Я уже извинился. Прости.       — Да, плевать. Просто впусти меня.       Дуться Чонгук не перестаёт, но Тэхёна в комнату впускает. Тэ проскальзывает мимо него, осматривая огромную комнату с двумя кроватями, книжными полками и столами. На одной кровати лежит человек, уткнувшийся в телефон, но скрип двери заставляет поднять его взгляд.       — О, привет, Тэхён-а, — Юнги кидает смартфон на кровать, потягиваясь и зевая. — Хорошо выспался?       Тэхён вспоминает сегодняшнее утро, когда признался Юнги в сущности своей профессии и в том, что натворил этой ночью.       — Лучше, чем вчера. Я так понимаю, Чимини тоже дома?       — Угу, я отвёз его после завтрака.       — Отлично, спасибо тебе за это. Я думаю, тебе стоит поехать к нему прямо сейчас, потому что золотой мальчик будет помогать мне с домашкой, а ещё я обещал сделать ему минет, поэтому тебе, наверное, будет некомфортно находиться здесь.       Чонгук резко поворачивает голову.       — Стоп. Что?       — Да, мне стоит уйти, — соглашается Юнги, вскакивая на ноги. Он хватает свой рюкзак и уходит из комнаты.       — Я… ты же не серьёзно? — нервничая, спрашивает Чонгук.       — Очевидно, нет, — фыркает Тэхён. — Я просто не хотел, чтобы он стал свидетелем наших насильственных действий друг над другом. Он сделал мне одолжение сегодня утром, и я не хотел бы отплатить ему тем, что буду сосать твой член у него на глазах.       — Вау, мне так нравится, как ты используешь слова, чтобы описать эмоции, — Чонгук садится на, как полагает Тэхён, свою кровать, застеленную чёрными простынями, с чёрными подушками и чёрным одеялом. Да, определённо. Это кровать Чонгука.       Тэхён выгибает бровь, присаживаясь на кровать напротив.       — Это был сарказм, Чон Чонгук?       — Ох, нет. Ты что!       Чонгук очевидно использовал больше сарказма в своих словах, чем планировал, но даже такой комплимент приятно согревает сердце Тэхёна.       — Ах, тогда это было очень мило. Просто ты не можешь отрицать, что мой голос был создан для того, чтобы произносить такие слова.       Они переглядываются и взрываются смешками.       — Итак… — набираясь смелости, спрашивает Тэхён. — Лиса, хах? Ты потерял золотую звёздочку напротив своего статуса гея?       Чонгук непонимающе моргает.       — Мою что?       — Оу, — протягивает Тэхён. — Это значит, что ты никогда не занимался сексом с девушкой, солнышко. Наивный маленький Чонгуки, которого никогда не раскрывали в игре «я-никогда-не» на вечеринках в гей клубах.       — Я и не знал, что это такой восхитительный опыт, — парирует Чонгук. — В следующий раз, когда я буду в гейском клубе, то будь уверен, что я проскользну в заднюю дверь. Уверен, что танцоры будут не против.       Тэхён закусывает губу, пожимая плечами.       — Смотря сколько ты готов заплатить нам. Мы позволим тебе остаться на всю ночь, если ты выложишь достаточную сумму денежек.       Уверенная ухмылка расплывается на губах Чонгука. Та самая, которая всегда пугала Тэхёна.       — Ох, ты позволишь мне остаться на всю ночь? Допустим, я решу прийти, оценить клуб? Посмотреть парочку выступлений…       Паника овладевает Кимом.        — Не смей появляться в моём клубе, Чонгук. Никогда. Ты не… у нас уважаемые клиенты, понятно? Мне не нужен плохиш, который испортит мне репутацию.       Чонгук усмехается, откидываясь на кровати.       — Я никогда в жизни не носил что-то кожаное. Поэтому ты не можешь называть меня плохишом.       — Ты буквально был панком в старшей школе, но ладно. Сейчас же я не понимаю, как девушки клюют на тебя, когда ты постоянно в спортивных штанах и худи.       — Мы не трахались.       — Конечно, а я работаю балериной.       — Правда, Тэхён, — твёрдость в голосе Чонгука заставляет Кима посмотреть на него. — Ничего не было. Мы ушли вместе, да, но я сказал ей, что не в настроении, отвёз её и пошёл домой.       Тэхён скрещивает ноги, игнорируя неожиданное чувство удовлетворения в животе. Хах. Они не спали вместе.       — Она сказала, что вы переспали. Все говорят об этом.       Чонгук приподнимает одно плечо, выглядя максимально беззаботным.       — Обо мне постоянно говорят.       — Ну, вот, теперь мне стыдно, — драматично вздыхает Тэхён. Да, он собирается рассказать Чонгуку о том, что произошло. И, да, он делает это, потому что может. Возможно, если он расскажет это как шутку, то он перестанет загоняться по этому поводу. Покажет, что ему плевать, чтобы Чонгуку тоже было пофиг.       — Я позволил трём парням трахнуть себя, потому что подумал, что ты предал гейский кодекс и хотел заполнить образовавшийся там пробел.       — Это вообще не так работает, — хрипит Чонгук, глаза выпущены от шока. — Трём? Отдельно или?       — Нет-нет, как бы… ну… и да и нет? Я не знаю, всё достаточно размыто. Я очень много выпил и принял то, что мне не следовало принимать. Но сегодня мне уже лучше. Не волнуйся, — добавляет Тэхён, замечая напуганное лицо Чона. — Мы предохранялись. Я проверил утром. Мне не нужны заболевания.       — Ты, Ким Тэхён, поражаешь меня, — Чонгук смотрит на него удивлённым взглядом, который смешан с нотками ужаса.       — А я смотрю, ты тоже сегодня используешь все запасы своего словаря.       — Я сдал грамматику на четвёрку с минусом, детка.       Тэхён старается сдержать смешки. В груди щекочущее чувство из-за прозвища.       — Я иногда очень волнуюсь за тебя и твои оценки, Чонгук.       Он склоняет голову вбок, улыбаясь.       — Ты волнуешься обо мне?       — И о твоих оценках, — выделяет Тэхён.       — Ну, к счастью для тебя, я сдал Гендерные Представления на пятёрку.       — Ох, так я действительно везунчик, — признаётся Тэ. — Этот предмет кусает меня за задницу весь семестр.       Чонгук хлопает по постели рядом с собой.       — Иди сюда. Покажи над чем работаешь. У меня где-то лежат старые задания, которые, возможно, смогут тебе помочь.       Тэхён достаёт все свои записи из сумки.       — Нам задали найти и прочитать статью, и законспектировать её для обсуждения в пятницу, но меня больше волнует мой финальный проект. Я знаю, что нужно делать, но у меня совсем нет для этого времени.       — Какую статью?       — Нила…       — О, да. Я помню. Великий защитник прав гетеросексуальных мужчин, — Чонгук откидывается на спинку кровати, наблюдая за Тэхёном, который увлёкся чтением своих же материалов. Он выглядит хорошо. Правильно. Слишком идеально.       Так нечестно.       — Я так понимаю, тебе не совсем понравилось то, что он там написал?       — Наоборот. Я думаю, что нам нужно больше говорить о стереотипах мужественности на экране, которые разрушают реальность, и о том, как нам показывают женщин или представителей ЛГБТ+ на тв. Я ценю его точку зрения, но ему стоило бы немного яснее выразить свои мысли.       Тэхён пялится. Реально пялится.       — Охуеть, Чонгук. Я не знал, что ты действительно умный.       Он знал. Всегда. Чонгук всегда превосходил его в естественных науках, однако их знания в истории и литературе всегда были на равных. Но картинка, которую он рисовал у себе в голове последние пять лет, совершенно не совпадает с Чонгуком, который сейчас сидит перед ним.       Чон хлопает его по плечу.       — Не вредничай. Я же сказал, что сдал на «отлично». Я хорошо учусь на тех парах, которые мне интересны. Я не собираюсь тратить свои умственные способности на дисциплины, которые не смогут дать мне ничего нового или интересного.       — Звучит очень сексуально, — сообщает ему Тэхён, сохраняя нейтральное выражение лица.       — Не стоит удивляться. Ты вчера станцевал у меня на коленях, — вспоминает Чонгук.       Тэхён подмигивает ему, перемешивая бумажки со статьёй на кровати.       — Только потому, что ты вежливо попросил. Я не делаю это для кого попало. Тем более, ты получил все преимущества. Ты трогал меня, ты разговаривал со мной, и ты смог целовать меня. Не за что.       Чонгук закатывает глаза.       — Ты такой невыносимый, знаешь?       — Ох, я знаю, — мурлычет Тэхён.       Воздух между ними становится тяжелее, давя на плечи теплом и лёгким напряжением. Они смотрят друг на друга, словно подначивая, бросая вызов, проверяя, кто же из них сделает первый шаг. Тэхён не может объяснить, почему такое происходит каждый раз, когда они вместе, или же это — всепоглощающее чувство безответственности, принятия, чего-то до боли знакомого — всегда было между ними? Не только когда они ссорились, но даже когда они сидели рядом друг с другом.       Необъяснимое желание разрушить Чонгука и сделать его своим на мгновение овладевает Тэхёном. Такое тупое и беспринципное желание, эгоистичное забирается под корку и вгрызается своими маленькими клыками в ткани под кожей.       Возможно, именно поэтому через несколько минут он находит себя на коленях Чонгука, исследуя ладонями твёрдые кубики пресса старшего. Чон крепко держит его за талию, языком проходясь по нижней губе, заставляя раскрыть губы.       Тэхён позволяет ему вести в поцелуе, потому что знает, каким неуверенным становится Гук, если не берёт вверх над чем-то. Над кем-то. А сейчас Тэхён не хочет неуверенности. Не хочет, чтобы они останавливались. Шершавые от многолетних тренировок пальцы ласкают кожу на бёдрах Тэхёна, и он теряет голову.       — Сними, — командует он напротив губ Гука, оттягивая ворот толстовки. Ким так сильно хочет его. И ему плевать, как они это сделают.       Чонгук быстро снимает лишнюю ткань, снова притягивая Тэхёна к себе на колени, и его пальцы лихорадочно скользят по коже Кима под футболкой. Он не может не касаться. Не может остановиться.       Ким вздыхает. Чёрт. Тело Чонгука. Боже. Он бы разрешил Чонгуку сломать его. Уже разрешает.       — Как ты вырос, — шепчет Тэхён, скользя пальцем от острой линии челюсти Гука до кубиков на его животе. Воспоминание с того рокового вечера в машине Чона вспыхивает в его голове. — Стал таким большим мальчиком.       Чонгук ловит его запястье, сильно сжимает. Глаза Тэхёна встречаются с опасным цветом янтарных обсидианов.       — Скажи мне, чего ты хочешь, и я дам тебе это, но только в этой комнате. Понял?       Тэхён наклоняет голову.       — Ты предлагаешь именно то, о чём я думаю? Пытаешься заменить Сокджини?       — Нет, — сквозь зубы рычит он. — Хочу показать, что я могу заставить тебя кричать гораздо громче, чем он. Я знаю тебя и знаю, что тебе нужно. Тебе не нужно будет притворяться.       — Ох, малыш, — с придыханием отвечает Тэхён. — Ты не знаешь меня. Не так, как ты думаешь. Больше не знаешь.       Чонгук дёргает его за волосы на макушке, заставляя вскрикнуть. Тёмные огоньки в глаза Чонгука сияют лукавостью.       — Ох, малыш, — дразнит он. — Я думаю, что знаю.       — Тогда, пожалуй, я дам тебе шанс осознать всю свою неправоту, — хмыкает Тэхён, оборачивая руки вокруг Чонгука, чтобы оседлать его так, как он любит. Близко. Тесно. Так, чтобы жар чужого тела начал согревать, по миллиметрам сжигая его.       Дыхание Чона призрачным касанием ласкает кожу на шее, когда он произносит:       — Какой благородный, — и он оставляет открытые поцелуи около уха, на ключицах, шее. Не маленькие укусы, а большие фиолетовые засосы, которые Тэхёну придётся прятать под большим количеством тонального крема. Тэ подаётся навстречу его губам, тихо постанывая, заведомо проигрывая в этой битве. Он сдался первым. Это не ускользает от внимания Чонгука, который тут же отстраняется.       — Что это было, дорогой?       Лёгкий румянец поднимается к щекам.       — Ничего. Думаю, тебе нужно проверить слух, Чонгук.       — Никогда не думал, что ты такой стеснительный, Ким, — дразнит Чонгук, возвращая губы на шею Тэхёна.       Тэхён зарывается пальцами в длинные тёмные волосы Чонгука, смакуя удовольствие.       — Не стеснительный. Просто у меня есть хотя бы немного скромности.       Гук смеётся, проскальзывая ладонями под футболку Тэхёна. Снова обжигает. Сносит крышу.       — Да, маленький стриптизёр такой скромный.       — Это вызов? — Тэхён не позволяет ему ответить. Он вырывается из хватки Гука и, смотря тому в глаза, медленно снимает футболку, открывая каждый сантиметр медовой кожи. Ким облизывает губы, одновременно проводя рукой по волосам.       Но Чонгук совсем не впечатлён. Нетерпеливо он прижимает Тэ к себе.       — Думаю, ты только что доказал мою точку зрения.       Тэхён пожимает плечами, больше заинтересованный в чужих губах, нежели в словесных перепалках. Он целует Чонгука, проникая языком в рот, вылизывая, исследуя, собирая его вкус. Их поцелуй привычный, естественный, правильный. Ким никогда не устанет думать о том, насколько мягкие у Чона губы. Кожа Чона кажется горячей и распалённой в тех местах, в которых она соприкасается с телом Тэхёна.       Чонгук тоже хочет этого. Чонгук хочет его.       — Если ты не трахнешь меня, то я до конца жизни буду на тебя злиться, — сообщает ему Тэ.       — Я планирую сделать это, принцесса, но я оценил твою угрозу, — хихикает Чонгук.       — Уверен, что сможешь? Вчера тебя трахнули трое человек, я не хочу ошеломить тебя.       — Ошеломить меня? — переспрашивает Тэхён, пытаясь игнорировать возникший жар внизу живота из-за прозвища. — Ты и твой член, Чон? Каким образом?       Он чувствует, как Чонгук прижимается к нему. Твёрдый, горячий и определенно не маленький.       Блять.       — Почему бы тебе не поработать, тогда и узнаешь?       По телу проходит дрожь, и Чонгук ухмыляется из-за этой реакции. Тэ закатывает глаза.       — Заткнись, — бубнит Ким, отвлекая Чона поцелуем. Он скользит ладонью по его груди, по животу, оттягивает пояс спортивных штанов. Тэхён накрывает член Чонгука и ликует, когда слышит резкий вздох.       — Я уверен, что могу заставить тебя кончить, — шепчет он. — Заставлю тебя кончить, даже не снимая штанов.       И большим пальцем надавливает на головку члена, чувствуя, как намокает ткань.       — Тэхён… — рычит Гук.       — Хм? Хочешь что-то сказать, золотой мальчик? — Тэхён сжимает Чонгука в своей руке, наслаждаясь приятной тяжестью.       Господи, как он хочет его в себе.       — Разве тебе не нужно закончить своё задание?       Тэхён удивляется.       — Тебе серьёзно стоит поработать над грязными разговорчиками во время секса.       Чонгук выгибает бровь.       — Я знаю, что тебе невтерпеж, но заткни свой рот и послушай меня.       Это привлекает внимание Тэхёна.       — Я слушаю.       — Умеешь делать несколько дел одновременно?       Тэхён заправляет выпавшую прядь волос за ухо.       — Я могу танцевать на коленях у одного человека и дрочить два члена одновременно, если ты об этом.       Улыбка Чонгука медленно перерастает во что-то опасное.       — Я думал о том, как прекрасно ты будешь смотреться на моём столе, пока выполняешь задание.       Мурашки и въедающееся чувство предвкушения остаются лёгким теплом по коже.       — Отличный план, — отвечает он, но голос приглушён из-за сбитого дыхания. — Но где тогда твоя обещанная помощь?       — Тебе же нужно написать анализ, да? — Тэхён кивает, и Чонгук продолжает:       — Я помогу тебе написать его, опираясь на свои конспекты. И помогу с практической частью для проекта. Ты начинаешь, а я заканчиваю. Согласен?       Тэхён не может сдержаться, поэтому спрашивает:       — Всё это ради того, чтобы трахнуть меня? Должно быть ты долго этого ждал.       Чонгук смотрит на него, сдаваясь под напором его взгляда.       — Я никогда и не переставал хотеть. Но ты уже это знаешь.       Удовлетворённый вздох срывается с губ Тэ. Он встаёт с кровати и тянет Чонгука за собой.       — Я не знал. Тебе стоит повторить.       — Я хочу тебя. Хочу этого. Но… ничего серьёзного, — недолго думая, отвечает Гук.       Тэхён практически желает того, чтобы Чонгук не говорил этих слов. Он не хочет знать, что они сделают это просто потому, что между ними годы неразрешенного сексуального напряжения, которое наконец-то достигло кипящей точки и теперь переливается через чашу терпения. Весь секс для Тэхёна всегда был чем-то обычным, несерьёзным. Но почему же он расстраивается? Почему маленький червячок закрадывается в сердце и просит о романтике? Жаждет того, чтобы это был не просто секс?       Тэ встряхивает головой. Нет. Плевать. Так будет лучше.       — Отлично. Ничего серьёзного, — соглашается Тэхён, игнорируя жжение в груди. — Мой хороший мальчик. Ты услышал именно то, что я хотел, чтобы ты услышал.       Чужая рука зарывается у него в волосах, резко прижимая к холодной поверхности деревянного стола. Тэхёну не больно, но грубая хватка и чувство подчинения поджигает внутренности Кима изнутри, распространяя свой жар по всему телу.       — Нет. Сегодня ты будешь моим хорошим мальчиком. Не так ли, Тэхён-а? — голос Чонгука становится ниже на несколько октав, в сознании Тэхёна проносясь вихрем эмоций и возбуждения. Гук кидает на стол задание, ручку и парочку цветных маркеров.       — Т-ты, — хрипит Тэхён. Чёрт, тело предаёт его. Игнорируя Чонгука, чьи пальцы скользят по его позвоночнику, он привстаёт на локтях и хватает ручку.       — Молодец, — без эмоций говорит Чон. — Стоп-слово в цветовой системе?       Восхищение подступает к горлу при мысли о том, что Чонгук будет достаточно груб, чтобы использовать стоп-слово.       — Да, — отвечает Тэхён, копируя холодный тон старшего.       — Замечательно.       Резкий шлепок по заднице заставляет Тэхёна подскочить на месте, слегка проезжаясь вперёд по поверхности стола.       — Тебе нужно будет немного приподнять свою задницу, принцесса. <tab>Блять.       Тэхён никогда в жизни так быстро не возбуждался. Его вид работы подразумевает возбуждение клиентов, а не его самого, поэтому он довольно быстро научился контролировать себя. Но то, как Чонгук говорит с ним, как он умело обращается со своими руками, заводя одним касанием, неминуемо натягивает ткань джинсов Тэхёна в области паха. Но Тэ не собирается сдаваться так быстро.       — Клянусь Богом, Чон, если ты ещё раз назовёшь меня принцессой, я…       Другой шлепок приходится на вторую ягодицу.       — Что? Ударишь меня? — горячее дыхание опаляет мочку уха.       Именно это он и собирался сказать, но сейчас он думает совершенно о другом. Вместо выполнения своей угрозы он приподнимает бедра, практически незаметно, но это не ускользает от внимания Чонгука. Чертов Чон Чонгук и его наблюдательность! Он хмыкает, проводя ладонью по спине и опускаясь на задницу, поглаживая медовую кожу.       — Так я и думал, принцесса. А теперь, давай. Статья сама себя не напишет.       — Иди ты, — шипит Тэхён сквозь зубы, но все же приступает к выполнению задания. Он пытается понять, о чём говорится в статье, но чужие руки, стягивающие джинсы с бёдер, мешают думать. Тупая боль от шлепка отвлекает его окончательно.       — Какого хрена? — вскрикивает он.       — Розовый тебе к лицу.       И только сейчас Тэхён вспоминает, что на нем розовые ленточные трусики, которые он хотел дебютировать сегодня в клубе.       — Я надел их не для тебя. Не обольщайся.       Чонгук оставляет лёгкий поцелуй на пояснице Кима, играясь с ленточкой трусов.       — Хочешь сказать, что ходишь в этом по кампусу? — он оттягивает ткань, наслаждаясь тем, как кожа Тэхёна наливается красным в местах соприкосновения.       Тэхён заканчивает обводить предложение, а затем отвечает:       — Иногда. У тебя с этим проблемы?       — Нет, но у меня проблемы с твоим поведением, малыш, — дразнит его Чонгук сладким, до одури чарующим голосом. Тэ подмахивает бёдрами. Он не может больше ждать.       — Я не знал, что ты такой доминант, — говорит он перед тем, как ответить на второй или третий вопрос к заданию. Ким и не заметил, что Чонгук отстранился от него, пока не почувствовал, как тот снова прижимается к нему. Звук открывающегося колпачка от смазки заставляет закусить губу.       — Тебе повезло, что я доминант, — усмехается Чонгук. — Потому что никто бы больше не смог справиться с твоим отвратительным поведением.       Он раздвигает ягодицы Тэхёна и обводит пальцем дырочку, не утруждаясь снять с Кима нижнее белье.       — Эй! — Тэ шлёпает его по руке. — Они новые, я не дам тебе их запачкать в смазке.       Чонгук хватает его за волосы и вжимает щекой в стол. В этот раз гораздо сильнее и не так аккуратно.       — Тогда не двигайся, и они будут в порядке.       Он грубо держит его, замечает, что Тэхён практически не дышит. Ким не смеет дышать.       — Лучше бы это было обещанием, — бурчит Тэ, когда Гук всё же выпускает его волосы из своей хватки.       — Это только тебе решать, — отвечает Чонгук, поглаживая дырочку Кима большим пальцем. И потом — наконец-то — когда Тэхён отдалённо начинает понимать тему и главные аспекты статьи, Гук входит в него пальцем.       Как будто этого достаточно, чтобы удовлетворить его.       Изнеможённо Тэхён кидает ручку на стол.       — Ты в курсе, что пятнадцать часов назад меня трахнули трое человек, я достаточно растянут. Чонгук снова шлёпает его по заднице, и острая боль расползается мурашками по телу.       — Вообще-то, уже шестнадцать. Возвращайся к статье.       — Вообще-то уже шестнадцать, — передразнивает его Тэхён. — Возвращайся к статье. Мне было бы легче сосредоточиться, если бы меня не отвлекало… мхпм… блять… окей, ладно…       Он хватается за поверхность стола, когда Чонгук добавляет ещё два пальца.       — Ты в порядке? — спрашивает Гук.       Тэхён закатывает глаза, пытаясь привыкнуть к пальцам Чонгука внутри.       — В порядке. Просто ты сбил меня с толку. И я буду больше, чем в порядке, когда ты начнёшь делать уже хоть что-то.       Чонгук подкручивает пальцы, проникая глубже. Тэхён роняет голову на стол, позволяя себе несколько секунд, чтобы прийти в чувства. Боже, они ещё не начали, а Чонгук уже сводит его с ума. Он подаётся навстречу пальцам Гука, которые умело растягивают его.       — Хорошо?       Следующие толчки выбивают воздух из груди, подушечки пальцев Гука проходятся по простате. Резко, чётко, быстро.       — Н-нормально, — хрипит Тэхён, закрывая глаза, когда волна наслаждения становится невыносимой.       Чонгук выходит из него, поднимая голову и заставляя захныкать от пустоты.       — Ты не фокусируешься, — рычит Чон. — Сколько страниц осталось?       Тэхён хочет ударить его, но решает, что это будет не самым лучшим вариантом сейчас, поэтому повинуется и считает количество страниц.       — Девять. Хмпх… Я уже сделал семь. Чонгук, не будь мудаком.       — Закончи статью. Будь хорошим мальчиком и не отвлекайся, тогда я награжу тебя.       Тэхён возвращается к чтению, спрашивая:       — И как ты планируешь это сделать?       Чонгук снова входит в него двумя пальцами, выбивая из Тэхёна тихий всхлип.       — Позволю тебе кончить первым.       Тэхён хихикает.       — Как будто ты сможешь остановить меня.       Немедля, Чонгук сжимает член Тэхёна у основания. Ким инстинктивно толкается в ладонь, гонясь за током, который расходится по венам из-за прикосновения.       — Попробуй ослушаться. Только я обещаю тебе, что вознаграждение тебе понравится больше наказания.       И Чонгук продолжает трахать его пальцами. Так невыносимо идеально и правильно, что Тэхён едва может сосредоточиться на задании.       Ещё одна страница прочитана. С такими темпами он закончит всё в течение нескольких минут.       Он слышит знакомый звук открывающейся упаковки от презервативов. Тэхён не может сдержать любопытства и оборачивается. Всё это время от так хорошо справлялся с тем, чтобы не начать пускать слюни, но сейчас это становится практически невозможным. Чонгук в одних лишь спортивных штанах, сквозь которые видно напряжённый член, длинная чёлка спадает ему на лицо, губы опухли от поцелуев… и… аргх! Он выглядит божественно. Гук замечает его взгляд, не прерывая зрительный контакт разрывает презерватив зубами.       Ебать.       Чонгук усмехается.       — Да, это именно то, что я собираюсь сделать. Какая проницательная наблюдательность, Тэхён-а.       Румянец приливает к щекам. Черт, он сказал это вслух. Стараясь не показывать растерянность и смущение, Тэхён возвращается к чтению задания.       — Тогда приступай.       Чонгук шлёпает его по заднице, и рука непроизвольно дёргается, оставляя на бумаге длинную полосу красного цвета.       — Какая жалость… — хихикает Чонгук из-за плеча Тэхёна, явно насмехаясь над ошибкой, допущенной младшим.       Тэхён чувствует его на своей коже. Чувствует тело Чонгука, прижимающееся к нему. Там, где их кожа прикасается друг к другу — жарко. Она пылает от нетерпения, по искоркам сжигая и Тэхёна. Рядом с Гуком он чувствует себя маленьким, даже несмотря на то, что они с ним одного роста. Он давно не чувствовал себя таким во время секса, а Чонгук даже не начал трахать его.       Чонгук устраивает подбородок на плече Тэхёна и читает последнюю запись:       — «В активно-пассивном наблюдении от Нила показываются контроль на вине и садизм». Твой почерк выглядит немного коряво, малыш, но ты хотя бы понимаешь, о чём говорится в статье.       Чонгук толкается в него бёдрами, и его член проходится по заднице Тэхёна, позволяя прочувствовать всю его длину. И Тэ очень сильно бы хотел прочувствовать её внутри себя. Спасибо большое.       — Почему бы тебе уже не трахнуть меня? — злится он. — У меня не так много времени.       — Потому что ты ещё не сказал «пожалуйста»? — отвечает Чонгук.       Тэхён пытается кинуть на Гука убийственный взгляд, но у него это не совсем получается, учитывая их положение.       — Я не скажу этого.       Чонгук пожимает плечами.       — Тогда я просто постою здесь и посмотрю на твою работу.       И даже если эта мысль заставляет его хныкать от возбуждения, Тэ говорит совершенно другое:       — Да пожалуйста! Стой сзади меня со своим толстым, напряжённым членом и смотри на мою задницу, пока не устанешь. Мне плевать.       Обычно это работало. Тэхён всегда был очень требовательным в постели, поэтому его слушались. Никто не мог устоять после этого, однако… Чонгук не из «обычных».       — Мне нравится это предложение, принцесса, — бубнит он, оставляя очередной засос на шее Тэхёна. Зрение плывёт, и буквы не хотят складываться в отдельные слова. Он сжимает ручку в ладони и старается сосредоточиться на своём задании.       Чонгук поцелуями спускается на плечи, вниз по спине, не забывая зализывать и зацеловывать каждый укус. Дыхание сбивается, и каждое прикосновение заставляет хватать губами воздух.       Он выделяет жёлтым маркером какую-то диаграмму, на которую ему абсолютно плевать, потому что Чонгук — господи, боже — Чонгук заставляет его распадаться на мелкие кусочки одними своими губами.       Чон игнорирует дрожание Тэхёна и сжимает его бёдра. Резко он прижимает спину Тэ к своей груди, и его член проезжается между ягодиц младшего. Тэ закусывает губу, трётся об него. Блять, когда уже Чонгук засунет своё эго куда подальше и просто трахнет его?       — Просто попроси, Тэхён-а. Это не так сложно. Ты уже дрожишь и стонешь подо мной, распаляешь себя сильнее. Просто попроси.       Как он это делает? Откуда он знает все его мысли?       Тэхён снова толкается бёдрами.       — Ты не заставишь меня. А теперь просто заткнись и трахни меня.       Чонгук вздыхает, оставляя горячее дыхание остывать на коже Тэхёна, и вдруг отстраняется. Тэ не смотрит на него. Не доставит ему такого удовольствия. Он не сдастся первым.       Но затем холодные пальцы сдвигают ткань трусиков в сторону, и чужой язык входит в него, сперва слегка поиграв с дырочкой. Тэхён тихо хнычет, пока язык Чонгука раскрывает его. Он выходит из него, облизывает дырочку и снова входит, пачкая слюной и смазкой ткань трусов.       И Тэ уверен, что он делает это нарочно, чтобы выбесить Кима. Но он не может думать ни о чём другом, когда Чон вылизывает его, словно самое сладкое мороженое на свете. Руки трясутся, ноги едва держат своего хозяина. Тэхён уверен, что Чонгук стоит на коленях прямо сейчас.       Он не сдерживается, оглядывается и громко стонет. Блять. Это невыносимо. Чонгук невыносимый.       — Ч-чонгук… — вскрикивает он, расплываясь на столе. — Б-боже… просто трахни меня уже наконец, ты, кусок дерьма.       Чонгук усмехается, и Тэ чувствует вибрация его голоса в себе.       Блять. Блять.       — Ты всегда такой дружелюбный. Скажи «пожалуйста».       Пальцы Чонгука входят в него, заставляя на несколько секунд забыть о своём упрямстве. Он растягивает его, просто играется с ним, как с игрушкой. И Тэхён соврёт, если скажет, что ему это не нравится.       — Я…       Гук ускоряет движения, точно попадает по простате.       Нахуй.       Тэхён закусывает губу, выгибает спину. Ему нужен Чонгук.       — Блять, пожалуйста, Чонгук!       — Пожалуйста, что?       Ему не нужно оглядываться, чтобы знать, что на лице Гука сейчас самодовольная ухмылка.       — Как же я тебя ненавижу, — говорит Тэхён, шикая из-за фантастического смешения наслаждения и боли. Боли от того, что хочется кончить, а наслаждение из-за пальцев Чона, которые доставляют больше удовольствия, чем кто-либо другой. — П-просто, трахни меня, пожалуйста.       Стыд накрывает с головой и обжигает губы, но ему плевать.       — Блять, мне нравится, когда ты говоришь это, — рычит Чонгук, дразня головкой члена дырочку Тэхёна.       — Пожалуйста, — хныкает он. — Я прошу вежливо, пожалуйста.       Чонгук ведёт ладонью по его спине, и Тэ снова покрывается мурашками.       — Да, просишь. Думаю, ты это заслужил.       — Пожалуйста, — хныкает он. Чон входит в него на всю длину, и Тэхен бесстыдно стонет. Но Гук продолжает свою игру, дразнит головкой дырочку.       — Чонгук… мхпм… пожалуйста, трахни меня… давай, пожалуйста. Или ты забыл, как нужно использовать свой член? — не выдерживает Тэхен, толкаясь навстречу члену Чонгука, но теплая ладонь заставляет остановиться. Чон наклоняется к нему, член входит наполовину, недостаточно, чтобы подвести Тэхена к краю, но достаточно, чтобы спазм удовольствия сковал все тело. Руки дрожат. Гук цокает языком.       — У тебя осталось ещё три страницы, принцесса. Я трахну тебя так, как ты заслуживаешь, только после того как ты закончишь. А пока я буду играться с твоей дырочкой, так как мне нечем заняться. Звучит справедливо?       Справедливо? Справедливо? Это нихрена не справедливо! Это раздражает. Раздражает настолько, что слова не складываются в единое предложение. Чонгук наслаждается этим, упивается даже. Упивается тем фактом, что наконец-то может поставить Тэхёна на место за все годы выслушиваемых унижений и издёвок от Кима. И если подумать… маленькая, очень маленькая часть в Тэхёне тоже наслаждается этим. Ему нравится сама идея того, что прямо сейчас он всего лишь секс-игрушка, принадлежащая Чонгуку, умирающая под его прикосновениями. Это унизительно и горячо, и именно то, что могло получиться из их отношений.       Чертов Стивен Нил со своей статьей. Он лишь отвлекает.       Чужая рука хватает его за волосы, но слишком нежно и аккуратно, из-за чего вниз по спине проносится табун мурашек.       — Цвет? — спрашивает Чонгук.       И только сейчас Тэхён понимает, что на несколько минут выпал из реальности, упиваясь своими фантазиями.       — Зеленый, — хныкает Тэхён. — Зелёный. Черт, прости, да, справедливо. Я так сильно замечтался о том, как ты будешь трахать меня, на деле забыв, что происходит.       Чонгук вздыхает, томно и глубоко, медленно вбиваясь в Тэхёна, перекатывая бёдра.       — Черт, детка, так сильно хочешь мой член, что забыл обо всем остальном?       Тэхен кивает.       — Мхмп… Ты так хорошо заполняешь меня, хен. Такой длинный и толстый, не сравнишься с теми парнями. Я принял двух сразу, и никто из них не чувствовался так хорошо, — Тэхён готов делать комплименты Чонгуку, если это означает, что в скором времени его трахнут. Хотя он не соврал. Член Чонгука действительно сногсшибателен. В прямом смысле этого слова. Тэ едва может стоять, а они еще не приступили к самому главному.       — Двоих сразу? — удивлённо переспрашивает Чонгук, резкими, грубыми движениями задевая простату при каждом толчке. Тэхён стонет, едва удерживая маркер в руке. — А ты жадный, моя милая принцесса, не думаешь?       — Никто из них не смог заполнить меня так, как ты, — задыхаясь стонами, говорит Тэхён. И это правда. Чонгук заполняет его так, как никто раньше, он доставляет удовольствие, делая глубокие и точные толчки, держит Тэхена на грани, но не даёт с нее упасть.       Языком Чонгук проводит влажную дорожку по шее, закусывает мочку уха.       — Никто из них никогда не будет чувствоваться, как я, — и в подтверждение своих слов Чонгук вбивается в него. Всего несколько раз, но этого хватает, чтобы Тэхён потерял дар речи, и ниточка слюны начала образовываться в уголке губ. Блять…       Чонгук выпрямляется, забирая листочек с ответами Тэхёна, и говорит:       — Неверно. Мужское тело в фильмах не часто показывается со стороны похоти или интриги. Нил говорит, что оно ассоциируется со страхом, болью или агрессией. Кажется, кто-то не очень хорошо усваивает материал, Тэхен-а.       Чон полностью выходит из него, позволяя смазке стекать по бёдрам Тэхена, а дырочку сжиматься вокруг пустоты и ожидания того, чтобы её снова заполнили.       — Я хорошо усваиваю материал! — взрывается Тэхен, в голосе отчаяние. — Я просто приводил примеры. Господи, пожалуйста, Чонгук, у меня осталась всего одна страница.       Чонгук кусает его за плечо, и Тэхен громко стонет, запрокидывая голову, закрывая глаза в попытках поймать ускользающее от него наслаждение. Каким-то образом Чон точно знает, как нужно его трогать, как подарить удовольствие и свести с ума одним лишь словом. Чонгук имел эффект на него, на его тело, и Тэ не в силах это отрицать.       — Тогда заканчивай, — приказ, от которого хочется плакать. Чонгук покрывает шею Тэхёна засосами, будто специально отвлекая от чтения. И когда он дописывает последнее предложение, Чон снова входит в него, сначала медленно и размеренно, а потом его толчки становятся быстрее и грубее, и Тэ всхлипывает от ощущений.       Наконец-то он откладывает ручку, и Чонгук, взъерошив его волосы в поздравительном жесте, прижимает ладонь к столу и начинает быстро и беспощадно вбиваться в него. Тэхён падёт лицом на стол, он больше не может удерживать себя, лишь изредка подмахивает бёдрами, пока Чонгук берет его. И это… гораздо приятнее, чем секс под вчерашними таблетками.       Щека прижата к деревянной поверхности, тёплые слёзы катятся из глаз Тэхёна, и ему это нравится. Нравится то, что Чонгук разбивает его на части так, как никто другой. Даже Сокджин не мог доставить такого наслаждения.       И Тэхен это ненавидит. Ненавидит то, что Чонгук точно знает, что нужно сделать, чтобы заставить Кима стонать, просить о большем и дрожать из-за малейшего движения. Терять сознание в волнах удовольствия.       Чонгук резко замедляется, зарываясь пальцами в волосы Тэхена.       — Какого хрена ты остановился? — раздражается Тэхен, поднимаясь на локтях.       — Я… — Чонгук спотыкается о свои же слова. — Ты… ты плачешь.       — Да, я плачу, потому что меня в жизни так хорошо не трахали, и я очень злюсь из-за этого, понятно? Так что давай, продолжай, или, клянусь богом, я уйду.       Чонгук оставляет поцелуй на загривке, а потом целует его куда-то посередине спины.       — Хорошо, я продолжу. У тебя ноги трясутся, — говорит он, делая толчок. Член проезжается по простате, оставляя Тэхёна желать большего. Тэ подаётся вперёд, когда движения Чонгука снова набирают скорость.       — Я в порядке, — стонет Ким, теряя остатки кислорода.       — В порядке — это не то слово, к которому я стремлюсь.       Чонгук невероятно хорош в сексе, и Тэхен даже думать не хочет о том, где он смог такому научиться. И с кем.       Господи, как ему нравится. Нравится, когда партнеры обращаются с ним, словно с последней шлюхой, безумно трахая и разбивая каждую частичку в нем. Ему нравится, что Чонгук не сдерживает себя, что вымещает всю злость, негодование и раздражение на заднице Тэхёна. Ему нравится то, что Чонгук заставляет его плакать и пускать слюни. Ему нравится, когда партнеры слегка ругают его за то, что он развел целое море на своем лице. И Чонгук, будто прочитав мысли Тэхена, хватает его за волосы и тянет на себя, заставляя встать. Член Гука проникает глубже, и Тэ клянется, что может чувствовать его у себя в животе.       — Блять, — Тэ хватает губами воздух. — Ты снова остановился.       — И что? — усмехается Чонгук, оставляя дорожку открытых поцелуев на его шее. — Развернёшься и уйдешь? После того как признался, что тебя еще никогда в жизни так хорошо не трахали? Твои угрозы становятся все милее и милее, принцесса.       Тэхён пытается оттолкнуть его (тупая идея, да), но Чонгук перехватывает его запястья и крепко держит у Кима за спиной. Румянец подкатывает к щекам, и смущение проходится по телу до самых кончиков пальцев. Гук перекатывает бедрами, наслаждаясь тем, как Тэхён жалобно хнычет и подается навстречу его движениям.       — Такой нуждающийся, — хихикает Гук. — Я хотел убрать тебя со стола, пока ты не залил свое задание слюнями и слезами. Мой бедный малыш. Разве я много прошу?       Тэхен качает головой.       — Н-нет.       Чонгук прикасается к губам Тэхена, собирает его слюну большим пальцем и ведет влажную дорожку до самых ключиц.       — Мило, — говорит он и выходит из Кима, шлепнув по заднице. — На колени, принцесса.       Простите, конечно, но у Тэхен все же есть некая репутация, и он не будет вставать в коленно-локтевую для Чонгука. Ага. Сейчас.       — Заставь меня, — выплевывает Тэ, сразу же жалея о своих словах, потому что в глазах Чонгука загорается нехороший огонек. И, черт, это так заводит и так сильно заставляет хотеть, что член выделяет ещё больше смазки.       Чонгук пожимает плечами.       — Если ты так хочешь.       Сильные руки оборачиваются вокруг его талии, разворачивают его, поднимают и кидают лицом на черное покрывало. Тэхен встает на колени, пытаясь развернуться, и понимает, что Гук получил именно то, что хотел. Черт.       — И посмотрите… у меня получилось, — Чонгук цокает языком, сжимая руки на бедрах Кима. — Тебе удобно?       — Нет, придурок, я стою на коленях перед тобой. Ты сам как думаешь?       — Я думаю, что ты выглядишь очень хорошо.       Звонкий шлепок отражается по комнате, и Тэхен стонет, тянется к теплу, оставленному ладонью Чонгука.       — Повезло, что мне плевать на твоё мнение, — дерзит он.       — Правда? — усмехаясь, спрашивает Чонгук, притягивая Тэхена к себе за волосы. Он чувствует его: горячий, большой и готовый к тому, чтобы трахнуть Кима до потери сознания. Но он все еще этого не сделал. Чертов Чон Чонгук! — А мне кажется, что все наоборот.       Тэхён сдается. Плевать.       — Ладно! Да, мне не плевать на твоё мнение. Пожалуйста, перестань дразнить меня, прошу. Я уже начинаю задумываться о том, стоит ли эта игра свеч.       — Ты действительно негодник, — шепчет Чонгук, дразня головкой вход Тэхена. — Ладно.       Медленно и выжидающе Гук входит в него, но Тэхён не может найти в себе сил жаловаться, потому что он наконец-то наполнен.       Целый.       Эта мысль проносится всего на секунду. И она пугает.       — Блять, — стонет он. — Не сдерживайся.       Тэхён выгибается, удерживает себя на локтях, насаживаясь на член Чонгука. Гук шлепает его по заднице, снова сжимает, и Тэ уверен, что на ягодицах останутся синяки.       — Даже не думал об этом, — и у Чонгука срывает тормоза. Он берёт Тэхёна, как последнюю сучку, втрахивая в кровать на полной скорости.       Каждое его прикосновение отдается огнем по телу, каждый укус и каждый толчок заставляет видеть звезды. И Тэхён теряет себя в ощущениях, старается ухватить все частички удовольствия. Когда Чонгук особенно резок, он сжимает дырочку, чтобы Гук ненароком не выскользнул из него. Он не хочет чувствовать себя пустым. Не хочет. Не хочет. Не хочет.       Он хочет отчаянно нуждаться в Чонгуке. Умолять, кричать, рыдать. Он будет делать все это, пока Чон трахает его так правильно, так хорошо.       Тэхён утыкается лицом в подушки, потому что больше не может держаться прямо, и ему плевать, что подумает об этом Гук. Он позволяет себе это, позволяет растекаться волнами удовольствия и эйфории, которая окутывает его. Тэхен знает, что может кончить без рук, поэтому его член зажат тканью ленточных трусиков, которая стимулирует его при очередном толчке.       Он сжимает руками простыни и едва может выговорить следующие слова:       — Черт, Чонгук… я… — дыхание срывается где-то на середине предложения, а приближающийся оргазм обрывает ладонь, смыкающаяся на основании его члена. — Ты… чертов… говнюк!       Он практически плачет. Он был так близко.       — Тихо, малыш, подожди еще немного, — утешает его Гук, целуя между лопаток. — Ты такой хороший для меня. Такой послушный. Но я уже говорил, что тебя ждет. Сказал, что тебе придется немного потерпеть, если будешь отвлекаться. И ты отвлекся. Поэтому теперь тебе придется ждать меня. Понятно?       — Софтовый доминант, — хрипит Тэхен, опаляя свои щеки слезами. — Да, я, блять, понимаю.       — Ты немного вульгарен, детка, не находишь?       Чонгук замедляет движения, когда произносит это, но рука все еще сжимает член Тэхёна. Тэ просто хотел кончить. Разве он не может получить то, что так сильно желает?       — Я знаю. И я пытаюсь работать над этим, — говорит он сквозь стиснутые зубы, насаживаясь на член Чонгука. Конец предложения утопает в жалком хныканье, когда бедра Гука шлепаются о кожу его задницы, а член старшего проникает глубже.       — Молодец. Никто не любит, когда ты им дерзишь, — подмечает Чонгук, размазывая предэякулят с головки большим пальцем.       — Лжец, — хрипит Тэхён. — Тебе это нравится.       Мягкий, практически беззвучный смешок слетает с губ Чонгука, превращаясь в рычание, когда Тэ сжимает член Чона внутри себя. Гук шлепает его по ягодице.       — Ты определенно точно кидаешь всем вызов.       Тэхён прикрывает глаза, боясь, что прямо сейчас наслаждение заберет его с головой. Нет, еще чуть-чуть. Пожалуйста. Плевать.       — Блять, Гук… — хнычет он. — Я хочу… так сильно хочу кончить. Пожалуйста.       Он ненавидит дрожь в своем голосе, но не может с нею справиться. Прямо сейчас Чонгук владеет им, разбирает его по кусочкам, и Тэ очень надеется на его милосердие. Потому что все тело начинает болеть, предоргазменные спазмы пронизывают все тело, и под веками темнеет.       Чонгук не дает ему разрешения, но выпускает член из своей хватки, вместо это сжимая руки на талии Тэхена, чтобы вбиваться в него сильнее и быстрее. Тэхен глотает жгучие слезы, подскакивая на кровати из-за каждого толчка. И он плачет, не потому что ему больно, а потому что все слишком правильно.       Движения Гука становятся хаотичнее, животнее, и следующий толчок заставляет Тэхена излиться на черный плед Чонгука и запачкать свои новые трусики. Ему становится обидно, но совсем ненадолго, потому что в его голове слишком пусто и легко, чтобы думать о чем-то. Чон рычит, сжимает его талию практически до синяков и кончает в презерватив.       — Блять… — удовлетворенный вздох, и Гук выходит из него. Руки исчезают с его тела.       Тэхен переворачивается на спину, забирается под плед, стараясь не вляпаться в сперму. Он дает себе несколько минут, восстанавливает дыхание и пытается вернуться в реальность.       Звук шлёпанья презерватива об дно мусорного ведра отвлекает достаточно для того, чтобы Тэхён открыл глаза и увидел перед собой Чонгука, нежно смотрящего на него.       — Перестань пялиться и иди сюда, — мямлит Тэ, хватая Гука за запястья и заставляя завалиться рядом.       — Ты кончил на мой плед.       Тэхён слышит обиду в его голосе.       — Ты решил трахнуть меня на нем, — отвечает ему Тэхён. — Не мои проблемы.       Медленно он подтягивается к подушкам. Сердце бьётся как бешеное и не собирается успокаиваться.       Чонгук аккуратно укрывается одеялом, придвигается к нему и начинает перебирать его волосы. Приятно.       Слишком приятно.       И все же Тэхён находит себя за тем, что вдыхает аромат Чонгука, утыкаясь в него, как маленький щеночек. Он закидывает ногу на старшего, обнимает его руками.       — Я не знал, что ты любишь обнимашки, — хихикает Чонгук.       — Заткнись и обними меня, это не так уж сложно, — возмущается Тэхен, полностью перекатываясь на Чонгука.       — Обычно люди очень вежливые после секса, — подмечает Чонгук, оборачивая руки вокруг талии Кима.       — Обычно я такой и есть, значит, проблема в тебе, — Тэхён кусает Чона за ключицы.       Чонгук опускает на него удивленный взгляд и возвращает руку тому в волосы. Тэ едва сдерживает желание заснуть.       — Тебе повезло, что ты милый, иначе бы люди тебя терпеть не могли, — сообщает ему Чонгук.       — Да, я знаю.       Они лежат в тишине около двух минут, обнимаются до тех пор, пока это не становится слишком личным. Тэхён оставляет последний поцелуй на груди Чонгука и скатывается с него, вставая на ноги.       — Могу ли я воспользоваться твоим душем?       Гук выгибает бровь, ложась на бок.       — Если под моим душем ты имеешь в виду общий душ на этаже, то да.       Тэхён кривит лицо и, поднимая одежду с пола, начинает одеваться, игнорируя засыхающую смазку на заднице и сперму на животе.       — Забей. До работы зайду домой и помоюсь там. О, и я пришлю тебе сообщение о нашем проекте. Даю тебе разрешение посмотреть, что я уже сделал.       — Спасибо за такое великодушие, — усмехается Чонгук, садясь на кровати. Он натягивает на себя спортивные штаны, одновременно собирая сумку Тэхёна с выполненным заданием.       — Всегда пожалуйста, — Тэхён вешает сумку на плечо, взъерошивает волосы и надевает поверх бандану. — Как я выгляжу?       Чонгук щурится, внимательно разглядывая его. Тэ едва сдерживает румянец на щеках.       — Будто тебя только что трахнули и ты пытаешься сбежать до того момента, как этот человек проснется.       — Отлично. Спасибо за занятие. Увидимся, Чон, — он подходит ко входной двери и открывает ее. Чонгук следует за ним.       — До встречи, Ким, — и закрывает дверь, как только Тэ выходит из комнаты. Тэхён признается, что ему немного некомфортно стоять за чей-то дверью с высыхающей спермой на теле. Обычно он трахался у себя в комнате, чтобы избежать попадания в какие-нибудь передряги или встреч со знакомыми.       И у него это практически получилось.       Как только он заворачивает за угол в холле своего общежития, его практически сбивают с ног.       — Аккуратнее! — шипит Тэхён, стараясь удержаться на ногах, хватаясь за плечи парня, прижатого к нему. Такие знакомые плечи…       Ой, блять…       Тэ поднимает взгляд.       — Черт, прости, Сокджини, — извиняется Тэхён, разглаживая рубашку Сокджина руками и отстраняясь от него.       — Все хорошо, — хихикает Джин. — Я приходил к тебе.       — Ох, да? — Тэхён выгибает бровь. — Что-то случилось?       Он очень надеется, что Джин не заметит запах секса, исходящий от его кожи.       — Я просто… — Сокджин нервничает, покачиваясь взад-вперед на пятках. Он выглядит таким милым. Как плюшевый медвежонок. — Намджун пригласил меня на свидание, и я типа хочу согласиться…       — Типа? — переспрашивает Тэхён с улыбкой на лице.       Сокджин вздыхает.       — Я очень хочу пойти. Но сначала я хотел убедиться, что между нами больше ничего нет.       — Мы же поговорили вчера. Всё в порядке. Я рад за тебя, хён.       Это правда. Тэхён наблюдал за ними вчера, наблюдал за ними месяцами. Намджун без ума от Сокджина, однако Джин был слишком занят Тэхёном и не мог осознать свои чувства, сосредоточиться на них. Но сейчас Сокджин смог всё понять.       — Мы были пьяны, и я хотел услышать ответ от трезвого Тэхёна.       — Трезвый Тэхён даёт полное согласие. Когда большая дата?       Сокджин краснеет.       — Завтра.       Тэхён хлопает в ладоши.       — Позволь мне выбрать твой аутфит!       — Без обид, Тэ, но я не хочу выглядеть, как голодающий художник или инструктор по пилатесу.       Тэхён возмущается.       — Я не одеваюсь, как чёртов инструктор по пилатесу. Твоя наглость поражает меня. Я профессионально обучаюсь джазу, классике и контемпу, спасибо большое. Пилатес может поцеловать меня в задницу. Я выбираю йогу.       Сокджин прижимает руку к губам, стараясь сдержать смех.       — Я не… — он делает глубокий вздох. — Я не знал, что у тебя из-за этого так загорится задница. Что плохого тебе сделал пилатес?       — Он портит репутацию танцорам, понятно? Я даже сосчитать не могу, сколько раз у меня спрашивали: «Ой, тебе нравится пилатес?» Нет, мудила, я танцую. Мне нравится танцевать. Клянусь Богом, если кто-нибудь ещё скажет мне что-то про пилатес, он получит этой рукой, — Тэхён вытягивает руку, сжатую в кулак, — по его наглой роже.       Он заканчивает свою тираду, и Сокджин хихикает, одаривая его нежным взглядом, который не подразумевает под собой чего-то большего.       — Мы всё ещё друзья?       — Самые лучшие, — отвечает Тэхён.       — Отлично, тогда ты должен рассказать мне, с кем ты только что трахнулся.       Тэхён сглатывает, затем бубнит что-то про ошибочность наблюдений.       — Тэ, я спал с тобой несчетное количество раз. Я знаю, как ты выглядишь после секса.       — Ну, раз половина правды вышла наружу, вторую её часть я сохраню на потом, иначе будет неинтересно, — переводит тему Тэхён.       Сокджин вздыхает, но отступает.       — Ладно, храни свои секреты. Я рад, что ты не забываешь про отдых.       — Я наконец-то сделал своё задание по Гендерным выступлениям? — он пытается спасти своё положение.       — Ты трахнулся с тем, кто помог тебе с заданием?       — Возможно, — пищит Тэхён.       — Ну, хотя бы ты разбираешься со своими долгами, — со смехом отвечает Сокджин, качая головой. — Я напишу тебе перед свиданием, хорошо? Можем купить чай с боба, и я позволю тебе постоять рядом с моим гардеробом. Идёт?       — Да! — восклицает Тэхен, чувствуя заполняющее его волнение и радость за Сокджина.       — Здорово, — Сокджин треплет Кима по волосам. — Поговорим позже. Тебе стоит сходить в душ.       — Да, сэр, — Тэхён салютует ему, заходя в лифт. — Увидимся, Сокджини.       Он машет ему рукой за несколько секунд до того, как двери закроются. Тэхён громко вздыхает. Он променял друга с привилегиями на другого друга, который теперь тоже стал другом Тэхёна с привилегиями? Сложно. В нескольких словах: он действительно поменял Сокджина на Чонгука?       Тэ очень хочет побиться о железную стену лифта раз так двести сорок, но не хочет потом платить за порчу собственности.       Блять.       Он действительно переспал с Чонгуком.       Да, они всегда шутили об этом. С тех самых пор, когда их возраст позволил осознать, что под собой подразумевает слово «секс». Тэхён всегда хотел, чтобы Чонгук был его первым парнем (как вы уже успели понять, этого не случилось). И, да, они были очень близки, когда им было шестнадцать. Но это… сейчас всё по-другому.       Во-первых, Тэхён больше не сможет шутить про размер Чонгука, потому что там не просто член, там Член с большой буквы. Нет, большими буквами.       Во-вторых, как ему теперь стоит относиться к Чонгуку? Очевидно, что Тэхён не будет вести себя с ним, как с Соджином, налетая на него с обнимашками и поцелуями в университетском коридоре и устраивая свидания. И, конечно, важную роль здесь играет ещё один фактор — станет ли это чем-то постоянным?       Нет, даже думать об этом не стоит. Купон на секс с Чонгуком был одноразовым. Неважно, насколько хорошо — чрезвычайно хорошо — Чон умеет использовать свой член или насколько хорошо он думает, что знает Тэхёна. Плевать. Это не повторится.       Тэхён соврёт, если скажет, что жалеет об этом. Не жалеет. Ни капли. И он скорее сдохнет, чем скажет об этом Чонгуку. Он… эм… хорошо провёл время. Он имеет в виду не только секс, но и их разговоры. Он скучал по беседам с Чонгуком, так что Тэ ничего не потерял. Возможно, только свою гордость, но это малая цена, которую он заплатил за возможность быть так близко к Чонгуку.       Однако он не будет использовать секс, как предлог, чтобы проводить больше времени с ним.       На выходе из лифта на телефон приходит сообщение. Чончлен Ты забыл постирать моё белье       Забудьте, что он сказал. Секс не такой уж и плохой предлог.

Я Пригласи меня в понедельник к себе и я возможно не забуду забрать твою одежду в стирку

Тэхён не может описать чувства, которые разгораются у него в груди из-за вызова в своём же сообщении. Он давно не чувствовал такого предвосхищения и волнения. Чончлен Оу-у-у *эгьё* это ты пытаешься так увидеться со мной Снова? Не удивляясь ответу Чонгука, Тэхён размышляет над следующим сообщением. Стоит ли ему ответить просто и сухо или дерзко так, как он умеет? Определённо последнее.

Я Нет это я пытаюсь увидеться с твоим членом Снова

Чончлен Конечно. Это очень мило Тэхёни

Я Знаешь что? Стирай своё чертово белье сам

Чончлен Ты такой обидчивый У тебя нет пар после философии, верно? После нее и приходи       Тэхён не отвечает на это сообщение, хочет проверить, как сильно разозлится Чонгук из-за этого. Он ответит, когда вернётся с работы.       Тэхён проходит в ванную, в процессе кидая телефон на кровать. Он встаёт под струи воды, слышит, что мобильник часто вибрирует на простынях, и упивается раздражением Чонгука.       Ещё слишком рано менять статус их отношений.