I Hit the Accelerator (But the Car was in Reverse)

Эдди очень забавляет тот факт, что Бак расстроен из-за летнего лагеря больше, чем он. Это действительно полезно. Кристофер заслуживает того, чтобы попробовать побыть вдали от дома. Лагерь будет образовательным и очень весёлым, и если он, действительно, соскучится по дому, Эдди сможет сесть за руль и забрать его в любое время, даже в два часа ночи. И это всего лишь две недели, нет необходимости расстраиваться. Бак плачет в то утро, когда Кристоферу приходится уезжать. Он делает это в душе, как-будто есть способ скрыть происходящее от Эдди. Бак обнимает Кристофера, на добрых десять секунд дольше, чем обычно, но не смотря на всё, он относительно спокоен, учитывая обстоятельства. В конце концов, это причина, по которой Бак не провожает их до автобуса. Кристофер дарит ему открытку, на ней показано как они втроём держатся за руки. Крис просит Бака повеселиться, пока его не будет, и Эдди вежливо напоминает своему парню, что они опоздают, после этого Бак снова обнимает Кристофера и не показывает абсолютно никаких признаков того, что собирается выпустить ребенка из своих объятий. Поэтому, когда он возвращается, Бак, к всеобщему удивлению, всё ещё немного хандрит. Это умилительно. Эдди привык к максимумам и минимумам воспитания, как и любой родитель, но это всё ещё ново для Бака. — Я думаю, что ты будешь скучать по нему гораздо больше, чем он по нам, — замечает Эдди, входя в гостиную, где Бак развалился на диване, как викторианская Дева. — Как будто ты не нервничаешь из-за всего этого, — парирует Бак. — Знаешь, мне кажется, ты упускаешь очень важную часть всего этого, — он берёт Бака за запястья и поднимает на ноги. — И какую же? Эдди просовывает руки под рубашку Бака, обхватывает его бока, гладит большими пальцами теплую кожу. Бак вздрагивает, и Эдди снова упивается тем, что он может сделать это свободно, без всякой вины, без каких-либо оправданий. — Мы совсем одни на две недели, — он поднимает руку к груди Бака, проводит большим пальцем по его соску, заставляя того вцепиться в плечи Эдди, как будто иначе он буквально упадет, — Ничего не помешает... не надо быть тихими... Он действительно будет скучать по своему сыну, но, черт возьми, он не может дождаться, чтобы вспомнить, насколько громким может быть Бак, сколько восхитительных просьб и стонов он может выжать из него. Бак начинает поддаваться прикосновениям, его руки опускаются за спину Эдди, чтобы нырнуть под пояс брюк, его губы приоткрыты, глаза темные, а взгляд тяжелый. Эдди ухмыляется, опускает руки на грудь Бака и делает шаг назад. — Но, знаешь, если ты не хочешь, мы можем просто сидеть и грустить. — Пошел ты, — выпаливает Бак, и в его голосе слышится одновременно радость и раздражение. Он тянется к Эдди, пытается притянуть его обратно, но Эдди отодвигается в сторону. — Нет, нет, я согласен, всё это очень грустно, определенно, я должен просто оставить тебя в покое... — конец фразы обрывается, когда Бак умудряется обхватить его лицо и поцеловать, облизывая губы, а Эдди смеется так сильно, что их зубы стучат друг о друга. — Ты маленький засранец, — бормочет Бак, но произносит это в промежутке между поцелуями, так что Эдди ничего не чувствует. — Мы можем писать ему письма, — говорит он, стягивая рубашку Бака через голову и швыряя её куда-то на пол. Не имеет значения, куда он её бросил, потому что рядом нет ребенка, который смог бы её найти, — Отправим ему посылку. — Да, мы можем... О боже, — предложение Бака быстро меняет траекторию, когда Эдди облизывает и сосет кожу на его ключице. Он толкает Бака назад, пока они не падают на диван, Эдди сверху, одна рука опирается на подушки, а другая лежит на животе Бака. Эван издает легкие вздохи, как обычно, но постепенно звуки начинают просачиваться наружу, когда Эдди медленно спускается по его груди, как будто Бак всё больше и больше понимает, что ему не нужно сдерживать себя, он может просто отпустить и погрузиться в это. И о, он собирается заняться этим. У Эдди есть планы. У него есть пустой дом и свободные часы, и он собирается всерьез наслаждаться тем, как Бак разваливается на части. — Господи Иисусе, ты серьезно думал об этом, — Бак, кажется, в восторге, его рука скользит по волосам Эдди, когда тот покусывает татуировку Бака. Эдди и сам не понимал, пока не рассказал Баку о своих чувствах, о том, как сильно Бак сдерживался. Если раньше он думал, что Бак полон энтузиазма, то теперь это ничто. Он так чертовски счастлив, как собака, которой сказали, что он может пойти на прогулку, и он постоянно это показывает. Он всё время прикасается к Эдди, слегка прикасается к его запястью, плечу, везде. Он так улыбается Эдди, что у него наверняка болит лицо. Он, блять, прижимается носом к Эдди во сне, и держится за него как осьминог. Это опьяняет. Эдди не может вернуться к тому, что было раньше, он слишком влюблен в то, как счастлив Бак. Честно говоря, мало что изменилось. Теперь Бак просто чаще остаётся у него на ночь. На самом деле он мог бы просто переехать, Эдди не уверен, когда в последний раз Бак спал в своей собственной квартире, но это точно было не на прошлой неделе или около того. Бак так нервничал из-за того, как Кристофер отнесётся ко всему этому, что он решил сводить ребёнка за мороженым, чтобы они могли поговорить. Эдди до сих пор не знает точно, что они сказали друг другу, но Бак вернулся с покрасневшими глазами и самым счастливым выражением на лице. Дело в том... дело в том, что Эдди счастлив. И секс определенно отражает это. Как сейчас, когда Бак хихикает, когда язык Эдди находит то место на его ребрах, где ему щекотно, и Бак смеется, ярко и легко, тепло и его привязанность очевидна в том, как он гладит волосы Эдди, проводит пальцами по его лицу. Эдди протягивает руку и даже не смотрит, чтобы убедиться, что его поняли, секундой позже пальцы Бака находят его, переплетаются, и Эдди нежно сжимает их. Не то чтобы это всё невинно и мило, на самом деле Эдди уже расстегивает джинсы Бака, чтобы опуститься ртом на его член. — Черт возьми, — стонет Бак, его голос надрывается, когда Эдди заглатывает его, прежде чем вытянуть язык и провести им по головке. Свободная рука Бака зарывается в волосы Эдди, его пальцы сжимаются, и Эдди удовлетворенно стонет, и начинает снова сосать, делая грязный, полный энтузиазма минет, а скулеж и ругательства Бака становятся громче и отчаяннее, пока он не дергает Эдди за волосы, предупреждая. Всё его тело напрягается и начинает трястись. Бак задыхается, как рыба на суше, грудь вздымается, пальцы вялые, когда он приходит в себя после оргазма. Эдди нежно проводит губами по обмякающему члену Бака, а затем засасывает чувствительную кожу на его бедре. Ради наслаждения. Он никуда не торопится. Эдди чувствует себя чертовски расслабленным. Свободным. Он не осознавал, как часто оглядывался через плечо на самого себя, пока не смог оставить это в прошлом. Он ставит засос на коже Бака ещё, и ещё, пока тот не восстанавливает свои двигательные функции и не тянет Эдди, чтобы поцеловать его. Нет нужды спешить, даже несмотря на то, что его брюки кажутся тесными, а под кожей ощущается тот идеальный гул, который медленно нарастает и наполняет его, как вода в вазе. У них есть часы и дни, и он может наслаждаться этим сладким временем, целуя Бака снова и снова. Эдди старается держать себя в руках, когда Бак смеётся, ругается и подтягивает его к себе. Он сдаётся и позволяет Баку потянуть его вверх, целует его, прежде чем снова отстраняется. Бак скулит и хватается за него. — Позволь мне их снять, — Эдди стягивает штаны, сбрасывает рубашку, а затем опускается обратно, позволяя Баку впиться ногтями в его спину и прижать их друг к другу, когда Диаз пытается войти в него. Бак хочет обхватить Эдди ногой за талию, но они оба падают с дивана на пол, чуть не врезавшись в кофейный столик. Эдди разражается смехом и наклоняется, прижимая их лбы друг к другу. — Ты в порядке, горячая штучка? — Если я сломаю спину, занимаясь сексом, то это того стоит. — Ммм, может быть, но если мне придется отвезти тебя в больницу, мы не только не переживем этого, но и ты нарушишь все мои планы относительно тебя. — Планы? — Бак, кажется, вне себя от восторга. Он помогает Эдди скользнуть обратно в него, слегка постанывая, и Диаз вынужден опустить голову, уткнувшись носом в шею Бака, когда тот вдавливается ещё глубже. — О, да, — он целует Бака прямо под подбородком. Бак поворачивает лицо, широко улыбаясь, теперь Бак постоянно улыбается во время секса. Не то чтобы он не делал этого раньше, но, черт возьми, это действительно происходит всё время, как будто он наслаждается каждым мгновением, — Я уже несколько дней об этом думаю. С тех пор как он решил отпустить Кристофера в летний лагерь (и уговорил Бака принять это). Он толкается, не так глубоко, как мог бы, просто испытывая, дразня, и Бак рычит, выгибается дугой, притягивает его ещё ближе, целует его тем мягким, глубоким способом, который, как он знает, заставляет Эдди таять. И, ну, какой смысл быть в отношениях с кем-то, если ты не можешь быть идиотом, когда хочется? Наконец он делает сильные, глубокие толчки, о которых Бак его умоляет, упиваясь громкими, бесстыдными стонами Бакли. В каком-то смысле, это напоминает ему о том случае, когда они занялись сексом после того, как он чуть не утонул. Страстный контакт кожи с кожей, постоянные поцелуи, ощущение чего-то большего, но сейчас, это гораздо более расслабленно и спокойно. Что, знаете ли, имеет смысл, поскольку сейчас, никто из них не стоит на пороге смерти Бак уже кончил, значит, он расслабленный и податливый, поощряя Эдди, его руки, его рот. Он издаёт эти маленькие ах ах ах звуки, которые вырываются из него только когда он перевозбужден. Он сжимается вокруг Эдди, и у Диаза не остаётся иного выбора, кроме как скользнуть за край. На мгновение в мире остались только тепло, кожа и Бак. — Итак, — говорит Бак, делая это выражение лица "разве я не милашка", которое должно покорять всех (к сожалению, это действительно покоряет абсолютно всех), — Не хочешь рассказать мне, что это за планы? Эдди поднимается на ноги, используя диван как опору, а затем протягивает руку, чтобы Бак ухватился за неё. — Я могу это сделать. Или я могу просто показать тебе. Бак хватает его за руку, чтобы встать и немедленно снова поцеловать Эдди. Избалованному мальчишке повезло, что Эдди любит потакать ему. — Жадина. — Просто беру то, что мне обещали, — Бак трётся их носами друг о друга, — Тогда давай, покажи мне. Хорошо. Эдди всегда был человеком слова.

***

Бак торопится скорее сесть на диван, и он точно может сказать, что Чим и Хен заметили это. — Итак, — говорит Хен, подходя, чтобы плюхнуться на другой край. Бак не может полностью скрыть свои эмоции, — Хорошо провели выходные? Это было больше похоже на маленький отпуск. Он скучает по Кристоферу и определенно сделал для него не менее трех посылок, но он должен признать, что Эдди был прав насчет того, что "нет ребенка в доме" это эффективно. Все эти дни они были такими... энергичными, что Бак почти уверен, что в какой-то момент потянул мышцу. — О Боже, только не это. Я уже получил нагоняй от Мэдди, — его сестра даже не пыталась скрыть своего ликования по поводу того, что Бака никогда нет дома, а большая часть его одежды, половина видеоигр и зубная щетка находятся у Эдди. — Я ничего не могу поделать, если она права, — отвечает Чим. Он будто парит в облаках с тех пор, как стало известно о её беременности. Приходит Эдди, проходя мимо Бака на то место, которое он так любезно для него выбрал, потому что Эдди самый лучший парень на свете. — Я принёс тебе поесть. Глаза Хен загораются, как самонаводящийся маяк. Бак практически слышит скрип её челюсти: — Принёс ему обед? Бак большой мальчик, он сам может пойти и взять его. Эдди замирает лишь на долю секунды, но это всё, что требуется. Чим ухмыляется: — Если только... кто-то не слишком устал, чтобы пройти метр до стола. Эдди выглядит совершенно бесстыжим. Что ж, хорошо. Учитывая, что Баку потребовался целый день, чтобы прийти в себя и расслабиться, чтобы забыть о сексе, который у них был накануне, он полагает, что Эдди имеет право быть немного самодовольным по поводу его состояния. — Когда родится твой ребенок, ты всё поймешь. Ты должен использовать каждую свободную минуту. — Только не сломай его, — просит Хен, — Мы только начали приучать его к домашнему труду. — Ладно, ладно, очень смешно, вы все такие забавные, — Бак язвит, но не может сдержать румянца, который заливает его лицо, когда Эдди подмигивает ему. В конце концов, Кристофер не вернется ещё в течение недели.