Зона повышенного дискомфорта

Темноволосая девушка очень хотела казаться непосредственной, но волнение все равно было заметным: бледные пальцы становились еще светлее. Смелея, чародейка начала непростой разговор, бросив взгляд на Элион: — Во сне я видела твоего брата… Я была Вилл. А потом… Хай Лин замерла. Девочки почувствовали, что их подруга явно не договаривает что-то. Набрав дыхания после напряженного молчания, продолжила. — Какое-то свечение. И вся волшебная сила исчезла! Нас — стражниц! Вообще — вся! И она уже была у Фобоса! Мне в какой-то момент стало просто невероятно страшно. Девушка дрожала, словно от холода, обхватив ладонями руки выше локтей. — Почему рассказала только сейчас? — Мне это приснилось сегодня ночью. — Да, явно не к добру. Элион побледнела, ее глаза тотчас стали серыми. — Прямо как перед моей коронацией. Помню, ты тоже видела сон. — Но ведь коронация у Вилл уже была… А это к чему? После короткой паузы Тарани, собираясь с мыслями, сделала глубокий вдох: — Это к тому, что нам желательно наведаться на Меридиан. Не прямо сейчас, конечно, — девочки посмотрели в сторону молодых, которые плавно вальсировали первый танец, — но как минимум завтра нужно быть в сборе. Я доверяю снам Хай Лин. Отменяйте планы. — А вдруг будет поздно? — оживилась Корнелия. — Ведь если вспомнить, то перед коронацией Элион меня примерно так же колотило, как сейчас тебя, Хай Лин. Чародейка земли бросила взгляд на когда-то лучшую подругу. Глаза у Элион заблестели. Подумать только, как это было давно, а кажется, будто вчера. Ведь подлинная наследница трона Меридиана очень болезненно переживала потерю лучшей подруги, с которой они совсем недавно уже не могут называться ими, хоть и явной вражды между ними больше не было. Но то, что подруга может по-настоящему полюбить ее парня — хоть и бывшего — Корнелия приняла с трудом. Получается, принцесса и раньше к нему что-то могла испытывать, они ведь они все время были рядом на Меридиане: и во время службы, и просто так. Что если именно лучшая подруга стала разрывом Корнелии с Калебом?.. А Элион, с одной стороны, не понимала ее холодного отношения к себе — ведь какая разница, если они уже давно не вместе — повстанец с Меридиана и стражница земли расстались окончательно. Но чувство вины, можно сказать внушенное подругой, не давало ей спокойствия — и это просто потому, что Элион очень любила Корнелию как самого близкого по духу человека, поэтому ценила их дружбу особенно сильно. Тем не менее, восстановить это все было невозможным, и обе это понимали. Для чародейки теперь ближе всех стала как раз Элкоми. А для Элион место Корнелии так и осталось незаполненным, и ее это угнетало, но она старалась не показывать своих чувств. Интересно, что ее брат переносил утрату Седрика именно так же. И несмотря на то, что ситуации были совершенно разные, Фобос не делился этим даже с Вилл. Ведь, как считает он, существует такое чувство, о котором лучше никому не давать знать. Казалось бы, это странно, поскольку, как всегда думала стражница, переживания становятся легче, а то и вовсе исчезают, если их проговорить. Еще она хорошо знала, что в дружбе любое горе делится напополам, а любая радость удваивается… Однако принц не посвятил об этом даже волшебную книгу тайн. Совсем не потому, что рыжеволосая чародейка всегда могла ее открыть (хоть она бы и так не сделала этого). Доверие Вилл к Фобосу стало всецелым, и кто знает, может, это было изначальное влияние талисмана Дирии, которое закрепилось как-то само собой… Но это ужасное чувство — чувство предательства — проедало Фобоса день за днем, хоть ни взглядом, ни словом, ничем и никому он не напомнил о том, что когда-то у него был, как он считал, не только покорный слуга — он же лорд Седрик — но и лучший друг. Лучший, который стал его соперником еще давно, нехорошие планы которого зрели достаточно долгое время. Тем не менее, этот нехороший замысел не воплотился: Вилл вовремя оказалась рядом. И Фобос не мог понять, была это зависть, месть или жажда власти со стороны Седрика и Миранды. А может быть, одновременно. Действительно, Вилл часто замечала его периодическую зажатость, странную молчаливую задумчивость, но от ответа он уходил, меняя тему, либо просто молчал. Были предположения, что это связано с постройкой того самого «кольца» вокруг их замка. И хоть она уже была достаточно опытной чародейкой, прочитать его мысли ей еще не удавалось ни разу. — …Согласна с Корнелией, — кивнула Тарани, — мне нужно уединиться. Я попробую связаться с Вилл. В случае чего — соберемся хоть неполным составом, затем я смогу открыть переход и сделаем вылазку на Меридиан. — Я тоже могу помочь, вот только жаль, что вы не можете преобразиться, — добавила Элион, — ведь кристалл по-прежнему у Вилл. — Мы справимся! Глаза Хай Лин светились. Она как никогда чувствовала, что у них все получится — уже к этому времени у каждой стражницы достаточно было магических сил, чтоб обороняться в необходимом случае без трансформации. *** — Моя дочь совершенно невыносима! Сьюзен обхватила голову руками, локти которых больно впивались в колени. Мысли путались с невероятной скоростью, и этот процесс, который так и казался нескончаемым шумом, был подобием звука шипящего радио. Дин сидел рядом с ней и осторожно поправлял падающие локоны блестящих прядей. — Она у тебя потрясающая! Конечно, я верю, что это все… Сложно принять, — Дин потер усы, глядя куда-то вверх. — но само то, с какой отвагой и бесстрашием твоя дочь уже долгое время наводит порядок в других измерениях… Это немыслимо, но, тем не менее… Восхищает! — Тебя восхищает? Она тут же убрала руки от лица. Глаза женщины были покрасневшими от давления, слезящимися, однако прочитать в них что-либо было трудно. Но ее фраза, казалось, была произнесена с определенной долей упрека. — Да, я восхищен! Вилл такая же, как и ты… Невероятная. Сьюзен задержала дыхание на несколько секунд. Слова Коллинза будто и не коснулись ее ушей. — И все время молчала. Сбегала через окно. Такая опасность! И ни слова не сказать родной матери! — Вполне-е обосновано… Увидев непонимающий рядом взгляд, мужчина объяснил: — Ведь если бы Вильгельмина изначально рассказала обо всем, то скорее всего ты бы просто отняла у нее волшебный амулет и… вернула бабушке Хай Лин. — Дин осторожно взял ее за руки. — Сложно представить, что тогда со всеми нами случилось бы, с другими мирами. Да, и этот Фобос… Необычный человек, от него прямо веет каким-то холодом. Но он очень интересный мужчина, я бы с ним поговорил о… — Хватит! — Сьюзен неосторожным и резким движением хлопнула по столу, случайно надломив ноготь на руке. Но, видимо, совсем не заметила, как нелепо пострадал новый, бежево-красный маникюр от Аманды, ее коллеги по работе. — Ничего не хочу слышать, мало того, что она раз за разом не оправдывает моих ожиданий, так кроме того, делает все вопреки мне! Вот если бы Вилл была такая, как ее двойник, о котором я не так давно узнала… А эта… Будто бы и вовсе не моя дочь. Женщина сделала глубокий вдох, запрокинув голову вверх, и так же шумно выдохнула, пытаясь подавить подплывающий к горлу ком. К тому же, не так давно идею второго ребенка они как раз и обсуждали, но в таком возрасте это уже довольно рискованно. Впрочем, и одного в ее жизни вполне хватало. — Это очень сложно, я не спорю. Может, тебя повеселит история, как они меня в бассейне искупали, — Дин, вспоминая, захихикал и пошатал головой. — А ведь я еще до-олгое время считал себя ненормальным после такого интересного случая… Женщина рядом не реагировала. Поджатые губы и взгляд в одну точку давали понять, что она где-то глубоко в себе, в своем мире. Неизвестно, примет ли она теперь настоящую реальность. Хотя бы частично… Тем не менее, промелькнула еще одна мысль о том, что в такой момент действительно хорошо не быть одной. Смогла бы это все Сьюзен пережить сама, или не смогла — сложный вопрос, ну, а то, что Дин оказался в ее жизни как нельзя кстати — самый настоящий, как считала женщина, подарок в ее странной и удивительной судьбе. Судьбе, которую она не пожелала бы ни единой матери на себе однажды испытать. *** Начало нового дня Хитерфилда поразило своим естественным молчанием, шумом деревьев, пением птиц где-то издали, ласковым солнцем, переливающимся золотисто-оранжевым и бледно-желтым отблеском, в зависимости от времени на часах. А и правда, который час? Полдесятого утра. Суббота. Казалось бы, лучшее время, чтоб выспаться, остаться в своей комнате, лениво потягиваясь в кровати, и наслаждаться мягким свечением солнечных нитей в воздухе, наполненным теплом и сладковатым ароматом свежескошенной травы. Слушать, как тихо тикают настенные часы, гудит на кухне радио, разговаривают люди где-то недалеко на балконе, и при этом никуда не вставать. Вот он — кусочек счастья — умение поймать момент радости. Или просто когда ничего не происходит плохого. Но, увы, это совсем не тот день, когда чародейки могли себя побаловать полноценным выходным днем. Тарани даже завела будильник на 9 часов, привела в порядок себя, поправив аккуратное каре (почти как у мамы), прибрала комнату, протерла очки мягкой фланелевой салфеткой, и только после этого взяла телефон в руки. Неприятное уведомление с неизвестного номера осталось холодным осадком где-то внутри тела: «Сегодня увидимся, крошка». Крошка?.. Чародейка закатила глаза, недовольно причмокнув, и погасила экран. Все что угодно, только не сегодня, когда предстоит более важная миссия. Девушка присела перед столом и аккуратно повернула ключ в замочной скважине, выдвинув со скрипом старый деревянный ящик. Тяжелый фолиант замерцал под ее огненным взором, и стражница осторожно взяла в руки волшебную книгу, смахивая возможную пыль с обложки. Она помнила: главное — не взяться случайно за верхний ее край… Утро Хай Лин началось похожим образом: едва открыв глаза, девушка сразу бросилась к письменному столу, чтобы отыскать в нем картину, которую она пока еще не подарила. Среди листов формата А4, А5 и А6, а также акварельных красок, акриловых, сухих пастельных, масляных и баночек гуаши все же нашлась ее, казалось бы, самая выстраданная работа. Она решила не замыкать ее под замок, если все равно уже непонятно, что было на ней. Чародейка обреченно выдохнула, поджав губы: портрет все еще был испорчен, и вместо рисунка во взор бросалось светлое, расплывчатое пятно. Кому это нужно было погубить?.. На глаза наворачивались слезы, и стражница обреченно прижала холст к себе, не переживая о том, что краски могут в какой-то мере отпечататься на бледно-розовой пижаме. А вот Ирма вставать в упор не хотела. Как ни странно, но в новой комнате — уже не своей — она была сама. Сладко потягиваясь в кровати, чародейка зажмурилась от слепящего, как казалось ей, солнца, и лениво повернулась на другой бок. Конечно, она знала, что сегодня им нужно быть в сборе. Но, как считала водная стражница, все проблемы необходимо решать по мере своего поступления, и пока молчит телефон — нечего волноваться заранее. Нужно будет — наберут. Впрочем, почему бы и да?.. Корнелия, кстати, очень счастлива сейчас. Ее новая комната выходит окнами на запад, поэтому утро, как ей казалось, было несколько прохладным, хоть и лето по календарю; но просыпаться в теплых объятиях мужчины под легким летним одеялом являлось для нее самым замечательным началом нового дня, которому сквозь сон можно искренне улыбнуться. Чародейки договорились встретиться, конечно же, в подвале ресторана «Серебряный Дракон», где их уже ждали Элион с Калебом. А все дело в том, что на Оридии время идет не так, как на земле (если здесь скоро будет десять утра, то в их мире уже примерно три часа дня), и поэтому до прибытия стражниц, пока не было большого количества посетителей заведения, их «развлекала» бабушка Хай Лин волшебными историями. — Я вам должен сказать кое-что. Вернее, показать. Или даже не знаю, — Калеб неуверенно потер затылок ладонью, решаясь начать непростой разговор. — А мне не говорил?.. — Элион вопросительно посмотрела ему в глаза, но он даже не повернулся к ней. — Ян Лин, может, вы знаете, что это. У меня нет предположений… Слова Калеба прервал шум открывающейся вентиляционной решетки. — Я есть предположения!!! Я все есть!!! Свадьба Ирмы — запас фирмы «Меридиан-экзотик»! Э-ге-ге! Хороший спрос на земные усладья! Бланк богач! Малыш довольно потряс мешочком в руке, заглядывая в подвал ресторана. Элион захихикала, Ян Лин снисходительно покачала головой, а как только Бланк не удержался и все-таки вывалился наружу, Калеб хлопнул себя рукой по лбу, от чего принцесса откровенно рассмеялась. Первой на встречу к ним спешила присоединиться Тарани. Девушка впопыхах перебегала дорогу, проходила через подземный переход, сокращала путь дворами, сворачивала в узкие переулки Хитерфилда; и вот, наконец, осталось всего лишь прошагать по зебре прямиком к яркой вывеске «Серебряный Дракон». И людей, и машин было так мало, что чародейка удивилась странному ей явлению (совершенно забыв о том, что сегодня все-таки суббота), поэтому обрадовалась, мельком взглянув на часы: пришла как всегда раньше других. Хорошо, что конец августа, и можно подождать на улице, когда погода еще позволяет это. Впрочем, о своем решении Тарани сразу же пожалела, когда ее у стены заведения кто-то неосторожно прижал, закрыв ей глаза под очками. Чародейка вскрикнула. Вроде, вторжений с другого мира не предвиделось, да и в этот раз это не может быть снова Фрост в человеческом облике. Знакомый голос мигом заявил о себе: — А я же тебя предупреждал, что сегодня встретимся… Неприятный тембр заставил Тарани съежиться. Чужая цепкая хватка по-прежнему не давала ей свободы движений, но о том, что это был именно парень, она догадалась сразу… — Сообщение с противным словом «крошка»? — От чего же противным? Девушка замотала головой, затем ощутила, как этот кто-то снял ее очки. — Сама разобьешь же! Впрочем, уже не первый раз краду их у тебя. — Отпусти меня! — Только если хорошо попросишь… Она тут же почувствовала прикосновение к бедрам, но мигом зарядила локтем в живот тому, кто так неистово ограничил ей свободу на несколько мгновений. — А-а-а-й! Бл*дь! — Ну кто бы сомневался, что это ты! — Тарани выхватила очки и сразу их вернула глазам. — О, теперь я еще и убедилась! Что тебе непонятно? Парень все еще потирал живот, скорчившись больше от обиды, чем от боли. — Не такая уж ты и крошка. — Крошка? Теперь знаешь, какая. — Как буханка черствого хлеба, такая же с-с-сухая, — злостно процедив сквозь зубы, Урия посмотрел на нее с суженными до миллиметров зрачками. — Зато горячая, как огонь в твоих стеклах! Мда, видимо, перебрал я вчера… И тут Тарани поняла, что, видимо, перестаралась с эмоциями. — Ты не волнуйся, я сразу брошу тебя в черный список. Своих проблем хватает, мало еще тебя!.. И парень тут же собирался выпалить что-то дерзкое, колкое, но сразу замолчал, увидев притопавшую кого-то еще. — Ого, какие страсти-мордасти, послесвадебный экшн номер два, празднество Корнелии отдыхает! А ну-ка повторите-ка эту сценку, я засниму этот шедевр и брошу в тик-ток! Тарани прыснула смехом и даже расслабилась, когда увидела рядом Ирму, сразу положившую ей руку на плече. — Ой, да пошли вы все!!! И Урия, смачно сплюнув в сторону, тяжело пошагал через дорогу, не обращая внимания на сигналящие ему машины. — Видишь как, — Ирма довольно изогнула бровь, — сначала гнал с тебя беса, теперь подкатывает. О какой! А нет, не так. ЛЯ какой! Или… как там, это самое… Оу, май! — Оу, май, «крошка», — Тарани, смеясь, ущипнула подругу за нос, — это твоя вчерашняя свадьба с новоиспеченным женихом! Я даже не знаю, чего жду больше: встречи с Вилл на Меридиане, или историю о том, каким же таким сказочным образом ты обручилась с Мартином! — Палегче, подружка, всего понемногу, плывем по течению! А течение нас заносит… В подвал ресторана! Подруги посмотрели в решетку у асфальта, удивленно наблюдая за странным свечением явно магической силы. Не может быть… Неужели все началось без них? Девушки мигом поспешили к входу. *** Утро на Меридиане началось необычным шумом деревьев, вливающимся через высокие, остроконечные окна. Сегодня было достаточно тепло, но не жарко — ведь в этом мире сейчас был сезон, похожий на май (как считала главная чародейка). Она, кстати, все время забывала спросить у Фобоса, одно ли это солнце, что и на Земле, либо другое, относящееся к иной галактике. Вилл все еще спала в своих покоях, и призыва Тарани она не слышала. Вернее, подруга ей этой ночью снилась, но видение стражница восприняла как обычный сон. Мало ли, что нафантазирует себе уставший разум юной волшебницы, которая изначально приняла в своей жизни магию с большим трудом. Но именно сегодня должна была исполниться главная мечта принца Фобоса, и его цель, к которой он долгое время стремился. Тем временем Фобос перешагнул складку между родным миром навстречу долгожданному. Никаких разгромов, следов войны, осколков, раненых — все чисто и, на первый взгляд, мирно. Однако тишина вокруг была угнетающей. Лишь только где-то издали доносились звуки мерцания магической сферы, которая пленила всех членов совета Кондракара. Сложилось впечатление, что заключенные в ней даже не увидели Фобоса. Или они знали, что он все-таки попытается завоевать Сердце Бесконечности?.. Улыбнувшись уголком рта, мужчина вспомнил о Вилл. Будет ли она им гордиться — что теперь Вселенная стала именно их завоеванием, или разозлиться и бросит, а может — соберет стражниц и свергнет его, оставив свои чувства в прошлом? Точного ответа никто не знал. Но сейчас Фобосу было важнее получить то, о чем мечтал, как сейчас казалось, всю свою сознательную жизнь. По крайней мере, он был доволен, что ему все же удалось попасть в это измерение вечности. Мужчина в руке с сияющим скипетром уже прошел из соседнего коридора внутрь очередного сооружения. За ним — просторный купольный зал бледно-голубого цвета, но сегодня он как-то необычно дышал холодом, в центре которого над круглым столом, переливаясь, порхали цветные орамеры. Но первым в глаза бросилось другое — стоящая спиной к волшебному постаменту женщина с крыльями за спиной. Кого еще сюда занесло? — Наконец мы одни… Неприятный голос эхом зацепил сознание, заставил неволей вздрогнуть; Фобос, понизив тон, спросил резким, не менее холодным тембром. — Что ты забыла здесь? Женщина взмахнула копной угольно-черных волос, убрав рукой рассыпавшиеся пряди с лица, и, не поворачиваясь, начала говорить медленно, наслаждаясь каждым своим словом. — Моей воле всегда подчинялось все. Я могла склонить к своим ногам кого угодно… что угодно… и как угодно! В свое время миры один за другим отдавали мне сердца. Моя власть всегда была сильна под придуманными мною правилами. Хоть это и брешь в доспехах моей души… — Зачем пришла сюда?! — процедив сквозь зубы, мужчина прищурился, пытаясь испепелить женщину, стоявшую напротив него в нескольких метрах. Но у Фобоса не получилось даже сдвинуться с места. — В этой жизни — возможно вечной — есть кто-то еще, чье сердце мне так и не удалось завоевать, — глаза колдуньи засверкали, когда она наконец повернулась к нему, а затем перешла на полушепот. — И я пришла получить его. Свою долгожданную цель, ради которой мне пришлось повернуть время вспять. И это не совсем о магии как таковой… Нерисса показала что-то сверкающее над правой рукой, светящееся сиреневым мерцанием. Фобос сглотнул и опешил, когда она, подобно ему, усмехнулась одним уголком рта. Вот он — талисман Дирии — никуда не исчезнувший. И сама колдунья, чьей воле повинуется даже смерть. — Ты настолько предсказуем, что преодолеть тебя не составляет особого труда. А иначе меня бы давно уже здесь не было. Не сосчитай это оскорблением, наоборот, мне это на руку, к тому же… Очень нравится в тебе, — черноволосая взглянула на него из-под ресниц. Мужчина рассматривал светящийся камень. Казалось, теперь отнюдь невозможное повернулось сплетением по-особенному неожиданных событий. — Я знала, что, в конце концов, ты все-таки пойдешь сюда, на Кондракар, и догадывалась, какую схему можешь изобрести для воплощения. Потрясающая идея — не устраивать прямого вторжения, а нежно… ласково… с непередаваемыми чувствами заполучить доверие главной стражницы нового поколения. — Нерисса на миг замолчала, но тут же продолжила, — И тебе это, конечно же, удалось. Фобос хотел бы атаковать ее, но его силы не слушались. Он будто застыл на месте, не в состоянии даже пошевелиться. Это было похоже на шок, но в данном случае без магии никак не обошлось. — Ведь все дело в клятве, которую ты дал несколько лет назад — не использовать полученную магию в своих целях… Но все это время ты черпал силу из моего посоха, который сейчас называешь своим скипетром… Даже и не подозревая, сколько (сколько!) магической силы я почерпнула, пребывая там! Нерисса, довольно улыбаясь, вскинула голову вверх. Он не понимал, как реагировать на слова молодой женщины. Затем она снова взглянула прямо перед собой. — И сейчас ты здесь. Твоя сила действительно не пропала, потому что из враждебных намерений у тебя может быть разве что тяга к власти — как и у меня, да! Но остальное — чувства к этой самой, как ее… — черноволосая отчаянно покосилась в сторону амулета, — Вилл. И этот талисман, связавший вас, сохранил тебе и силу, и могущество. Фобос не смог сразу сообразить, к чему она клонит. Услышанное сначала показалось бредом, и никак не могло перевариться в сознании; однако то, что сказанное из ее уст было чистой воды правдой — магической правдой, которую они знали оба — не оставляло никаких сомнений. Казалось, сейчас Нерисса по-настоящему светилась… Счастьем?.. — Вижу, ты не понял. Что ж, объясню еще раз. Данная тобой клятва сделала бы тебя здесь, на цитадели Кондракара, беспомощным, но именно благодаря этому талисману — талисману Дирии — и его волшебной силе ты остаешься неуязвим. Ты ведь это знал, признайся? Фобос потерянно молчал. Но в этом самом молчании ощущалось абсолютное подтверждение сказанным словам. Нерисса поняла его намерения гораздо раньше, чем он сам запланировал. Но как? — Замечательный был план — привлечь хранительницу сердца. По сути, служебный роман! Я тебе — любовь, ты мне — сердце Кондракара! Колдунья, рассмеявшись, снова запрокинула голову вверх, судорожно глотая воздух. — А теперь смотри, что я сделала. Хочешь меня атаковать — а не можешь… Ты ведь всегда меня недооценивал, и очень… Очень… Очень напрасно! А сейчас талисман Дирии служит мне!.. Какую же замечательную услугу мне оказал дружочек Вилл, мигом доставив этот камень в свое время по моей просьбе… Наверное, чтобы отомстить тебе за украденное… Счастье? — Чего ты добиваешься?! — Нерисса невольно вздрогнула от свирепого голоса повелителя Меридиана, когда Фобос перешел на крик, яростный, злостный, но она не растерялась. — Как ты не понимаешь? Я пришла не нападать на Кондракар… Или нервничает, или издевается. Возможно, одновременно. — Мне нужен ты! Понять его реакцию было тяжело. Силы Фобоса не слушались — в голове немного кружилось, странная волна слабости пронеслась по телу. Скипетр перестал излучать свечение. И только сейчас он понимал, что чувствовала Вилл, когда впервые прилетела в замок к нему, не соображая, зачем ей это нужно. — С этой минуты я хочу, чтобы талисман связал нас. Нас! — камень тут же замерцал, обволакивая принца сиреневой дымкой. — Нас! Тех, кто может построить новую Вселенную! Ты представляешь, какая мы с тобой вместе сила?.. А эта Вилл не в состоянии взять такое на себя, и ты понимаешь, что я права. Она еще молода… глупа… своенравна… Но у нас с тобой — одна цель, одна мечта! — нотки ее голоса стали напоминать тембр старой седовласой ведьмы. — Да кто как не ты понимает меня? И разве ты не этого хотел?.. Единственное, что сейчас было слышно — слабый стук небольших каблуков сапог молодой, коварной женщины: Нерисса подходила ближе. Надменная улыбка не сходила с лица зеленоглазой чародейки, особенно когда она шагнула почти вплотную к нему. Ей нравилось то, что они — одного роста; затем черноволосая уверенно коснулась его щеки на удивление теплой ладонью. Фобос, затаив дыхание, опустил взгляд…