Зона повышенного дискомфорта

— Е-е-й, почему здесь так темно? — Словно мы не на Кондракаре, а на Меридиане. — Нет, мы на цитадели, ее предводители тоже здесь… Но что это с ними? Тарани подошла к высокому, холодному входу. Небо было пурпурно-фиолетовым: казалось, даже своды прохладного помещения были окрашены в сиреневый. Несмотря на слабое освещение, было видно всех членов совета, и они, к удивлению остальных, были почему-то не в привычных бледно-голубых, а в темно-синих одеяниях. Однако кроме них рядом находилось еще пять других, незнакомых девочек, на вид их ровесниц — в повседневной земной одежде и вполне обычном виде, словно их тоже только что с Земли перенесли сюда. Все это вызывало много вопросов. Первой бросилась в глаза девушка с вьющимися рыжими волосами до пояса. Она стояла спиной; рядом с ней — брюнетка с мелкими кудрями смотрела куда-то вверх, показывая подруге что-то. Еще три других девушки держались обособленно, но напротив Тибора и Мудрейшего. Одна из них, часто кивая в ответ на вопросы, была симпатичной блондинкой с аккуратным каре, слева — девушка с пышными серебристыми волосами средней длины, справа стояла другая, с темными длинными прядями в хвосте. Все они были ничуть не старше стражниц, если не младше. Знакомы ли они между собой — трудно сказать. Люба, завидев Вилл, показала ей жестом подойти поближе. — А вот и второе поколение, — произнес Мудрейший привычно ласковым голосом, показывая в сторону чародеек, — отныне они должны будут передать эстафету вам. Вилл оторопела, затем побледнела и замерла. — Что?.. Корнелия, Ирма и Тарани переглянулись. — Перед вами новое, третье поколение стражниц… завесы. Повисло страшное молчание. Казалось, все происходит в кошмарном сне, который с реальностью совершенно не может иметь ничего общего. — Солнце исчезло во всех мирах. Нам пришлось снова создать завесу, — строго заговорил молчаливый Тибор. — Фобос не сдержал клятву и напал на нас вчера. — Вчера?! — чародейки повторили в один голос. Вилл начало колотить. Фобос. Напал. На. Кондракар. Она просто не могла поверить в то, что услышала сейчас, как и остальные ее подруги. Он ведь обещал. И спустя столько времени!.. Хотя уже на полном серьезе можно было бы смириться. Ирма подошла поближе к Вилл и положила руку на плече, сжимая, чтоб немного поддержать. Все это ей казалось каким-то нереальным, неправильным и невозможным… Мудрейший молвил, привычно держа ладони в замке: — Да. Нам пришлось еще раз создать завесу. Мы не уверены, что это чем-то поможет, однако, Фобос стал слишком силен. Он облачил нас в эти темные одежды… — А что, Хай Лин бы оценила. — Но как у него это вышло?! — Тарани, игнорируя реплику Ирмы, выкрикнула фразу и схватилась за переносицу, возмущаясь явно не внешними изменениями. — Ведь все прекрасно знают, что он клялся в это измерение не вторгаться, а иначе потеряет силу! — Кажется, виновата я… — Вилл опустила голову. — А талисман… Вот так хитро он все обкрутил! Девушка упала на колени, равнодушно глядя перед собой. Корнелия прослезилась, глядя на нее, Ирма же присела рядом с ней, не отпуская подругу. Самой невозмутимой казалась Тарани. — Итак, предположим, что благодаря талисману Дирии Фобосу удалось сохранить свою силу и заявиться сюда. Может быть, завеса еще как поможет, ведь само Сердце Кондракара все еще у Вилл. И оно до сих пор питает нас, наши силы! — девушка продемонстрировала огненный шар над рукой. — Разве это причина созывать новое поколение? Какое-то время все молчали. Незнакомые девочки напротив только удивленно смотрели на чародеек, в причудливых, по их мнению, костюмах с крыльями. Некоторые взгляды были пренебрежительны. Тибор строго смотрел в сторону чародеек: — Но вы не справились со своей миссией как стражницы, и тем более не предусмотрели такого поворота событий. — А как мы могли предугадать? — Корнелия выглянула из-за плеч подруг. — Мы же не провидицы. Люба вмешалась, спокойно ответив своим тонким голосом: — Фобос поставил нас перед фактом: или он уничтожает все, в том числе нас, или мы ему служим… Конечно же, мы претворились, что служим, ведь на самом деле будем продолжать бороться. — Ваше состояние далекое от сражений, — продолжил Мудрейший, — к тому же, вы сейчас не в полном составе. — Причина вообще уважительна, — отрезала Ирма. — До поры… Вам уже не всегда удастся создавать двойника в случае такой необходимости. По крайней мере, точно двоим из вас. Но вы должны быть едины постоянно. Пришло время передать эстафету. У чародеек складывалось впечатление, что все это — сон, или же очередные проделки Нериссы, что члены совета — не настоящие, а слуги той самой колдуньи (возможно, замаскированные рыцари гибели), однако Сердце Кондракара отбрасывало от них реальные тени. Сомнений не оставалось: все происходящее — правда. — Уже передать… Им? Вилл подняла лицо, взглянув на девочек в нескольких метрах от них. — Знакомьтесь: это Мириам, будущая хранительница сердца. Та самая блондинка с аккуратным каре осторожно, но уверенно ступила два шага вперед. Казалось, взгляд Вилл полон крови, хоть девушка уже давно не плакала — отвыкла. Наверняка и сама Мириам не очень рада знакомству, исходя из пренебрежительных взглядов с обеих сторон. За ней подошла Адель — девушка с рыжими локонами — и по-хозяйнически положила руку подруге на плече, в точности как Ирма пару минут назад Вилл. — А это Карла, — мудрейший кивнул в сторону кудрявой брюнетки. — Ирен и Глория. — Получается, первые буквы ваших имен МAGIC… — Ага, а вы просто ведьмы, — отрезала Адель. — Глория, такая молодая и уже седеешь? — съехидничала Корнелия. — Это перманентное окрашивание… — Перестаньте! — вмешалась Тарани. — О чем вы сейчас вообще думаете?! Фобос обманул не только Вилл, а и всех нас! И мы должны не ругаться, а искать выход, и если не с помощью первого поколения, то тогда точно не вовлекая новых стражниц, которые и близко не могут представить, что их ждет! Все удивленно замерли. Тарани продолжила: — А ведь есть еще мы! Может, сейчас и не самое подходящее время для сражений, но я вас очень прошу… Дайте нам шанс. Пожалуйста. Если не выйдет, то так уж и быть… Мы уступим. Верно, Вилл? Лидер чародеек была как никогда рада сообразительности своей подруги. Ведь трезво мыслить сейчас ей не давали накатившие эмоции. Однако девушка все же собралась с силами и неожиданно для всех молча встала, затем сделала глубокий вдох и, раскрыв ладонь, протянула перед собой Сердце Кондракара, открывая искрящийся портал: — А я уже приняла решение. Вилл смело шагнула в светящийся вихрь, оставляя в неведении и растерянности всех, кто только что видел ее уход. Совет Кондракара, недолго думая, открыл еще один портал, чтоб вернуть всех домой… И стражниц, все еще стражниц, разумеется, которые с исчезновением Вилл снова приобрели свой привычный земной облик. Девочки разошлись, даже не прощаясь друг с другом — пятерка новых, проведя стражниц взглядами сверху вниз, молча ушли в одном направлении. Похоже было на то, что они тоже с Хитерфилда, и теперь, что самое неприятное, об этой тайне знают совершенно посторонние лица. Ирма, Тарани и Корнелия уходили также с тяжелым сердцем, однако им не нужно было обмениваться словами для прощания — они понимали друг друга без слов, достаточно было взгляда. Единственным непонятным для них сейчас оставалось решение Вилл. А ведь никто и не догадывался, куда переместилась их подруга, и что она собирается делать дальше. *** Небо Зомбалы было точно таким же, как и на Кондракаре. Сложно было сказать, а действительно ли больше нет солнца, ведь вокруг все в принципе оставалось видимым, разве что зреть над собой небеса лилово-сиреневым цветом было странно и даже немного жутко, не говоря уже о том, что непривычно — фиолетового в этом мире достаточно было и так. Элион шла вперед, держа в руке посох Кадмы, и удивлялась, насколько странные поступки может совершать ее родной брат Фобос, чьи действия до сих пор никто не в состоянии предугадать — он добровольно отдал ей сердце Зомбалы. Но и это — часть его ловушки; Элион больше не могла открывать порталы. В любом случае, на этой планете точно. Непонятно, сможет ли она вообще когда-либо отсюда выбраться, придет ли за ней кто-то. Было страшно. Страшно от неизвестности. Страшно остаться самому в чужом мире, где чужое тебе буквально все. Деревья расступались перед принцессой, слегка кланяясь и прикладывая ветви к себе, словно как человек кладет руку на сердце в знак уважения и почтения перед кем-то. Однако сама она выглядела разбитой и равнодушной, ведь никакая власть не заменит настоящего, внутреннего счастья. — Элион! Знакомый голос оцепенел девушку, какое-то время она не решалась повернуться назад, но, сделав глубокий вдох и закрыв глаза, она почувствовала, кто за спиной у нее. Отважный воин, боец с искренним, мужественным взглядом, но уже без шрамов на теле, которые он научился залечивать самостоятельно после неожиданно открывшейся магической силы. Он смотрел прямо и открыто, глаза блестели, но совершенно обычно, без волшебства. Принцесса несмело обернулась, увидев перед собой Калеба. Парень не решался подойти к ней ближе — тогда, когда прямо перед ним девушка, вызывающая тихий трепет сердца. Сколько они так простояли, глядя друг на друга, никто точно не мог с уверенностью сказать, ведь с исчезновением солнца и счет во времени потерялся. Ночь, день, вечер или утро — различить уже нельзя было. В какой-то момент они синхронно, медленно и неуверенно начали идти, постепенно сближаясь… Затем Калеб, взяв лицо девушки в свои ладони, прикоснулся губами к ее лбу и аккуратно обнял за плечи. Элион почувствовала приятное, родное тепло, но сама не решалась дотронуться до него, глядя в глаза напротив не моргая. Последнее, что она услышала перед тем, как провалиться в его объятия окончательно, это несколько слов, которые зазвучали наверняка точно без какой-либо магии: — Мне тебя очень не хватало. Оставайся со мной… Пожалуйста. … *** Вилл очутилась на Оридии. Изначально она не сразу сообразила, какое это измерение, поскольку Элион и Калеб изрядно постарались преобразить здешний мир до неузнаваемости: множество растений, деревьев и даже животных теперь обитало на планете. Небо, к ее удивлению, не было фиолетовым, оно тут оставалось буро-оранжевым, отражаясь в озерах коричневой гладью. Возможно, этой планете солнце еще светит — с возвышения хорошо было видно ближайшее окружение, и при всем этом ей не сразу бросился в глаза стоящий мужчина в паре десятков метров от нее. На легком ветру развевались светлые пряди; привычно черное одеяние делало его столь узнаваемым, как и в руке скипетр, на одном из пальцев которой светился синий перстень. Неприятная история пробежалась по ее телу мурашками как одно из диких и причудливых воспоминаний о нем и Нериссе. Это казалось еще большим бредом, чем даже то, что он все-таки не сдержал клятву и напал на Кондракар. Вилл не была уверена, знает ли он, что она тоже здесь; может, атаковать? И есть ли в этом смысл, если результат и так очевиден?.. Вопрос можно было считать риторическим, если бы не одно условие: его чувства. Что, если он может поддаться, как только увидит единственную девушку, которая все-таки смогла зацепить его — того, кто даже выпустил из посоха не только всех бывших стражниц, но и сестру, свою по трону соперницу? Не говоря уже о многом другом, что в воспоминаниях Вилл уже немного поблекло; однако и сама она чувствовала слабость — не столь в физическом плане, сколько привычное чувство — скучала… — А ведь если так, что ж не подходишь ближе? Уверенный мужской голос разлился эхом в пространстве, и сразу стало понятно, что вопрос адресован ей. Она несмело оттолкнулась от земли, взлетев, и вот Вилл уже едва слышно ступила на землю в паре метров от него. Хотелось обнять, но не хотелось больше делать шагов навстречу. Зная, что сотворил этот мужчина, приходилось бороться с одолевающими чувствами на фоне настоящей ненависти, на которую только была способна чародейка. Вилл обратила внимание на крупную птицу, похожую на ястреба, на изгибе локтя его левой руки. Мужчина заговорил первым: — Это Авирон, мое домашнее животное, если можно так выразиться. — Хищник? — Да. Пернатый издал характерный крик. Вилл поежилась. — Фобос… Где солнце? — А зачем оно? Оно подает… Надежду. — Ты омерзителен. Такой проделал путь… Жестокий. Мужчина посмотрел влево и увидел ту самую девушку, которая по-особенному будоражила его воображение: сейчас она была почти с него ростом, с выразительной шеей и плечами, прекрасной фигурой и волосами до пояса, что отлично подчеркивали ее тонкую талию. Большие крылья только придавали ей дополнительного очарования, однако во взгляде читались противоречивые чувства. — Я ненавижу тебя. — Мне нравится. — Ты зачем целовал Элион? — Удивлен. Честно говоря, что она расскажет тебе, такого я и не ждал… Вилл почувствовала скрытый намек на слово «тебе». То есть, Элион могла рассказать об этом кому угодно, но не ей? Будто это такое обычное явление… С другой стороны — верно. Зачем об этом говорить новой принцессе Меридиана… Сейчас это осознание казалось диким и неприятным, даже омерзительным. — Что значил тот твой поцелуй? — А у меня была уверенность, что вы уже догадались, зачем я это сделал. — Ты говоришь загадками… — Сестренка все сразу поняла правильно. Я в самом деле вас предал. Вилл передернуло от прямой наглости его слов. Хотелось бы поверить больше в то, что это шутка… — И чувства ко мне, естественно, магия! — Нет. Это правда. Девушка удивленно на него уставилась, но он дальше продолжал говорить абсолютно спокойно: — Однако я не думаю, что тебе получится простить меня и за это. Твое желание сейчас — погубить меня. — Так и есть. Но я не убивать тебя пришла… Вилл опустила взгляд вниз, посмотрев на свою правую ладонь, в которой мерцал кристалл. Девушка крепко его сжала и глубоко вдохнула, как дышат те, с кем расстаются навсегда. — Я пришла отдать тебе Сердце Кондракара. … Слабая, едва заметная улыбка Фобоса быстро сменилась на непонимающее выражение лица и удивленный взгляд. В услышанное поверить было сложно. Мужчина повернулся к Вилл, изумленно глядя на нее. — Я серьезно. Мне не нужно, чтобы он достался новым стражницам. — Новым, значит… Что, снова создана завеса? — Вот именно. — С какой стати? — А с той, что мы так и не смогли одолеть тебя! — Вилл с упреком на него посмотрела и тут же опустила взгляд, продолжая: — Совет Кондракара принял решение о создании третьего поколения. Лучше уж я отдам тебе кристалл, чем той, которая меня заменит. А я ни в чем… Никому… Не уступлю! Птица тут же покинула локоть Фобоса. — Это эмоции. Наверняка еще пожалеешь. — Не пожалею. — Получается, мне уступишь. Вилл поникла, ничего не ответив, крылья за спиной грустно смотрели вниз. Фобос осторожно погладил темно-красные пряди вдоль ее спины: — Ты испорчена своей отчаянностью. — Угу. А ты просто порченый. Мужчина хымкнул, подавив смешок, затем добродушно посмотрел на девушку рядом. — Это твое окончательное решение? — Не думаю, что у меня есть выбор. С кем мне бороться, с тобой? Я устала. Да и все мы устали. Мы не сдаемся, но… Я не хочу. Надоело. И будь что будет. А мама так вообще обрадуется, что с магией в моей жизни покончено. — Но не до конца, даже если ты отдашь мне кристалл. Вилл сама с трудом верила в то, что говорит сейчас, хоть и осознавала, что в ее словах правда все же есть. Мама… Кто как не она мечтает о прилежной, домашней дочери, усидчивой и послушной девочке. Особенно сейчас! Хоть Вилл уже давно не была ребенком, но по крайней мере можно было бы наверстать тот период, когда внимания дочки Сьюзен очень не хватало. Изящная женская рука протянула перед собой волшебный камень, который когда-то, казалось бы, уже очень давно отдала ей Ян Лин, и он плавно воспарил над ее ладонью, засветившись. Было ощущение, что приходится отдавать весомую часть себя. Приходится… — Пусть будет так, как я решила. Я добровольно отдаю его тебе. — Блестящее решение! Фобос не медля поднес скипетр к мерцающему амулету, и он тут же слился с посохом в единое целое, как когда-то Сердце Кондракара поглотило печать Фобоса, только сейчас было все наоборот: скипетр поглотил кристалл. Все произошло в одно мгновение. Какие-то секунды — сверхяркая светло-розовая вспышка, от которой пришлось зажмурится, прячась в локоть. По телу прошлась неприятная дрожь страха неизвестности… Казалось, остановилась вся Вселенная, весь мир замер, а сердце перестало биться. Все. Вроде можно ставить точку. Но как Вилл могла сдаться? Неужели талисман Дирии выполнил задачу?.. Когда мерцание рассеялось, Фобос неожиданно шагнул еще ближе и вопросительно заглянул ей в глаза, но в них уже нельзя было что-то прочесть, кроме желания больше никогда не плакать, ведь взгляд смотрел бесконечно вниз. Его руки начали одновременно и по-хозяйски, и очень бережно очерчивать ее плечи, волосы, спину, а взгляд блуждал по красивым изгибам, выжидая, когда эта рыжеволосая девушка его остановит или отстранится… Что это? Благодарность? Жалость? Чувства? Вилл взглянула на себя: на ней было теперь темно-синее платье с глубоким вырезом, крылья за спиной исчезли. Что если во время перехода в прежний облик одежды на ней не было, и это платье он сам нарисовал только что прямо на ее голом теле? Неудобные и неуместные ощущения девушка старалась подавить в себе… Искр между пальцами по ее первому желанию не появилось. Видимо, контакт с орамерами действительно исчез. Но в этот момент из земли стремительно начали расти стебли, обвивая хрупкую женскую фигуру и плотно сжимая ее. Это не могла быть ее магия. Вилл вопросительно посмотрела на Фобоса. Он молвил: — Беззащитная бывшая стражница и хранительница сердца, без могущества и магии. Что может быть прекраснее? Ты и твои подруги отныне потеряли силу. И теперь мне никто не помеха. Яркая вспышка и неожиданный порыв ветра все-таки, пусть и не сразу, но заставили Вилл взглянуть вокруг, как только она решилась открыть глаза. Видимо, произошла телепортация — перед глазами был иной мир. Даже тут стебли продолжали плотно сжимать ее. Знакомая темная комната, обвитая отовсюду розами, которые уже успели приесться за все это время. Будто на Меридиане и не было других растений-цветов… Хотя во дворе замка она как-то видела солнечно-желтые нарциссы. — Мы на Меридиане? — Верно. — Теперь ты меня заточишь в розу? — Посмотрим! Это была та самая тайная комната, которую охраняет Айрант, брат Тайнара. Неуместный вопрос подкрался сам собой: интересно, а сколько любовниц Фобоса тут побывало? — Вопрос не в количестве. — Снова прочел мысли? Мерзавец… — Меня забавляет твое отчаянное бесстрашие. Ведь теперь я могу в любой момент тебя уничтожить. — Мне холодно. Фобос оставил скипетр в стороне и подошел к Вилл. Больше всего мужчину дразнила эта манера не обращать внимания на его потенциальные угрозы, да и попросту — ничего не боятся. Рыжие длинные пряди оставались свободными, а в легком платье тут в самом деле было, мягко говоря, не жарко. Принц наклонился к ней и оставил долгий, теплый, влажный поцелуй на оголенной ключице, и от будоражащего ощущения по коже мигом пробежались мурашки. Но можно было это оправдать холодом, конечно же, а не предательским ощущением желания близости. Его руки коснулись ее горячего тела, теплота которого передавалась сквозь легкую ткань; воздуха не хватало. — Но мне это не удастся, и уж тем более — заточить в розу. Фобос поправил ей прядь за ухом и раскаленным голосом произнес:  — Я давно люблю тебя. Вилл удивленно посмотрела ему в глаза от серьезного и уверенного тона слов: признание. Не послышалось ли ей? Его взгляд был направлен куда-то прямо, и чувствовалось, что сейчас Фобос сказал искренне, без знакомой иронии. Говорил ли он ранее такую фразу кому-то? Уверенности не было, но было чувство — нет… Не говорил. Хотелось улыбнутся от этой тихой радости в душе… Но и Сердце Кондракара еще добровольно ему никто не отдавал. Это смущало. Может, всего лишь порыв благодарности, а может… — Я не отдам тебе силу. Но Меридиан — твой. — Не только мой… Вилл протянула к нему руки, но крепкие стебли ей разрешили только слегка коснуться его пальцами. Какой-то миг — и растения наконец исчезли. Девушка чуть не упала, однако Фобос схватил ее крепче, уткнувшись носом в едва теплую щеку. Снова можно было полноценно дышать… Ну, или почти. — Я обещал тебе устроить что-то похожее на нашу первую встречу в тронном зале, помнишь? — Ааа, жуткая пытка с розами! — Именно. А все потому, что я не желаю тебя отпускать. Ты же принцесса моего королевства. — Только если ты сможешь мне подарить тишину и спокойствие… — Вилл цедила слова с закрытыми глазами, сильнее прижимаясь к нему. — Неужели это так много? — Это все для тебя. Фобос осторожно развернул ее к себе спиной, положив руки на плечи. Вилл удивленно смотрела прямо перед собой: крупная ванна горячей воды с пеной, вокруг которой увивались пестрые, прилично поднадоевшие ей цветы. На ловушку больше не было похоже. Даже сквозь слабое освещение сегодня, как ей казалось, уже можно угадать цвета растений: желтые, оранжевые, красные, белые, розовые, даже зеленые розы! А с краю ванны сидела огромная… Лягушка. Как?.. Плюшевая лягушка с ее комнаты на Земле. — Спасибо. Почти как дома… — Чувствуй себя, как дома! — Ну, — она отвела взгляд в сторону, — я себя вообще предательницей чувствую… — Частично так и есть. Но я одобряю твое решение. — Одобряет он, — пробормотала Вилл. — Ты — главная стражница, ею и останешься. А новые… Меня не вдохновляют. Вилл смотрела на пар, исходящий из ванны. — А если я отлучусь ненадолго… Не остынет? — Не остынет. Он знал, что она вскоре вернется. Рыжие пряди проскользнули между мужскими пальцами, и юная девушка, по памяти и босиком спускаясь холодными крутыми ступенями замка, метнулась к своим покоям, в которых лежала книга-переход, одолженная у Тарани. Вилл как чувствовала, что этот атрибут именно ей сейчас нужнее, чем подруге, ведь больше кристалла у нее не было, соответственно, и возможности перемещаться между мирами. Яркая вспышка — и бывший лидер стражниц исчезла, на месте которой осталось лишь слабое свечение. *** И дня не прошло, как солнце на Земле появилось снова. Эксперты это явление назвали неожиданным затмением, которое почему-то никто не объявил ранее. Глупое утверждение, но это все, что могли придумать, лишь бы не нагнетать панику у людей. Первой в светлое помещение после короткого стука шагнула Тарани, за ней Ирма с Корнелией: — Ну что, Хай Лин, можно ли тебя наконец поздравить с рождением малышки? — Да! Только мне еще много сил набраться нужно. Палата была одноместной, поэтому кроме них там больше никого не было из посторонних. Хай Лин выглядела слабой, но счастливой. Радостных подруг привлекла голубоглазая девочка, которая так задорно и любознательно улыбалась. — А как назвала вашу милаху? — Ирма взглянула на розоватые щечки ребенка. — Знакомьтесь: Айрис. — Хорошее имя, — улыбнулась Корнелия. — Блянку странно, Блянку все очень странно! — Блянку?.. — Не обращайте внимания! Видимо, на него так подействовали мои детские смеси! Малышка Айрис засмеялась, потешив подруг, будто поняла, о чем сказала Ирма только что. Скрип входных дверей переключил на себя внимание: — Девчонки… Вилл неожиданно появилась у входа в палату. Ее поникший вид, в точности как у Элион, ничего хорошего не предвещал. — Что случилось? Заложив привычным жестом прядь за ухо, она глубоко вдохнула и ответила, не обращая никакого внимания на ребенка: — Начну без предыстории. Мы больше не стражницы… Корнелия с упреком посмотрела на подругу: — Все-таки отдала кристалл этим пигалицам? — Еще чего! — Вилл хмыкнула, но челка уже не электризовалась, как обычно. — Сердце Кондракара у Фобоса в скипетре. Подруги удивленно застыли, глядя на своего бывшего лидера. Хай Лин тотчас проверила услышанное: порыв ветра не появился; взгляд Корнелии выражал яростное негодование; Ирма не смогла придумать никакой интересной фразы в тему. Тарани потерла лоб, заговорив первой: — А как ты видишь дальше весь исход? Мы ведь прекрасно знаем, во что может превратиться весь мир теперь. И не факт, что завеса поможет. Получается, мы осознанно проиграли. — Мы не проиграли, — парировала Вилл, — Фобос действительно стал сильнее. Но. У него тоже есть слабости, как и у всех… Хай Лин едва улыбнулась: — Кажется, мне понятно. Наверное, я поступила бы также. — Мг. Понятно, какая слабость, — Корнелия отвернулась к окну, — тогда пусть вернет мою подругу! Элион исчезла, тебе известно? — Как — исчезла? — А вот так! — Да, — продолжила Тарани, — исчезла и Элион, и Калеб. Никто не знает, где они. И телепатически связаться невозможно. — Корнелия, — обратилась Вилл, — это не проблема выяснить. Я могу понять твои чувства. — Не верю! — взгляд голубых глаз с укором смотрел на нее через плече. — Можно подумать, это первый раз, когда ты делаешь по-своему, считая, что так будет лучше. В сознании сразу появилось воспоминание из далекого прошлого о том, что надо было предупредить Элион об опасности, которая ее ждет на Меридиане, рассказать о том, что они стражницы, и для чего выполняют эту миссию. Но Вилл не позволила этого сделать. И, как считала Корнелия, ее ссора с лучшей подругой и ужасающая коронация Элион случилась именно из-за Вилл. И теперь с Вилл происходило тоже самое — и коронация, и ссора… — Вообще я рассчитывала на вашу поддержку. Неприятный холод непонимания прошелся телом до самых ног. По ощущениям похоже было на магию, но на этот недобрый тон близких людей была обычная живая реакция. — Нет, Вилл, — отрезала Тарани, — ты подвела нас. Как говорила бабушка Ян Лин? Талисман Дирии можно уничтожить, направив на него силу четырех стихий! А сейчас где наша сила? Мы наверняка бы уже одолели Фобоса, вернув трон законной наследнице — Элион. Корнеля кивнула. Вилл потерянно молчала. Черт… А ведь Тарани права. — Может, мы и не в состоянии бороться сейчас, но ты приняла решение сама, хоть и имеешь на это право, но не поговорила сначала с нами, сделала по-своему. И теперь это наше поражение. Кристалл надо было хранить у себя! Ты поспешила! — Но ведь ты мне дала книгу-переход… — Потому что наши силы от нее не зависят. — Девочки, хватит, мы же не на ее месте, — Хай Лин вмешалась, повернувшись к Вилл, — Совет Кондракара отпустил нас почти сразу, как ты исчезла. Непонятно только, что с теми школьницами, которые должны были занять наши места… — Пусть. Горят. В аду. — Ирма, не надо, — перебила Корнелия, — я тоже не в восторге от них… Ирма подошла к Корнелии, облокотившись рядом на подоконник. Было понятно, что говорить с Вилл они больше не хотели. Тарани сидела на табуретке и молча смотрела в пол, сложив руки на коленях. Хай Лин сочувственно посмотрела в сторону их бывшего лидера. — Ты взяла на себя еще большую ответственность, Вилл. Хочется верить, что это было не зря. Помоги вернуть нам Элион и Калеба. — Блянк скучаит за Калибам! Неожиданная реплика из-под кровати подруги заставила Вилл улыбнуться в тот момент, когда хотелось разрыдаться. — Я обещаю, я найду их… И надеюсь, что однажды вы меня поймете. Хай Лин бросила взгляд на малышку Айрис и подумала, что Вилл даже не познакомилась с девочкой, настолько поспешив уйти от них. Двери в палату закрылись снаружи, изнутри которой осталась, словно живая, некомфортная для всех тишина… *** Апрель начался и был к удивлению холодным месяцем. Темные тучи за окном все еще напоминали о вчерашнем исчезнувшем солнце. Была половина четвертого дня, а за окном все вдруг стало черным-черно, словно ночью. Это не очень было похоже на затмение, когда привычным есть полумрак, но не полный мрак. Вечером в Хитерфилде даже выпал снег. И так длилось до утра следующего дня. Кому-то показалось, конец света. Кто-то даже не обратил внимания, будучи погруженным в работу. Кто-то держал включенным телевизор и радио чтобы понять, что происходит. Хорошо, когда в такие моменты ты не сам, и есть рядом кто-то, на чье плече можно положить руку. — Ну, и кем стала моя дочь? — разозленная Сьюзен Вандом смотрела в окно. — Я никогда не смогу понять ее! — Дорогая, послушай… — Дин, перестань. Я не могу так больше! — голос женщины срывался на хрип, хоть она и не кричала. — Я не могу мириться с тем, что она в постоянной опасности. Мне приходится ежеминутно переживать за ее жизнь, сколько уже пришлось выпить успокоительных! Мистер Коллинз добавил в чашку крепкого чая ложку сахара без верха, стараясь помешивать максимально беззвучно. Сьюзен повернулась в его сторону: — И ни одному психологу, ни одному психотерапевту не расскажешь — не поверят! А если и поверят, то либо сочтут за сумасшедшую, либо попросят доказательства, но огласка нам не нужна! — Ты всегда можешь рассказать мне… — Это не одно и то же! — женщина сложила руки на груди, поджав губы, в точности как Вилл. — Конечно, тебе легко говорить, ведь она не твоя дочка. — У нас еще могут быть дети… — Честно — мне и одной вполне хватает! Я уже догадываюсь, почему вчера исчезло солнце. Это либо дочь, либо Фобос, либо они вместе напортачили! Дин слабо улыбнулся, опустив взгляд на чашку чая. Сьюзен его реакция бесила еще больше, и женщина молча ушла с кухни быстрым шагом. Зашла она сразу в комнату Вилл, которую ее дочь уже не закрывала на ключ. На столе лежал светящийся сверток… На который и обрушился весь накопленный гнев и негатив. Столько ссор, скандалов, недопониманий, а все из-за того, что дочь ослушалась, ведь родители же всегда знают, как лучше: нужно было проигнорировать просьбу ее подруг отказаться от переезда в Фадден-Хиллз. Надо было силой забирать Вилл отсюда. И сейчас бы ее дочь не страдала от вечных скитаний и жизни на два мира. Над ней бы не висело столько ответственности. Жила бы спокойной и счастливой жизнью. Но она ослушалась! Она виновата! Проигнорировала желание матери добра и благополучия! И теперь заставляет и маму так неистово переживать за каждый прожитый день дочери! Женщина схватила светящийся сверток и со всей силы швырнула его на пол, бросив так, будто желая проломить потолок у соседей снизу. — Да пусть оно все рухнет!!! Сьюзен прокричала во все горло эти слова, затем расплакалась, разрыдалась, закрыв руками лицо. В этот момент в комнату зашел Дин и крепко обнял ее за плечи. В глаза бросился сверток ткани на полу… И осколки разбитого камня. Камня, который больше не светился.