Скорей ныряй в мой тихий омут, ты нравишься моим чертям

      Девушка, как всегда, встаёт с кровати и направляется на кухню, чтобы позавтракать. Там её, как всегда, встречает сожитель – после окончания университета ей нужно было снять квартиру, но цена аренды была высока, и она уже отчаялась найти достойное жилье, как тут, откуда ни возьмись появился он. И вот, уже чуть больше четырех месяцев подряд она живёт в прекрасной трёхкомнатной квартире, правда, с неисправимыми элементами холостяцкого быта. Она заходит и садится за стол. — Чай? Кофе? Виски? — безразлично бросает он. — Чай, — точно так же отвечает она. — Хорошо, виски мне, — включает чайник и прикладывается к бутылке. — Боже мой, я поражаюсь тебе! Пить виски с утра каждый день! Как ты так живёшь? — закатывая глаза, качает головой. — Не все же такие трезвеники, как ты, Уокер, — кидает на неё оценивающий взгляд, — но многие из них, кстати, выглядят с утра однозначно лучше, чем ты. — Идиот. — Нет, конечно, он не такой уж и плохой, но иногда становится просто невыносимой, наглой, бестактной, самовлюблённой задницей, которую хочется придушить до полусмерти... Хотя, нет, - кажется, он всегда такой. Вообще, он очень странный тип. Стоит начать, пожалуй, с того, что ни одного нормального человека не могут звать Люцифер. От такого имени буквально мурашки бегут по коже. И, всё-таки, это имя ему подходит как нельзя лучше. Есть в этом человеке что-то дьявольское, от чего кровь стынет в жилах; это и пугает и притягивает. Даже после этих четырёх месяцев сожительства она о нём не знает ровным счётом ничего. Сначала она думала, — и вполне обоснованно, — что он — одержимый; иногда он называл её какой-то толи "Неназванной", толи " Непризнанной", но потом как будто вспоминал о чём-то и осекался. Не реже одного раза в неделю он исчезал неизвестно куда, потом неожиданно, — буквально из воздуха, — появлялся, никогда не рассказывал о своём прошлом, своей семье. С этим человеком страшно было спорить, от него исходила какая-то осязаемая угроза, необъяснимая сила. Но, в любом случае, сегодня, он в хорошем расположении духа, а это значит, что девушке, возможно, удастся приоткрыть завесу тайны, которую он так хранит... — Люци, почему ты ничего не рассказываешь о себе? — неожиданно даже для себя самой спрашивает она. — В плане? — эта Уокер не перестаёт его удивлять! — В плане, что я не знаю о тебе абсолютно ничего, Люцифер! Живя с тобой в одной квартире! Меня это не то, чтобы напрягает, но ты не находишь это странным? — Это так тебя волнует? — надменно усмехается, с нескрываемым любопытством смотрит на неё. — Представь себе! — она глядит на него так, будто это он виноват в том, что до этого ей на ум не пришло спросить об этом. Он отворачивается, снимает вскипевший чайник с конфорки, делая вид, что это занятие его полностью поглощает. Девушка выжидающе молчит. — Я не такая уж интересная персона, Уокер, чтобы обсуждать мою биографию. — оборачиваясь через плечо, небрежно бросает он. — Люций, ты ведь знаешь, что я не отстану! — она права, она не отвяжется. И, все-таки, кажется, он ничего не скажет. — Хорошо, — вдруг, после минутного молчания неожиданно соглашается он. — Ты готова выслушать мою историю? Вот и прекрасно. Моя семья – не самое лучшее воспоминание моего детства... Мой отец-алкоголик часто устраивал дома погромы и скандалы, нам с матерью доставалось... — Стоп! — она хмурится и машет на него руками, — Не надо пудрить мне мозги! Это очевидный бред! Я ни за что в жизни не поверю в такую чушь! — И почему же? — Он все-таки оборачивается и с интересом рассматривает её возмущённое раскрасневшееся лицо. — Ты не похож на человека, испытавшего такую судьбу, — качая головой, с осуждением в голосе говорит она. — Ты права. Я соврал. Тогда, может быть, я известнейший актёр, который скрывается от журналистов? Возможно, гонщик? Бывший лётчик? Диллер? — Врёшь, как дышишь! — раздражённо поводит плечиками, исподлбья глядит на парня. Он же с издевательской ухмылкой смакует виски, прислонившись спиной к стене. — Н-да, не веришь... Тогда, как тебе, например, сектант? — М, фот это уфэ похофэ на правду... — Задумчиво выгнув бровь и жуя тост с маслом, кивает она. — Непризнанная, а ты почти угадала, — он так увлекается этой беседой, что даже забывает исправиться и назвать её по имени. Но вот его лицо становится непроницаемо серьёзным, он снова отворачивается и начинает мыть посуду. — Люцифер, ну пожа-а-а-луйста! — Она складывает руки в молитве, — Почему ты просто не расскажешь мне правду? — Успокойся! — Посуда с грохотом падает в раковину, он разворачивается с таким выражением на лице, что у девушки мурашки бегут по коже. — Я торчу здесь с тобой уже четыре месяца, а должен... — Он осекается, снова поворачивается к ней спиной и уже спокойно заканчивает. — Тебе нельзя знать правду, ясно? Она молчит, и он, даже не видя её знает, что прямо сейчас за его спиной она поджимает дрожащие губы и неслышно судорожно выдыхает. Он опять сорвался, чёрт! Но она сама виновата!.. Ладно, нет, виноват он. Он ещё четыре месяца назад сам всё это начал, он и должен исправить... — Занята сегодня? — Вдруг не глядя, спрашивает он. Она непонимающе смотрит на него глазами человека, который ждал в гости убийцу, а получил кролика в корзинке с кружевами и теперь недоумевает. — Что, язык проглотила? Уходишь сегодня куда-нибудь? — Он наконец поворачивается к ней и наблюдает за быстро сменяющимся выражением на её лице. — А что, я должна куда-нибудь уйти? —неумело сдерживая дрожь в голосе, с наигранной надменностью интересуется она. — Значит, ты идёшь со мной, — Люцифер ставит перед девушкой кружку с горячим чаем, пытается поймать её взгляд, и ей в который раз мерещится, что его глаза отливают тёмно-алым... — В смысле? Куда?! — Встрепенувшись, она нервно сглатывает, хмурится, неуверенно пытаясь разглядеть ответ на свой вопрос во взгляде всё тех же глаз. — Хочешь знать правду — ладно. Вообще, нужно было исправить это еще четыре месяца назад... Но есть условие: я скажу тебе ровно тогда, когда решу. Ты не станешь меня торопить, будешь делать всё, что я велю, не будешь болтать об этом. И, что бы я не сказал, ты поверишь мне. — Он абсолютно спокоен внешне, но в голове его лихорадочно собирается во единое целое план действий. — Ах, да. И ты должна будешь мне одну услугу, которую я смогу запросить в любое время, а ты обязана будешь выполнить. — Х-хорошо... — от Люцифера не ускользает смятение, на мгновение промелькнувшее в голубых глазах. Кажется, Уокер явно не ожидала, что он так быстро сдастся. Или, может быть, она испугалась, какую услугу он попросит взамен?.. Но пока это не в его планах. Сейчас нужно найти способ связаться со своими и продумать хотя бы общую картину предстоящих событий... А если повезёт, помимо этого, он ещё и сможет выкарабкаться из передряги, в которую попал...