***
Петля. Заевшая на повторе запись. Кошмар расправил крылья, терзая галдящими, безжалостными мыслями. Он мог бы всё исправить. Предотвратить, не допустить, ведь что ему стоило — просчитать варианты, прежде чем слово приказа сорвалось с языка. — Идиот! Мнительный придурок! Хаксус сжал кулаки. Всё решилось в мгновение, и время замедлилось, став вязкой патокой. В нём была тишина, были оскорбления, отрывистый лай приказов, хрипящие переговоры на линии. Заркон был мёртв, флот видел, чем всё закончилось, но подробности — кто успел разглядеть? Кто знал, был ли виновный и в чём заключалась его вина? — Провидец хренов! — Нельзя было стрелять, — шипела Хаггар, — нельзя было отвлекать его от боя! Встрёпанная, сгорбленная больше обычного, все силы она отдала тёмному ритуалу, который поддерживал Заркона в битве, и невостребованная энергия пульсировала вокруг неё трескучим облаком. Шерсть Хаксуса поднималась дыбом, на языке оседала горечь давнего воспоминания: так пах лазарет, где молния друида оборвала жизнь Заркона. Первого. Настоящего. Принадлежащего реальности Хаксуса — хотя сам он, поверив в придуманную сказку, всё чаще замечал, что та реальность, та жизнь, те воспоминания покрываются туманом, как древний кошмар, а реальность здесь и сейчас — единственная правда, в которой не должно быть так больно. — Лотор был за штурвалом! — повторял он, не зная, кому и что собрался доказывать, и главное — какое это теперь имеет значение. — Не могло быть у них другого чёрного пилота! Он точно что-то задумал, мы должны были действовать на опережение! Если… Если бы… — Превосходно! — Сендак саданул кулаком, с дребезгом пробив приборную панель. — Просто, блядь, невероятно! Ты, бесполезная шваль! — рявкнул на Хаггар, — чем, мать твою, ты была занята, почему не защитила его?! — Давай, давай, ищи виноватого! — Молния сорвалась с её скрюченных пальцев, треглавой змеёй скользнула Хаксусу под ноги. — Да, я владею древним искусством, но я не всесильна! Особенно, — повысила голос, прокаркала с осуждением, — когда моим подопечным путают карты! — Подопечным?! Ему? — металлический палец ткнулся в сторону Хаксуса. — Его слово угробило императора! Или, может… — досталось углу, куда прокрались генеральши, — твоим новым дворняжкам? О, ну конечно, кто бы мог подумать! Кто бы сомневался, что кучка предательниц на все сто справится с охраной императора. Напомни-ка, ведьма, почему мы сразу не свернули им шеи? — Их выбрал Заркон, не я, — отрезала Хаггар. — Угомонись, Сендак. У нас и без твоих выкрутасов хватает кораблей для ремонта. Хаксус покосился на искрящуюся панель и бегущие рябью экраны. Коммандор, выходя из себя, первым делом принимался крушить технику и мебель, и звонок этот был очень тревожный. — Замечательно, — Акша, убедившись, что их заметили, поднялась на ноги. — Могу я тоже высказать претензии? Наш шаттл атаковали галрийские корабли. Никогда не поверю, что это была случайность. — Ты ещё вякать будешь, что тебе что-то должны? — сверкнул глазом Сендак. — Элементарное задание — поднять двух пленников на борт, и что мы имеем в итоге? Успех? О, нет, горстку крыгрогрызов, которая разбежалась по всем щелям. Напомнить, генерал, как в империи поступают вредителями? — Вы, как визгливые бабы, перепугались парочки острых клыков и решили спалить целый корабль. Какое взвешенное и отважное решение. — Тебе ли не знать, — сказал Хаксус со злостью, с намёком, которого она бы не поняла, — что план выполняют любой ценой. Угроза была — и мы обязаны были её устранить. — Рыдать, что кучка предателей подохла в процессе, — ухмыльнулся Сендак, — никто бы не стал. Вот, видишь, — показательно щёлкнул суставами протеза, — как вы всё усложнили. Мне теперь придётся марать об вас руки. — Сендак, — предостерегающе прошипела Хаггар. — Не сейчас. Они могут пригодиться. Акша, казалось, не обратила на угрозу внимания. — О, твои слова — да в уши оставшимся членам экипажа. Их, на тикундочку, было одиннадцать, и их единственная провинность — надо же, в том, что им не повезло оказаться на борту списанного шаттла. Можешь сколько угодно сомневаться в моей компетенции, но я, в конце концов, галрийский генерал. Мы разогнали бы крыгрогрызов по клеткам, если бы ты не вздумал мешать нам. Ты оспорил решения своего императора, и все видели, к чему это привело! Лязгнул цепной протез Сендака. Там, где мигом назад стояла Акша, треснула плитка, оставив четыре глубокие борозды. Нарывается. Глупо, отчаянно, безнадёжно. За неё здесь никто не вступится, разозлённый коммандор не оставит от нахалки мокрого места. От вывода, прямого, как штык, по затылку пополз холодок дурного предчувствия. — Только и можешь, что проблемы решать грубой силой?! О да, замечательно получается! Нет, провокационные слова — не злобное отчаяние. Они выверены до последнего звука, а Сендак чересчур предсказуем и ведёт себя так, как хочется ей. «Так, как хочется Лотору», — напомнила паранойя, и Хаксус, поняв, в чём дело, обернулся к экранам. Их слушали. Непонятно, как долго, но угрюмые лица офицеров и тихий ропот приказов, отдаваемых кому-то за кадром, доверия не внушали. — Ты… — рявкнул Сендак, проследив за взглядом Хаксуса, — ты не генерал, ты выродок и подстилка Лотора, была и будешь, хоть сотню раз повтори, что это не так. Вы саботировали всю операцию! — Мы?! — Как, риглимские черви тебя сожри, можно было не заметить подлог?! Ты до последнего покрывала предателя, который напялил на себя личину Лотора! Из-за… — Коммандор! — вмешался Хаксус, отчаянно жестикулируя бровями. Катастрофа! Идиотская в своей тупиковости ситуация. Если Сендак, забывшись, вбросит правду о двух Лоторах, весь флот дружно решит, что они свихнулись. Что говорить дальше, Хаксус не придумал. Закономерную, убивающе долгую паузу, вызванную их переглядками, прервала в конце концов Акша, явно сделав первый шажок в признании коммандоровой неадекватности: — Ты, мать твою, серьёзно сейчас? Это мне из шаттла не видно было, с кем сражается император Заркон, но вы-то не слепые. Мозгов сложить семь и семь не хватило? — Акша была в искреннем, подбешивающе-покровительственном недоумении. — Если Лотор остался снаружи, моя «ложь», хоть была она, хоть не было, не играла никакой роли. Лотор не мог оказаться в двух местах одновременно. «Ещё как мог», — хотелось сказать Хаксусу, но вместо этого пришлось выкручиваться: — Ничто не мешало ему сделать наоборот, оставить двойника снаружи. Ваше молчание — неопределённость в нашей стратегии, и… — Хаксус замолчал, напоровшись на её насмешливую улыбку. Ну да, квизнак побери, он городит несусветную чушь, и за этим наблюдает весь флот. Может, стоило позволить коммандору прикончить её до того, как она перехватила инициативу. — Неважно, кого ты покрывала, — оскалился Сендак, — щенка или его подпевалу. Ни с одним из них вы не справились. Силёнок не хватает генеральский знак на груди таскать? Или, может, вашей предательской шайке только того и надо было — дать ему делать, что вздумается? — Попридержи язык, хрыч одноглазый! — встряла генеральша-громила, поднимаясь на ноги вместе со своей ношей. — Не меньше твоего хотела бы знать, что там была за белобрысая тварь, и переломать ей кости. В семи местах каждую. Этот говнюк чуть не убил Эзор! Красная полукровка, длинная и тонкая, змеёй растёкшаяся в огромных ручищах, слабо шевельнулась и застонала: — Вы знаете, что мне довелось пережить?.. Нет, знаете?.. Я видела самое прекрасное существо в своей жизни… Он улыбнулся и вонзил нож мне в сердце. — Буквально, — рыкнула громила, кинув им под ноги незнакомый клинок. Акша раздражённо закатила глаза: — Она бредит. — Ну, найдёшь, что ещё нам предъявить? Или дружно вспомним, что на вас крови нет — ни своей, ни чужой, но не потому, что вы хорошо сражались, а потому, что отсиживались на мостике? — Наши раны — доказательство наших намерений, — поддержала её Акша, вскользь касаясь ссадины на виске. — Мы на стороне империи, а вы действуйте во всей красе: ищете, на кого свалить вину, вместо того, чтобы хотя бы забрать его тело. Императора, пока вы собачитесь, занесёт песком на безымянной планете. Хаксус скрипнул зубами. Несмотря на явный вызов, она была права. — Значит, верная подданная, скоро ты будешь подчиняться моим приказам, — сказал Сендак, направляясь к выходу. — И я позабочусь о том, чтобы самый первый тебе не понравился. Не спускай с них глаз, Хаксус. Надеюсь, хоть на это ты годишься.***
В Замке царила празднично-оживлённая суматоха, и Пидж втайне гордилась, что стала её причиной. Сначала, конечно, ею двигала исключительно жажда мести, желание повредничать и заставить кого-нибудь — изменщика Лотора, если конкретнее — делать то, что ни одному здравомыслящему человеку не пришло бы в голову делать добровольно, но потом оказалось, что команда как-то втянулась и грандиозной идее не особо даже сопротивлялась. Дело было вот как. — Неубедительно! — вскричала Пидж, стоило им чуток отойти от Аллуриного предложения. — Нет, вы собираетесь просто выйти и заявить: так мол и так, помирились, подружились, никакого подвоха и даже сделали это не на коленке за пару квинтантов до дедлайна? Нет, если уж устраивать представление, то по-крупному, чтобы в ваш, — Пидж скрежетнула зубами, — союз поверили все галра до единого, чтобы у них даже шанса вякнуть не было, что что-то тут не то и где-то их наёбывают. — Что ты имеешь в виду? — Аллура шевельнулась и едва заметно расслабилась в своём кресле, устремив бездумный взгляд в потолок. Пидж так и не поняла, чего та ждала больше: что с ней согласятся, что её начнут отговаривать или что вовсе отвергнут, и вообще какой из этих исходов она считала для себя наиболее благоприятным. — На этот раз мы играем предельно честно. В ухищрениях нет смысла. — Ещё как есть! — Пидж всплеснула руками, вскочила и заходила по комнате, красочно иллюстрируя придуманную только что сценку. В груди бурлила энергия, и её срочно, пока крышу не сорвало, нужно было куда-то потратить. — Вот представьте — вы обычный галрийский работяга. В империи происходит чёрт те что: злой Вольтрон крошит таких же работяг, как вы, в капусту, командование ничего не может с этим поделать, да ещё из центра известия одно другого лучше: то императора чуть не прибили, то принц возвращается из изгнания, то его опять объявляют предателем и видят, как он действует заодно с Вольтроном, который своей капустой может уже целую планету прожорливых механических птиц накормить, то вообще кирдык — императора-таки убили, причём угадайте кто и что там за корабли рядом вертелись и ему помогали! — Пидж перевела дух. — И что подумает среднестатистический работяга? Правильно! Что злобный Вольтрон захапал себе всё, что можно, а союз с Лотором — как его ни называй — одна фикция, потому что его тоже прибрали к рукам и собираются править из тени, перестраивая всё на свой лад. Да, это не так! — Пидж покосилась на Аллуру. — По крайней мере, я на это надеюсь. Но мы об этом знаем, а они — нет. И убеждать их придётся не словами, а красочной, вопящей картинкой: что союз равнозначен, что он планировался с самого начала и, самое главное, никак не повлияет на честь и достоинство галра. Потому что вот такое: тяп-ляп и готово — это курам на смех! — Я правильно понял? — Лэнс терпеливо дождался, пока у неё в очередной раз кончится воздух. — Ты предлагаешь нам притвориться, что всё было не тяп-ляп и не на коленке, хотя на деле так и есть? — Именно! Пидж щёлкнула пальцами и упёрла руки в бока, обозревая комнату в поисках несогласных. — Нам нужны костюмы в цветах Алтеи и Лотора, а ещё, для солидности, чтобы правдоподобно было, свита из алтеанцев. Лотор почему-то закашлялся. — Эй-ей-ей, Пидж, притормози! — Лэнс смотрел на неё едва ли не с паникой. — Где мы возьмём алтеанцев? Одного Корана для солидности явно не хватит. — Вот и я о чём! — обрадовалась Пидж, что ей не пришлось объяснять очевидные вещи. — Мы в толпе галра должны выделяться. Мы должны стать маленькой армией под флагом альянса! — Но, Пидж… — попытался Ханк, — вопрос-то прежний. Если ты о колонии, то мы не успеем слетать туда и забрать алтеанцев. Кит до сих не вернулся, — Ханк покосился на Лотора, — хотя причина, почему он вообще туда отправился, давно его обогнала. Пидж думала не о колонии, но теперь её как молоточком по затылку шибанули: и правда, неловко как-то получилось, что Кит и Акша, которые отправились неведомо куда в поисках Лотора, вернутся к Лотору, который нашёлся сам, другим путём и вообще без их участия. Частицу «если» Пидж отогнала привычно, но с трудом. Слишком много прошло времени, чтобы характеризовать их возвращение словом «когда». — Нет уж, Ханк, это перебор. Тут мы и правда в дедлайны не впишемся. Единственный вариант — ещё немного маскарада. Ну, допустим, под личиной алтеанцев — не совсем алтеанцы… — И кто же? Этот момент Пидж, к стыду своему, упустила. Задумалась, лихорадочно соображая, насколько идеи, вспыхивающие в голове бойкими точками, имеют право на жизнь. — У нас на борту есть парочка отличных актёров. Если спрятать им клыки и гребни… — Ты издеваешься? — вскинулся Лэнс. — Они теперь наши пленники. — Вот пусть пользу и приносят. Ладно, если не нравится — можно, м-м-м… О, связаться с Клинками и попросить их подобрать кого-нибудь подходящего. Например… — Нет, — вклинилась Аллура твёрдо и резко, по щелчку пальцев возвращаясь к образу ледяной королевы. — Мы не будем этого делать. Никаких фальшивых алтеанцев. Никаких масок. Сила Вольтрона — не в количестве, а в качестве. — Согласен, — кивнул Лотор, и Пидж в очередной раз подумала, что ему, виновнику предстоящей Крал Зера, предоставляется как-то на удивление мало возможности высказаться по поводу приготовлений. — Выгода маскарада должна перевешивать риски разоблачения. Незачем плодить тайны только для того, чтобы кого-то впечатлить. — Я не… — Аллура шумно выдохнула, сжав подлокотники. — Неважно. Причины у нас разные, но исход совпадает в любом случае. — Ладно. — Пидж сморщила нос, всем своим видом показывая, как недовольна, что её предложение не оценили. — Тогда остаются костюмы. — И где-е-е мы возьмём костюмы? — протянул Лэнс, с безграничной усталостью переглянувшись с Ханком. — Да ещё и такие, чтобы променять на них нашу любимую паладинскую броню? Пидж мечтала вернуться в генеральскую форму аккурат с момента возвращения в родную реальность. Чем больше краш-тестов проходило их паладинское недоразумение, тем сильнее её бесил воротник, неудобные карманы, приметные цвета, плохо гнущиеся запястья и ещё тысяча и одна мелочь, о которой она могла бы поведать, но не стала. О вкусах, как известно, не спорят. А если спорят — то долго, с душой и не сейчас, когда есть вещи важнее. — О костюмах позаботится Лотор. Лотор, видимо, сидел и мысленно делал ставки, как именно — без его непосредственного участия — закончится аттракцион с возведением его хитрожопого высочества на престол. Потому и на момент, когда внимание переключилось на него, отреагировал с обескураженным запозданием: — Я позабочусь? Предлагаешь мне соткать их из воздуха? — Даже не думай, — погрозила Пидж пальцем, — не отвертишься. Я теперь знаю, где ты шмотки берёшь. Уж к старику-то мы успеем сгонять. — С чего ты взяла, что старик продаёт одежду? — Он показывал мне эскизы. Пидж подбоченилась, с упорством встречая его взгляд и продолжая перепалку в стремительно-мысленной форме. Нутром чуяла, какие аргументы он перебрал: начиная с того, что ей показалось, и заканчивая тем, что индивидуальные заказы — это вообще из другой оперы. И контраргументы. Его собственная броня, как вопиющая улика, хранила отпечаток эксцентричности старика, и Пидж, даже мельком взглянув на эскизы, не могла не заметить сходства. И вообще, в конце концов, не на стандартной же галрийской фабрике он заказывает форму себе и генералам. Пидж удивилась, почему не задумывалась об этом раньше, а Лотор решил опустить клок бессмысленного диалога и тупиковой конфронтации, ограничившись обречённым: — Вот паршивец. — Ага! — просияла Пидж. — Я так и знала! — Да почему я опять не понимаю, что происходит?! — возмутился Лэнс. — Какой ещё старик? — Зато ты везучий человек, Лэнс, и спокойно спишь по ночам. Так что, мы договорились? Лотор молчал, прожигая её убийственным взглядом. — Если уж от свиты вы отказались, — Пидж приложила к груди руку, — то здесь-то, не могу понять, в чём проблема? Красивая броня — не трюк и не обман. Запомнится хорошо. Прослужит долго. Можно будет в шкаф повесить и предаваться ностальгии о неповторимом дне. В смысле, квинтанте. Аллура, вскинув брови, недоумённо покосилась на вскипающего Лотора. — Ну, если она так настаивает… — в её голосе, мешаясь с неприкрытым сомнением, проклюнулось любопытство. — А что, есть какие-то проблемы? Пидж набрала в грудь воздуха. — Ладно, — сказал Лотор, — но договариваться со стариком будешь сама. Пидж икнула. Как-то её переигрывание опять переиграли, но в целом она была довольна. Первое правило торгов: проси больше, чтобы получить столько, сколько действительно хочешь. Знал бы Лотор, что однажды сам её этому научил. — Ладно, — отзеркалила она, подхваченная порывом мстительного вдохновения, — но за штурвал тогда сядешь ты. «Слабо» стариковского масштаба. Им обоим не с руки было отнекиваться, и особенно — объяснять, в чём причина.***
— Надо же, не соврала. Повоевать с алтеанским полушаттлом-полуистребителем пришлось знатно, но усилия того стоили. Красная планета осталась позади, а её спутник порадовал внушительной галрийской базой. Издалека порадовал, вблизи — чуть меньше. Потушенные огни не внушали доверия, никто не вылетел им навстречу, сообщений они не перехватывали, и даже корабль, опустившийся на взлётную платформу, не вызвал у хозяев базы никакой реакции. Радары ловили отголосок сигнала, след насыщенной квинтэссенции — но именно что след, эхо былого присутствия. Всё это подозрительно напоминало купол и город-призрак, в который превратилась гипотетическая цивилизация. Если, конечно, не считать одну завравшуюся алтеанку. Кит не мог уловить, насколько масштабна её ложь. В чём-то они заблуждались, только не знали, какие вопросы задать. О том, что время течёт иначе в этом месте, догадывались, но тут же вспоминали, что алтеанцы — долгожители, которые не могли по щелчку пальцев исчезнуть всей расой. На вопрос о шаттле, о царапинах и сколах на носу Роммель так толком и не ответила. Только повторяла, кривясь, как заевшая пластинка, что корабль стоял в ангаре очень давно, а поколения алтеанцев понятия не имеют, как хотя бы поднять его в воздух. — Вам туда, — кивнула Роммель подбородком на открытые нараспашку врата. — Посмотрите своими глазами, что галра делают с беззащитными алтеанцами. Акша поглядела на неё с сомнением, но, перепроверив крепость верёвок, всё-таки кивнула остальным на выход: — Не будем разделяться. А ты, — одарила Роммель убийственным взглядом, — сиди здесь и никуда не уходи. Иначе искать будет зверь. Роммель ответила ей кривенькой улыбкой и попыталась пожать плечами. Движение вышло неловким, на крепость узлов в этот раз не скупились. — Ты уверена, что это хорошая идея? — спросил Кит, стоило им покинуть борт корабля. — Мы оставили её наедине со штурвалом. — Не уверена. — Акша провела магнитной картой по краю шлюза, наблюдая, как бирюзовый обод «открыто» сменяется тусклым сигналом «заблокировано». — Но тащить её с собой и следить, куда она дунет в следующую тикунду — тоже так себе идея. Я бы предложила оставить с ней зверя, только боюсь, что по возвращении мы застанем не девчонку, а груду свежего мяса. Противостояние Роммель и волка продолжалось даже во время полёта. На тикунду отвернёшься — и рычат друг на друга, причём сложно сказать, кто начал первым. После второй драки, когда волк не досчитался клока шерсти, а у Роммель открылись раны на плечах, пришлось разводить их по разным углам. — Ключ-карту мы забрали, — поддержала Кролия, — в вещах ничего подозрительного не нашли. Может, она как алтеанка знает способ открыть шаттл изнутри, но здесь мы вряд ли сумеем что-то сделать. Роммель перед отлётом выпросила у них самую малость: немного времени, чтобы перевязать раны и собрать вещи. Причём аргументировала своё право на приватность до последнего, пока они не почувствовали себя злодеями и не вытолкались взашей из того скромного домика-комнатушки. Ясное дело, все эти манёвры выглядели подозрительно, но Роммель управилась за семь добошей и вышла сама, без понуканий — со свежими бинтами, которые проглядывали сквозь прорехи в рукаве, и небольшим заплечным мешком. — Что там? — спросила Акша, буравя мешок взглядом так, будто собралась просканировать его ультрафиолетом. — Сменная одежда, — буркнула Роммель, перекидывая мешок Киту. — Отрезы ткани. Если не веришь, можешь хоть вверх дном перетряхнуть, только потрудись сложить всё обратно как было. Кит с сомнением потянул за завязки, опасаясь, что из недр алтеанской сумки может выпрыгнуть по меньшей мере чупакабра. Но нет, в бархатистой темноте и впрямь лежала одежда, плотно прижатые друг к другу стопки ткани. Кит пошарил по дну, прошёлся по стенкам, ища выпуклости и потайные карманы, потряс перед ухом — не обнаружил ничего, похожего на металл или оружие. — О, как бы не так. Роммель зашипела, как рассерженная кошка. Пока Кит изучал сумку, Акша взялась за саму алтеанку, и, как оказалось, не зря: выудила откуда-то очередной стилет. — В том же кармане, — покачала головой Акша. — Совсем за идиотов нас держишь? Можешь не стараться, Кит, сумка — только для того, чтобы отвлечь внимание. — Эй! — Роммель искренне возмутилась. — Не только! Мне, вообще-то, нужна моя одежда. Будь так добр… — она, дожидаясь, пока ей в очередной раз свяжут руки, чуть ли не реверанс перед Китом сделала, — понесёшь её для меня? Кит сглотнул, ощущая, как раскаляется воздух. Девушки решили посоревноваться в синхронном шипении: одно лисье-кошачье, с обиженным «ауч», а второе — утробно-угрожающее, какое Кит предпочёл бы никогда в жизни не слышать, особенно — в свою сторону. Или хотя бы никогда больше не становиться его причиной. — Всё ещё думаю, что квизнакову сумку надо было утопить в той голографической речке, — буркнула Акша, убирая ключ-карту. — Ладно, идём. В крайнем случае найдём себе новый корабль.***
Визит к старику вышел отнюдь не таким, как Пидж представляла. Из плюсов: ей удалось изнутри поглазеть на здешнюю версию Синклайна, истыкать, пока Лотор не видел, парочку полезных менюшек, и в целом миновать пояс мусора с ветерком и комфортом. Пидж, как ни старалась, не смогла углядеть на лице Лотора ни тени напряжения. Он танцевал с астероидами, будто знал их по именам, а путь к стариковскому бункеру напоминал возвращение с работы, какое среднестатистический клерк проворачивает с завязанными глазами. Из минусов: с ними увязался Лэнс, который, в отличие от остальных друзей, бессовестно откосивших от выбора одежды, не внял предупреждениям Пидж. О том, что будет сложно. Почему именно — Пидж ему так и не рассказала, сама толком не понимая, почему внутри зудит коварное желание хранить тайну как можно дольше. Может, потому что ей пришлось додумываться самой, а принести кому-то ответ на блюдечке — значит обесценить все её усилия. Лэнс решил, что «сложно» — это про астероиды, которые он мужественно преодолел на Красном, и перестал ждать подвоха. А зря. Стариковская клиентская сеть была завязана на бесконечно расширяющихся ручейках доминошек: попался сам, урони другого. Правда, Пидж не учла, что прибывшие на планету вместе рассматривались комплектом, а из-за дурацких вопросов одного страдать будут все. — Ох, мать честная! — Лэнс подпрыгнул как ужаленный. — Добро пожаловать, Пас-с-с, пи-пи-эл, — кивнула девочка, у которой сегодня были длинные раскидистые рожки, которыми она, качая головой, задевала то одну, то другую сторону узкого прохода, три пары незряче-туманных глаз и ехидно шипящая змея на шее. — Статус-с-с подтверждён. Назовите цель визита. — Мы с… — Пидж обернулась, ища поддержки Лотора, и тут же поняла, что он о превратностях совместного прибытия просек раньше неё. А именно — испарился в неведомые дали буквально с порога. — Он был здесь тикунду назад. — Пи-пи-эл, — согласно кивнула девочка. — Назовите цель визита. — Это какой-то подвид мышиного языка или что? — спросил Лэнс, и Пидж протяжно взвыла. Путешествие к кабинету обещало быть долгим. Она же не может сказать: «заткнись и оставь переговоры мне». Лэнс обидится, примется бурчать себе под нос, вкидывая вопросы в самые неподходящие моменты, и станет ещё хуже. А если сказать, что вопросы под запретом, её за костыли сожрёт либо собственная гордость первопроходца, либо науськанная стариком девочка. Осталось задуматься о том, что слинять через невидимую боковую дверь — не такая уж плохая идея. Лэнс выслушивал приветственное сообщение в третий раз, а Пидж сличала факты. Лотор точно зашёл вместе с ними, но держался у неё за спиной. Исчез не раньше, чем девочка привлекла их внимание. Значит, заветный лаз — на минимальной площади между главным входом и её местоположением три добоша назад. — Пидж, ты можешь её починить? Закороченные дроиды — по твоей части. Пидж сделала осторожненький шажочек назад, не глядя ощупывая стену. — Не поверишь, я тоже сначала подумала, что она сломанная. — Хочешь сказать, это не так?! Рука провалилась в пустоту. Стенка непримечательного контейнера оказалась голограммой, и Пидж возликовала. Лэнс обращался к ней, но головы не поворачивал, не хотел терять из виду подозрительного дроида. Ладонь его невзначай легла на рукоятку баярда. — Не думаю, что драться с ней — хорошая идея. Прежде, чем Лэнс спросил «почему», Пидж нырнула в обнаруженный лаз и стукнулась макушкой. Удивительное дело — он был рассчитан не на стоеросовых галра, а на такую же мелочь, как Пидж, и даже слегка маловат. В то, что Лотор тут шёл, согнувшись в три погибели, верилось слабо, но Пидж решила рискнуть. Путь, тик в тик выверенный под девочку, никак не должен был заканчиваться тупиком. Там было пыльно, Линд бы месячный запас феромонов за тикунду израсходовал. Туннель непредсказуемо вилял и изгибался, как шахта, только рельс с вагонеткой не хватало. В кромешной темноте слабо очерчивались прямоугольные контуры — хаотично разбросанные проходы обратно на склад. Пидж высунулась пару раз, никого не встретила и не поняла, где находится. Решила пройти по туннелю до конца, благо лабиринт в лабиринте, гений извращённой тешанской фантазии, если и был у старика в наличии, то не здесь. Углядев зеленоватое мерцание за проходом, последним в ряду, Пидж возликовала. Устремилась к свету, как мотылёк, и тут же выругалась, споткнувшись о тяжелючий контейнер. — Да ёб твою мать! А как всё хорошо начиналось. Спасибо хоть порожек носом не пропахала. Лотор, кто бы мог подумать, обнаружился в кабинете. Оккупировал вычурное кресло и, закинув ногу на ногу, прихлёбывал что-то горячее из вывернутой шиворот-навыворот пиалы. Кресло было изогнутое, удивительным образом смешивало средневеково-аристократический дизайн с футуристическим свечением всевозможных ободков и слегка левитировало над полом. Пидж могла поклясться, что в прошлый визит не видела ничего подобного. Лотор либо арендовал у старика персональный трон, либо — что прозаичнее — раньше тот был завален хламом и мимикрировал под окружение. — Кто бы мог подумать! — воскликнул памятный голос из-за тьмы стеллажей. — Ай-яй-яй, вот так — поверишь в благородство юной души, а она пользуется рубиком третьей привилегии и проигрывает старику один из грандиознейших споров в его жизни! В отдалении что-то траурно звякнуло и рассыпалось, прямо как ловушка-картечь, покатушки на которой Пидж помнила куда лучше, чем ей бы хотелось. Она надеялась, что Лэнс выживет, но и дорогу, как оказалось, сократила не зря: два прохиндея в её отсутствие успели о чём-то договориться. — Я в тебе не сомневался, — сообщил Лотор, невозмутимо делая глоток. — Премного благодарен. Пидж вдохнула и выдохнула. Не дождутся! Нельзя терять бдительности. Вопросы под запретом, но за взгляды — с гремучей смесью из любопытства и страшной мести за то, что втянули без спроса в очередную авантюру, — ей никто не предъявит. — Жажду услышать подробности. — Подумать только, певчие птички поют в унисон и делают вид, что сговора не было, а старик попался на крючок по доброй воле! — тешаец появился вообще не с той стороны, откуда говорил до этого, и напугал Пидж до полусмерти. — Грабёж и произвол! Смотри, Па, что делается: старика лишают выручки, и кто в этом виноват? — Не лишают, а резервируют, — поправил Лотор. — С процентами. — Дробные нолики ВИГ, которые могли быть, но которых нет — всё равно что ножом по сердцу! — старик схватился за грудь с правой стороны, подумал и переложил налево. — Что ты стоишь, Па? Садись. Девочка освободится и нальёт тебе улунга. Но ты! — белый когтистый палец обличительно ткнул в Лотора. — Напомни-ка, какая это по счёту заметка «остерегаться безнадёжных споров»? — Тысяча семьсот семьдесят восьмая. Если, смею надеяться, я их единственный инициатор. — Семьдесят восьмая! — всплеснул руками старик. — Какое прелестное число, мне должно было повезти в этот раз, но Эл опять всё испортил! Разумеется, ты единственный — кто ещё способен обдурить старика без малейших зазрений совести?! Вот признайся, Па, — сварливый провал капюшона обратился в её сторону, — вы договорились обо всём заранее! — Не признавайся. Пидж подозревала, что вопрос «об чём» в её глазах читается настолько крупными буквами, что тешаец как пить дать примет его за озвученный и начнёт повторять всё с самого начала. — Эх! — сокрушённо махнул он рукой, задел торчащую над головой балку и устроил маленькое цунами: ворох тряпья и гукающих штуковин просыпался ему под ноги, а на капюшон приземлилась удачливая инопланетная медуза. При ближайшем рассмотрении — инопланетно-плюшевая медуза. — Я вам припомню, так и знайте, за всё хорошее! — глазастое чудище непримиримо закачалось вместе с головой. Старик, похоже, пассажира вообще не заметил, только упёр в бока руки и, как водится, сменил тему по щелчку пальцев: — Да что ты стоишь, Па?! Садись, не то колени подломятся, скрепы придётся добывать, хотя что это я — не в накладе буду, всегда к вашим услугам, даже готов, из безграничного уважения к пи-пи-эл, предоставить скидку в ноль целых, девять одиннадцатых процента. Или Па уважит старика и всё-таки присядет, чтобы не стачивать наноквадрики драгоценного эшцверского покрытия… Кстати, в запасе есть галлей рулонов — готов предложить по приемлемой цене, гарантирую стачиваемость не более двух наноквадриков в декафиб при условии правильного распределения двуногих, четвероногих и двухголовых существ по… — Си, — пришёл Лотор на помощь, — инструкция по распределению двухголовых существ не требуется. Насколько мне известно, Пас не успели ими разжиться. Старик набрал в грудь воздуха и начал рекламировать что-то двухголовое, которое он оторвёт разве что от сердца, потом заметил, что Пидж всё ещё стоит, и тема плавно вернулась обратно к рулонам и наноквадрикам. Лотор, несмотря на магическое слово-затычку «си», выразительным движением бровей дал понять, что присесть всё-таки стоит — иначе, сдерживая бесконечный процесс, работать перестанет даже она, а паладинам втюхают-таки галлей рулонов, какую бы размерность ни скрывало за собой неведомое слово. Пидж, шумно выдохнув, прижала пальцы к вискам. Она бы давно послушалась, но хоть сколько-нибудь свободных поверхностей, пригодных для приземления, в зоне видимости не наблюдалось. На пол, как в прошлый раз, Пидж была не готова — она ещё не дошла до кондиции. Можно было по приколу взгромоздиться на хозяйский стол, но для этого требовалось широким взмахом руки устроить с него водопад мелочёвки. — Легенды, передаваемые из поколения в поколения в роду старика, невероятно точно описывают разницу между вкусом улунга, употребляемым гостем стоячим и гостем сидячим, а также влияние на стачиваемость драгоценного материала, который… — Тикундочку! Да ку… куда-то б с радостью пристроилась я, — выкрутилась Пидж, ставя себе двойку по десятибалльной шкале повествовательности, — если б только знала, куда. Старик хмыкнул и потёр невидимый подбородок, обозревая свои хоромы. Остановился почему-то на Лоторе. — Да хоть бы ему на коленки! — безапелляционно заявил он наконец. — Хочешь своё место — чисть! Ты что думаешь? Он своё кресло каждый раз сам чистит, когда приходит. А я каждый раз говорю: арендованное место с коэффициентом захламления не более десяти процентов, максимум — двадцати процентов в случае накладок, всего-то за… — Си, — проникновенно перебил его Лотор. — Никогда в жизни. — Помяни моё слово, Па, он станет императором, чистить кресло станет ему не по чину, он заведёт себе пажа-чистильщика, лишь бы не платить за аренду всего двадца… — Си. Пидж, живо представив, как пользуется предложением, залилась краской до корней волос и отвернулась, радуясь, что в кабинете старика по-прежнему темно. Сыпет, негодяй, соль на рану. Лотор будет принадлежать другой женщине, пора с этим смириться и выбросить дурацкие мысли из головы. — Но, возвращаясь к теме… Плюнув на приличия, Пидж всё-таки подвинула на столе горку хлама и уселась на его место. Она старалась быть аккуратной, но парочка вещиц всё же перевалилась через край со звучным «хрясь». Старик сделал вид, что ничего не заметил. — Отлично! — хлопнул он в ладоши. — Однако Па-си, наш драгоценный гость, не спешит к нам присоединяться и, о ужас, задерживает девочку с ещё более драгоценным улунгом! По моим подсчётам, — в когтистой ладони сверкнули карманные часы, выпустив на удивление аутентичную двухголовую кукушку, — за гостем, уж простите старику откровенность, не слишком смекалистым, правила устраивают на редкость плодотворную охоту. — Я верю, что он справится. Может… — Пидж задумалась, являются ли предлагательные предложения подтипом вопросительных, и решила не рисковать, — может статься, прошу простить мой архаичный говор, нам следует начать обсуждение заказа, никого не дожидаясь. — О, я чувствую деловую хватку! Позвольте-позвольте, я сделаю вид, что ничегошеньки не знаю, что вы посетили скромную обитель старика вовсе не для того, чтобы избавиться от о-кэ, и предложу для начала семь — любимое ваше число, смею заметить! — галлеев потрясающего… У Пидж от театра абсурда где-то в подкорке начала вить гнездо собственная двухголовая кукушка, а воробьи чирикали ещё с прошлого раза. Лотор, подлюка, молчал, хотя давно мог бы развернуть разговор в нужное русло. Видно, угрозу про «договариваться самой» он решил исполнить всерьёз, и Пидж впервые пожалела, что отказалась уворачиваться от безобидных немых астероидов. А ещё он где-то добыл себе шиворот-навывернутую пиалу с драгоценным стариковским улунгом, причём участие девочки в этой добыче не укладывалось в тайминги. — Чайник вон там, за занавеской из трёхголовых скелетов, — сказал Лотор, заметив её взгляд. — Панель отъезжает, если пнуть три раза. Четвёртый не надо, она кусается. — Катастрофа! — схватился за капюшон старик, булькнув медузой, которая путешествовала с ним всё это время, и незамедлительно воспользовавшись снарядом. Лотор сместился чуть вбок, тварь морская вместо лица угодила ему на плечо и угнездилась там, как попугай-снайпер. — Бесценная информация — и за что, за пшик, за колебания воздуха, не подкреплённые практикой! Да ещё, к ужасу старика, лишённая всякой конкретики! Не просто скелеты, Па, скелеты со связками и сухожилиями, засушенными по технологии вымершего народа, чьи инструкции писались на забытом языке, а строки рассыпались под… — Си, — согласился Лотор, — со связками и сухожилиями. Главное не перепутай с двухголовой занавеской, за ней… — Изверг! — грянул старик, — Па, не верь ни единому слову: как может у честного старика быть двухголовая занавеска?! Она попрала бы все каноны мироздания. В триста двадцать девятый раз повторяю, Эл: она полутораголовая, и копия выписки, сколько бы ты ни карябал в ней своим стилусом, хранится у меня в первозданном виде!.. — Можем пересчитать в триста тридцатый, если до сих пор не веришь, что в последнем столбце у тебя накопительная ошибка. — Так, стоп! — рявкнула Пидж, впервые усомнившись, что идея взять с собой Лотора была здравой. — Я иду за трёхголовую занавеску, наливаю себе улунга, и если к моему возвращению вы будете считать больше, чем до двадцати, я… мы… мы отсюда улетим и не закажем ни один галлей ничего, вот! Пинательная панель подвернулась как нельзя кстати, потому что в зачатке тирада звучала внушительнее, а угроза — не такой мелочной, но старика проняло. — Ух, жилка не только деловая, но и боевая, ценю! — прокричал он вслед ввалившейся в тёмную комнату Пидж. — Мне тоже налей!***
Вторая колония встретила их темнотой и распахнутым настежь шлюзом. В голову сами собой лезли картины одна краше другой: печальное завывание ветра, одинокие стелящиеся колосья, ночь и луна — яркая, такая же полная, как одиночество этого забытого и покинутого места. Волк, почувствовав настрой, тихонько заскулил, и звук отразился от стен неожиданно громким эхом, убежал вперёд по бесконечно длинному, тонущему в тени коридору. Строение было типично галрийским, но хищной формы лампы под потолком, вопреки ожиданиям, не подумали отреагировать на движение. До этого, сколько Кит себя помнил, даже на заброшенных базах включалась либо аварийная подсветка, либо тусклая, спящего режима. Здесь всё было обесточено. Кит хотел сказать, что они опоздали на пару тысячелетий и вряд ли кого-то найдут, но вовремя поймал взгляд Акши, зацепившейся за мелочь у входа. — На внешних колоннах подпалины и сколы, причём свежие. Похоже на следы недавнего сражения. — С кем здесь сражаться? С пустотой? Киту немного полегчало. Он не один чувствовал себя не в своей тарелке — матери тоже было не по себе, а желание убраться из жуткого склепа, пусть не озвученное, висело в воздухе. — С тенями. — Баярд скользнул Акше в руку, и сама она едва заметно переменилась — встала в стойку более пружинистую, обманчиво мягкую. Скользнула в коридор, осветив рассеянной зеленью путь на несколько шагов вперёд. — Будьте начеку. Волк, цыц! Давайте, быстрее поймём, что к чему, быстрее вернёмся. Шаги множили гулкое эхо, вынуждая оборачиваться в поисках толпы, которая пришла в движение и маршировала за ними по пятам, и тут же одёргивать себя: «Иллюзия. Нас всего трое, плюс четыре лапы в довесок. Никаких зомби. Никаких вампиров. Никаких вурдалаков». Коридоры, по извечной галрийской привычке, были зловеще пусты и предельно запутанны. Четыре подряд — прямые как стрелы, без намёков на ответвления. Их они пролетели боевым шагом, с тикунды на тикунду ожидая засады. Затем эхо шагов стало привычным, сердца подустали колотиться как бешеные, и они позволили себя слегка расслабиться. Похоже, на базе и впрямь не было ни единой живой души, и никто не собирался на них нападать. — Ладно, куда дальше? Пустые коридоры закончились, начались коридоры «двериные» — с одинаковыми, ничуть не примечательными проходами, за первыми из которых обнаружились всё те же тёмные коридоры к новым дверям, одна абсолютно пустая комната с отпавшей вентиляционной решёткой и лестничный пролёт. Вверх. Кит сглотнул. Наверное, где-то был ещё и пролёт вниз, причём не один. База, несмотря на пустоту, поражала своими размахами. — Глупо было ожидать, что алтеанские тайны явят себя за первым же поворотом. Акша, вздохнув, принялась копаться в наладоннике, чтобы превратить локатор в более чувствительный компас. Им нужно было направление к источнику, а не абстрактное фоновое «где-то поблизости». — Что здесь? Я не могу прочитать. — Кролия, задрав голову, остановилась под неприметной табличкой. Опознавательные знаки галра обладали уникальной особенностью: можно было хоть десять раз пройти мимо, но, не зная, куда смотреть, не обнаружить их ни на одиннадцатый, ни на сотый. Во второй колонии не помогало даже галрийское знание. Местная нумерация ни о чём бы им не сказала, к каждой табличке пришлось бы подходить вплотную и подсвечивать, чтобы решить, куда двинуться дальше, но алтеанцы в своих загадках ещё продвинулись дальше. — Я тоже. Кит учил на черепахе галрийские руны и своими успехами в должной мере гордился, но первая же прикладная задача поставила его в тупик. Пока не вернулись воспоминания более давние, в ладони не лёг фантомный Львиный штурвал, а перед глазами не замерцали бирюзовые символы. — Это алтеанский, — уверенно сказал Кит. — На галрийских табличках. Впрочем, чего ещё мы ожидали? За облюбованной дверью что-то с грохотом упало. Кролия отскочила, Кит схватился за оружие, Акша вполголоса выругалась. Не сговариваясь, рассредоточились вокруг проёма и превратились в слух: но тикунды проходили, добоши, а изнутри не доносилось ни звука. В конце концов Акша кивнула на дверь, поудобнее перехватывая баярд, и Кит вогнал клинок между створок. Дверь поддалась так же легко, как десятки предыдущих. На обесточенной базе путь приходилось прокладывать варварским способом. — Тьфу ты, — сплюнула Кролия. Из темноты неведомого помещения на них взирала любопытная светящаяся морда. К сожалению, не алтеанская, а та, которую они притащили с собой. Волк любил исчезать, никем не замеченный, и обнаруживаться совсем не там, где его ждали. — Гр-раф, — сообщил волк, почему-то с высоты, и опять телепортировался. С концами, явно в другую комнату. Акша подняла баярд повыше, освещая ровные штабеля светлых алтеанских контейнеров. — Ладно, один-ноль, не пустую комнату зверь нашёл первым, но понятнее от этого не стало. — Как ему вообще удалось? — Может, учуял что-нибудь съедобное. Заглянем внутрь? — Кролия провела ладонью по крышке ближайшего контейнера, с удивлением взглянула на перчатку. — Пыли почти нет. Акша сверилась с наладонником и покачала головой. — Не будем терять времени. Следов квинтэссенции здесь нет, нам нужно куда-то вниз, левее и дальше. Либо вариант универсальнее — найти центр управления. Честно, не знаю, как будет проще. — Не факт, что там, где квинтэссенция, будут ответы на наши вопросы, — задумалась Кролия, — но искать конкретное помещение без ориентиров — ещё хуже. — Тогда начнём с лестницы, — кивнула Акша. — Вниз. — А волк? — Нагуляется и вернётся, — отмахнулась Кролия. — Или, как последний засранец, будет ждать нас в пункте назначения.***
Этажом ниже начались странности. Здесь, во-первых, обнаружился свет, напугав их внезапной вспышкой. Тусклый до невозможности, он был не особо полезен, скорее добавляя теней, чем что-либо освещая, и к тому же бесконечно моргал. Для антуража не хватало только перебитой и искрящей в углах проводки. Эхо шагов усилилось, и порой — Кит мог поклясться! — звук этот жил собственной жизнью, то обгоняя их, то затихая позже, чем положено порядочному звуку. Тревожные тени проносились по стенам, створки поддавались хуже, со скрипом и скрежетом, а лабиринт не думал кончаться, раз семь подряд встречая их тупиками и вынуждая возвращаться к исходной точке. В какой-то момент, добив Кита, в отдалении послышалось хихиканье — едва слышное, но, попавшее в тишину, до ужаса чёткое. Они как раз остановились на очередной развилке. — Скажите, что мне мерещится… В конце коридора взвилась гигантская тень, которая уж точно не принадлежала никому из них, хохот повторился, а следом — будто дробный топоток когтистых лап. Буквально миг — и всё пропало, но сердце Кита окончательно ушло в пятки. Ладонь вспотела на рукояти клинка. — Зверь, прекрати хулиганить! — неуверенно крикнула Кролия. — Иди сюда! — Если это правда зверь… — Отставить панику, — велела Акша, цепким взглядом сверяясь с наладонником. — Кажется, мы близко. Идём. Следующая комната, к счастью или к ужасу, оказалась иной. Коридор здесь, заставленный по краям высокими капсулам в рост человека, казался намного уже, а потолки терялись во мгле. Лампы, зловеще протрещав и мигнув напоследок, потухли, не дав ничего рассмотреть. — Мы на месте? — шёпотом спросила Кролия. — Похоже на лабораторный склад. — Дальше. Возможно, в конце этого зала. Кит долго моргал, привыкая к вернувшейся в руку Акше зелёной лампе. Сколько бы ни ругались они на тусклую подсветку предыдущих коридоров, представления о том, что происходит вокруг, та давала всё-таки больше. Баярд же, как факел, вырывал капсулы из темноты одну за одной — бесконечно перекатывающиеся, тускло отсвечивающие стеклянные бока. Они, затаив дыхание, вечность шагали по бесконечно длинному коридору. Непонятные капсулы не думали кончаться. Волосы вставали дыбом: что должно в них храниться, чтобы строить настолько огромный склад? — Твою же мать!!! Мутное стекло казалось погребённым вековым слоем пыли — как и полагается заброшенным лабораториям, но «пыль» на деле оказалась лёгким слоем изморози. И проводить ладонью по стеклу, никого не предупредив, было плохой идеей. — Что ты кричишь? — прошипела, чертыхнувшись, Акша. Она чуть не упустила баярд из рук, и их импровизированный светильник успел пару раз зловеще мигнуть. — Кит? — Т-там это… Из глубин капсулы на Кита смотрело чудовище. Нет, конечно, спустя пару тикунд он понял, что у страха глаза велики, но первое впечатление было именно такое. Чудовище оказалось алтеанцем. Худым — скулы, казалось, готовы были прорезать тонкую до прозрачности кожу, с чёрными венами, взбухшими и пульсирующими на лице и шее, со впавшими глазницами, в окружении трупного цвета жижи, не придающей очарования, но всё-таки — с опущенными веками. Хотя бы не таращащим глаза вурдалаком. — Что с ним такое? Кролия, помедлив, шагнула к следующей капсуле. Под мутным налётом обнаружилось другое лицо, ещё более хрупкое и в обрамлении длинных волос. Скорее всего — женское. — Как бы странно это ни звучало, девчонка не врала. — Все эти капсулы… — Кит обернулся к оставшейся далеко позади двери. — Все они… Почему ты не выглядишь удивлённой? — Феноменально. — Акша, раздражённо вздохнув, откинула чёлку со лба и подняла баярд-факел повыше. На страшную находку она не смотрела, вглядываясь вместо этого вперёд, во тьму, в предполагаемую точку их назначения. — Естественно, я не удивлена. Девчонка так настаивала на том, чтобы мы пришли сюда и полюбовались на злодейства Лотора своими глазами. Обещать нам то, чего нет, было бы странно. — Они хоть живые? — Конечно. Зачем хранить трупы? Логичный вывод. Очевидный, непрошибаемый в своей простоте, но почему-то подзадержавшийся. Кит в который раз понял, что до того же уровня: уверенности, внимательность, способности подмечать детали — ему ещё пахать и пахать. — Прислушайтесь, — Акша, наклонив голову, присела перед капсулой на корточки. — Кроме стука вашего сердца, есть что-то ещё. На границе слышимости. Мерный гул механизмов, с лёгкостью терявшийся в звуке их шагов, поскрипывании доспехов, дыхании. Журчание. Вены, циркулирующие по бесконечному коридору, от капсулы к капсуле. — Зачем хранить трупы, зачем поддерживать в них жизнь? Кит тряхнул головой, унимая панику. Это место действовало на нервы. Он готов был поверить во что угодно, и почему-то, слившись с некрасивой картинкой, это стали слова Роммель. Хотя столько времени, столько разговоров и мысленных клятв спустя, если взять хотя бы причину, как именно они оказались в этом проклятом месте, должно было быть совсем наоборот. — Успокоились? — Кит понял, что разочарования, скользнувшего в голосе Акши, не простит себе до конца жизни. Дело было не в открытии, нет. В реакции на него. — Тогда идём дальше. Или, может, — Акша поднялась в полный рост, внезапно повысив голос, — вы явите себя, в конце-то концов?! Крик отразился от стен привычным эхом, едва слышно задребезжало стекло. Мгновение казалось, что ничего не произойдёт, а затем вспыхнул свет. Яркий настолько, что Кит, ослеплённый, забыл и про оружие, и про гипотетического врага — ладонь сама собой метнулась к глазам, но это не помогло. — Керпи, остановись! — донеслось откуда-то сверху. — Это не по сценарию! Он открутит нам головы, если!.. — Да какой, ради древнейших, сценарий?! — откликнулся злобный голос с другой стороны. — Мы следовали протоколу, сколько могли, и чем это закончилось?! В первый раз! А теперь второй! Они знают о нас. Назад дороги нет и больше не будет! — Я вас умоляю, только не здесь! — визгливо крикнул кто-то третий. — Керпи, твою мать, следите, куда целитесь! Последнее слово Киту не понравилось, и он взялся промаргиваться с утроенной силой. Ошалело завертел головой, вроде бы углядел одну человеческую фигурку за дальним верхним рядом капсул, а потом — мерцающие цветные пятнышки у себя на груди. Бирюзовый был не так заметен, как красный, но пугал сильнее. «Вот блядь, снайперы». — Эй! — А ну стойте, где стоите! — Ар-ргх, древнейшие, как это делается?! Кит тоже смутно представлял, как вести себя в подобных ситуациях. Покосился на остальных: Кролия всё ещё тёрла глаза, а Акша, успевшая подобраться к Киту и прикрыть ему спину, смотрела, прищурившись, на верхний ряд капсул. Точек у неё на груди было не меньше, чем у Кита, и, судя по всему, столько же плясало на Кролии. В сумме — такая толпень снайперов, что Кит решительно не мог понять, как можно было их всех не заметить. — Что делать-то? — прошептал Кит. — Вспомни, зачем мы здесь, — так же шёпотом ответила Акша. — Кролия, порядок? — Нормально… — Эй, вы! — повторил злой голос. — Бросайте оружие! — Как скажешь… — пробормотала Акша, пуская зелёный баярд вертеться на полу красивой дугой. Кит хмыкнул. Велика потеря. Так же легко он вернётся обратно, если потребуется. Акша пихнулась локтем, пришлось следовать её примеру и на всякий случай поднимать руки, чтобы нервным алтеанцам не взбрело чего-нибудь в голову. Он наконец-то их рассмотрел. Белые фигурки рассредоточились по площади, чувствуя себя на полукруглых капсулах как на твёрдой земле, и замерли в каких-то хитрых, явно профессиональных позах, не снившихся раскоряке-Лэнсу. — Отвечайте, кто вы такие?! — Да что ты их спрашиваешь?! — рявкнул тот, кого звали Керпи. — От лазутчиков надо избавиться, как гласит твой любимый последний протокол! — Я ценю протокол, но я ненавижу последний пункт! — Не здесь! — напомнил третий голос, и точка на груди Кита ощутимо скакнула, — не здесь и не сейчас, Керпи, адское твоё знамение! — Молчать! — Тихо! — крикнула Акша, которую, несмотря на всю незавидность их положения, разговор, похоже, забавлял. — Мы здесь по приказу Лотора! — Вот так я тебе и поверил! А затем случилось непредвиденное. Кто-то вскрикнул, завизжал, с высоты алтеанского насеста рухнуло тело, нелепо дрыгая руками и отбиваясь от искрящегося бирюзой волка. Белая винтовка заскользил по полу, с груди Кита убралась одна из точек. — Вот зар-р-раза, — выдохнула Кролия сквозь зубы. Ситуация складывалась мерзопакостная до невозможности. Стояли они, значит, вот так — с поднятыми руками, и двигаться им никто не разрешал. Алтеанцы, что-то подсказывало, занервничали ещё сильнее, а волка-то останавливать надо было! — Волк, фу! Брось! — честно попытался Кит, для верности притопнув ногой, и в бессилии закрыл глаза. Дрессировщики из них были так себе, и голосовые команды срабатывали не то чтобы часто. — Брысь! Зверь, перестань!.. Ох, чтоб тебя… Волк ухом не повёл. Кит собрался было рвануть с места, оттащить его — рискуя схлопотать пулю в лоб, и вдруг понял, что звуки, издаваемые упавшим алтеанцем, какие-то странные. Белая фигурка с копной рыжих волос каталась из стороны в сторону — эти попытки пресекались волчьими лапами — закрывалась локтями, но вместо того, чтобы вопить, как вопил бы человек, кусаемый волком, или хотя бы проклинать всё на свете, как незабвенная Роммель, алтеанец истерически хохотал. — Хватит, хватит! — прорвалась среди бульканья парочка членораздельных звуков. — Перестань… лизать… прекрати… ну щекотно же!!!***
Занавески Пидж, разумеется, перепутала, о чём не преминула сообщить клекочущая двумя клювами птицами со злодейски вспыхнувшими алыми глазницами. Пришлось гордо и независимо отступать, выпуская чудовище в общий зал, и спешно нырять за занавеску соседнюю, где обнаружилось-таки подобие кухни. Чайник тарахтел так, будто работал на угольном топливе, заварка нашлась шести видов, в равных пропорциях рассыпанная по отсекам выдвижного ящичка с прилепленной к нему инструкцией. Бумажку, зачитанную до дыр, Пидж проигнорировала. Собрала по сусекам дикие штуковины, отдалённо похожие на стаканы или чашки, взгромоздила на поднос. Налить решила сразу всем, в крайнем случае — троим по два раза, чтобы старик отстал хотя бы на полварга. Критически осмотрела чайник, решив, что кипение — это его состояние по жизни, и наполнила добытые ёмкости. Одну, оказавшуюся дырявой, с ругательствами сгрузила в раковину. Сочтя пять чашек приемлемым результатом, отправилась пинать дверь, а та, зараза, куснулась! Кто ж знал, что правило там не «три подряд в обе стороны», а «три на вход, а выходи нежно». Злющая, как давешнее двухголовое чудище, Пидж вытерла с подноса плеснувшее через край и выкатилась-таки в кабинет. Дислокация не поменялась, ставить поднос было некуда, поэтому Пидж, припомнив в извращённом виде стариковский совет, сгрузила его Лотору на колени. И, конечно, именно за этой сценой их застал Лэнс, ляпнувший своё коронное «что происходит?!», хотя за столько-то времени уже попросту не мог не догадаться, что за дикие правила сковывают стены тешайской пыточной. Пришлось слушать, о чём разговаривали старик с Лотором в её отсутствие, и убеждаться, что — вопреки угрозе! — головы занавески без внимания не остались. Эти гады, чтоб их квизнак загрыз, считали двадцатками. — Пидж… — Лэнс подкрался к ней, намереваясь шёпотом то ли что-то спросить, то ли пожаловаться на жизнь, и тут же схлопотал от давешней двухголовой птицы, спикировавшей ему на макушку. — Ай-яй-яй! — старик по такому случаю аж прервал свой повторительный монолог. — В доме старика не звучит имён гостей, запомните накрепко, пи-пи-эл, Па-си! — Па-кэ, — поправил Лотор. — Пас любят вводить в заблуждение. Пидж поняла, что ещё немного — и начнёт гоняться с метлой за любым, кто откроет рот не по делу, поэтому с утроенной силой взялась вести диалог к завершению, а именно — к заказанным и описанным со всех сторон паладинским костюмам. Слово «си», что бы ни означало, было волшебным, старик — вредным, но в конце концов он сел-таки за работу, а Лотор, как Пидж втайне и надеялась, счёл своё невмешательство удовлетворённым. Дальше они, создав персональный вакуум, засели над дизайном вдвоём. Пидж справедливо решила, что Лотор плохого не сделает, и увела Лэнса от греха подальше в соседнюю комнату, якобы поизучать товары, а на деле — чтобы старик не дай боги не услышал вопросов. И от ошалевшего Лэнса, и от Пидж, которой до смерти хотелось узнать от неизбежной девочки те тешайские факты, которые она упустила в прошлый раз. Но их верная проводница, успевшая полностью сменить облик, как воды в рот набрала. То есть отвечала, конечно, но вообще не то, на что Пидж всячески намекала, и не сказала ровным счётом ничего нового или полезного. Пидж решила, что дело в собеседнике — всё-таки в прошлый раз про тешайский арахис ей рассказывал именно старик — и после четвёртой кружки улунга сунулась обратно в кабинет. Сладкая парочка спорщиков как раз перешла к стадии активного рисования на экранчиках, когда бурное обсуждение уже не требуется, и вернулась к светским диалогам о выносящей мозг ерунде. Пидж, была не была, присоединилась, повторив выведывательный план-минимум, и снова обломалась. Старик начисто игнорировал намёки и отказался повторить даже то, что спокойно рассказал в прошлый раз. Всё, что Пидж оставалось, — злобной лужицей растечься по очищенному для себя креслу, молиться, чтобы два великих художника как можно быстрее пришли к консенсусу, и злостно пресекать любые попытки отвлечься. И всё равно старик вечно бегал к какому-то стенду с двумя колонками, а Пидж, как ни пыталась разглядеть содержимое, натыкалась на монолитную преграду в виде спины Лотора, второе плечо которого, плюсом к плюшевой медузе, оккупировал угавк — тот самый двухголовый тотем, охранитель стариковской атмосферы от гостевых имён. В себя Пидж пришла в кресле Синклайна. — А?! — подорвалась, ошалело завертев головой. — Как я здесь… Голова, заметно потяжелевшая, отозвалась бурным протестом. Пидж, с трудом ворочая свинцовыми веками, подумала, что так должны себя чувствовать головастики. Шевелиться не хотелось. Хотелось спать. И чтобы течение принесло куда нужно. Течение было — за иллюминаторами проносился цветной калейдоскоп звёзд. — Нет, не могло же мне всё присниться… — Боюсь спросить, что именно? — откликнулся Лотор с переднего сиденья. Пидж скрестила пальцы. Ко второй встрече со стариком, даже если первая оказалась дурацкой шуткой подсознания, она была не готова. — Пиалу, которую ты заваривала, не стоило допивать до дна. Сбор из крайнего правого ящика неплох, он притупляет критические реакции, но эффект быстро проходит. Приходится расплачиваться упадком сил. — Откуда ты знаешь, что я выбрала именно крайний правый?.. — Ты не читала инструкцию, — Лотор не спрашивал, а утверждал, — и твой взгляд упал именно на тот порошок, который выделялся среди остальных. Тонкий психологический эффект. — Так, а про инструкцию?.. — Никто не читает её в первый раз. Пидж со стоном схватилась за опухшую голову. Ещё бы кто-то стал читать мелкий квадратик с простынёй текста пятого кегля размером. — Тебе старик штраф не выпишет? За то, что со мной откровенничаешь? — Предполагается, что за время отсутствия ты обдумаешь несостыковки и совпадения, а ответы получишь при следующем визите. Я всего лишь сокращаю процесс на одну итерацию. — Лотор помедлил. — Нет, мне не совестно. Но старику об этом лучше не знать. — Получу, значит, ответы, — Пидж с трудом выпрямилась, пытаясь проморгаться от цветных мошек под веками. — Какого чёрта он динамил меня в этот раз?! С той стороны намекала, с этой намекала — шиш мне, а не ответы! Звёзды не сошлись? Повышенный коэффициент вредности? Угавк не той головой укусил? — Забавное решение, — Лотор откровенно потешался, — у старика, который свои и чужие тайны бережёт как зеницу ока, выведывать о его же собственной расе. — Ты мне зубы не заговаривай! В прошлый раз замечательно получилось. — Ещё бы. — Так… — Пидж, подумав о кнопке катапультирования, вяло заскользила взглядом по панельке перед собой. — Если ты мне сейчас не ответишь, кое-какой будущий император не доживёт до собственной коронации, и варги… — взгляд нашёл плашку со временем, — мать честная, шесть варгов?! Как можно шмотки обсуждать так долго?! — Обсуждать? Ваша форма в грузовом отсеке. Волевым усилием Пидж вернула челюсть на место. Она думала, что сегодня они только заказ оставят, чтобы забрать костюмы к квинтанту церемонии, но у старика, похоже, помимо опции «тянуть резину и душу» был тайный режим электровеника. — И всё-таки, — усилием воли Пидж вернулась к теме, с которой сама же умудрилась соскочить, Лотору на радость, — чем принципиально отличаются тот и этот квинтанты? Почему старик… — замерла, осенённая догадкой, — что, чёрт возьми, было в коробке? — Между прочим, задавать за стенами дома вопросы, которые остались загадкой в его пределах, — дурной тон. — Лотор-р-р!!! — Я ведь говорил, что ты можешь взглянуть. Предполагалось, что коробка будет пустой. — Но в ней что-то болталось. — Это к делу не относится. Усталость накатила новой волной. Пидж прикрыла глаза ладонью, с трудом сдерживая ругательство. Вопить «почему сразу нельзя сказать было?!» — всё равно что кулаками махать после драки. Потому что у старика такие правила, а она, сколько бы ни гордилась своей эрудицией, недостаточно подкована, чтобы стариковские загадки решать по щелчку пальцев. — И сколько, боюсь спросить, стоила эта коробка? — Дороже, чем пять уникальных костюмов с надбавкой за срочность. — Лотор взял паузу. — И со всеми остальными надбавками тоже. Поверь, ты не хочешь знать эту цифру. Ни одну, ни другую. Не только чай старика, но и весь его дом обладал дурацким эффектом. Вопросы теснились в голове Пидж, переливались через край и не могли определиться, какой из них важнее. Задать все не получится — Замок вырос из пустоты, скоро они приземлятся, Лотору станет не до того, откровения придётся выжимать по капле, как реку искать в пустыне. Насколько же дорогой была тайна Линда и действительно ли она того стоила? Как, ради святой Лэнсовой Калтенекер, Пидж всё-таки оказалась на борту Синклайна? Ждать не стали, пока проснётся. Не своими ногами она дотопала — это точно. Лэнс бы не дотащил. Лотор… Лотор мог, если только не арендовал у старика какую-нибудь каталку для этих нужд. Но, памятуя об его отношении к аренде чистого кресла… Пидж потрясла головой. Лучше не знать. Никогда себе не простит, если окажется, что единственную возможность покататься у Лотора на руках она бессовестно продрыхла. — Ты снял с плеча медузу? — спросила в конце концов. — Хм. Характерный звук отлепляемых щупалец стал ей ответом. Короткое и меткое «вжих!» над спинкой кресла, и глазастый снаряд приземлился точнёхонько Пидж на голову. Их там калибруют специально или что?! По-хорошему, следовало возмутиться, но Пидж очень устала. Замок маячил совсем рядом. — Старика зовут Си? — В доме старика не звучит имён, — в устах Лотора любое высказывание обретало смысл, как он умудрялся это делать — оставалось загадкой. — Я зову его Си. Веки стали совсем тяжёлыми, следующий вопрос, не менее актуальный, требовал своей очереди, но Пидж прошептала только: — Спокойной ночи… В надежде, что сонный бред про медузу, стыренную у старика, и неизбежные санкции — остался при ней.***
— Вот кому говорил, что не надо брать новеньких на чрезвычайку. «Вкусный» алтеанец на поверку оказался пламенно-рыжей девчулей. Она сидела, утирая слёзы смеха, а волк, довольный, как дорвавшийся до сметаны кот, облизывался рядом. Сцена вышла настолько абсурдной, что роли «вторженцев» и «защитников» отошли на второй план. Кит забыл, что примерным пленникам полагается стоять с поднятыми руками, а алтеанцы — в кого нужно целиться. О поддержании «грозного» образа речи больше не шло. Когда волк поутих, а собравшиеся более-менее подобрали челюсти, на пол спрыгнул алтеанец-мужчина с повязкой на глазу. Винтовку он из рук не выпустил, на незнакомцев зыркнул с подозрением, но повернулся первым делом к облизанной соотечественнице: — И как это понимать?! — Прости, Керпи, — икнула девушка, с трудом напуская на себя серьёзный вид. Тот факт, что волк опять полез ей под руку, делу не помогал. — Он преследовал меня всю дорогу. Я… я лицо сегодня кремом намазала, с онианиксом. Думаю, дело в этом. На остальных же он не бросается. Керпи набрал в грудь воздуха, но, помедлив, ограничился ёмким: — Потрясающе. Повернулся, звучно щёлкнув каблуками, к притихшим вторженцам. — Вы! Адское знамение, ваш зверь отвратительно дрессирован, или весь этот балаган — для того, чтобы мы утратили бдительность?! Учтите, если вы что-то задумали, моргнуть не успеете — ляжете здесь штабелем! Ловким движением перехватив винтовку, Керпи вскинул зажатую в кулак руку. Сверху зашелестело — алтеанцы опомнились, и на груди незваных гостей вновь заплясали бирюзовые точки. — Первый раз слышу про онианикс, — честно сказал Кит. — И про то, что ваши подчинённые мажут им лица, — добавила Кролия. — А в том, что зверь дурно воспитан, сомнений вообще нет, — подвела итог Акша, глядя на бессовестно лыбящуюся морду. — Хвостатый предатель. Керпи скорчил гримасу и грозно блеснул глазом. Он изо всех сил делал вид, что готов пойти на крайние меры, но Киту после волчьих выкрутасов сложно было поверить, что сигнал к атаке среди алтеанцев возымеет хоть какое-то действие. — Хорошо, раз все успокоились, я повторю, — Акша сложила два знака: «свой» и «безопасность». Кит добавил коронное «открыться». — Мы здесь по приказу Лотора. Прикажите алтеанцам опустить оружие. Долгие мгновения ничего не происходило. Керпи испытывал Акшу на прочность, буравя её тяжёлым из-под повязки взглядом, Акша — отвечала невозмутимым. В конце концов кулак медленно разжался, и дышать стало легче. Всё-таки висеть на мушке, даже с уверенностью, что выстрела не будет, — чувство не из приятных. — Керпиаль, капитан гарнизона, к вашим услугам, — буркнул задира, явно опустив какие-то положенные случаем церемонии. — Чтоб вы знали: я вам не доверяю и имею на это полное право. Во-первых, мне не дадут соврать, вас здесь никогда раньше не было. Во-вторых, корабль. В-третьих, форма. В-четвёртых, вы, адское знамение, не знаете пути через внешний контур. Мне продолжать?! — Не горячись, Керпи, — спрыгнул рядом алтеанец с волосами цвета спелой травы. Тот самый миролюб, не терпящий последнего пункта неведомого протокола. Винтовки при нём не было. — Знаки нам не привиделись. — Да пусть хоть!.. — Керпи, скрипнув зубами, через силу удержался от тирады. — Если они те, за кого себя выдают, сумеют и объяснить, в чём дело. — Если ты дашь им наконец вставить слово, — включился в разговор третий голос. Беловолосая алтеанка, вопреки ожиданиям, сигать с высоты не стала, а чинно вышла из тени за рядом капсул. Киту захотелось протереть глаза: он мог поклясться, что там никого не было. — И я бы, с вашего позволения, пригласила гостей в более располагающее к беседе место. Кит вспомнил, где находится, и поёжился. Дымка инея скрывала лица спящих, но на балаган — если б могли — те поглядели бы наверняка укоризненно. — Согласна, — сказала Акша, не глядя призывая баярд в руку. Алтеанцы напряглись, но Акша всего лишь вернула его за пояс. — Мы все задолжали друг другу объяснения.