***
Однако всю следующую неделю почти ничего важного не происходило. Порой Бобы выбирались из укрытия, чтобы добыть еды, и выбирали ту, что не выглядит совсем испорченной и гнилой. Шрам и Джеймс составляли новые планы, порой прислушиваясь к советам остальных членов команды. Теперь уже и Хельсинг пытался предложить что-то своё. Именно он подумал о том, что врываться в проекцию, пусть даже в полном составе и с оружием, может быть небезопасно. Диктор, раз уж его проекции способны на всё, с лёгкостью выдаст всей команде столь опасные испытания, что они не продержатся и минуты. В таком деле стоило пробираться к учёному тихо, незаметно, используя потайные ходы. Шрам был приятно удивлён настолько верным мыслям со стороны Хельсинга. Большинство Бобов даже согласилось с его мнением. Почему-то только Флэшу эта идея показалась ужасной, и он попытался заверить клонов в том, что бесконечное хождение по потайным ходам и коридорам ни к чему не приведёт. К сожалению для него, КБ отказался от идеи с проекцией, услышав нечто более дельное и безопасное от Хельсинга, поэтому один Флэш не мог решить всё за множество остальных Бобов. Тогда быстрый уныло вздохнул, чем невольно вызвал у Хельса лёгкие подозрения. На собрании истребитель нечисти его допрашивать не стал, но запомнил, что порой Скоростной может вести себя несколько подозрительно. Забыл рассказать о теме эксперимента, настойчиво советовал Бобам пойти на верную смерть в проекцию... Хельс понял, что такое необходимо запомнить. Но по-настоящему важное событие произошло после очередного возвращения клонов с фабрики. На задание выходили Шрам, Джеймс и всё такой же радостный Эль-Бобо. На этот раз они не спасали Боба, а всего лишь проникали в кабинет Диктора, чтобы отыскать дальнейший план экспериментов. Революционеры готовились к опытам, которые поставит учёный, а для этого обязательно нужно было знать тему каждого. В новом же списки почти ничего не предвещало беды. Боб в кратере вулкана, умирает от кофе, заражён вирусами, сражается с зомби... Вот только самый первый эксперимент в списке, который раньше назывался, судя по всему, «Боб покоряет Эверест», почему-то был перечёркнут. Вместо него Диктор вписал новое название. «Боб становится вампиром». Лидер не мог отрицать, что этот поступок был очень странным со стороны Диктора. У Шрама не оставалось сомнений в том, что учёный специально передумал и выбрал данный опыт, чтобы Боб-вампир и Хельсинг, который ненавидел нечисть, не поладили. Он знал, что спасать такого клона рискованно. Вампиру понадобится чужая кровь. А Хельс уж точно попытается избавиться от такого существа, каким бы дружелюбным оно ни оказалось. Но Шрам не мог просто бросить Боба и спокойно позволить ему умереть только из-за того, что новичок в команде не принимал никого, кто чем-то отличался от него. «Если вампир окажется столь же диким, как прошлый Боб, я смогу понять. Но если он будет дружелюбным... Я не позволю ему просто так погибнуть из-за неприязни Хельсинга», — так он рассуждал, строго и решительно, не отказываясь от планов из-за одного члена команды. Хельсинг, как и ожидалось, абсолютно не обрадовался этой идее. Он совершенно не скрывал осуждения Шрама за его решение. «Спасти вампира... А потом он выпьет всю нашу кровь, превратит нас в такую же омерзительную нечисть. Если ты думаешь о благополучии команды, ты не будешь спасать это существо. В списке ещё множество клонов, которые стали бы настоящими Революционерами. Вампир же только навредит нам», — холодно объяснял он, чем ясно давал понять о собственной неприязни к вампиру, пусть тот даже не успел появиться в штабе. Шрам же не желал этого слушать. Один новичок не мог решить за всю команду, какого клона стоит спасать, а какого — нет. На очередном собрании Шрам рассказал всей команде, что они отправятся спасать Боба-вампира. Недовольство Хельсинга никуда не уходило, и лидеру пришлось принять трудное решение. «Если он окажется столь же диким, если откажется сотрудничать, нам придётся его оставить. Мы не можем рисковать жизнями членов команды. Но дружелюбный, разумный клон будет спасён, пусть даже вампир!» — заявлял он. Истребитель нечисти неодобрительно качал головой, но остальные поддерживали КБ. Джеймс подметил, что тот взял на себя огромную ответственность с решением спасти вампира. Боец и Пустынный не имели ничего против и были готовы в случае чего позволить такому клону выпить их кровь. Перец пожимал плечами, но не жаловался так, как после столкновения с Одержимым. Шизо молчал, но он никогда не высказывал своего мнения в той же мере, что и остальные. Сильнее всего Шрама поддерживали Эль-Бобо и Флэш. И если первого Хельсинг мог понять, вспоминая его безграничное дружелюбие и оптимизм, то второй становился всё более и более подозрительным. Охотнику на нечисть так и хотелось поговорить с быстрым один на один и выяснить, что он скрывает и почему будто бы намеренно подстраивает всё так, чтобы в команде оказалась гадкая нечисть. Может быть, именно этот клон являлся и не клоном вовсе, а тем самым злым двойником, что замаскировался под члена команды. Хельсу стоило выждать подходящего момента, схватить Флэша и провести с ним серьёзную беседу, где он ничего не сможет утаить. На собрании же оставалось лишь принимать слова КБ. У Хельсинга так и не получилось отговорить его от безрассудной идеи. Миссия по спасению не заставила себя ждать. Уже через пару дней Шрам направился к BobSoc, чтобы не позволить Бобу умереть. Вместе с ним ушли и Джеймс с Флэшем. Так Хельс потерял ещё и идеальный шанс поговорить с ним, пока такие важные члены команды, как Шрам и Джеймс, будут отсутствовать. По крайней мере, КБ поручил ему серьёзное задание: охранять укрытие, пока их нет. Зная о его ответственности, серьёзности и умении обращаться с оружием, лидер понимал, что может доверить такому клону следить за безопасностью в команде. С этим Хельсинг спорить не стал, но при этом не прекращал думать о том, как совсем скоро спокойная жизнь в укрытии превратится в ад, ведь здесь объявится самый настоящий вампир. Хельс огляделся по сторонам, когда Шрам, Джеймс и Флэш ушли достаточно далеко от укрытия. Пока в нём не появилась нечисть, беспокоиться было не о чем. Шизо заперся в своей комнате, перед этим получив лекарства, чтобы не погрузиться в очередную галлюцинацию. Пустынный и Боец переговаривались неподалёку от своей комнаты и не обращали на Хельсинга никакого внимания. Перец сидел за столом, где проводились собрания. Он не знал, чем себя занять, и не показывался остальным. А от мыслей истребителя нечисти отвлёк уже знакомый ему радостный тон Эль-Бобо: «Эй, Хельсинг! Ну что, чем занимаешься?» Слова тореадора заставили Хельса обернуться. — Как видишь, пока я просто проверяю штаб, — спокойно ответил он. — Хе-хе, понятно... — неуверенно посмеялся Эль. — На самом деле я знаю, что ты переживаешь из-за того, что у нас может появиться вампир. Почему ты их так не любишь? — Вампиры — нечисть. Они опасны. Они высосут всю кровь, и ты умрёшь. Могут обратить в вампира и тебя. Хочешь остаток жизни провести, прячась в тенях и страдая от жажды крови? — жутко говорил Хельсинг, чем действительно ненадолго напугал Эль-Бобо. — Н-ну... Ну, может, этот вампир правда окажется дружелюбным? Думаю, мы сможем одалживать ему кровь, если он спокойно попросит! Если он будет разумным, то не станет на нас набрасываться! — с улыбкой предположил Эль. — Не будь таким наивным. Такие отродья не могут быть дружелюбными. Разве что притворяться, чтобы заманить таких наивных людей, как ты, в ловушку, и расправиться с тобой. Ты слишком добр, Эль. Будь осторожнее, иначе остальным только и придётся, что защищать тебя, — строго подметил Хельсинг. — Может быть... — Эль-Бобо немного погрустнел. — Но я не думаю, что всё будет так ужасно, как ты говоришь. А не очень дружелюбными могут быть и обычные клоны. Вот, например, Перец. Он частенько грубит и вообще не очень хорошо ладит с остальными Бобами. Когда к нему только поселили Шизо, который не может контролировать собственные эмоции, Перец так сильно злился и не хотел находиться с ним, что Шрам решил перевести его к Джеймсу, а меня — к самому Шизо. Зато иногда я помогаю ему успокоиться! А Перец с Джеймсом ладит всё же лучше, чем с Шизо, — рассказывал он. — Эй! — послышалось вдруг со стороны, и, обернувшись, Хельсинг с Эль-Бобо заметили Перца. — Что вы там обо мне говорите? Опять хотите выставить меня самым бесполезным в команде? — Опять? — не понял Хельсинг. — Они любят поговорить о том, какой я грубый и ужасный член команды. То, что я очень стараюсь, никого, похоже не волнует. Да, Эль? — грубо высказался он, чем только подтвердил чужие слова. — Да я... Ладно тебе, Перец! Давай лучше подождём Шрама, Джеймса и Флэша. И покажем Хельсингу, что даже вампир может быть хорошим! — попытался поддержать общий настрой тореадор. — Ну, хуже этого одержимого чудовища уже ничего не будет, — усмехнулся Острый. — Лучше уж вампир, но разумный, чем это... недоразумение. — Видишь, Хельсинг? Никто не против вампира! — обрадовался Эль. Хельсинг вновь покачал головой, и на этом диалог закончился. Перец оставил их с Эль-Бобо и удалился к себе. В итоге тореадор тоже удалился. Разговор вышел не слишком удачным, и теперь ему показалось, что отношение между ним и Хельсом слегка испортились из-за такого столкновения разных мнений. Сколько бы наивно это ни было, но Эль-Бобо не переставал надеяться, что само знакомство с Бобом-вампиром докажет Хельсингу, что он ошибается, считая всех необычных существ безобразными чудовищами. Шраму когда-то удалось спасти мутанта с лишними конечностями. И пусть сейчас он находился в капсуле, чтобы его радиация пропала, лидер не отказался от этого клона только потому, что он выглядит не так, как другие! «Хельсинг всё поймёт, я уверен», — не прекращал верить тореадор.***
Но один переломный момент всё кардинально изменил. Прошло несколько часов, и вдруг в укрытие на полной скорости ворвался... Флэш. На руках он нёс прикрытого жилеткой Шрама и пиджаком Джеймса вампира! Очевидно, он так торопился, чтобы спасённый не поранился от смертельных для него солнечных лучей. Теперь Скоростной пытался отдышаться. Он помог вампиру встать на землю и немного расслабился. Остальные клоны начали выглядывать из комнат, чтобы рассмотреть новичка. Всем было интересно, каков же он — вампир! Даже Шизо не побоялся выйти в коридор и познакомиться с ним (или хотя бы просто разглядеть его полностью). Последним к толпе и пробрался Хельсинг, заранее удерживая руку неподалёку от арсенала, чтобы избавиться от вампира, если тот нападёт. Как Хельс и думал, вампир выглядел гадко: бледная кожа с настоящим серым оттенком, эти огромные уши, как у летучей мыши, клыки, пронзительный взгляд, будто бы это чудовище уже выбирало себе жертву... Не нападал вампир только потому, что пытался пустить пыль в глаза. Рассчитывал на то, что Революционеры купятся на фальшивое дружелюбие! Хельсинг был в этом уверен. «Разойдитесь все! — приказал он, и Бобы действительно разбежались в разные стороны, пусть и скорее от неожиданности. — Контактировать с вампиром может быть очень опасно! — не успел новенький и возразить, как истребитель нечисти схватил осиновый кол, который тут же направил в его сторону. Тот отбежал назад с пугающим шипением. — Вот, видите? Он опасен». Тогда же наконец вернулись и Шрам с Джеймсом, которые никак не могли поспеть за Флэшем. Они и увидели, как испуганные клоны окружили спасённого, а сам он в страхе стоял напротив Хельсинга, угрожающего ему смертельной для него вещью. И Хельсинг говорил, что вампир нападёт первым, потому что окажется неразумным животным! Теперь же он, загнанный в ловушку, ничего не мог поделать. Лидер вышел вперёд и решительно направился в сторону Хельса без лишних разговоров. В данной ситуации истребитель нечисти не послушал бы никаких уговоров. Шрам был вынужден действовать силой, пока не стало слишком поздно и пока новичок не умер, не успев познакомиться с командой! КБ быстро оказался возле Хельса и с силой резко выбил у него из руки кол, из-за чего невольно вспомнил, как ещё в эксперименте так же поступил с пистолетом самого Хельсинга, чтобы спасти его от смерти. Тогда лидер отдышался. «Не беспокойся, — произнёс он, глядя на новенького, и тот неуверенно закивал. — Хельсинг, ты не посмеешь тронуть нового члена команды. Он обладает разумом и не будет набрасываться на нас. Как я погляжу, первым набросился ты, не успели мы с Джеймсом вернуться. После этого ты называешь всех тех, кто отличается от тебя, дикими чудовищами?» — серьёзно и холодно отчитал он истребителя нечисти. Тот ничего не ответил, а взгляд его вновь пал на вампира. И как только мог, казалось бы, ответственный лидер защищать это отвратительное существо... «Как скажешь, Шрам, — отстранённо отрезал Хельсинг. — Но учти: я не желаю видеть это гадкое существо рядом со мной. Если думаешь, что оно будет делить со мной комнату — ни за что. И никогда я ему не позволю выпить мою кровь. Может быть, ты безрассуден достаточно, чтобы держать это отродье в команде, но я не соглашусь с твоим мнением. Пусть оно не вздумает приближаться ко мне, иначе команда быстро останется без этого... новичка», — высказался он, резко и грубо, не испытывая ни капли симпатии и сожаления к вампиру. Столь нелестные и жестокие слова о новеньком огорчили всех. Шрам качал головой, смотря, как Хельс удаляется к себе. Джеймс подошёл к нему и похлопал по плечу в знак неравнодушия. Пустынный и Боец переглянулись, и второй покрутил пальцем у виска, чем и намекнул, кого считает настоящим сумасшедшим. Перец глядел на Хельсинга с огромным недовольством и разочарованием. Шизо совсем замкнулся. Эль даже расплакался от его грубости. Флэш отводил взгляд и всеми силами старался показывать, что и ему искренне жаль из-за случившегося. Он так старался скорее пронести вампира через солнце, так отважно помогал его спасать! К сожалению для всей команды, всё это была только лишь часть их общего с Диктором плана по избавлению от Революционеров. Вот уже Хельсинг и новенький совсем не поладили. Осталось лишь дождаться, пока истребитель нечисти выйдет из себя и начнёт атаковать вампира, вместе с тем попадая по клонам. И пусть выждать, пока такой сдержанный клон, как Хельс, загорится, было непросто, и Диктор, и Флэш были готовы к этому. Скоростной мог даже подтолкнуть обоих к тому, чтобы они начали сражаться. Только незаметно. Ему уже хватало ловить на себе пронзительные взгляды Хельсинга... В то же время Шрам бросил взгляд в сторону комнат. Идиотом он не был, поэтому изначально догадывался о том, что вампира не стоит селить вместе с негативно настроенным Хельсингом. К счастью, в укрытии оставалась последняя свободная комната. Лидеру очень не нравилось, что распределить клонов без проблем не получалось, но с другой стороны он понимал, что абсолютно разные члены команды не уживутся друг с другом легко. Иногда нужно будет что-то менять или кого-то разделять. Тем не менее, забрав свою жилетку из рук Флэша, КБ попросил новичка следовать за ним. Ему предстояло узнать всё о Революции и по-настоящему познакомиться с командой. — Прошу простить Хельсинга, — сразу упомянул Шрам. — Как я уже говорил, он крайне негативно настроен насчёт тех, кто чем-то от него отличается. Но если ты не будешь нам вредить, мы позаботимся о том, чтобы он не навредил тебе. — Я... — клон наконец-то попытался немного поговорить, но после неожиданной встречи с командой он совсем растерялся. — Хорошо. На самом деле я бы не пил чужую кровь, если бы мог. Но раз уж так называемый Диктор превратил меня в вампира... У меня нет выбора, — он говорил, почти не меняя интонацию, и тем самым напомнил лидеру всегда холодного Хельса. — Я всё понимаю. О, и ещё... У каждого клона здесь есть имя. Не хотел бы ты называться Вампиром с большой буквы? — предложил КБ. — Я согласен, — кратко ответил Вампир. — Замечательно, — спокойно произнёс Шрам, когда оба подошли к комнатам. Он открыл дверь в пустую. — Здесь ты будешь жить. Я бы посоветовал тебе быть осторожнее. В соседней комнате находится Хельсинг, а он, как ты уже понял, может представлять для тебя угрозу. Однако хотелось бы предупредить, чтобы и ты на него не нападал. Как и на всех остальных. Команда должна действовать слаженно. Разногласия следует свести к минимуму. Понимаешь? — Я не стану вредить команде. И, пока Хельсинг не вредит мне, я не трону его. — Рад это слышать. Можешь пока побыть в комнате. Конечно, тут нет ничего, кроме двух кроватей, но мы не можем позволить себе большего. Мне нужно проверить, как дела у остальных. Сообщи, если испытаешь сильную жажду. Вампир молча кивнул, и лидер удалился. Из этого недолгого диалога он вынес то, что новичок также не отличается особым дружелюбием. Он не был столь же холоден и отстранён от остальных, как Хельсинг, но явно не торопился поскорее познакомиться с Бобами. Шраму подумалось, что Вампир мог бы быть похож на Джеймса. Или, может быть, Бойца... КБ же не видел ничего особенно проблемного в его характере. Самым главным была способность новичка хоть как-то поладить с остальными Революционерами, а сейчас он преуспевал в этом больше, чем Хельсинг и даже вспыльчивый и несговорчивый Перец, который поначалу демонстративно показывал своё недовольство. Красный вернулся к членам команды. Хельсинга среди них не было, да и Шизо успел спрятаться у себя. Лидер заметил, как Джеймс старается успокоить плачущего Эль-Бобо. Перец беседовал с Пустынным и Бойцом, но никто не прислушивался к их словам. Флэш стоял в стороне, не зная, что и делать. Однако Шрам был ему очень благодарен. Именно этот клон сыграл самую важную роль в спасении Вампира, когда с помощью своей скорости вбежал в проекцию и не позволил ему обратиться в прах из-за промыслов Диктора. И даже когда члены команды выбрались с фабрики, Флэш схватил спасённого и устремился с ним к убежищу, чтобы тот не сгорел на солнце. Без его скорости ничего бы не вышло. «Что ж, все могут разойтись. Если кто-нибудь хочет, можете поговорить с Вампиром. Также теперь именно так его и будут звать. Вампир. И будьте осторожнее, не налетайте все сразу. Джеймс, с тобой я бы хотел немного поговорить о дальнейших планах», — высказался Шрам, и Джеймс, извинившись перед Эль-Бобо, последовал за ним. К счастью, это не помешало тореадору воодушевиться, ведь он понял, что сможет поближе познакомиться с новым членом команды. Он не помедлил и ринулся к комнатам. Достойное знакомство с Вампиром, мирные переговоры, дружба — всё это могло доказать недоверчивому Хельсингу, что нет смысла испытывать ненависть к новому члену команды. Но Хельсинг и не думал менять мнение. Как охотник на нечисть, он знал, что таким гадким существам, как вампиры, никогда нельзя доверять. Шрам мог бесконечно заявлять о том, как каждый достоин быть членом команды. Эль-Бобо мог бесконечно наивно надеяться на дружбу и не замечать, как его используют. Все они могли бесконечно слепо верить, что вампир не причинит вреда и станет настоящим Революционером. «Но этому не бывать, — говорил самому себе Хельс. — Этому не бывать, и вскоре они это поймут». Несмотря на угрозы Шрама и абсурдное дружелюбие со стороны Бобов, Хельсинг был не намерен подражать им. Он должен был сделать всё, чтобы не позволить вампиру их ранить. Революционеры могли в это не верить, но Хельсинг намеревался защитить их...