Я - Гидра (18+)

— Блять, ну что ж так жарко-то? — выдохнул Зимний, сейчас, как никогда прежде, желая залечь в криокамеру, а не сидеть с СВ в обнимку в окрестностях афганского Герата где-то на границе с Ираном. — Пятьдесят градусов — на, нахуй, чтоб всем тихо стало! — Товарищ генерал-майор, а нам тоже можно ныть? — Боря потянулся к фляжке, но потом отдернул от нее руку. Воду нужно экономить. Если учесть плотность огня, вылазка за пополнением этой самой фляжки может стать последней в его не такой уж длинной жизни. Едва тридцатник разменял, не женился еще даже, и тут такой замес… — Тебе, лейтенант Яковлев, ныть нельзя. Надо, так сказать, с гордостью и честью переносить все тяготы и лишения, жару и жажду, грязь и того паука, который сейчас заползет тебе в ухо, — под ржач группы прикрытия отозвался Баринов. Борька, год назад окончивший Факультет №1 Высшей школы КГБ и перешедший под крыло названного отца в Департамент, скидывая противное насекомое, чертыхнулся, думая, что ему в Управлении не сиделось в секретарях? Но нет, он еще пацаном бате обещал, что вырастет и прикрывать его будет. И вот уже несколько месяцев скакал по афганским пустыням, выслеживая вместе с Зимним агентуру заморского противника. Г.И.Д.Р.а как-то лениво и медленно поглощала разведки Западной Европы, а в планах Департамента было, по сути, грохнуть всю европейскую систему безопасности в ее лице, когда она оплетет своей сетью Северо-Атлантический Блок. Но легче было сказать, чем сделать, и чем дальше, тем больше Яков и Андрей осознавали, что Департамент постепенно ограничивается в маневрах верхушкой правительства СССР, и к ныне текущему 1986-му году ситуация в стране была, мягко говоря, тревожной. Чистка партийных кадров, перестановка в рядах армии, реформы, попытки переговоров с идеологическим противником… люди старой закалки, вроде самого Зимнего, очень не одобряли произошедшее, потихоньку натаскивая агентов Департамента и на политическое управление, подозревая, что скоро придется менять в стране элиту. Главное — успеть и не сдохнуть в процессе… В Афган советские войска были вынуждены войти, так как Америка принялась мутить воду в новоиспеченной Демократической Республике. Примерно за полгода до официального ввода советских войск контрразведка КГБ засекла появление американских инструкторов, активно работающих с оппозицией, которая и организовала крупное восстание в вышеупомянутом Герате в марте 1979-го. ЦРУ, порадовавшись первым успехам, вкинулась в проект к финансово, к июлю неплохо поддержав материально антиправительственные силы. На территории Пакистана в лагерях афганских беженцев были развёрнуты центры специальной подготовки вооружённых группировок. Главным образом, программа основывалась на использовании пакистанской разведки в качестве посредника для распределения финансирования, снабжения оружием и обучения афганских сил сопротивления. Неплохо развернулся там Говард Старк со своими новейшими разработками, которые надо было обкатать в бою, и дело стало принимать серьезный оборот. Вскоре вооружённые выступления исламской оппозиции, мятежи в армии, внутрипартийная борьба, и особенно события сентября 1979 года, когда лидер НДПА Нур Мохаммад Тараки был арестован и затем убит по приказу отстранившего его от власти Хафизуллы Амина — вызвали серьёзное беспокойство у советского руководства и у руководства Департамента Х. На смену ушедшему в отставку Ткачёву в должность главы вступил Рогов, и Баринов при нем являлся теперь замом, но никогда не сидел в кабинете, предпочитая полевую работу. Оба напрямую получали данные о том, как агенты врага привели в Афганистане к власти человека, далекого от принципов гуманизма. При Амине в стране развернулся террор не только против исламистов, но и против членов Народной Демократической Партии Афганистана, бывших сторонниками президента Тараки. Репрессии коснулись и армии, главной опоры НДПА, что привело к падению её и без того низкого морального боевого духа, вызвало массовое дезертирство и мятежи. Страна погружалась в хаос. Дальнейшее обострение ситуации в Афганистане могло привести к падению режима НДПА и приходу к власти враждебных СССР сил. Более того, по линии КГБ и от агентов Департамента поступала информация о связях Амина и Тараки в 1960-е годы с ЦРУ и о тайных контактах эмиссаров Амина с американскими официальными представителями после убийства Тараки. В то же время Амин на словах высказывался за дальнейшее расширение сотрудничества с Советским Союзом, а на деле допускал действия, идущие вразрез с интересами этого сотрудничества: поощрял антисоветские настроения, проводил «сбалансированный внешнеполитический курс», предпринимая попытки наладить контакты с США. В итоге было решено готовить свержение Амина и замену его более лояльным к СССР лидером. В качестве такового рассматривался Бабрак Кармаль, чью кандидатуру поддерживал председатель КГБ Андропов. Кармаль должен был обеспечить стабильность в стране и изменить соотношение сил в регионе в пользу СССР… Так Яков оказался одним из руководителей сил контрразведки в Афганистане, и сейчас был участником одной из самых масштабных операций СССР в зоне этого конфликта — операции «Западня» по зачистке укрепрайона и перевалочной базы «Кокари-Шаршари». Несмотря на силы, брошенные на взятие базы и окружение города, бои шли тяжело. Моджахеды со своим лидером, Исмаил-ханом, окопались в фортификационном комплексе из защитных сооружений и укреплений с мощными оборонительными коммуникациями, организованными по единому плану управления системы огня, что был призван к ведению продолжительных боевых действий в устойчивой обороне на широком фронте в полной изоляции, сравнительно небольшими силами и средствами наносить максимальный ущерб превосходящим силам противника. Немцы и иранцы помогали строить. Но не без помощи тех, кого нельзя называть. Армия не несла серьезных потерь, но все же штурм продвигался медленно. Яков и его группа вообще засели в стороне от базы на окраинах города Герата, который был блокирован советскими войсками. Их целью являлась штаб-квартира западных агентов и сами эти агенты, по сути, управляющие действиями группировок моджахедов. Именно их уничтожение гарантировало то, что в итоге группировка Исмаил-хана будет разбита после того, как утратит над собой внешнее управление. Сейчас Зимний со своими бойцами просочился через укрепления моджахедов в городе, вышел к зданию, где по данным разведки, находился штаб, и залег в зоне, из которой в сумерках планировалось штурмовать здание. До сумерек оставалось чуть меньше часа, но жарища и не думала спадать. Если бы его бойцы не получили облегченный вариант сыворотки по программе «Зимний Солдат», то успех штурма был бы под вопросом. — Скоро там? — Денис Корчевой, один из бойцов программы, дремавший в не спасающем от жары тенечке, тихонько зевнул, чуть приподнимаясь и глядя в бинокль на здание. — Слушайте, они там чего-то зашевелились… — Сваливают? — Боря подполз к нему. Они засели в небольшой глиняной хибаре на возвышенности, откуда открывался неплохой обзор, но и сами они там просматривались отлично, поэтому старались не отсвечивать. — Да не, подгрёб кто-то. Мужик. Вроде, амер. Усы прикольные. Пожилой, если не сказать, старик. — Дай-ка, — Яков забрал у парней бинокль. — Вот так встреча. — Это кто? — Мальчики, вы идиоты? Это сам глава Щ.И.Т.а пожаловал. Дум-Дум Дуган. Мой старый товарищ в прошлом, а сейчас… а сейчас его мозги раскрасят местный унылый пейзаж, потому что убраться отсюда он не успеет. Да я и не позволю. Он не идиот, вполне понимает, что у них там творится в конторе. Значит, поддерживает и разделяет, — процедил Зимний. — Ладно, ребятушки, готовьтесь. Солнышко садится. *** Штаб охранял отряд подготовленных боевиков, но против модификантов надолго их не хватило, хотя выстрелы привлекли подкрепление. Оставив Борю и Дениса руководить обороной от наступающих врагов, Баринов выдвинулся навстречу прошлому. Здание, где засели противники, было двухэтажным, но имело подвал, где сейчас и схоронились доблестные умы американских спецслужб. — Получи, мудак, гранату, — пробормотал Зимний, пинком вышибая дверь и бросая в подвал гранату, тут же отскакивая с линии обстрела. Там сидели явно не кабинетные крысы. Вторая граната снизила число выстрелов до нуля, но здание неприятно заходило ходуном. Постройки тут вообще монументальностью не отличались чаще всего. Яков спустился вниз, видя, что все, кто был внутри, либо тяжело ранены, либо мертвы, поэтому прошел сразу к сейфу, чтобы проверить, не осталось ли какой документации, которую не успели уничтожить. Выстрел прогремел быстро, но он успел уйти с траектории пули, и та лишь по касательной задела его по металлической руке. Он обернулся, увидев, что стреляет раненый Дум-Дум. По злой иронии, ему перебило левую руку, и лужа крови под ним натекла приличная. — Нужно было тебе съебать в отставку, Дуган, — по-английски прорычал Зимний, чувствуя, что уже начал говорить с легким русским акцентом, а старый друг уставился на него, думая, что видит призрака. Но призрак был странный. Морщинок в глазах больше, как и седых волос, советская униформа, протез вместо руки… протез? В голове пронеслись данные по «Проекту 17», и замутило сильнее. Впрочем, сказалась кровопотеря. — Сержант? — выдохнул он. — Какого черта? — Морита тоже удивился, — хмыкнул Солдат, подходя к нему и забирая оружие. — Видишь ли, приятель, суперсолдата очень сложно убить. Хотя многие пытались. И я давно уже не сержант. Где Старк планирует проводить испытания? — Я не понимаю… — Все ты, блядь, понимаешь. Системы «Стингер». Где Старк планирует проводить испытания? — Как ты оказался в Советах? — У Мориты спросишь, когда встретитесь на том свете, — прошипел Зимний, уже понимая, что ничего не добьется простыми вопросами, а пытать раненого старика не хотелось. Поэтому он вновь вернулся к сейфу и просто пробил кулаком дверцу, чтоб не ебаться с замком. Бумаги были внутри, он выгреб все, что нашел, по сему выходило, что комплексы будут обстреливать примерно через месяц в районе Джелалабада… — Баки… я умер, да? — прошептал Дуган. — Дружище, ты постарел. Я думал, на том свете, к-х-а, не меняются. — Ты тоже. Передавай привет нашим, Дум-Дум, — ответил Зимний, выпуская тому пулю в лоб. Все равно из этого дома никто, кроме его бойцов, живым не выйдет. Он уже стольких убил, что это не должно смущать, но дико хочется проблеваться. Хорошо, что желудок пустой. Он не жрал перед миссиями. *** — Вы передавали данные нашим войскам? — спустя месяц Баринов чихвостил своих агентов после того, как ПЗРК Старка сбили два советских вертолета. — Какого хера они там летали? С чьего разрешения? — Генерал Ерёменко отдал приказ. — Да блядь, — пробормотал Яков, когда в кабинет влетел взмыленный Борька. — Батя… — Ты чего не по форме обращаешься? — одернул его Баринов, чтоб не привыкал пользоваться тем, что у него тут, вроде как, связи среди командования… — Да к хуям форму. Там на одной из вертушек тетя Настя летела с другими медиками. Наших под Кандагаром накрыло, она возглавила группу военных медиков, и… — И? — выдохнул Зимний, чувствуя, как внутри все сжимается от страшного предчувствия. — Выживших нет. Все погибли, — прошептал Боря, шмыгая носом, пытаясь сдержать слёзы. Борис никогда не звал Анастасию Филипповну мамой, хотя Якова называл батей, но любил как вторую мать, и сейчас он, тридцатилетний мужик, не мог сдержать слёз. — Координаты? — прорычал Зимний, сжимая кулаки так, что затрещал металл. — Крушения? — Точки запуска! Надо ли говорить, что «Стингеры» у СССР появились куда раньше, чем в январе 1987-го? Правда, Старк уже успел покинуть полигон. Спустя пять дней, когда удалось перевезти в Москву то, что осталось от тел погибших, Зимний, сжимая в руке Настино обручальное кольцо, натурально чувствовал, как внутри все затягивается льдом без всякого крио. Сейчас уже не было боли. Даже ненависти не было. Только пустота. Черная, страшная, затягивающая, словно настоящая гидра, своими щупальцами… — Спасибо тебе за все, любимая моя. За каждую секунду спасибо… в жизни не думал, что это я тебя похороню, родная. Прости. Прости, что не защитил тебя… — Пап, — Света, теперь уже семнадцатилетняя красавица, безумно похожая на мать, мягко потянула его за живую руку. — Пойдем. Тебя ждут. Он утер слезы грубым рукавом кителя и пошел за дочерью. Снова поминки. На сей раз — по его душе и сердцу. Слава советским ученым, они придумали состав, способный усилить действие алкоголя на суперсолдата, и Зимний бухает три дня, как проклятый, не помня ни имени, ни звания. На четвертый день собирает себя по кускам и идет жарить блины по Настиному рецепту. Для детей. Свете в институт, Андрею тоже на учебу, и им сейчас не легче. — Папа? — Андрей заглядывает на кухню, видя свое немного постаревшее отражение (сын пошел в Якова, только волосы были светло-русые) и облегченно выдыхает. Отец трезв как стекло впервые за эти долгие три дня. — Как ты? — Прости меня, родной, — Яков притягивает сына в крепкие объятия. — Я не знаю, будет ли у нас все хорошо без мамы, но я обещаю, что буду рядом. Это моя вина. Нужно было убедить ее выйти в отставку, отговорить от полевых миссий… — Она бы не согласилась, пап, — Света заходит на кухню и тоже обнимает отца и брата. — Ты же ее знаешь. Мама бы не осталась в стороне, если могла помочь. Лучше доберись до Ерёменко и Старка. — А откуда ты… — Видимо, я спьяну пропизде… проговорился, — на кухню подтянулся и Боря, тоже выглядящий помятым. — Доберемся ведь, бать? — А что еще делать? — вздохнул Зимний. — Ладно, давайте есть. Сегодня дел много, а завтра уже девять дней… Как бы ни грызла его вина, у Якова все еще были те, ради кого он не имел права распустить сопли. "Пока внуков не увижу за нас двоих, не подохну", - решил он. *** - Мистер Старк, - один из агентов Щ.И.Т. вошел в кабинет Говарда. - Появились новые данные по диверсии на полигоне в Афганистане. Был выживший. Он скончался. Но перед смертью сказал любопытную вещь. - Какую? - Нападавший был один. И у него была металлическая рука.