Кружева

Хана

Я плетусь к медпункту, даже не замечая того, что прихрамываю на одну ногу. Я должна быть жутко возмущена, но своих чувств совсем не понимаю. Нахмурившись, я почему-то думаю не о том, что чокнутый капитан может и правда меня изолировать от людей, а о тонких аристократичных запястьях этого самого чокнутого капитана. - Ханаёри! - меня окликает мужской голос, а я не сразу понимаю это. Когда его обладатель поравнялся со мной, только тогда я обратила на него внимание. - Доброго дня, Шухей. Как Ваши дела? - Да брось, давай на ты? Рангику попросила сопроводить тебя до медпункта, она очень переживала за тебя и капитана Ичимару. - Шухей, - я не хочу показаться невежливой, - я обязательно поблагодарю Рангику лично. Но сейчас, пожалуйста, можно я останусь наедине со своими мыслями? У меня было трудное путешествие, мне нужно все обдумать. Я доберусь до медпункта, честное слово. Парень немного растерялся, но, почесав затылок, согласился со мной и, пожелав удачи, отправился обратно к моей рыжей подружке. Так что я там говорила? Тонкие запястья моего тайчо? Его мраморная кожа. Красивые длинные пальцы. Я ведь не должна думать об этом, да? Я не должна вспоминать это? - Здравствуйте, я травмировалась, меня нужно посмотреть. - не особо размышляя над словами приветствия, захожу в палатку и сообщаю о своём визите. - Ой, а вы случайно не Хана? Все отряды вас потеряли с Ичимару тайчо. - паренёк-медик, с длинным чёрным хвостом и белой банданой обеспокоено смотрит на меня. - Да-да, бок болит, вот тут. - я плохо разбираю что говорят. Но бок, если честно, давно не подавал признаков боли. «У тебя красивое тело, не нужно его стесняться». Одна эта фраза загнала меня в тупик. Пришла женщина врач, и попросила раздеться. Я послушалась и она аккуратно развязала Оби моего капитана с раны на боку, кидая на меня какие-то ироничные взгляды. А я словно снова чувствую пальцы тайчо на своей коже. Тогда ночью он по стене сполз ко мне на колени. Он спал на мне так мирно, в сумраке я разглядывала его нежные во сне черты. Аккуратный прямой носик, губы с четким контуром и плавным изгибом. Он дышал ровно и не издавал никаких признаков того, что ему снятся кошмары. Зачем я так осмелела? Будто что-то невидимое заставило меня убрать челку с его лба. А челка такая непослушная, что мне приходилось собирать чуть ли не по волосинке, чтоб заправить ее за ухо. Почему я сейчас улыбаюсь? Он заботился обо мне, да? Или нет? Но он пошёл за мной. Так, Хана, стоп! Ты не имеешь права думать о своём капитане в таком ключе! Ты не имеешь права! Есть Рангику, которая имеет к нему чувства. А я.... а я только дворовый Тузик, который мешается под ногами. Только я подумала о фукутайчо десятого отряда, как она, с обеспокоенным выражением лица ворвалась в палатку к врачу. Женщина как раз накладывала мне повязку, предварительно вручив окровавленное Оби. Хорошо что я успела его спрятать. - Что сделал с тобой Гин? Где вы вообще были? И я выпалила ей все как на духу. Как я свалилась в гарганту, что закрывается сама собой. Как этот подлый капитан ещё думал, идти ли за мной, как кричал на меня, как шумел, как обещал скормить пустым, дразнил, называл слюнявой, снова кричал, не хотел давать мне кушать, пить и греться. Как он принял решение (надеюсь, это только слова) о том, чтоб изолировать меня от остального отряда по возвращению. Рангику слушает меня с полуоткрытым ртом и глазами полными ужаса. Я рассказала ей все. Все, кроме того, как тайчо покоился на моих коленях. Как я бесстыже перебирала пальцами его челку. Как он трогал мое обнаженное тело... - Вот он подлец! Я устрою ему... - Нет, Рангику, не нужно. Он позволил мне перевязать рану и промыть ее остатками воды. Было очень больно, но благодаря его доброте - тут я закатываю глаза - я все таки дошла до медпункта. Девушка немного смягчается, и, когда врач разрешила мне одеться, Рангику обняла меня. Мне так стыдно. Все что было между мной и капитаном отпечатывается у меня в голове. Я не хочу, чтоб это было для меня чем-то многозначительным. Ведь я буду страдать сама от того, что это является многозначительным лишь для меня. И от того, что я так подло поступаю с Рангику. Я принимаю решение избегать капитана Ичимару, быть к нему предельно холодной и пассивной. Я должна это сделать ради Мацумото, ради него и самой себя. С чего вообще мне в голову влезли такие дурацкие мысли? Зачем я вспоминаю это? Ладно, Хана, ты не умеешь себе врать. Тебе все это понравилось. Но тайчо это понравилось вряд ли... Смотрю на Рангику и улыбаюсь: - Хватит мне сочувствовать, я голодная, как сам дьявол! Подруга засмеялась и позвала в кухню, показывать мне своё влияние на младший персонал. - Хана! Боже мой! Ты вернулась! - Тодо вытаращился на меня, будто призрака увидел. А потом растерялся, покраснел - можно, я тебя обниму? Я очень рад, что с тобой все в порядке. - Да, конечно! - я распахнула руки и он обнял меня. Объятия были короткие, но я услышала сдавленные смешки Рангику. - Ты тут накорми ее, а то капитан Ичимару морил голодом бедную Хану, а я отойду по делам. - и Мацумото многозначительно мне подмигнула. - Да что же ты молчишь! Конечно! Сегодня на обед было рагу из куриного мяса и овощей! Будешь? - Конечно! Накладывай! Пока я обедала, Тодо выспрашивал меня об Уэко Мундо, о том, как я уживалась это время с капитаном, и как-то не особо жизнерадостно отреагировал, когда узнал, что капитан своими руками обматывал мою рану своим Оби. - Я ведь говорил, что он неплохой человек. - Тодо грустно усмехнулся - Я не спорила с этим, но все же он очень подлый. Спасибо, Тодо, я наелась. - Скажи, вы с капитаном, ну, это... наладили отношения? - Нет, мы их испортили.- засмеявшись я отмахнулась рукой. Ещё раз снисходительно улыбнувшись и поблагодарив Тодо за обед, я отправилась к горному ключу. Там я застирала капитанский пояс, и, подобно флагу, подняла его кверху навстречу ветерку и жаркому солнцу. Где сейчас капитан? Что делает? Уже решает капитанские дела или размышляет, куда получше меня изолировать от общества? О чем это я? Он обо мне и вовсе не думает. Нужно вернуть ему Оби и начинать игнорировать. Я не должна думать о нем не в том ключе, в котором нужно. Я сняла свои сандалии, и, неся в одной руке аккуратно сложенный просушенный пояс, а во второй обувь за ремешки, я чувствую прикосновения травы к моей подошве. Она такая же озорная и рассыпчатая как челка Ичимару тайчо. Так, Хана, контролируй себя! Узнав у Синигами из моего отряда что капитан в своей палатке, я тихонько спрашиваю: - Капитан, разрешите войти? - Входи Голос холоден и груб. - Вот, я постирала и высушила ваше Оби. Спасибо. - Ты была в медпункте? - Да. - По повару соскучилась? - Что? - я верно расслышала? - Ну, ваши объятия были такие радостные. - Нет, просто он волновался - Ясно. Положи Оби на стул и иди. - А... э... - я забыла что хотела сказать. - Кстати, думаю, ты заслуживаешь это знать. Кто-то управляет этими произвольными гаргантами. Кто-то играет с нами. Девятый отряд принёс эти новости от Маюри тайчо. Я нахмурилась. - Вероятно, у нашего врага есть цель. - А это уже я с тобой обсуждать не буду, иди. - Есть, капитан. Что-то странное произошло с моим тайчо. Я размышляю над этим некоторое время, пока отдыхаю в своей палатке. Откуда этот холод в голосе? Пусть он и был со мной не ласков в путешествии, его тон был спокойным и относительно тёплым. Но сейчас... это из-за Тодо!? Когда капитан успел увидеть нас? Объятия длились какие-то секунды. Да и ему то какое дело? С этими мыслями, несмотря на время, я проваливаюсь в сон. Когда пришла пора проснуться, я почувствовала странную реяцу. И звук... звук флейты. Это наверняка флейта. Выглянув из палатки, я увидела как третий отряд собирается ужинать. Но с вершины горы доносится тихая мелодия, зазывающая, манящая. Будто птицами переливается. Но нагоняет не приятные чувства, а тревогу. Это недобрый знак. Оглядываюсь на ребят из отряда, а они шутят, смеются и... ничего не слышат что ли? - Эй, Габи... - я позвала мужчину, у которого на лице присутствовала вечная жесткая щетина Он обернулся, и, оценив мое хмурое выражение лица, подошёл - Хана? Что-то случилось? - Ты слышишь музыку? - Музыку? - Габи огляделся по сторонам, прищурился, нахмурился - Нет, не слышу. - Ну как же... играет флейта... вон там... - я ткнула пальцем в сторону вершины горы - Ханаёри Яно, - Габи вздохнул и положил мне руку на плечо, - ты была в Уэко Мундо и видимо у тебя помутнение рассудка. Идём на ужин. Габи крепко придерживая плечо, почти насильно разворачивает меня и направляет к месту трапезы. А я все равно оборачиваюсь на макушку горы, откуда льётся эта тревожная, что-то знаменующая музыка. Вероятно Габи прав. Как я могу ее слышать, если больше никто не слышит? Я быстренько, под шумок, удалилась ужинать на кухню. Я ведь не могу бросить Тодо. Увидев меня он просиял. - Не думал, что ты придёшь. - Я не могу бросить тебя здесь одного. - Тебя не было двое суток, ты и так меня бросила - он шутливо надул губы, а я, прислушавшись, поняла, что больше не слышу флейту. - Вообще-то я не сильно голодна. - Я старался с ужином. - Уговорил, - я улыбнулась ему и Тодо покраснел. Мы сидим на том же месте, любуясь горами. - Капитан Ичимару был слишком груб? - Ну... я бы сказала он был в своём репертуаре. Давай не будем говорить о нем, ладно? - я просяще взглянула на него, и он кивнул. Я не хочу думать о капитане. - чем ты тут занимался в мое отсутствие? - Все тем же. Готовил и накрывал на стол. - А как же горы? - А что горы? - Ну, ты ведь любовался ими в мое отсутствие? - Хана, горы становятся настолько прекрасными только когда ты рядом. Я смутилась. Ну правда, мне приятно это слышать. Я взглянула на Тодо под другим углом. Он очень красивый юноша, с белозубой улыбкой и мне должно быть чертовски приятно получить от него комплимент. - Хана, прости что отвлекаю. - Габи пришёл на кухню и смотрит на меня виновато - Все хорошо, что-то случилось? - Нет... то есть да... капитан просит тебя прийти ужинать за общий стол. - Передай капитану что он знает мою позицию, я буду ужинать с Тодо. - Хана... - да? - Он предугадал твой ответ и просил процитировать тебе свой. Я отложила тарелку и палочки, уставившись на Габи - Цитируй. - «Если ты не вернёшься за общий стол, то я приду и унесу тебя за него лично. Твои интрижки с поваром оставь на потом. Будешь своевольничать - пострадаете оба. А если Габи не убедит тебя вернуться за стол даже цитируя меня, то достанется и ему. Так что, Тузик, к ноге.» - Мерзкий! Даже есть перехотелось. Он не может так мной манипулировать. - Он не ко всем так относится, Хана. Просто мне кажется он хочет видеть тебя.... ну... рядом с собой. - Он хочет видеть не меня, а мои страдания и муки. Я закатила глаза и положила ладонь на плечо Тодо. - Прости, во имя твоего спасения и спасения Габи, я все же спрошу у капитана Ичимару, где он оставил свою блудливую совесть. Тодо грустно усмехнулся. - Возьми с собой тарелку, ты не доела. - Спасибо, Тодо, но кушать за одним столом с этим извергом я тоже не хочу. Ну что, Габи, идём к нашему беспокойному Ичимару тайчо. – я уже начала сомневаться в мыслях на счёт симпатии к этому человеку. Мой капитан ужинает, и, заметив меня, улыбается со своим привычным прищуром. Я сажусь напротив него, и смотрю в упор. Его это забавляет, он не останавливается, и продолжает смаковать рис. Окончив трапезу, складывает палочки на тарелке крестиком, приходит Тодо и забирает грязную посуду. - Вы чокнутый. - подмечаю я, когда стол изрядно опустел. Чувствую на себе взгляд Тодо, но своего не отвожу от капитана. - Ты будешь выполнять мои приказы. - Буду. Но только те, что считаю разумными. Угрожать мне не нужно. - Что на тебе опять одето? - Чем вам не нравится белое платье? - Ты должна быть в форме. - Я должна быть в том, в чем мне хорошо. - Тебе и без одежды было хорошо. Ведь он специально сказал это! Тодо поперхнулся, взял тарелки и быстро унёс на кухню. Я грустно взглянула ему в след, мне его жалко. - Зачем вы это делаете? - Я не сторонник любовных интрижек внутри отряда. - Между мной и Тодо ничего нет. Да даже если и было бы, вы последний кого я поставила бы в известность. - Даже так? Когда ты гладила меня ночью, мне казалось, ты готова отдать все, лишь бы та ночь не кончалась. Он все чувствовал... он все знает... - Я не гладила вас, капитан. Просто вы храпеть начинали, когда челка касалась вашего носа. Я покраснела. Я чувствую, что покраснела! - Я знаю, что не храплю. - капитан расплылся в довольной чеширской улыбке, а я начала закипать. - Вы объяснились с Рангику? - Зачем я должен с ней объясняться? - Ну, вы должны были сказать что между нами ничего не было! - Как же не было, когда было... ты меня гладила, я касался твоего обнаженного тела... - снова эта хитрая улыбка скользнула по губам Ичимару тайчо, когда он заговорил полушепотом и чуть наклонился ко мне. - Это все было случайно! Я объяснила почему касалась вас, а вы касалась меня чтоб узнать состояние здоровья! - Утешай себя... - Но... господи, да вы не можете же быть таким извращенцем! Капитан рассмеялся. Смех у него очень приятный, не то, что улыбка. - Я пожалуй пойду. - встав со стульчика я двинулась в палатку. - Ты смешная, Хана. - вдруг раздался его голос, будто пронизанный теплом. Но мы ведь уже бывалые, мы понимаем, что за этим теплом может скрываться очередное коварство. Ничего ему не ответив, я удалилась в свою палатку. Переоделась в пижаму и легла. Моя пижама с бананами снова укутала как кокон. Становится так спокойно. Как в материнской утробе. Силы я ещё не восполнила даже дневным сном. Поэтому Морфей забирает меня быстро и я сладко засыпаю. Но из дремоты меня вырывает громкая музыка. Флейта. Она снова наигрывает мелодию, снова зазывает, опасно манит, настаивает на том, чтоб я к ней шла. Быстро выскочив из палатки, я оглядываю местность. Синигами уже разошлись по своим спальным местам, и почти никто не гуляет по улице. Я пошла в сторону звука, между палаток. Холодный горный воздух к ночи совсем стал кусаться. Я почувствовала, будто теряю самоконтроль, будто музыка подчиняет меня, гипнотизирует. Мне стало страшно. Я закрыла уши руками, и, словно пытаясь высвободиться из этого плена, несколько раз покрутилась вокруг себя. Музыка проникает внутрь моих чувств, заставляя бояться, трусить... не знаю почему, но я побежала. Не понимая куда. Куда-то, где могу найти спасение. Увидев, что в главной палатке, где собираются капитаны, горит свет, я со всех ног бросилась туда. Слёзы страха и отчаяния, пробудившихся во мне, застилают глаза. Физически тело требует чтоб я бежала на музыку, но мой не до конца сдавшийся разум осознаёт, что мне сейчас нужна помощь, я не справлюсь... я не справлюсь.... Влетаю в палатку, раскрасневшаяся не от мороза. Тело пронзает боль от усилившейся музыки. - Помогите мне! Я осознаю, что здесь все капитаны и лейтенанты: Ичимару тайчо и Кира, Кёраку тайчо и Нанао фукутайчо, капитан Хитсугая и Рангику, капитан Тоусен и Хисаги... все смотрят на меня, забежавшую к ним в пижаме, красную, плачущую и чувствующую невероятное отчаяние, страх, сумасшествие - Помогите... - шепчу я и меня начинает трясти - Кира, зови Врача! - отдаёт приказ мой капитан, и все они идут ко мне. Испугавшаяся Рангику обнимает меня и крепко прижимает к себе, гладя по голове - Все хорошо, милая, мы с тобой. - Что произошло? - капитан Тоусен, в свойственной ему тёплой манере спрашивает меня. - Ханаёри Яно, почему ты в таком виде? - спрашивает меня мой собственный капитан, за что получает враждебный взгляд Рангику. Я чувствую на своём лбу руку моего тайчо, и слышу его заключение, что я горю. - Капитан! - я хватаю его за то самое аристократическое запястье и притягиваю ближе, заглядывая в глаза - я не могу слышать эту музыку! Я больше не могу слышать эту музыку! - слёзы отчаяния градьями шлепаются из моих глаз прямо на его рукав. - я не могу больше слышать эту флейту! Ичимару тайчо не выдергивает свою руку, даже наоборот, сжимает мои трясущиеся пальцы. Флейта становится тише, но все еще продолжает играть. Я никогда не слышала эту мелодию, никогда не знала, что меня можно так сильно свести с ума. Рангику держит меня в своих объятиях, я снова закрываю уши ладонями и вжимаюсь в девушку сильнее. Мои глаза не могут остановиться плакать, мне холодно и жарко одновременно. Я не хочу это чувствовать, не хочу чтоб мне было так больно! За что со мной так поступает эта флейта?! - Я ничего не слышу. - заключает Нанао фукутайчо, все остальные тоже прислушиваются, но подтверждают ее слова. - Почему я слышу?! Почему я слышу?! - истерика накрывает с головой, громкие всхлипы не дают мне свободно дышать. Пришла женщина-врач, которая делала мне перевязку. Оценив ситуацию она произнесла: - Если бы я судила просто о человеке получившем травму, которая дала осложнения, я бы сказала что девушка бредит. Но так как капитан Ичимару оказал первую помощь при осложнениях, рана Яно не такая страшная, чтоб доводить до бреда. - Что вы хотите этим сказать, госпожа Сим? - мой капитан строго глядит на неё и она пожав плечами даёт единственный ответ, который полностью меня удовлетворил: - Девушка действительно слышит то, чего не слышим мы. Это прямое воздействие на ее рассудок, можете не сомневаться. И капитаны и лейтенанты молча переглянулись. Флейта стала затихать, будто отступая. Будто соглашаясь с тем, что сегодня у неё ничего не получилось. - Как давно ты слышишь звуки флейты? - Первый раз услышала перед ужином. Тонкие, ненавязчивые звуки. - ко мне возвращается дар адекватно мыслить. - я не придала им значения, тем более что Габи их не слышал. И сейчас... я проснулась от этой музыки. Она пронзила меня насквозь, пробудила во мне страх, отчаяние.... она будто гипнотизировала меня.... Мой тайчо сел рядом со мной, касаясь меня локтем. Мне стало спокойнее от этого, хоть и касался он не осознано. - Интересно, есть ли связь у этой музыки и этих странных гаргант? - спросил он - Вероятно да. - подтвердил его подозрения капитан Кёраку. - Как ты себя чувствуешь сейчас? - врач присела на колени рядом со мной, а я продолжала лежать на коленях Рангику. - Лучше. Музыка стихла. Я ее больше не слышу. - Ее нельзя оставлять одну. - выносит вердикт госпожа Сим. - если те звуки что она слышит имеют на неё такое влияние, мы можем девочку потерять. - Я могу забрать ее к себе в палатку. - заявляет Рангику и я одобряя сжимаю пальцами края ее косодэ. - Нет, в десятый отряд она не пойдёт. - наотрез отказывается мой капитан. - Тогда куда? - Рангику вскидывает брови, иронично ожидая лучшего предложения - Что ты имеешь против моего отряда? - вмешался Хитсугая тайчо. - Не пойми меня неправильно, - капитан натянул на себя свою фирменную улыбку, - но это мой офицер, а значит она останется в своём отряде. Я решу что с ней делать. А теперь, если вы не против, этим я и займусь. Идём. Капитан выходит из палатки, ожидая, что я отправлюсь за ним. Но я сижу и смотрю на него. Я даже в уме не могу предположить, куда он меня может отправить, когда занавеска палатки за нами задёрнется - Ты ждёшь особого приглашения? - он кидает на меня быстрый резкий взгляд своего прищура. Рангику сочувствующе похлопывает меня по плечу, и я поднимаюсь, чтоб выходить. Всё присутствующее в походе начальство смотрит мне вслед. А я и сама бы рада самой себе вслед смотреть. - И куда мы идём? - я рискую головой задавая этот вопрос. - Тебе ли не без разницы? - озорное настроение моего тайчо испарилось и сейчас он выглядит задумчивым. - Конечно нет! - Разделим мою палатку ширмой. По одну сторону будешь спать ты, по другую я. - Я не буду спать с вами в одной палатке. Нет-нет-нет. Я заставляю себя о нем не думать, а он хочет чтоб я шла прямиком в его логово. Нет, нет, и ещё раз нет! - Хорошо, тогда иди к себе и жди, когда ещё одна мелодия сведёт тебя с ума, ты незаметно выйдешь из лагеря и катись тогда лесом. Я не пошевелю и пальцем. Да. Противостоять флейте у меня получилось с трудом и в этот раз. Я не знаю, будет ли следующий и если будет, то как поведёт себя мое сознание. - Ладно. Давайте ширму.