Венок из осоки и маргариток

Эльф соскользнул в воду, на всякий случай прихватив верный гвихир – пусть даже Энид явно было лучше (не просто лучше – а она явно исцелилась), но его не отпускало смутное беспокойство. Казалось бы – все ведь разрешилось благополучно, Энид приходит в себя, ее раны исцелились, что может пойти не так? Он приблизился к девушке – теперь лишь конинхаэль легкой сетью удерживала стройное тело в воде, и коснулся рукой исхудавшего лица. -Энид… родная, как ты?... Расплывающийся, немного лихорадочный взгляд темных глаз остановился на его лице, и девушка слабо улыбнулась. -Вет… Ты рядом… От облегчения, что девушка исцелилась, он даже не обратил внимания, как именно она его назвала. -Я рядом. Все хорошо. Мы в Брокилоне, в Коль Серрай, здесь целебные источники.. и они помогли тебе. -Брокилон… да.. я слышала.. как поет вода.. и деревья… По губам девушки скользнула улыбка. -Это… так красиво… Вет… -Верю… Нигде не болит? -Нет… Девушка расслабленно улыбалась – а он любовался ее лицом. Когда ушла болезненная бледность – Энид просто выглядела усталой и все. Он осторожно коснулся запавшей щеки и девушка прижалась к его руке, ища тепла. А потом… По лицу девушки разлилась смертельная бледность, она рванулась к нему, обрывая плети растений, горячечно лепеча -Не отдавай… не отдавай меня.. не пускай ее… Вет.. нет… она… она здесь… Вет… ты же обещал!.. От неожиданности эльф прижал девушку к себе. -Я с тобой.. Кто – она?.. Здесь никого … нет?... -Она… она здесь.. не отдавай меня… нет… Тонкие пальцы цеплялись за него, девушка задыхалась, словно жизнь покидала ее. //Что происходит?.. Ведь она же.. Она же исцелилась!// Девушка слабела на глазах, глаза закатывались, она цеплялась за его руки из последних сил – и эльф прижал девушку к себе одной рукой, второй выставив перед собой меч, хотя подозревал – что оружие тут бессильно. В дальнем углу купальни соткалась из теней высокая фигура, скрытая плащом с капюшоном. Стоило Энид заметить ее – как и так бледное лицо стало вовсе бескровным. -Вет… не отдавай… -Не отдам. По залу пронесся порыв ветра – пахнущий тленом, сырой землей и чем-то сладковатым. А потом прозвучал негромкий смех – но настолько жуткий, что ему потребовалось усилие воли, чтобы не выпустить меч. -Кто ты? Что тебе здесь нужно? Он догадывался – КТО эта темная фигура, от которой расходятся такие.. знакомые ощущения. Но разум отказывался принимать это. В кронах деревьев над купальней зашумел ветер – и вниз полетели желтые листья. -Ты знаешь, кто я, Дитя-Горе… Йорвет сглотнул, но лишь сильней прижал к себе безвольное тело девушки. -Уходи, я не отдам ее тебе. Тихий смех – словно шорох песчинок в часах. Темная фигура неспешно приближается к ним, распространяя вокруг себя могильный холод – и запах тлена и траурных цветов становится сильней. -Дитя-Горе, ты смел… Но всякой вещи свое время… Ее время истекает… -Нет! Что им двигало – отчаяние ли, безумная надежда – кто скажет – но он был готов сражаться с целым миром. Сделав выпад, он увидел как из-под плаща выметнулась рука в черной перчатке, и сжимает клинок верного меча. По клинку пополз отливающий синевой иней – но он не отпускал меч, стараясь одолеть противника. -Дитя-Горе, ты напрасно сражаешься со мной. Отдай мне сей цветок… Эльф оскалился – привычно-злой, ядовитой ухмылкой. -Никогда. Тебе придется сначала остановить меня – а это не так-то и просто. Снова тихий шелестящий смех. -О да… ты так долго избегал моих сетей… и так славно служил мне… От-дай мне девочку… Он отрицательно качнул головой – хотя холод жег руку не хуже огня. -Нет. Она моя жизнь. -Что ж… Значит, мне придется забрать и твою… -Значит, да. Темная фигура нависла над ним – было чувство, словно он заглядывает в разверстую могилу. Меч он не выпустил, лишь поудобнее перехватив впавшую в спасительное забытье девушку, утыкаясь носом в темную макушку. //Это лишь миг… и все закончится… Но я уже не отпущу тебя – даже там, на Острове Яблонь…// Холод и тьма окутали их… .. и резко схлынули. -Ты так дорожишь ей…. Сколь редкое качество в нынешнее время, Дитя-Горе. Он удивленно смотрел на отступившую… Безликую. Снова тихий смех. -Ты так дорожишь ею… просто девочкой.. чем же она такая особенная? -Для меня – она особенная. Жуткая тень снова приблизилась. -Что ж… ты смел.. очень, даже отчаянно смел… А таких я люблю больше всего… И потому… Я сделаю тебе подарок, Дитя-Горе… Источающая смертный ужас фигура оказалась рядом с ними, рука в черной перчатке коснулась его груди против сердца – словно кусок льда приложили. -Все о чем мечталось, все чаяния – сбудутся… Придешь ко мне – лишь когда сам захочешь этого… ее сила – в тебе – а твоя – в ней… Помни это, Дитя-Горе… Холод стал нестерпимым, перед глазами потемнело… А когда прояснилось – в купальне были только он и мирно спящая на его руках Энид. А против сердца на коже отпечатался знак – словно вокруг круга свернулся дракон.. //Вот так… Сама… Безликая облагодетельствовала.// Склонившись к Энид, убедился – что это и правда лишь сон. Раны затянулись – оставляя только тонкие шрамы, на щеках появился пусть слабый но все же румянец, девушка ровно и глубоко дышала во сне. //И… как она меня назвала?! Вет? Чудо ты мое, Enid…// Выбравшись из воды, осторожно опустил девушку на одну из стоящих тут же лежанок, прикрывая ее покрывалом. Энид, не просыпаясь, повернулась на бок, подкладывая руку под щеку. //Спи, mo rhena… Пусть снятся тебе добрые сны… А я стану беречь твой покой даже в самую темную ночь// Рукой коснувшись печати на груди, вздохнул. Все имеет свою цену.