***
Незуко, преспокойно стиравшую одежду, вдруг передёрнуло. То ли от ветра, обдувающего её мокрые руки, то ли от плохого предчувствия. Девушка, смахнув прядку, выбившуюся из пучка, с лица, уставилась в глубь леса. Будто темная тень нависла над их домом. Что бы не случилось, Камадо надеялась, что оно не будет связано с убийством их новоприобретённой семьи. От этой мысли снова передёрнуло, так что Незуко старалась думать в другое русло, дабы не накликать беду. Снова смахнув непослушную прядь, девушка вернулась к стирке. —Не-э-эзуко-о! Спаси-и-и! Блондин резко выскочил из дома, прячась за спину Незуко. Данное действие было крайне проблематично, так как девушка согнулась над корытом. Потому, Зеницу пришлось встать в невообразимую позу. Следом с диким воплем выпрыгнул разъярённый кабан, а вслед за ним обеспокоенный Танджиро, который приговаривал что-то вроде «боже мой», либо «ёбаный в рот, Иноске» —Что случилось? —нарочито спокойно спросила Незуко, улыбаясь. —Этот придурошный, —Зеницу указал на Хашибиру дрожащей рукой—начал за мной гоняться! Без причины! —А вы что, не знаете главное правило кабаньих салок? —сестра Танджиро ухмыльнулась, пока остальные пребывали в недоумении—кабаньи салки всегда начинаются… Внезапно! На последнем слове девушка неожиданно обернулась, резко дотронувшись до плеча Агацумы, выкрикнув «Осален! Ты водишь!». Парню понадобилось две секунды на осознание и включение в игру, в то время как остальные уже разбежались врассыпную. —Ну держитесь! Блондин встал. В его карих с медовым отливом глазах заиграл азарт. В ту же секунду он рванул за одним из убегающих.***
—Чёрт, опаздываю! Зеницу нёсся вниз по улице, придерживая рюкзак, спадавший с его худых плеч. Утро выходного дня, казалось, не задалось для всего Токио. По новостям передавали, что ночью сгорела какая-то квартира, а из целого в ней осталось ничего, кроме тома той самой популярной манги. Теперь из всех щелей только и слышны теории заговора касающиеся этого случая. И даже до Агацумы, который телевизор не смотрит, дошла эта весть. Кстати, об Агацуме! Куда же он так спешит в выходной день? Каждый выходной, когда все свободны от домашки и бытовых обязанностей, четвёрка друзей любит собираться в шалаше на полянке рядом с лесом. Причём всегда в одно и то же время, так что можно было бы уже и запомнить. Вот туда блондин так опаздывал. Задержался он аж на час из-за непредвиденных обстоятельств, а именно блядского каждодневного срача между Кайгаку и дедушкой, в который сегодня сумели приплести и веснушчатого. К огромному счастью, друзья всегда сидят в шалаше примерно до восьми вечера, так что времени у Зеницу было ещё предостаточно. Началось всё это несколько лет назад, когда Танджиро и Зеницу учились на первом году средней школы, Иноске только перевёлся в академию, а Незуко поступила в младшую школу. Все вчетвером они поладили не сразу. Но постепенно всё встало на свои места. И вот однажды, Иноске решил показать друзьям шалаш, который он–"великий Царь Леса и Гор», как он себя называл–сам построил. Всем очень понравилось (ведь тем, кому не понравится, въебали бы в лицо), так что ребята, по инициативе старшего Камадо, порешили встречаться здесь каждое воскресенье. Это было проблематично, учитывая объём домашней работы для учеников средней школы, но эти встречи служили мотиватором для выполнения дел до назначенной даты. Тем временем, пока Зеницу, как истинный долбаёб, врезался в столб, пока бежал, остальные 90 процентов квартета терпеливо ждали. —Это чучело скоро придёт или можем уже не ждать?! —Иноске прервал затянувшуюся тишину этим воплем, заставляя Незуко и Танджиро вздрогнуть от неожиданности. —Зеницу очень редко опаздывает. Значит, на это есть своя причина. Будучи достаточно умным, старший Камадо являлся своеобразным голосом разума. Было бы хорошо, если бы он в придачу к своему уму получил умение понимать намеки и знаки других людей, но это уже другая история. И снова повисла гнетущая тишина, которую нечем было разбавить, ведь последняя надежда на тему для разговора–опоздание блондина–исчерпала себя ещё на этапе зарождения. Яркие лучики солнца просвечивались сквозь крышу из листьев разных деревьев, освещая мелкие пылинки, витающие в воздухе. Их было так много–не сосчитать! Ветки, придерживающие купол, созданный из листьев, редко поскрипывали из-за ветра, но продолжали упорно стоять, защищая обитателей сего пристанища. Спустя минут десять,"дверь» шалаша распахнулась, а за ней стоял никто иной, как Агацума собственной персоной. Он тяжело дышал, волосы были ужасно растрёпаны, на лбу красовалась огромная шишка, и его верный рюкзак, прошедший через огонь, воду и гневные пинки ногами, кое-как держался на правом плече. —Явился наконец! —Что-то случилось? —Принёс? Все трое одновременно накинулись на Зеницу с вопросами. Тот не успел даже перейти порог шалаша, если эту палочку, лежащую между дверным проёмом можно было так назвать. Порог шалаша он не перешел, но по всем параметрам порог жизни он точно со свистом пролетел. По ощущениям, его легкие и сердце единодушно решили отказаться от оказания услуг Зеницу Агацуме. —Произошли непредвиденные обстоятелст–… Кареглазого прервали. —Да кого ебут твои обстоятельства?! Принёс что обещал? —Иноске! А вообще…ты принёс? На последних словах Танджиро заговорил шёпотом, будто кто-то может об этом узнать. —Да, принёс. —Ну доставай тогда, ирод! Иноске не мог усидеть на месте от нетерпения, постоянно заглядывал в рюкзак Агацумы, пока тот доставал то, что нужно. Покопавшись минуты две, он наконец вытащил немного испачканный в пепле томик.***
—Поймала! А теперь вы поможете мне перестирать бельё! Незуко, несмотря на сбитое дыхание, рассмеялась. Послышались недовольные возгласы со стороны пойманного, коим оказался Иноске. —А чего это мы должны перестирывать одежду, если она и так чистая уже?! —Потому что пока мы с вами тут бегали, одежда протухла. А раз из-за вас я отвлеклась, вы будете помогать, а иначе… Камадо потянулась за метлой, стоявшей неподалёку. —Намёк понят, —Хашибира мигом отскочил от девушки, ведь она опасна в двух состояниях: в гневе и когда берётся за метлу. Ещё хуже, когда всё сразу. Все сильно запыхавшиеся, но довольные, как будто ничего и не было, пошли стирать бельё. Тревогу Незуко как рукой сняло во время игры, но возвращение, буквально, к «разбитому корыту», заставило ужасные мысли воспылать с новой силой. —Что-то случилось, Незуко? —спросил Танджиро, заметив беспокойство на прекрасном лице своей сестры. —А? Ничего такого. Просто задумалась, —Незуко понимала, что обмануть парней, у которых очень хорошо развиты органы чувств, просто невозможно, но ей так не хотелось говорить про свои тревоги. Потому что казалось, что если она произнесет это вслух, то это станет неизбежным. Жаль она не понимала, что парни разделяют ее чувства.