Press you're lips to my Sun-Kissed skin

      Когда Эдди узнал, что у Майка есть собственная машина, он забеспокоился. Теперь все семеро были достаточно взрослыми, чтобы ездить на машине. Эдди не думал, что сможет прикоснуться к коже автомобильного руля, не говоря уже о том, чтобы управлять транспортным средством на дороге. Вместо этого он был напуган. Боясь потерять то, что он и его друзья имели привычку кататься на велосипедах по городу все вместе, исследовать леса, прыгать в карьер, почти умирая от холода. Но теперь у Майка была машина. Он мог поехать куда угодно сам, независимо от того, как далеко находилось это место. Ты не мог проехать на автомобиле через густые деревья ле́са и не мог бросить его на лужайке дома своего лучшего друга, прежде чем забежать внутрь, чтобы вместе почитать комиксы. Эдди не хотел ничего менять, ему нравились друзья такими, какими они были всегда, несмотря на незначительные обиды. Для него переменой было забыть, то, кем ты был, и заменить его чем-то новым. Как он мог так поступить со своим детством? Особенно, когда было так много моментов, которые он не хотел отпускать? Конечно, он хотел выбраться из Дерри так быстро, как только мог, и никогда не оглядываться назад, но… Он никогда не отпустит те воспоминания, которые он лелеял больше всего на свете. Особенно когда дело дошло до воспоминаний о его друзьях.       Итак, в тот день, когда Майк получил свой новенький (для Майка это было новым, но на самом деле машина была избитой и заржавелой отсюда определение чьей-то «первой машины») автомобиль, Эдди и остальные его друзья согласовано загнали его внутрь. Эдди почувствовал тошноту, когда он впервые увидел автомобиль. Он осознал, что никогда даже не видел, как ездил Майк, и не знал, хорош ли он в этом или нет. Это заставило Эдди подпрыгивать от волнения, нахмурив брови так сильно, что это вызвало у него головную боль. Остальные казались встревоженными, словно не могли дождаться, чтобы ради чего-то нового, рискнуть всем, что они знали.       Когда Майк наконец приехал, все собрались, Эдди встал поодаль от других и услышал, как они начинают восклицать, смеяться и садиться на свои места. Майк приятно улыбнулся им в ответ, но на его лице проскользнула нотка волнения. Когда Эдди начал лезть за ними, он остановился, приоткрыв рот. «Где я сижу?» — спросил он, осматривая машину, чтобы найти свободное место. Майк и Билл были впереди, Ричи, Бен, Стэн и Бев кое-как втискивались сзади. Они оглянулись, как будто в подстаканниках или на полу скрывалось потайное место. Эдди почувствовал облегчение на мгновение, возможно, ему действительно не нужно было лезть в салон. Может быть, он просто скажет, что может пойти домой самостоятельно и пропустить поездку по городку, которую они запланировали. Да, это именно то, что он собирается сделать.       Эдди открыл было рот, чтобы ответить, почти выкрикивая слова, прежде чем его прервали.       — Полагаю, тебе просто нужно сесть на колени Ричи, — сказала Беверли, заставив большинство из ребят рассмеяться, особенно Билла, который так резко рявкнул, что чуть не задохнулся на пассажирском сиденье, подтверждая подозрения Эдди о том, что в машине небезопасно.       — Что? — Воскликнул Ричи. — Почему он должен сидеть у меня на коленях? — он проговорил фразу достаточно быстро, ведь ему было больно говорить такое. Он вытянул руки и зевнул, смотря на Беверли.       — Да, — согласился Эдди, стараясь не обращать внимания на слова своего лучшего друга. Он пытался придумать что-то вроде «Я могу сесть на колени к кому-то другому». Но он слишком долго думал.       — Потому что вы всегда в пространстве друг друга, — сказал им Стэн. — Почему мы должны страдать? И плюс, Эдди маленький. Не похоже, что он собирается раздавить тебя или что-то еще, — он сказал это так, как будто это было очевидно, как будто все пятеро уже знали, что так оно и будет.       Эдди недовольно простонал, наклонив голову под крышу машины, чтобы слепящее солнце не светило в глаза.       — Это так небезопасно. Что если Майк разобьёт машину? Что, если я ударюсь головой о кресло, получу травму и останусь инвалидом на всю оставшуюся жизнь? Что, если полиция увидит нас и остановит, а Майка арестуют, все из-за меня, и нас бросят в тюрьму, и мы будем жить как преступники и…       Стэн заскулил, закатывая глаза.       — Да ладно, Эдди, — сказал Майк. — Все будет хорошо, обещаю, я буду ехать медленно.       Это едва подавляло его страх, но шесть пар глаз, уставившихся на него, заставили его вздрогнуть от стыда. Он лишал их возможности веселиться, даже если это было последнее, что он хотел сделать, и все потому, что он не был готов к тому, чтобы кто-то из них вырос. Это было эгоистично. Итак, Эдди глубоко вздохнул и принял трудное решение пожертвовать собственной безопасностью и счастьем, чтобы его друзья могли насладиться поездкой.       Он с горем пополам забрался внутрь, Беверли закрыла за ним дверь. Он присел на корточки, перешагнув через пары ног, чтобы добраться до уже занятого сиденья у окна, а затем неловко сел на колени Ричи. Он чувствовал себя неуверенно, это в последнее время нервировало Тозиера. Ричи положил левый локоть на край выпирающей части дверной ручки, правую руку между ним и Беном, чувствуя себя при этом жутко неловко (ему тоже неуютно, но Эдди об этом не знал). Их друзья приглушенно хихикнули, заставляя Эдди прикрыть глаза.       — Хорошо, мы можем уже поехать? — Спросил Ричи раздражённо. Его голос был напряжен, слова почти застревали в горле. Казалось, что он задыхался.       Эдди не знал, почему он так себя вел, предполагая, что это было из-за что они жутко раздражали друг друга в прошлом, и, должно быть, он думал, что это просто очередная попытка действовать на нервы Ричи. Когда Майк наконец двинулся в путь, стало еще более очевидно, что это правда. Эдди держался за жизнь, ёрзая на коленях друга отталкивая его бедра назад. Он зажмурился, когда машина увеличила скорость. Его друзья говорили о том, что они хотят сделать летом, чем они хотят заняться позже, после поездки и о чём-то еще, на что Эдди не обращал внимания. Его всё время посещала одна и та же мысль о том, что они могут проехать мимо припаркованного полицейского, и в любую секунду он услышит, как гудят сирены, указывающие на то, что Майк должен съехать на обочину.       Эдди инстинктивно откинулся назад, прижавшись спиной к груди Ричи, пытаясь не смотреть в окно. Ричи вздрогнул, подняв руку, чтобы схватить Эдди за бедро, чтобы успокоить его.       Он открыл глаза, чтобы наконец посмотреть на улицу, осматривая магазины, закусочные и аптеки. Там гуляло много людей. Малыши с вытекающим из рожка мороженым и пары, идущие за руку с переплетёнными пальцами. Взрослые с большими кошельками и опущенными плечами, устало глядящие на своих диких детей. Было начало июня, солнце, наконец, начало светить после холодной зимы, которая не покидала Дерри даже весной. Эдди любил лето, это было единственное время года, когда он мог быть собой, среди своих друзей, а не дома, со своей матерью.       Они ехали за город, по старой гравийной дороге, по которой они иногда ездили, чтобы спрятаться от всей суматохи в Дерри. Здесь почти не было людей, за исключением одной машины, едущей с противоположной стороны. Дорога была усажена деревьями, их листья торчали в разные стороны и тихо раскачивались, создавая тень. Он хотел быть под одним из этих деревьев, сидя прямо под ним, а не в машине. Находиться здесь теперь было более терпимым, но он все еще не понимал привлекательности получения автомобиля. Социальный статус? Хвастовство правами? Способ сбежать из дома, который на самом деле был просто домом, чтобы можно было на время забыть обо всем? Эдди не мог знать, пока не проверит на личном опыте. Что он точно не собирался делать в дальнейшем будущем. Это было то, что он слышал о приобретении собственной машины — слухи.       Эдди вдруг почувствовал, как твердый член Ричи внезапно прижался к его заднице, когда машина наехала на шишку. Ричи подпрыгнул, издав грустный приглушенный шум.       Эдди застыл на месте, сосредоточившись только на странном ощущении, на том, что было под ним. У него перехватило дыхание. Боже мой, подумал он. Блять Что за хрень. О, черт возьми, Господи… Он будто выступал с докладом перед классом, запинаясь и делая ошибки в своих словах. Будто впервые рассказал своей матери, что знает о том, что его лекарства — плацебо. Словно Генри Бауэрс на глазах у одноклассников кричал, что он педик. Его сердце рухнуло вниз, руки начали дрожать. От ужаса, боязни, растерянности. Что он должен сделать? Что должен сказать? Почему это происходит с ним?       Ричи наклонился вперёд, его дыхание стало быстрым, и он шептал парню на ухо:       — Черт, Эдс, бля, мне чертовски жаль. Я не-… я не-… Ты просто давишь на мой-       Машина наехала на еще одну кочку, и Эдди почувствовал, как основание члена Ричи сильнее упирается в его ягодицы, заставляя Тозиера тихо ахнуть. Эдди обернулся и сердито прошептал:       — Какого чёрта, Рич?! Что за хрень? Почему ты-       — Я ничего не могу с этим поделать!       Эдди попытался наклониться вперед, но в итоге сделал только хуже. Он быстро посмотрел на своих друзей, молясь, чтобы они ничего не заметили. К счастью, они были вовлечены в разговоры между собой, совсем не обращая внимания на парней. Он почувствовал, как Ричи прижался лбом к его спине, жест, который он должен был считать странным, но никак не милым. Подъем в тротуар не прекращался, Ричи в конце концов схватил его за бедра обеими руками. Он тянет меня вниз? Он… Он насаживает меня на свой член? Стоило под шинами появиться трещине, выбоине или камню, Ричи дёргал Эдди вниз, оправдывая это реакцией. Эдди повернул голову назад. «Ричи что…»       — Просто позволь мне… — Ричи протолкнул свой член сквозь ткань собственных джинсов и шорт Эдди, увеличивая трение у его заднего прохода.       Эдди громко выдохнул, опустил голову и отвернулся к окну, стараясь таким образом «скрыться» от других. Это было намного хуже, чем полицейский, который задерживал их, потому что он не сидел должным образом. У него сложилось впечатление, что в любой момент его друзья могут посмотреть на него и заметить, что его лучший друг собирается вцепиться в него прямо там. Эдди скрежетал зубами, его лицо быстро заливалось краской, как разлитый напиток на столе. Он посмотрел вниз, с ужасом осознавая, что ткань его штанов неприлично сильно натянулась. Эдди сразу же прикрылся, опустив руки. Что происходит? Что он должен сделать? Почему его телу нравится это? Ведь Ричи был мальчиком. У него не было сисек или длинных волос, и он не носил юбки. Он не одевался в розовое, не красил ногти и не играл в куклы. Он был неухоженным долговязым мальчиком, с грязными ногтями и кривыми зубами. Он грубо шутил, чавкал и у него был член.       Эта мысль вызвала у Эдди стон, почти бесшумный, слава Богу. Ричи слышал это, Каспбрак знал, что он слышал, потому что тот немного ускорился, громко дыша через нос, обжигая горячим дыханием шею Эдди, прежде чем он сделал несколько длинных толчков. Вскоре Эдди почувствовал какую-то влагу на задней стороне своих шорт после того, как Ричи полностью остановился, закрыв глаза. Он только что…       — Хэй, Эдди, — вдруг сказал Билл с переднего сиденья.       Глаза Эдди широко раскрылись, его тело вздрогнуло, когда он подумал: «О Боже, о черт, нас поймали, они возненавидят меня, они с ума сойдут…»       — Ты хочешь посмотреть «Бэтмен возвращается» или «Чужой 3»?       Сначала Эдди не понял. Брови сжались, образуя тонкую линию между ними. Он был уверен, что на него и Ричи будут кричать, возможно, даже скажут, что оставят их там, на обочине дороги, чтобы они самостоятельно добирались до дома.       — Я… — Он покачал головой, пытаясь ответить, но все еще чувствовал, как Ричи расслабляется под ним.       — Бэтмен, — наконец сказал он.       — О боже, — пробормотал Стэн — Я же говорил тебе, что нужно было сначала спросить Ричи. Теперь Ричи должен «разорвать галстук»*, — сказал он со стоном.       — Извините, — ответил Билл со смехом, признав, что это правда, и да, это было плохое решение, ведь Ричи всегда выбирал то, что не хотели смотреть остальные. Только что, Билл предоставил ему прекрасную возможность сорвать их планы. — Ну так что, Рич? Чужой или Бэтмен?       Ему потребовалось некоторое время, чтобы сказать что-нибудь, совершенно противоположное, что свойственно Ричи Тозиеру, тихое и сдержанное. «Чужой», — сказал он грубым голосом.       Половина из ребят застонала, остальные аплодировали. В ответ Эдди хотел сказать «пошёл ты!», конечно же, ему пришлось выбрать другой вариант! Он знал, что это просто подло. Но у него были более насущные проблемы, как, например, тот факт, что его лучший друг только что кончил в штаны от трения о задницу. Эдди скрестил лодыжки, кусая губу. Он заметил, что они едут обратно, и облегченно вздохнул. Позади него Ричи был жестким и неподвижным, как доска, не издавая ни единого звука или просто незначительного движения. Эдди хотел, чтобы он сказал что-нибудь, что угодно. Глупая шутка или извинения, ему было все равно. Но ничего не услышал, кроме этой ужасающей тишины.       Они собирались в кинотеатр сейчас? После нескольких минут езды они проехали мимо дома Бена и Эдди, укрепляя его мысли. Нет! Что мне с этим делать? Он чуть не заплакал, когда они припарковались на переулке возле кинотеатра, его друзья выходили из машины один за другим. Он поспешно открыл дверь, соскользнув с колен Ричи на тротуар. Когда его ноги коснулись земли, он побежал, отводя взгляд от других.       — Эдди! — окликнул его Бен. — Куда ты идешь?       — Мне нужно в уборную, — крикнул он через плечо, на мгновение замедляясь. — Можешь купить мне билет? Я обязательно верну долг!       Он изо всех сил старался спрятаться между прохожими на тротуаре, отчаянно надеясь, что он делает достаточно, чтобы спрятать стояк в шортах. Возможно, это был самый неловкий момент в его жизни. Если бы можно было сравнить время, когда он шел в класс и спотыкался, падая на пол перед всеми или, когда мать привела его в дом тети и рассказала ей о большинстве его личных секретов, с этим моментом, то определённо можно было бы сказать, что он перевешивает чашу весов. Эти переживания были почти ничем для Эдди тогда, когда он вбежал в пустую ванную комнату кинотеатра и заперся в первой кабинке (первая кабинка всегда была самой чистой из-за того, что все считали её самой грязной). Кончики его пальцев дрожали, голова кружилась от мысли о том, что произошло. Он осторожно, мучительно медленно, накрыл сиденье туалетной бумагой. После того, как с этим было покончено, он стоял на месте, глядя вниз. Он пришел сюда, чтобы… Эдди покачал головой. Нет, он не мог. Он не будет делать это.       Но Эдди было очень тесно в своих шортах, и теперь он не видел никаких признаков остановки. Если бы он сел, если бы он действительно кончил, что бы это значило? «Я не такой», сказал он себе. «Я не… Мне не нравится это». Он снял шорты и нижнее белье одним плавным движением, развернулся и сел. «Меня это не заводит». Сначала Эдди мягко обхватил себя, снова прикусив губу. Он думал о том, как тёрся о Ричи на его бедрах. «Я люблю девочек». Лоб Ричи на его спине. «Я не какой-то…»Эдди провёл большим пальцем по головке своего члена, растирая на нем сперму, когда подумал о том, как Ричи толкается в него. Он застонал. «Я не дрочу на него, я дрочу, потому что…» Тем не менее, он подумал о том, что Ричи кончил в штаны от того, что Эдди просто слегка врезался в него, когда они наехали на кочку, и заскулил, увеличивая скорость руки. Ему просто нужно было покончить с этим, чтобы он мог продолжить свой день и забыть, что это вообще случилось. Это, однако, было легче сказать, чем сделать.       Он был уже совсем близко, стремясь отпустить свое позорное напряжение в его шортах. Эдди делал это не часто, и он определенно никогда не делал этого так быстро. Он пытался внушить себе, что это все потому, что он просто хотел покончить с этим, игнорируя другие варианты. Он откинул голову назад, чтобы не видеть себя, он почти кончил.       — Эдс? — он услышал за дверью кабинки неловкое, робкое слово, которое, несомненно, произнес Ричи Тозиер.       Эдди подпрыгнул, как в машине, только на этот раз, опасаясь, что врасплох его застанет Ричи, а не другие. Что бы он подумал? Он набрался достаточно смелости, чтобы ответить, отпуская руку. — Да? — Он громко выдохнул, почти задыхаясь.       Потрепанные туфли Ричи были смутно видны под дверью, одна непрерывно постукивала по плитке. Некоторое время он молчал, между двумя мальчиками раздавалось прерывистое, беспокойное дыхание. Его присутствие заставило Эдди дрожать и нервничать, с беспокойством ожидая следующего действия другого.       — Ох, — начал Ричи. Сейчас он был совсем не похож на себя. — Бев хотела узнать, хочешь ли ты добавить масла в свой попкорн, — сказал он ему непринуждённо, как будто был занят чем-то другим. Вероятно, своими собственными мыслями.       Он был шокирован тем, что услышал: это было неожиданно и совершенно не в тему. Он бездумно сжал свой член, поджав губы в тонкую линию. О, так что мы просто игнорируем это? Слава Богу.       — Конечно! Кто отказывается от масла в попкорне? — спросил он, стараясь изо всех сил звучать бесстрастно, но с треском провалился.       Ричи издал смешок, лишенный каких-либо настоящих эмоций.       — Маньяки. Как Стэн.       Эдди неловко засмеялся, заставив их замолчать. К его удивлению, парень услышал, как шаги Ричи отдаляются от прилавка, и он выходит, закрывая за собой дверь и оставляя его в одиночестве. Он хотел вздохнуть с облегчением, но почему-то, вдруг почувствовал себя обманутым и брошенным. Конечно, он был благодарен за игнорируемую ситуацию, но ничего не мог с этим сделать. Он хотел услышать, что Ричи скажет по этому поводу. Должно быть, он был слишком взволнован, чтобы поговорить.       Эдди нерешительно закончил, получив посредственный оргазм взамен на унижение, которое он испытал, прежде чем вымыть руки и встретиться с друзьями в холле кинотеатра, ничего не сказав и ни разу не вглянув на Ричи.       Время, которое он провел за просмотром фильма, было проведено, по большей части, у него в голове. Ричи сидел на месте рядом с ним и, как всегда, когда они смотрели фильм, они болтали, из-за чего друзьям приходилось затыкать их, потому что они были ужасно надоедливыми. Эдди нравилось, как они шикали, как Ричи шептал ужасные шутки ему на ухо, и он смеялся над тем, насколько они плохие. Не из-за чего-то особенного, просто потому, что он был его лучшим другом, вот и все. Тем не менее, он скучал по этому. Сейчас Ричи был на противоположном конце ряда, на котором сидели друзья. Эдди смотрел на него несколько раз, каждый раз видел одно и то же: Ричи задумчиво уставился в пол.       После окончания фильма Эдди шёл домой один, не в силах набраться смелости и снова покататься в машине, особенно когда ему пришлось бы снова сидеть на чьих-то коленях всю дорогу. Он поблагодарил Майка за поездку, рано покинув группу друзей, и поспешил в безопасное место — к себе домой.