И что теперь делать, когда стала принцессой?..

      Во-первых, я не собираюсь отступить от идеи обучиться магии - я продолжу искать любые упоминания, все, что угодно, только бы найти зацепку. Во-вторых — мне необходимы средства для существования, и у меня назрела еще одна идея...       С поиском места случился облом, и это уже абсолютно понятно... А разгуливать повсюду с этими цацками, это вот уж вообще не вариант. Так что мне нужно что-то более надежное, и такое, о чем никто уж точно не сможет догадаться. И, кажется, есть одно такое дельце: я начну писать книгу. Да, уж повозиться придется, да еще как: мне нужно, чтобы это соответствовало нашему времени, и, чтобы это продавалось не только в империи, но и далеко за ее пределами. Это могло бы стать моей защитой, да еще и какой: сумма гонорара уже могла бы помочь, пусть даже на первое время. А дальше, если книга обретет популярность, я смогу продолжать в том же духе!.. Только вот над публикацией придется заморочиться, еще как заморочиться... Я не смогу публиковаться открыто, придется представиться анонимом, а значит, мне нужен человек, которому я смогу доверить такое. Просто задумайтесь: девчонка, которой даже 10 лет не стукнуло: публикует серьезную книгу... Это провал. Кем бы я ни была, это провал. На смех поднимут, и это в лучшем случае. И к тому же, я желаю всеми силами скрыть такое от Клода: в противном случае, чуть что-то пойдет не так с ним — в бега я уже не брошусь, скрыться не смогу. Найдет на раз-два, стоит мне где-то засветиться... И, боюсь, попрощаюсь не только со своими творениями, но и с жизнью.       Слишком рано бить такую тревогу, тем более… Те «семейные посиделки» я пережила. Да еще и, видимо, очень хорошо пережила.       Сама удивилась, что пара слов заставят Клода улыбнуться. Ну, как улыбнуться… Слегка еле-еле уловимо сошел до таких букашек, как я, и усмехнулся еле уловимой улыбочкой, Мона, ты Лиза наша, еб вашу мать, посмотрите на него!       А все случилось после того, как Атанасия почувствовав прилив энергии, будто ред була бахнула и сникерсом закусила, выдала кое-кому слова «мой папочка». Челюсть у папочки почти отпала, но, к счастью, от (приятного, как я поняла) удивления, а не от желания снести мне башку.       Так что пережила я нашу роковую встречу еще очень даже хорошо, чего не сказать о Лили… Вот у кого нервные клетки почти все разом совершили вчера массовый суицид. Ведь после того, как меня не оказалось в постели… В рубиновом дворце случилось что-то страшное. Если говорить мягко: переполох. А когда меня, через пару часов, нес на руках ко дворцу Феликс – клянусь, я не видела на лице Лили такой эмоции раньше. Это не просто гнев – это кровавая ненависть. И направлена она была на этого рыжеволосого мистера. - Мне велено передать, что в ближайшее время Его Величество ждет принцессу Атанасию к себе в гости. Ожидайте приглашения.       И все, он развернулся и ушел. И даже не увидел, какие у всех лица случились: такая странная смесь, вроде бы и радость, неожиданность, но вместе с тем... Страх? Наверное, это именно тот случай, когда никому не понятно: плакать тут или смеяться, вот почему никто не может выдать адекватную эмоцию... Только одна Лили места себе не находила, и на ее лице не было ни капли радости. Я могу понять ее, это вовсе не сложно: она падала в ноги Клоду ради меня, она видела, на что он способен, она в ужасе... Не волнуйся, Лили, я...

Я сильнее, чем кажусь.

- Моя милая принцесса, Вам пора ложиться спать. - Лили, не уходи, побудь совсем немного со мной. - Что-то беспокоит Вас? -...Ати просто хочет послушать колыбельную... Когда Лили поет, на душе таак светло становится! Лили, споешь мне? - Конечно, золотко мое...       Голос такой нежный, спокойный, ласковый... Рука гладит волосы, будто бабочка порхает с локона на локон.

***

      Незаметно пролетели следующие пару дней, и вот в руках Лили долгожданное злосчастное приглашение... от самого Клода. - Целых 5 лет мы не виделись с тобой, Лилиан Йорк. - Долгих лет жизни и процветания, Ваше Величество.       А Лили хорошо держится, представить даже не могу, насколько у нее крепкая сила воли... Выглядит такой спокойной. Хотя, я представить не могу, что у нее сейчас внутри... Держись, Лили, я благодарна тебе за все... Мне так жаль, что ты опять вынуждена встретиться с ним. - Я сразу перейду к делу, думаю, это было неожиданным: мое приглашение. Столько лет я был поглощен делами империи, из-за них у меня не было достаточно времени, чтобы уделить его моей единственной дочери — принцессе Атанасии. Но, вижу, что Атанасия выросла здоровым ребенком, и, даже некоторым основам образования, видимо, обучена. Это благодаря тебе, Лилиан.       Основам? Это типа «не такая уж и тупая пробка»? Или я накручиваю себя? Либо у него какая-то неприязнь ко мне, либо он так коряво комплименты говорит, чтобы они звучали, как полу-оскорбление. И какие там были дела? Убить всех сегодня, или...завтра? Ладно, Атанасия, выдохни... Опять все будет на лице написано. На солнце, слепящее глаза, в этот раз уже никак не свалить вину... - Это честь для меня, Ваше Величество. - Как бы то ни было, теперь, я беру на себя ответственность за жизнь и образование моей дочери. Я буду растить ее, и восполню потерянные годы. Так что, работы у тебя поубавится, Лилиан.

КАВО БЛИН ТЫ ТАМ РАСТИТЬ СОБРАЛСЯ?

      Что? Это он мне улыбнулся? Вау, а он умеет улыбаться, оказывается... так, не кривим лицо, Ати, нужно улыбнуться в ответ. Вот странный тип, конечно. Улыбнулся, и уже совсем другое лицо, будто это выражение безразличия немного сходит...как маска. Действительно, как я сразу не заметила, это выглядит, словно маска... Откуда такое чувство, я будто знаю, что его лицо совсем не так должно выглядеть.       Опять понесло в какие-то лирические дебри... Откуда мне знать, какое там у него лицо? К тому же, сам взгляд все равно такой же, будто коварный хищник наблюдает за каждым твоим действием... Будто он ведет на тебе охоту и просто выжидает выгодного для него самого момента. - С этого дня к моей дочери будут относиться так, как надлежит относиться к настоящей принцессе.       Я действительно изменила происходящее... Я досконально помню события из начала новеллы, те первые главы. В пятилетнем возрасте она точно не встретила его, а уж признать своей дочерью... Он этого никогда не сделал, вплоть до ее смерти. А дальше?       Дальше мне уже было неинтересно дочитывать, так что... Не знаю я, что там было. Почему я постоянно пытаюсь сравнить историю? Теперь все это со мной, и какая разница, что было в рассказе, когда есть я, и я — настоящая?.. Я хочу просто жить, а не существовать по сценарию, играя за свое выживание.       Вот и Лилиан переживает о моей жизни, так крепко сжала мою руку, когда мы выходили из дворца... наверное, она даже сама не почувствовала, насколько сильно держит меня. Она боится, и... я дорога для нее. А она — для меня. - Все будет хорошо, Принцесса. Все хорошо, солнышко мое... Все...       Обняла меня так крепко, и думает, я не почувствую, как горячие слезы стекают по ее щекам. Пытается сделать все, чтобы я не заметила, чтобы я не стала переживать... - Лили... спасибо, Лили. Ты — самая лучшая. - Мое золотце, ты, ты самое мое дорогое сокровище...       Так начались наше «наверстывание упущенного» с Клодом, невроз у Лили, тахикардия — у меня, и заторможенность у Феликса. Ну, а точнее, начались наши периодические встречи с папочкой.       Пусть такой расклад сперва казался чем-то вроде попытки суицида, но, наблюдая, как Клод начинает оживляться... товарищи, тут сразу нужно пояснить: в таком тяжелом случае, какой мы имеем честь наблюдать с этим типом, оживляться — это моргать более 2х раз за 10 минут, переводить взгляд прямо на меня, слушать (ну, или хотя бы делать вид, что слушаешь), что-то спрашивать, и... вот эта его улыбочка Мона Лизы пробивается теперь почаще. - Мне кажется с нашей последней встречи ты пополнела.       Ооо, да, ну конечнооо, ведь это те самые знаменитые случаи, когда за 2 дня люди набирают 100 кг, по рен-тв еще показывали! Вот я как раз из тех людей. Какой же он болван, честно! Вот что таким образом можно пытаться сказать? Пополнела? Как не пытайся оправдать мудака, оскорбление — это оскорбление. Как же мне научить его манерам?.. Возможно ли это вообще?.. Ладно. А я буду идти от обратного: - Хихик, а ты тоже такой красивый, папочка! А цвет одежды такоой белый... Очень-очень красиво! Папе такое идет!       Вот оно. Этот взгляд: он не ожидал такого услышать... Почему? Он не слышит комплиментов в свой адрес? Нет, нет, дело не в этом. Он слышит слишком много «комплиментов», которые на деле — пустышка. Чушь. И он — чувствует это. Как бы это ужасно не звучало, я понимаю его, потому что я понимаю это. Когда лицемерят вокруг, и ты просто хочешь закрыть уши. Вот почему с ним сработает только искренность. Вот почему он ошалел сейчас.       С каждой встречей он действительно проявлял больше внимания. К примеру, как-то я разболталась о тортиках, и сказала, что обожаю все шоколадное, клубничное и вишневое. И когда украшают цветами. - Повара умеют делать такие цветочки... а они ведь сооовсем маленькие! Это трудно... наверное. Но так красиво! - Ты так любишь цветы? - Конеечно, Ати любит цветы. Они красивые. А белые лилии больше всего люблю, у них такооой аромат!! Голова может закружиться... - Ты знаешь, вокруг лилий ходит много легенд. Самая красивая гласит о том, что лилия — это прародительница всех цветов на нашей земле. - Правда-правда? Такая легенда есть? - Да. Позже этот цветок стали связывать с чистотой, счастьем... А еще с неимоверной силой духа. Поэтому некоторые считают, что лилия — это грустный цветок. - Папа, а почему грустный? Ведь ты же сказал, это символ силы духа? Разве это плохо? - В том-то и дело: из-за такого значения этот цветок принято дарить людям, которые переживают утрату близкого. Изначально предполагалось, что такой цветок вернет убитому горем человеку веру и силу. Но, шли столетия, и, среди людей молва меняла суть самой легенды. Так они позабыли об истинном предназначении такого подарка, и обрекли цветок стать символом печали и скорби.       Я знала все это. Лилии — мой любимый цветок, такой мощный символ. Но то, что он рассказал мне все будто моими же словами... Это удивительно. А еще, это - первый его такой длинный монолог. Впервые я слышу его так долго, и он так спокойно рассказывает мне что-то. Обычно говорю-то я... - Это удивительно. - Что ты сказала?       Я что-то не так сказала? Почему вдруг он так реагирует... А во взгляде такое удивление... - ...папа, ты рассказал очень красивую легенду... это удивительно красиво. Вот это я и сказала. - Это звучало очень... по-взрослому. Я вижу у тебя все достаточно хорошо со словарным запасом... Для твоего возраста хорошо. Расскажи мне, чему ты уже обучалась?       По-взрослому значит... Пытается скрыть, но в действительности — он в шоке был. Но я тоже блин, хороша... Еще б его эпитетами засыпать стала, чтоб у него шарики за ролики заехали. Дети, блять, так не разговаривают, Атанасия! Что за «это удивительно»? Ээх...       Но, вообще-то, вроде пронесло... И даже оживился он как-то. А еще, к следующей нашей встрече у меня были шоколадные, клубничные и вишневые тортики... И все это — украшенное разнообразными цветами. Как все это было красиво — я словами передать не могу...       Вскоре я еще несколько раз убедилась в том, что именно мои оживленные беседы с ним, настоящие эмоции, вот что играет решающую роль. Да, я еще пару раз выдавала свои перлы в стиле: «ох, вот это история: захватывающе!», однако, к таким высказываниям Клод относился более чем хорошо, даже с интересом. И как-то я рассказала ему, что бегала в библиотеку, смотрела разные книжечки... Естественно я не стала упоминать, что я все эти книжечки от корочки до корочки изучила, и так и не нашла нужного магического трактата, еб вашу мать, куда вы все нужное от меня спрятали? Я лишь сказала, что читала то, что смогла осилить, предложения, которые могла понять... И Клоду это даже показалось забавным. Хотя я не поняла, что его заставило улыбнуться. - Я тихо прокралась во время дневного сна в библиотеку, и искала книгу, которая мне понравится... и мне понравилась книга в зеленой обложке, я взяла ее с собой, чтобы Лили почитала мне ее. Но я не стала рассказывать, что я сама нашла книгу... Поэтому я просто ее положила на место той, которую Лили мне обычно читала. И когда вечером она начала читать, то... остановилась, покрутила книгу... Вдруг покраснела, сказала, что мне эта книга не подойдет по возрасту, и быстро извинившись удалилась. Больше я той книжонки так и не видела... Так и не понимаю, а что там было внутри?       Вот тут Клод почти засмеялся. А я, на самом деле, выбирая ту книгу, пролистала первые 20 страниц, и решила, что это самый обычный стандартный роман, и, пусть я не любитель такого, но вот засыпать под это — самое то. И я соврала насчет единственного: книжечку я-то нашла позже, и вот позже поняла, почему Лили покраснела и удалилась. Ну я же не думала, что автору вдруг взбрендит добавить постельные сцены прям вот со всеми описаниями! Я думала, что сейчас такое под запретом... Так что я понимаю, почему Клода это развеселило.       Так прошли еще несколько встреч, где я чувствовала себя принцессой сладкого королевства, вся в тортах и цветах, а рядом... граф Дракула в добром расположении духа (пока что).