Вспомнить всё

       Сестра выбежала из комнаты, вся в слезах и в истерике. Я сразу же схватила ее, и обняла так сильно, как только могла. — Слава Ангелам, — прошептала я, — ты жива! — Энни, — сказала Джо, — как ты узнала? Я же, — замялась, — только что собиралась звонить тебе! — У меня, — слёзы подступили к горлу, — неважно. А где Изабель? — В больнице, — ответила она, — состояние тяжелое. А дядя, — замялась, — и Мариз, — плачет. — Знаю, — смотрю в потолок. Я быстро рассказала Джо про Сэма, и попросила сделать вид, будто она видит его впервые. Она понимающе кивнула. В комнату вошли братья, и увидев нас, облегченно выдохнули. Джо рассказала, что они выходили из супермаркета, когда началась стрельба. Какой-то парень просто обезумел, и вошел в магазин с автоматом Калашникова. Дядя и Мариз складывали продукты в пакеты, а Изабель и Джо отвозили тележки на место. Парень убил Харвеллов сразу, а Изабель, которая прикрыла Джо, серьезно ранил в грудь. В тот день он забрал жизни 18 человек. Сам стрелок находится в камере под стражей. Вину свою признает, говорит, что неделю назад, ему в очереди нахамили и он решил отомстить. Урод. В общем, всё, как я и видела, или же, как показал Мавеорн. — Джо, — устало сказал Дин, — мы гнали почти целые сутки… — Да, — часто заморгала, — надо вас заселить, пойдем, — улыбнулась, — покажу комнаты. Дин и Сэм кивнули и взяли сумки, поднимаясь на второй этаж дома. Я схватила куртку, и была уже готова ехать туда, где сидит эта тварь, с целью прострелить ему голову. Но, когда я села в машину, и вставила ключ зажигания, меня за руку схватил Сэм и вытащил из салона. — Пусти! — рыкнула я, впиваясь ногтями ему в руку. — Нет, — спокойно ответил он, стерпев боль, — я не пущу тебя, — захлопнул дверь машины. — По-хорошему, — крикнула я, — Сэм! — Да хоть по-плохому, — он обнял меня, не давая возможности вырваться, — я не пущу тебя, Энн, — повторил он. Я понимаю твое состояние, — еще крепче, — после гибели Джесс, я целый месяц не плакал, даже не думал о том, что ее больше нет. А после, — замялся, — мы были в доме, будучи «агентами» и на столе, я увидел овсяное печенье с шоколадом, которое она пекла мне, я еле сдержался, а когда мы вышли из дома, меня прорвало, — он заговорил чуть тише, почти шепотом, — я рыдал без остановки, около недели. Отказывался есть и пить, Дин слушал мое нытье по двадцать часов в сутки, а иногда, — смеется, — давал мне по голове. Я это к тому, что такое можно пережить, или, — замялся, — попытаться, когда рядом есть тот, кто выслушает тебя. — Сэм, — прошептала я. — Если хочешь плакать — плачь. Не хочешь — просто обнимай меня. Странно, но, я как-то растерянно засмеялась, и почувствовала какое-то странное напряжение внутри меня. Будучи придавленной к его груди, и вдыхая аромат охотника, я медленно выдохнула, пытаясь успокоиться. Но, не помогло. Я почувствовала, как слезы начали набухать в уголках глаз, я всхлипнула несколько раз, после чего, слезы полились одной бесконечной волной, которая душила силой своей боли. Сэм начал медленно покачивать меня из стороны в сторону, как ребенка, прижавшись подбородком к голове. Я рыдала навзрыд, внутри все сжималось, безжалостно сжав кофту на теле Сэма, я царапнула его грудь. Сэм терпеливо ждал, пока мне станет легче, и перебирал пальцами мои волосы. — Я, — замялась, — не смогла уберечь их, — от этих слов, слезы вновь полились градом, — я любила дядюшку. — Я знаю, — он погладил меня по волосам. — Хочу вернуть их, — прошептала я. — Ты же знаешь, как никто другой, — он поцеловал меня в макушку, — мертвым место среди мертвых. — Да… Сэм, — я посмотрела на него. — Что такое? — он улыбнулся. — Вы же не оставите меня? — вытерла рукавом слезы. — Мы не оставим тебя, — он провел пальцем по моей нижней губе, — никогда. Нас здесь и быть не должно. Я еще долго плакала, вырёвывая душу. Не сдерживаясь. Плевать на внешний вид. Спустя время, боль, которая сидела внутри меня, наконец-то начала утихать, давая мне возможность успокоится. Сэм почувствовал то, что мне стало легче, и слегка ослабил объятия, протянув мне платок. Сквозь слёзы, дрожь и икоту, я нашла в себе силы улыбнуться ему. — Ужасно выгляжу, да? — улыбаюсь. Длинные пальцы охотника приподняли мой подбородок, вынуждая заглянуть в самые глаза. — Нет, — улыбнулся, — ты выглядишь как девушка, о которой хочется заботиться. Потрясающе красивая девушка. Пойдем в дом, — его губы ласково коснулись моего лба, — налью тебе чаю, укрою пледом, м? — Да, — киваю и улыбаюсь, вытирая сопли, — хорошая идея, — я приподнялась и поцеловала его в щечку, — спасибо, Сэм. — Тебе не за что благодарить меня, — он протянул мне свою ладонь. Вложив руку в неё, наши пальцы переплелись, и мы вошли в дом. Обессиленная, я еле как допила горячий чай, и даже не заметила, как уснула в объятиях Сэма, который что-то читал на ноутбуке.

Неделю спустя

       Нам пришлось немного повременить с похоронами, так как Изабель уже пошла на поправку, немного. Ради неё мы и перенесли их. Некоторые охотники, которые знали дядюшку и Мариз, при первой же возможности прибыли на ферму, чтобы почтить их память. Полный дом охотников. Дин и Сэм, всё же были у того парня, который устроил стрельбу в магазине. Меня не взяли, так как, боялись, что я могу ему голову прострелить. Правильно. Дастин — так зовут стрелявшего, полностью признал вину и ничего не отрицал, а лишь улыбался и смеялся, рассказывая о том, как это приятно — убивать беззащитных людей. По словам старшего Винчестера, он сам еле сдержался, чтобы не пристрелить его там же, а младший Винчестер сказал, что парень абсолютно чист, и не был одержим демоном, так как провалов в памяти нет. — Энн, — Сэм подошёл ко мне и обнял, — парень был в адеквате, когда всё произошло. Он просто псих. Я обессиленно всхлипнула. — Мне жаль, — гладит по спине. Джо познакомила нас со своим парнем — Мэттом. Она сказала, что проверила его, и он — 100% человек. Милый парень, имеющий темные глаза и волосы. Немного выше Дина. Вся семья Мэтта работает в сфере медицины, ну, и он тоже. — М-м-м, — недовольно промычал Дин глядя на него, — доктор Мэтт. Как перспективно… Джо лишь цокнула и закатила глаза. По её реакции было видно, что они вообще никак не выяснили отношения в тот раз, когда возможность у них была. Ладно, их дело. Дин скучает по ней, очень сильно, и это видно невооруженным глазом. Но, мы с ним понимали, что наше присутствие в её жизни — бомба замедленного действия, время взрыва которой — неизвестно. — У меня сердце биться перестает, когда я вижу её, с этим, — замялся, — козлом. — Знаю, Динчик, — приобнимаю и кладу голову на плечо, — знаю. — Убьем его? — Давай, — смеюсь. Нам с Джо, с каждым днём становилось всё хуже и хуже. Слезы перестали течь из глаз, а пустота, пожирающая изнутри, становилась всё больше и больше. Теперь, мы остались вдвоем. Совсем. Забрав урны из крематория, на следующий день, состоялись похороны дяди и Мариз. Всю проповедь священника, я не могла оторвать глаз от урн, которые стояли на земле. Он говорил что-то о душевной близости, о равновесии, спокойствии и благоразумии, и о лучшем мире. А есть ли он, для нас — охотников? Признаюсь, я даже не слушала, вновь позволив себе, в успокаивающих объятьях Сэма, провалиться в пучину скорби и боли. Слёз уже не было. Я уверена в том, что за это стоит благодарить Сэма и Дина, который каждый раз, глядя на меня, подмигивал мне и улыбался, выражая свою поддержку. Священник, который прибыл с нами на кладбище, дал нам слово, как самым близким родственникам. Джо отказалась, мотнув головой, поэтому, пересилив дрожь в коленях, я вышла чуть вперед, глядя на толпу охотников. Я никогда не любила читать что-то по бумажке, поэтому, сложив все силы в кулак и нелепо мотнув головой, произнесла:  — Думаю, — улыбнулась, — дядюшка бы мне вломил за то, что я читаю по бумажке речь на его похоронах, верно? Кто-нибудь из вас, когда-нибудь видел, чтобы эти двое слушали чьи-либо советы и подсказки? Некоторые охотники соглашаясь — посмеялись. — Томас — заменил нам с Джо отца, а после, — замялась, — и мать. Мариз — стала его самой сильной любовью в жизни, и, подарив её ему, окутала и нас. Надежности, силе и смелости дядюшки, могли позавидовать многие. А доброта, любовь и искренность Мариз, всегда была её главной изюминкой. Они строили семью, хоть, и недолго. Но, всё же, — взглянула на надгробные плиты.

Thomas Andrew Harwell September 21, 1961 — July 31, 2010 Marise Samantha Lightwood Harwell January 6, 1963 — July 31, 2010

— Скорее всего, — продолжила я, — если я попрошу всех тех, кому дядя и Мариз хоть раз в жизни помогли, поднять руку — все руки окажутся в воздухе. Это то наследие, которое они оставили нам — память и благодарность за поступки. Давайте же, оставим это у себя, и будем помнить это. Под аплодисменты я вернулась к ребятам. Сэм приобнял меня и прошептал: — Ты молодец, — целует в висок. Когда урны были закопаны, то, мы вернулись в дом, чтобы устроить поминки в виде фуршета.

Пару дней спустя

       Мы сидели и читали всё, что хоть как-то касается Евы и Мавеорна. Звонок в дверь. Открыв дверь, я увидела низкорослого мужчину в очках и с папкой в руках. — Чем могу помочь? — спросила я, глядя на него. — Мне нужны Энн Адель и Джоанна Бэт Харвелл, и Изабель София Лайтвуд, — произнёс мужчина. — Я — Энн, — улыбнувшись, протянула руку, на которой было серебряное кольцо. — Эдвард Харрис, — пожал руку, — я — нотариус покойного мистера и миссис Харвелл. — Ох, проходите, — отхожу в сторонку, давая мужчине вступить на ковер, под которым демонская ловушка. Чист. — Ребята, — я посмотрела на братьев, Джо и Иззи, — это мистер Харрис — нотариус дяди и Мариз. Поднявшись, парни пожали ему руку. — Всем добрый день, — он улыбнулся, — итак, я приехал сюда для того, чтобы зачитать последнее волеизлияние Томаса и Мариз. Кто из вас является Изабелью Софией Лайтвуд? Иззи устало подняла руку. Джо подсела к ней и обняла её. Достав конверты, сделанные из белоснежной бумаги, он посмотрел на неё. — Начну с вас, — он открыл конверт, и достал лист бумаги, — Я, Мариз Саманта Лайтвуд Харвелл, находясь в здравом уме и твердой памяти, после смерти, желаю, чтобы, всё мое имущество, в том числе движимое и недвижимое, которое будет находиться в моей собственности на день наступления моей смерти, я завещаю Изабель Софии Лайтвуд, моей единственной дочери. После смерти Мариз, Изабель унаследовала квартиру в Мичигане и машину. — Теперь, — он посмотрел на меня, а после и на Джо, — как я понимаю, вы — Энн Адель и Джоанна Бэт? Киваем. — Я, — начал Эдвард, — Томас Эндрю Харвелл, находясь в здравом уме и твердой памяти, после смерти, желаю, чтобы, всё мое имущество, в том числе движимое и недвижимое, которое будет находиться в моей собственности на день наступления моей смерти, я завещаю моим племянницам — Энн Адель Харвелл и Джоанне Бэт Харвелл. Но, это, — посмотрел на нас, — ещё не всё. — Даже спрашивать страшно, — произнесла я. — Хм, — он усмехнулся, — есть несколько условий, для получения наследства вами. — Какие? — Джо посмотрела на него. — Во-первых, сейчас, вы ничего не получаете, кроме движимого имущества мистера Харвелла, — произнес нотариус. — А во-вторых? — прищурив глаза, спросила я. — А во-вторых, — повторил он, — для того, чтобы получить всё недвижимое имущество, — он огляделся, — в том числе и эту ферму, одна из вас, — он посмотрел на меня и Джо, — в течении 60 дней, с момента оглашения завещания, должна выйти замуж. Замуж. 1 слово. 5 букв. Ком в горле. Закатив глаза, я осмотрела комнату: Джо сидела с отвисшей челюстью, Изабель — с каким-то ужасом в глазах, Дин — с недоумением, и лишь Сэм, был как-то рад этому, чтоли. Не-е-е-е-е-ет! — А если, — наконец-то произнесла я, — никто из нас, за 60 дней не выйдет замуж, то-о? — Вы потеряете всю недвижимость Томаса, и эту ферму тоже. Всё перейдет в муниципальную собственность, — спокойно ответил нотариус. Потерев виски, я выдохнула, пытаясь успокоиться. Выдам замуж Джо, нажрусь на свадьбе, пересплю с красавчиком и сожру половину торта. Потрясающе. Дин и Сэм с жутко ехидной улыбкой, посмотрели на меня.