Факультет имени Змеи: Семейные разборки, или Самый Тёмный год

— Профессор Люпин, — не вытерпел Поттер, — что здесь… Опустив волшебную палочку, Люпин подошел к Блэку взял за руку и помог встать, после чего по-братски обнял Блэка. У Гарри возникло ощущение, что его желудок куда-то провалился. — Не может быть! — ахнула Грэйнджер. Гриффиндорка вскочила, устремив на Люпина дикий взгляд. — Вы… вы… — Гермиона… — Вы с ним… — Гермиона, успокойся… — Я никому ничего не говорила! — взорвалась она. — Я скрывала правду ради вас! — Гермиона, пожалуйста, выслушай меня! — гаркнул Люпин. — Я все сейчас объясню… — Я верил вам! — срывающимся голосом выкрикнул Поттер. — А вы все это время были его другом! — Это не так! — возразил Люпин. — Я не был ему другом двенадцать лет… Но теперь стал им снова… Дай мне объяснить… Всё, я выхожу на сцену. — Да оборотень он, — сказала я, сняв невидимость.— Оборотень! — И ты здесь, Лестрейндж, — прошипел Поттер. — Вот уж кого не хватало. — Так я был прав, — тихо проговорил Блэк. — Во-первых, Поттер, — сказала я, — я не на его стороне, а на своей собственной, во-вторых, я не люблю пропускать интересные представления, в-третьих, не говори со мной в таком тоне, это не вежливо. — Тебя забыл спросить, — ответил Поттер. — Кхм-кхм, — прокашлялся Блэк. И правда, мы так увлеклись перепалкой, что совсем забыли о виновнике торжества. — Не верь ему, Гарри! Элисон права, он оборотень, — крикнула Грэйнджер. — А ещё он помогал Блэку прогикнуть в замок и тоже хочет тебя убить. — Не все меряется обычной меркой, Гермиона, — ответил Люпин. — Ты угадала из трех раз всего один, и то с помощью Элисон. Я не помогал Сириусу проникнуть в замок и, уж конечно, не желаю Гарри смерти… — непривычная судорога пробежала по его лицу. — Но не буду спорить — я действительно оборотень. — А я, как всегда, оказалась права, — вставила я. Уизли предпринял еще одну героическую попытку подняться, но, застонав, тут же повалился обратно. Люпин с тревогой поспешил к нему, но тот лишь с отвращением отпрянул: «Отойди от меня, оборотень!» Лицо Люпина окаменело. С видимым усилием он повернулся ко мне и Грэйнджер и спросил: — Давно вы узнали? — Давно, — нехотя призналась Грэйнджер. — Когда писала реферат для профессора Снейпа. — Он будет в восторге, — холодно заметил Люпин. — Снейп и затеял этот реферат, потому что надеялся, кто-нибудь да сообразит, что означают симптомы моей болезни… Ты, наверное, проследила по лунному календарю, что я заболеваю всегда в полнолуние? Или обратила внимание на то, что, увидев меня, боггарт превращался в луну? — И то и другое, — ответила гриффиндорка. Люпин невесело засмеялся. — Для своих лет ты исключительно умная колдунья. — Вовсе я не умная, — гневно отозвалась та. — Была бы поумнее, я бы давно всем рассказала, кто вы такой! — Да все и так знают. По крайней мере, преподаватели. — Дамблдор пригласил вас преподавать, зная, что вы оборотень? — Уизли задохнулся от изумления. — Он что, с ума сошел? Про меня забыли. Ничего, напомним. — Дамблдор пригласил преподавать Локонса, и, Уизли, не тебе мне рассказывать, к чему это привело. — О чём ты? — спросил Уизли. — Не делай вид, что не знаешь, я о заклинании Забвения, которое твоя палочка-инвалидка обратила против колдующего. — Было такое… — нехотя признался Уизли. — Многие именно так и думают, — кивнул Люпин. — Как только он ни убеждал преподавателей, что я не опасен! — На этот раз он ошибся! — не выдержал Поттер (вот псих). — Вы все время помогали ему! — он указал на Блэка. Тот подошел к кровати и сел, закрыв лицо трясущимися руками. — Я не помогал Сириусу, — повторил Люпин. — И если вы дадите наконец мне возможность, я вам все объясню. Определив, какая палочка кому принадлежит, он одну за другой бросил их хозяевам. — Ну вот, — Люпин засунул собственную палочку за пояс. — Вы вооружены, мы — нет. Теперь вы готовы слушать? — Только побыстрее, — хмыкнула я, — я знаю, что у вас здесь ну очень важная информация, но я эту историю слышала раз десять. — Элисон, если тебе не интересно, можешь уйти, — ответил Люпин. — Если вы не помогаете ему, как вы узнали, что он здесь? — спросил Поттер, с ненавистью глядя на Блэка. — Помогла Карта, — ответил Люпин. — Карта Мародеров. Я проследил по ней у себя в кабинете… — Вы знаете, как она действует? — усомнился Поттер. — Ау! Что такое Карта Мародёров? — спросила я. — Разумеется, знаю, — Люпин нетерпеливо взмахнул рукой. — Я ведь принимал участие в ее создании. Лунатик — это я. Меня так называли друзья еще в школе. Элисон, мы с друзьями создали Карту Мародёров, на ней видно каждого в школе, и отмечены все тайные ходы. — Вау! — охнула я. — А Ангуиса там тоже видно? — Кого? — спросил Люпин. Я поняла, что проговорилась. — Не важно… — Значит, это вы её создатель, — проговорил Поттер. — Сейчас важно другое. Я весь вечер не отрывал от неё глаз, поскольку догадывался, что вы трое непременно попытаетесь тайком выбраться из замка и навестить Хагрида до казни гиппогрифа. И я оказался прав, не так ли? — Лунатик, зачем ты всё это рассказываешь ей, — Блэк указал рукой на меня, — к компании Поттера она не относится, а сдать всех нас может запросто. — Так, — нахмурились я, — во-первых, я всё ещё здесь, а во-вторых… Во-вторых, мне интересно. Вот. — Даже если ты очень захочешь, — ответил Люпин, — ты не сможешь её выгнать, даже если захочешь. Я не знаю откуда, но у Элисон есть очень сильный щит. Через этот щит боггарт даже не увидел её присутствия. Но, с твоего позволения, я продолжу. Он прошелся по комнате взад и вперед, поднимая пыль и поглядывая на друзей. — Скорее всего, вы укрылись старой мантией твоего отца, Гарри… — Откуда вы знаете про мантию? — Я много раз видел, как Джеймс исчезал с ее помощью. Фокус в том, что даже если вы скрыты мантией-невидимкой, на Карте Мародеров вас все равно видно. Я видел, как вы пересекли поле и вошли в хижину Хагрида. Через двадцать минут вы оттуда ушли и отправились обратно в замок. Но теперь с вами был еще кое-кто. — Никого больше не было! — возразил Гарри. — Я не поверил своим глазам, — по-прежнему меряя комнату шагами и не обращая внимания на слова Гарри, продолжал Люпин. — Решил, что в Карте, должно быть, произошел какой-то сбой. Как он мог оказаться с вами? — Да не было с нами никого! — И тут я заметил еще одну точку. Она быстро приближалась к вам и была помечена именем Сириуса Блэка… Я видел, как вы столкнулись, наблюдал, как он затащил двоих под Гремучую иву… — Одного из нас! — мрачно поправил его Уизли. — Нет, Рон. Двоих. Люпин вдруг остановился, устремив взгляд на Уизли. — Не возражаешь, если я взгляну на твою крысу? — спросил он ровным голосом. — Что? — на секунду рыжий даже забыл о больной ноге. — При чем тут Короста? — Очень даже при чем, — уверил его Люпин. — Пожалуйста, дай мне её. Поколебавшись, гриффиндорец сунул руку под мантию, и на свет показалась Короста — она дико металась, и мальчику пришлось крепко ухватить ее за длинный лысый хвост. Люпин подошел к Уизли. Казалось, он даже задержал дыхание — так внимательно рассматривал крысу. — Ну что? — еще раз спросил Уизли. Он с трудом удерживал ее, и ему было явно не по себе. — Причем здесь моя крыса? — Это не крыса, — процедил сквозь зубы Сириус Блэк. — Что вы такое говорите? Конечно, крыса. — Нет, не крыса, — негромко подтвердил Люпин. — Ты держишь за хвост волшебника. — По имени Питер Петтигрю, — добавил Блэк. — Он анимаг, — добавила я. — Пфф, Лестрейндж, — сказал Поттер, — ты окончательно сошла с ума. — Ага, да, да, конечно, — закивала я головой, — знаешь, ты тоже не меньше чокнутый. — Ну, по крайней мере, я не защищаю змей-убийц! — Ангуис не опасен, пока ему не приказать! — Так приказать же можно, и тебе сделать это будет не сложно! — Ангуис — мой друг! Я не буду ему приказывать! — У лорда Волдеморта тоже змея другом была! — Да как ты смеешь, — я разозлилась, и моя злость вышла в виде змеиного заклинания, из-за которого волосы Поттера резко отрасли и заплелись в две косички. — Что ты сделала? — возмутился Уизли. — Отстрижёшь ему потом, — ответила я. Тут до Грэйнджер дошло, что Питер Петтигрю мёртв. — Питера Петтигрю нет в живых! — сказала она. — Он убил его двенадцать лет назад. Лицо бывшего узника исказила гримаса. — Я действительно хотел убить, — зарычал он, скаля желтые зубы. — Да малыш Питер оказался хитрее меня… Но на этот раз у него ничего не выйдет. И Блэк кинулся на крысу. Уизли заорал не своим голосом; беглец придавил ему сломанную ногу. — Сириус, осторожней! — Люпин метнулся вперед и оттащил Блэка от рыжего. — Подожди! Так просто нельзя с этим покончить. Надо им объяснить, пусть они знают! — Потом объясним! — хрипел Блэк, оттолкнув Люпина. Скрюченные пальцы когтили воздух, стараясь дотянуться до крысы, которая извивалась и визжала не хуже поросенка. — У них… есть… право… знать… правду! — Люпин уже задыхался, повиснув на Блэке. — Рон считает его домашним зверьком! Во всей этой истории много такого, чего даже я не понимаю! А Гарри? Ты обязан рассказать Гарри, как все было на самом деле, Сириус! Блэк утихомирился, но его ввалившиеся глаза неотступно следили за крысой, которая сжалась в комок под защитой искусанных, исцарапанных и окровавленных рук Уизли. — Ладно, согласен, начинай ты. Рассказывай, что хочешь. Но только побыстрее, Римус. Я хочу немедля покончить с убийцей, из-за которого столько лет провел в Азкабане. — Вы просто психи, вы оба, — Уизли очумело потряс головой и оглянулся за поддержкой к друзьям. — С меня хватит, я в вашу игру не играю. Он попробовал подняться, опираясь на здоровую ногу, но Люпин вновь достал волшебную палочку и направил ее на Коросту. — Тебе придется выслушать меня до конца, Рон. И пока будешь слушать, держи покрепче Питера. — Он не Питер, он моя Короста! — завопил Уизли. А, как мне это надоело. — Это анимаг, Питер Петтигрю, — сказала я. — Он был хранителем тайны местоположения Поттеров, но сдал её Волдеморту. После этого Блэк захотел убить Петтигрю, но тот убил стоящих рядом маглов, отрезал себе мизинец, превратился в крысу, а после свалил в канализацию. Ты можешь посмотреть, Уизли, что у твоей «Коросты» нет одного мизинца. Кстати, сколько лет твоей крысе? Десять? Я тебя разочарую, обычные крысы столько не живут. — С чего мы должны тебе верить? — спросил Поттер. — А с этого, — я достала палочку. Произнесла невербальное заклинание, взмахнула палочкой, и резко крыса Уизли стала человеком. Питером Петтигрю. Он пытался сбежать, но Блэк поймал его. Я хмыкнула. — Прошу прощения, но мне нужно вас покинуть. Я накинула невидимость и поспешила из Хижины. В коридоре я столкнулась с кем-то невидимым. Я вжалась в стену. Засечь меня он никак не мог, но это не значит, что я стала бесплотной. И так, вжавшись в стену, я покинула место происшествия. Я, не медля, вернулась в замок и поспешила в спальню. На следующее утро первым, что я увидела, спустившись в гостиную, было перекошенное от ярости лицо Малфоя. Тут ко мне подлетела Делика и вкратце поведала о том, что произошло после того, как я покинула хижину. Драко жаловался всем подряд, что этот гад лесничий… ля, ля, ля… вообще вконец обнаглел… ля, ля, ля… ну ничего… И дальше в этом ключе. В общем, так. В предпоследний день семестра объявили результаты экзаменов. У меня, как всегда, везде был высший балл. В соревнованиях между факультетами в этом году победил Слизерин. Поттеру не прибавляли баллов, так как он никого не спас в этом году. Точнее, Блэка-то он спас, но Блэк — преступник. Так что в этом году и Кубок по квиддичу и Кубок Школы были у нас. Дамс, неплохо. Ну да, ну да, конец года — отличный шанс решить все споры, но, нет, с Тео мы так и не помирились. Даже в поезде он сел в другое купе. Да, ладно, не права, наверное, была я, но всё же… Эх, разберёмся позже. А пока нас ждут каникулы и Чемпионат мира по квиддичу. Не сомневаюсь, что Люциус сможет достать билеты.