Факультет имени Змеи: Семейные разборки, или Самый Тёмный год

Если говорить вкратце, так как весь этот пафос мне конкретно надоел, нас повели в Большой зал и рассадили по местам. Ученицы Шармбатона сели за Когтевранский стол, а ученики Дурмстранга — за наш. Понятия не имею, в чём фишка того, что от Шармбатона приехали одни девушки, а от Дурмстранга — парни. Может, потому, что Франция за феминизм, а север против? Если честно, то я понятия не имею. Придётся спрашивать, мне ведь интересно. Так вот, наш дорогой директор вроде как поприветсвовал иностранцев, не в курсе, не следила. И вот оно, выступление шармбатонок (такое слово же есть, да?). Они аккуратно продефиликовали по залу, запуская во все стороны волшебных голубей из бумаги. Но тут случился конфуз: вдруг погода в Зале испортилась и полил дождь (виноваты мы, но сделаем вид, что это у потолка настроение плохое). Девушки фыркнули и сели на места. Дамблдор стал успокаивать разбушевавшийся потолок. После того, как немного подсохло, дурмстранговцы начали своё выступление. Стучали посохами о пол, создавали огонь из ничего. И даже тот факт, что пол сам по себе (ну ладно, ладно, ему в этом Джеймс помог) покрылся толстым слоем льда, им никак не помешал. Им что, вообще на лёд по барабану? Я уже начинаю понимать, почему оттуда выходят самые сильные маги… Или у них просто априори холодно. Потом Дамблдор опять что-то сказал, моей целью слушать ег не было. Притащил какой-то Кубок Огня, всё стали кидать туда бумажки… Чушь какая-то. Под шумок я тихо свалила из Зала. Мой интерес полностью иссяк. Скука! Пойду, что ли, Ангуиса навещу. Змей, как всегда, находился в Тайной Комнате. Прибежав туда, я поздоровалась и стала рассказывать о приезде иностранцев: — Эти, которые из Шармбатона, приехали на карете, запряженной огромными крылатыми лошадями, а их директриса… В общем, в этом ключе. В ответ Ангуис рассказал мне о истинной личности лже-Грюма. Это был Барти Крауч Младший. Пожиратель Смерти, ранее судимый. И он в нашей школе. В нашей, разумеется, самой безопасной школе. Дамблдор вообще в курсе, что у него тут творится? Вот ещё Каркаров приехал… И ещё этот Турнир… Так, Эл, тогда соберись. И разберись со всем, что тут происходит. Будем решать проблемы по мере их появления. Первая — Грюм, а точнее Крауч-младший. Наверно, стоит с ним поговорить? Глупая идея, да… На следующее утро первым, что я увидела, придя в Большой зал на завтрак, была толпа учеников, вьющаяся вокруг постамента с кубком. Если верить рассказу Алы, это был Кубок Огня, беспристрастный судья, который должен выбрать чемпионов от школ. Вокруг Кубка была проведена возрастная черта, которая не должна была дать несовершеннолетним, то есть не достигшим 17 лет, волшебникам даже подать заявку на участие. И потом этот прославленный Кубок должен будет выбрать достойного. Как он будет это делать? У кого имя длиннее? Или по принципу: этого имени я ещё не видел, значит берём его? Вдобавок ко всему этому что-то болтали про магический контакт. Чушь какая-то! Вот, кстати, к этому самому Кубку топает наш ненаглядный староста, а именно этот нервный Бёрр. И что он тут забыл? Ах да, вроде говорили, что, мол, победителя ждёт вечная слава… Пф, ему это не светит. Скорее всего возьмут кого-то с Гриффиндора. Или Когтеврана. Даже не знаю. Около минуты назад черта вокруг Кубка для подачи заявок, не разрешающая никому подавать заявки, отшвырнула и состарила близнецов Уизли. И кого-то ещё… Я даже не смотрела. Меня ждал важный разговор с Грю… Краучем-младшим. Надо было подготовится. Пара по Защите от Тёмных Искусств закончилась. Я дождалась, пока все уйдут из класса, и подошла к учителю. — Простите, профессор… — Чего тебе, Лестрейндж? — Прошу прощения за то, что сейчас скажу, но лгать я не стремлюсь, в отличие от вас, господин Грюм… Или, может быть, вернее сказать, Барти Крауч Младший? Так? За лицом преподавателя было довольно интересно наблюдать. От привычно спокойного оно превратилось в удивлённое, затем в настороженное, а после в откровенно угрожающее. — И давно ты знаешь? — спросил он. — Заподозрила ещё на первом занятии. Ваш магический фон сильно отдавал тёмной магией. А после… мне помогли. — Ты же не собираешься своих сдавать? — Нет, конечно, — усмехнулась я. — Но имейте в виду, что я могу это сделать. До свидания, профессор Грюм, — последнее слово я выделила особенно язвительным тоном. Наконец наступил тот день, которого все (кроме Отступников и адекватно мыслящих людей) ждали с нетерпением. День объявления смертников, ой, извините, Чемпионов. Но это же синонимы, верно? Да? Нет? В общем, не важно. Главное то, что скажут, кто будет представлять на Турнире каждую школу. И ведь понятно, что чем раньше этот турнир начнётся, тем быстрее закончится. И вот не надо тут меня объявлять в жестокосердечии, это всего лишь моё мнение. И вот, в этот волнующий (не-а) момент все расселись за свои столы в Большом зале, поели и стали ждать речи Дамблдора. Тот, как самый чуткий человек в этой вселенной, щадя детскую психику, оттягивал этот момент до последнего. Но всё же он настал. Дамблдор вытянул первую бумажку из Кубка. Там значилось: «Чемпион Дурмстранга — Виктор Крам». Как только Дамблдор озвучил приговор незадачливому смертничку, взорвались аплодисменты. Крам встал с места и ушёл в комнату за стенкой. Но вскоре ребята снова затихли, ведь всем не терпелось узнать имена двух других жертв собственного тщеславия. И вот Дамблдор читает второй приговор: — «Чемпион Шармбатона — Флёр Делакур». Вновь аплодисменты, вновь одинокий силуэт топает в комнатку за стенкой, а третий приговор надвигается… Аарон Бёрр, казалось, вконец разнервничался, что с ним, при всей его тяге переживать, случалось крайне редко (лично для меня этот раз — первый). И вот: — Чемпион Хогвартса — Седрик Диггори. Взрыв аплодисментов, особенно со стола Пуффендуя, и обиженная моська Аарона Бёрра. Как-то неправильно, просто всё слишком правильно. Я уверена, вот сейчас из Кубка вылетит ещё одна бумажка, которая на этот очень опасный турнир отправит (кого, как думаете?) Героя Магического мира Гарри Поттера. Я неправа? Вот смертничек от Хогвартса ушёл за стенку и тут… Вылетает ещё одна бумажка. И что же там написано? — Гарри Поттер, — прочитал директор. Все захлопали глазами, не понимая, что за ерунда тут творится. Я заметила, как Грэйнджер пнула шрамоносца, чтобы тот наконец ушёл за стенку. А он, даже не пытаясь ничего понять, последовал пинку. Дальше ничего интересного не случилось. Всех отпустили по комнатам, а поспешила к Ангуису. Рассказав Змею о произошедшем, я спросила: — Какова вероятность, что появление в школе Крауча-младшего и участие Поттера в Турнире являются частью одного большого плана? Плана по возрождению Волдеморта? — Эта вероятность велика. Но, позволь спросить: даже если ты узнаешь всю правду, что ты будешь делать с этим знанием? — А ведь хороший вопрос… Против своих я пойти не могу, да и зачем это нужно? Предостеречь других? Сами разберутся, делать мне нечего! И правда, что мне делать? Я решила успокоиться и пересмотреть все факты: — Во-первых, нам известно, что Пожиратели Смерти устроили демонстрацию на Чемпионате мира по квиддичу. Во-вторых, преподавателем в школе под личиной Грюма является Барти Крауч Младший. В-третьих, Гарри Поттер, наверняка ценная жертва для обряда возвращения Волдеморта, становится четвёртым участником турнира. Обряды по воскрешению… Надо почитать книги на эту тему! Попрошу Нарциссу прислать парочку, разумеется, при этом замаскированных из-под обычные. Прекрасно. Пойду писать. До свидания, Ангуис! Я выбежала из Тайной Комнаты и поспешила в гостиную. Там уже все собрались. — Эл! — окликнул меня Родж. Я поспешила к Отступникам. Сью сидела на кресле, стоящем рядом с диваном, на котором сидели Ария и Джеймс. Около кресла стоял Роджер. — Да? — спросила я, подойдя к ним. — Что думаешь о Поттере? — поинтересовалась Сью. — А что тут думать? В этой школе в этом году творится не пойми что, начиная с Турнира. — я присела на свободное место на диване. — Но, вероятнее всего, его оставят в качестве второго Чемпиона от Хогварстса. Он же Герой Магического Мира, и, вообще, они что-то там вякали про магический договор. — Ерунда какая-то получается, — Родж сел на подлокотник кресла Сью. — А чего ты ждал? — хмыкнула Ария. — Мы в Хогвартсе, помнишь? С того года, как сюда приехал Поттер, всё пошло наперекосяк. — Да, было прекрасно, — протянул Джеймс. — Два года спокойствия… — А по-моему, так даже лучше. Был очень скучный год, теперь же каждый год — новое приключение. — Мне тебя не понять, Ария, — пожал плечами Джеймс. — Видимо, в чём-то твои однокурсники правы. — Правы в чём? — Ария удивлённо наклонила голову в бок. — В том, что ты со странностями, — ответил шестиугольник. — Как будто это плохо. Я вот считаю, что это весело, — Ария так сильно взмахнула руками, что попала сидящему рядом парню по лицу. Тот глухо зарычал. — Ой, Джеймс, прости, пожалуйста! — девушка вскочила, прижав руки к груди. — Прости, я не хотела… — тут она заметила сердитое лицо шестикурсника и поспешила ретироваться. — Я это… — протянула она, -… пойду… в библиотеку! — она спешно выбежала из гостиной. Со всех сторон послышались смешки и возгласы «Чокнутая!», «это та чудачка с пятого курса», «больше на гриффидорку тянет», «наверняка знакома с контевранской полоумной» и прочие в этом роде. Ария, похоже, нередко слышит эти фразы в свой адрес, но значения им явно не придаёт. «Как будто это плохо». А ведь она права. На следующий день выяснилось, что Чемпионов и правда будет четверо. — А я что говорила, — вставила я на завтраке, когда нам об этом сказали. — Да-да, ты была права, — слегка раздрсованным тоном проговорил Джеймс. — Кстати, — сказал вдруг Родж, — сегодня тренировка по квиддичу. — Ясно, — Сью аккуратно вылезла из-за стола, — пойду скажу об этом остальным. Сейчас вернусь. Вернулась она через минуту в компании Энни. — Ну так когда она будет? — спросила загонщица. — По времени. — В пять, как обычно, — ответил Роджер. — Если остальные будут спрашивать, скажешь им. — Разумеется, — кивнула Энни и ушла. Сью залезла обратно за стол. — Что с Турниром? — спросила она. — Ничего нового, — ответила я. — Назвали дату первого тура и всё. Пуффендуй резко перестал дружить с Гриффиндором. Совсем. Ну, и это понять не сложно, ведь они и так часто проигрывают, а тут победу отжимают свои же. Друзья. Но ведь друзья не должны поступать так, да? Всё это стало поводом для очередной лавина насмешек со стороны Блэйза и Ко. На уроках Ухода за Магическими Существами мы ухаживали за соплохвостами. И, сказать честно, так получилось, что мой сдох… Я же не виновата, что у них аллергия на грибы. После обеда мы с Гриффиндорцами собрались в подземелье, около лаборатории, так как скоро должен был начаться урок Зельеварения. Почти все мои однокурсники и однофакультетники обзавелись значками в поддержку Седрика Диггори и оскорбление Поттера. Цвет значка менялся: то был красным, с надписью: «Седрика поддержим — он Настоящий чемпион»; то зелёным, и тогда буквы на нём складывались в: «Гарри Поттер, ты смердяк, Задавала и дурак». И, как правило, все, кто при этом стоял рядом, находили смешной красную рожу Поттера. Эх, старая добрая травля…  — Очень смешно! — язвительно бросила Грэйнджер, презрительно глядя на группу девчонок во главе с Пэнси, смеявшихся громче всех. — Верх остроумия! И ведь никто не вступился, кроме неё. Никто. И это хвалёная гриффиндорская дружба? Это? — Дать тебе, Грэйнджер? — Драко протянул девушке значок. — Ой, не дотрагивайся до меня. Я только что вымыл руки. Видишь, какие чистые. Не хочу испачкаться о какую-то грязнокровку. Я стукнула кузена кулаком по башке. — Эй, ты чего? — удивился он. — Наличие у Хогвартса двух Чемпионов, при условии, что у всех них равные шансы победу, повышает вероятность получения Кубка Трёх Волшебников на одну шестую, — ответила я. — Чего? — на этот раз удивился Поттер. — Теория вероятности, — ответила проходившая мимо нас Ария. — Её изучают в маггловских школах. Я летом читала про неё. Тут Поттер не выдержал. Или он так не любит математику, что всех её сторонников готов разорвать в клочья, то ли просто бесится от того, что слизеринцы в чём-то превосходят его, не знаю. Шрамоносец схватил палочку и направил её остриё на Драко. Тот в страхе отшатнулся, а палочка теперь смотрела на меня, до этого стоявшую за Малфоем. — Ну? — спросила я, смотря на Поттера. — Стрелять будешь или как? — Гарри! — предупреждающе крикнула Грэйнджер. Тут Драко, видно, понял, что сваливать дуэль на сестру, хоть и двоюродную, не очень по-геройски. — Что ж, давай сразимся, — кузен невозмутимо вынул свою волшебную палочку. — Грюма здесь нет, защитить тебя некому. Начинай, коль такой храбрый. Долю секунды они смотрели друг другу в глаза и затем одновременно крикнули: — Фурункулюс! — Дантисимус! Из палочек выскочили лучи, на полдороге столкнулись и срикошетили. Луч Поттера угодил в лицо Дафне, неудачно стоявшей рядом, луч Драко — в Грэйнджер. Дафна, со всей её стойкостью, молча смотрела, как её нос покрывается безобразными нарывами. После кинула недовольный взгляд сперва на Поттера, а затем на Драко и, сказав «я в Больничное крыло, передайте профессору, что могу опоздать», ушла. Грэйнджер, в свою очередь, прижала ладонь ко рту и залилась слезами. — Гермиона! Что с тобой? — воскликнул Уизли, бросился к ней и отнял ото рта руку. Зрелище предстало не из приятных. Пэнси с Милли синхронно поморщились. Верхние резцы у гриффиндорки, которые и без того выдавались, стали вдруг расти с ужасающей быстротой. Секунду-другую она походила на бобра, но зубы все росли, перешагнули губу и уже достигли подбородка. Гермиона в ужасе их ощупала, и из груди у нее вырвался отчаянный вопль. — Отчего здесь такой шум? — проговорил хорошо знакомый всем убийственно вкрадчивый голос, принадлежащий декану Слизерина. У дверей лаборатории появился профессор Снейп. Слизеринцы начали наперебой объяснять. Снейп указал на Малфоя: — Рассказывай ты, Драко. — Поттер на меня напал, сэр. — Мы напали друг на друга одновременно! — возразил Поттер. — А его луч попал в Дафну. Она ушла в Больничное крыло, просила передать и извиниться, если опоздает на урок, — вставила Пэнси. — Понятно. — Смотрите, что Малфой сделал с Гермионой, — воззвал к нему Уизли. Гриффиндорка пыталась руками прикрыть растущие зубы, но они уже коснулись воротника мантии. Пэнси с Милли, а заодно с ними и Забини с Крэббом и Гойлом тыкали в нее пальцем из-за спины Снейпа, кривляясь от едва сдерживаемого смеха. Снейп холодно взглянул на нее. — Если и есть какие-то изменения, то весьма незначительные, — заключил он. Девушка громко всхлипнула, повернулась на каблуках и побежала к лестнице, ведущей наверх. Поттер и Уизли и Рон вместе заорали на Снейпа (они же вроде поссорились, нет?). Из-за того, что оба их голоса эхом отдавались в гулком каменном коридоре, и учитель точно не слышал, что именно они обрушили на него. Но общий смысл до него дошел. — Угомонились? — спросил Снейп, как только они закрыли рты. — А теперь слушайте: минус пятьдесят очков Гриффиндору. Поттер и Уизли останутся после урока, я объявлю, в чем будет состоять наказание. А теперь в класс. Не то будете наказаны на неделю. С урока Поттера утянул какой-то гриффиндорец для фотосессии Чемпионов.