Когда все пошло не по плану

      Зелина с содроганием слушала то, что говорил её бывший муж, но почему-то больше всего её встревожили методы сестры. Та всегда оставалась светлым магом и никогда не позволяла себе так действовать. Или же нет, ведь они всё-таки не все время проводили вместе. Обратить человека в камень, достаточно жестоко даже для нее.       Она слушала, как Кора пыталась целенаправленно ломать психику дочерей, чтобы подчинить и совратить их обеих. Это было невыносимо для нее, а что уж говорить о Реджине. Возможно, раньше она и была не слишком довольна тем, как её сестра поступила с их матерью, однако, теперь ведьма считала, что это слишком мягко. И почему же ее отец ничего не делал? — Успокойся. — Как ты можешь быть такой спокойной? — вспылали рыжая. — Румпель за ещё одну разбитую вазу спасибо не скажет. К тому же, ты же не думаешь что этому человеку вдруг, ни с того ни с сего, стали известны такие подробности. Это же тоже скорее всего часть ее козней. Я не узнала ничего нового, — слабо улыбнулась королева, смотря куда-то в сторону.       Зелина видела, что на самом деле сестрёнке больно, как бы она не пыталась это скрыть, это мучило ее где-то внутри. Неизвестно у кого было хуже детство — у нее или же у брюнетки. Им обеим пришлось нелегко.       Их уединение прервал колдун, который отправил её «отдыхать», как он выразился, и, когда она обернулась, то увидела как маг как-то неуверенно обнимает ее сестру за плечи и что-то тихо говорит.       Ей не всегда была понятна привязанность Реджины и ревность Румпеля, который методично изводил всех, кто мог претендовать на ее внимание, начиная от простых разговоров и угроз, а тех, кто были особо рьяными, постигла разная и не самая веселая судьба. Во всяком случае, популяция белых павлинов при дворе всегда поддерживалась в хорошем состоянии. И никто особо не смел возмущаться по этому поводу, как и не прекращал добиваться внимания Реджины.       Ну конечно же, она не могла не столкнуться здесь с Белль, в этом огромном замке. Однажды графиня пыталась наслать на нее сонное заклинание, чтобы та не мешалась, но колдун помешал. — Здравствуй, милая, как служба нашему общему знакомому? — поинтересовалась Зелина, стараясь отвлечься от последних событий. — Благодарю, все хорошо. Мне стоит ожидать отравленных яблок или же чего-то ещё, столь же необычного? — решила уточнить принцесса. — Не в этот раз, не в этот раз, — ответила рыжая, — ты намерена, всю жизнь здесь сидеть, или все же хочешь покинуть этот замок? — Свои мечты я оставлю при себе. К тому же, я обещала остаться здесь навсегда. — Ну да, контракт — это святое, — с иронией сказала сестра королевы и пошла дальше. — Что может знать ведьма о чем-то святом и светлом? — Где же твое великодушие, принцесса? Ты говоришь с той, кто до недавнего времени была светлой волшебницей, — Зелина, видела как дернулась ее собеседница, — Думаю не стоит говорить, что знаю про свет я достаточно много, и то, как он обжигает, если быть неосторожной, в том числе. — Я говорю не про цвет магии, а про добро и любовь. — А вот это уже не твоё дело, Белль… — Что здесь происходит? — осведомился маг, — я кажется говорил тебе не трогать мою служанку. — Мы просто беседовали, — едко заметила ведьма, прежде, чем принцесса успела что-то добавить. — Не время ссориться, — прокомментировала Реджина, появляясь вслед за магом, который резко куда-то сорвался. — Ты права, нам ещё надо уладить одно дельце, так что надеюсь, что вы будете вести себя прилично, — и темный с королевой исчезли в сизой дымке.       Бывшая спасительница и темный маг переместились в лесную чащу, и волшебница повела их в одной ей известном направлении, пока они не вышли на небольшую лесную полянку, где был меч, вставленный в камень, очень старый и уже поросший мхом.       Часть лезвия, которая была видна, не оставляли сомнений, что раньше кинжал и меч были единым целым. Это вызвало живейший интерес у колдуна, всегда пытавшегося понять тайну клинка, которая была потеряна во мраке веков. А тут такое открытие, просто не верится. Понятно было, что он не мог быть обычное оружие, но чтобы сам Экскалибур?       Мужчина едва не захлопал в ладоши. И как бы не хотелось ему взять в руки этот меч, он не собирался этого делать, к чему ему рисковать непонятно почему? Реджина же смотрела на клинок, как зачарованная. Она не видела его с тех пор, как пронзила им Киллиана. И эти воспоминания отдались болью в ее душе, даже спустя столько десятилетий. А ещё она слышала слабый шепот внутри, но не понимала — это голоса Экскалибура, который стал весьма родным за столько лет, или же ее собственной тьмы. — Его лучше не трогать, — сказала Эмма, скорее для себя. — И надо сделать так, чтобы другие не добрались. Что-то мне не слишком понравилась вся эта история с Артуром и Мерлином. Да и, как ни странно, я не жажду уничтожения какой либо из стороны магии. Я вообще сомневаюсь, что это возможно, — ответил Темный и принялся накладывать чары поверх уже имеющихся, — о этот Ученик и тут отметился.       Эмма же тоже вплела несколько заклинаний в общую магию, в том числе и чары ненаходимости. Идея обезопасить себя на всякий случай принадлежала Румпелю, и она подозревала, что это не единственная цель, которую преследовал этот интриган. Он с интересом смотрел на то как она колдует. — Неплохо ты творишь магию… — Так ты меня и научил многому из того, что я знаю. — Только ли я? — Вообще-то пыталась ещё и Реджина моего мира, но методы у неё своеобразные. Она почти сбросила меня с подвесного моста, чтобы я начала колдовать. — Неужели ты настолько не хотела использовать магию? — удивился Румпель. — Я выросла и прожила в мире, где нет магии. Для меня все это было полнейшей ерундой. Можешь представить, что было, когда Генри появился у меня на пороге. Я не верила ни единому его слову, что в городе живут проклятые сказочные герои. — Генри славный юноша, у тебя хороший сын. — Он уже давно не юноша. Он перестал стареть в двадцать пять. Как и Люси, моя внучка, и ее дети. — Как ты уверовала? — дрогнувшим голосом спросил мужчина. — Реджина пыталась меня отравить сонным проклятьем, но вместо меня досталось Генри. Его удалось излечить только при помощи поцелуя Истинной любви. Он едва не умер тогда, — Свон отвернулась, чтобы колдун не видел набежавших слез.       Румпельштильцхен прекрасно понимал переживания за ребёнка, и попытался утешить ее, неловко приобняв. Ему действительно нравился юный Генри, с его весомым, живым и любознательным характером, сердце которого было наполнено истинной верой, несмотря на его немалый возраст. И ему было грустно, что они больше никогда не встретятся скорее всего.       Он так любил своих родных, в том числе и деда, то есть его двойника. И когда внук рассказывал ему о своем детстве, то поклялся, что никому не отдаст Генри, если все так сложится. А ведь он видел, что внук родится обязательно. И ему тоже хотелось, чтобы его любили так же.       Мужчина посмотрел на королеву, которую обнимал. Он все задавался вопросом, те чувства что она испытывает, относятся только к его двойнику, или же и его она любит? — Как насчёт того, чтобы посмотреть на Камелот? — тихо спросила Эмма, смотря прямо в глаза Румпельштильцхену. — Почему бы и нет, веди, — ответил маг, и надо было видеть, как загорелись её глаза. Этот город был скрыт, и найти его было практически нереально. Он пробовал найти его когда-то давно, но у него появились другие дела и он забросил это дело, — Откуда тебе известно, где он находится? — Забыл? Я жила там какое-то время, будучи темной, а потом вместе с Киллианом наслала на него Темное проклятье. — А вы полны сюрпризов, моя леди…