Приговор Персефоны

Взять с собой подругу-блондинку, известную, как Катерина, было не так просто. Персефона считала, что это не такая уж хорошая идея. Во-первых, а сама Катерина желала ли провести уик-енд в обществе Богов Мира Мертвых? Во-вторых, можно ли было брать смертную туда, где Аид и Анубис собрались обсуждать свои дела и таинства? Богиня Весны не хотела бы, чтоб в их обществе Катерина чувствовала себя лишней или принижаемой. В-третьих, был еще вопрос безопасности. Персефона заметила, что Анубис не равнодушен к девушке. Возможно, его к ней тянуло в сексуальном смысле. И Богиня Весны не желала становиться поставщиком наложниц для египетского Бога, пусть он и внушал ей симпатию. Поэтому Персефона решила переговорить с Аидом, а потом – с Деметрой. И впервые в жизни ответы Кронидов звучали почти одинаково. - Анубис? – Аид говорил честно и прагматично. – Он не опасен для девушки. Он вспыльчивый, но ответственный. Он не опрометчив. Деметра высказалась более точно: - Анубис? Он болван. Но его легко отвлечь. Возьми с собой мячик – и всё будет в порядке. Так что Персефона успокоилась. И они с Аидом решили ехать в Луксор в последнюю неделю февраля. Катерине же польстило приглашение Богини Весны. Она, правда, сперва засомневалась в том, надо ли ехать. Но Анубис ей понравился еще на лекции, и она, хоть и была атеисткой, никогда не противилась получению нового опыта и новых знаний. Так что Катерина быстро согласилась... * Самой сложной частью путешествия для Персефоны оказался повторный подъем в Верхний Мир. Когда их машина выехала из туннеля, Богиня Весны очень взволновалась, увидев солнечный свет и задышав свежим воздухом. И почему-то стало болезненно. Был полдень, свет слепил. Внезапно проник сквозь тонированные стекла авто, как вспышка фотоаппарата. Белый, раздражающий, не имеющий ничего общего с нежной, голубой атмосферой Эреба. Персефона прищурилась, закрыла лицо ладонью. Ей показалось, что свет пронзил её роговицы, как кинжалами, и она может умереть. Кожа тоже загорелась – тепло раздражало, несмотря на то, что в мире живых царила зима. Богиня Весны проклинала Аполлона, Гелиоса и всех тех Богов Солнца, которых знала. Аид сочувственно положил руку на колено девушки: - Возьми мои солнечные очки. Персефона уже почти согласилась. Но подумала, что полуслепым и чувствительным глазам её спутника очки нужнее. К тому же, если бы Аид без очков глянул на Катерину, девушку бы ударил шок. Поэтому Персефона отказалась и сказала, что купит себе очки в аэропорту. Её это поразило: как тяжело стало выносить свет и тепло поверхности после всего нескольких месяцев жизни в Эребе. Богиня Весны посмотрела на Аида, удивляясь: как он мог согласиться на лекцию в университете? Тогда был сентябрь, очень тёплый и яркий. И она спросила, не открывая глаза: - Пойти тогда со мной на кофе было пыткой? Правда? Почувствовала, как пальцы Владыки Эреба нежно сжали её бедро: - Замечательной пыткой, - Аид подтвердил, явно забавляясь. - Ты мог бы сказать – я бы поняла. Мы бы встретились в другое время. Он ответил не сразу. Сидел тихо и ласкал бедро девушки прохладной ладонью – это было так приятно в салоне авто, нагревающемся от солнца. Персефона почувствовала, что Бог Мертвых улыбается. Она не могла видеть с закрытыми глазами, но чувствовала. Она уже так хорошо его знала. - Я не мог рисковать – ты могла отозвать приглашение. Персефона со смехом покачала головой: - Я бы так не поступила. - Я знаю. Но не тогда. Ты могла бы пригласить меня на пляж в полдень. И я бы всё равно согласился. С другой стороны, Весна спустилась ко мне в Подземный Мир. Персефона улыбнулась, внезапно ощутив прилив нежной любви. Она приоткрыла веки, глянула на своего спутника: - Мой король, ты только что сказал такие прекрасные слова. Он пожал широкими плечами, изображая отстраненность: - Это просто правда. Это вновь был его пассивный способ быть романтичным. Попытка каждый жест и слово сделать продуманными и логичными, даже когда не было ничего логичного в том, чтобы принять предложение юной Богини сходить в кафе смертных, под солнце. Персефона неодобрительно сморщила нос, но ответила: - Ты мне тоже нравишься, Айдоней. Она прислонилась к нему, обняла его бицепс, который казался металлом, окутанным тканями рубашки и пиджака. Аид, со своей стороны, ничего не сказал. Он просто поцеловал Персефону в голову и на мгновение замер, чтобы дышать ароматом цветов её венка. Может, он никогда бы этого не сказал. Может, никогда бы не сказал открыто, что любит её. Но ведь Персефона это знала. Впервые в жизни она была в чем-то уверена сама, без силы уверенности глаз Кронида. Она просто знала. И это было хорошо… * Персефона издалека узнала полубритую голову Катерины. Девушка сидела в зале ожидания бизнес-класса и выглядела неуместно с её пирсингом, рваными джинсами и потрепанным чемоданом. Но сердце Персефоны упало. Она вдруг поняла, как сильно скучала по подруге. Скучала по учебе, по обеденным перерывам, которые они проводили в кафе или на лужайке. По экзаменам, профессорам, по шуткам и по университетской библиотеке. Да, она многое пропустила. И, скучая по этому всему, Персефона чувствовала себя далекой. С начала стажировки в Подземном мире ей часто казалось, что время бежит неравномерно, возможно, не в хронологическом порядке. Прошло всего четыре месяца, а ей казалось, что гораздо больше. Катерина в своей земной жизни ослепляла так же сильно, как солнце. Она казалась странно чужой. Однако это было лишь на мгновение. Потому что, как только она увидела Персефону, то вскочила на ноги. Оставила чемодан, пальто и бросилась обнимать Богиню Весны. В тот самый миг, когда они соприкоснулись, Персефона почувствовала себя моложе, благодарная за то, что вновь может обнимать человека своего роста. Она чуть не заплакала, когда они трижды поцеловались в щеки на счастье. - Кора, Кора, - прошептала Катерина, когда они разошлись, вытирая слезы. - Я так скучала по тебе! Ты... Вау, чертовски горячая девчонка! Что ты там делала? Катерина осмотрела Персефону с головы до ног любопытными, живыми глазами тропического цвета. Её длинное платье, темные очки, лицо, которое теперь стало бледным. - Но я всегда была горячей! – пошутила Богиня, подмигнув. - Да, да, - Катерина закатила глаза, - но ты изменилась. Ты подросла? И выглядишь, как благородная леди! Они смеялись вместе, счастливые, что вновь видят друг друга. Персефона старалась не придавать слишком большого значения этому соображению, думая, что это просто такое впечатление: всё дело было в дорогом платье, которое ей подарил Аид, в фирменных солнцезащитных очках. Под этим всем она осталась прежней. Так оно и было, не так ли? Она решила не зацикливаться на этом вопросе. Сейчас просто хотела веселиться. Затем на мгновение отступила в сторону, чтобы представить подруге Бога Мертвых: - Катерина, Аид, вы ведь знакомы? Ну, сказать, что они знали друг друга, было бы преувеличением. Они встретились, и в первый раз Катерина испугалась его, как и все смертные. Теперь, возможно, потому, что она имела возможность психологически подготовиться, девушка показала совершенно другое отношение. Она вела себя нормально: улыбнулась и протянула руку с явным намерением пожать ее. Персефона тихо рассмеялась, потому что знала, что Аид никогда бы не пожал руку женщине. Он делал это только с другими мужчинами, и очень редко. Строгий Бог Мертвых, с его неумолимым взглядом, скрытым за тёмными очками, слегка склонил голову. Да, он взял руку Катерины, но только для того, чтобы повернуть её и едва коснуться бледными губами розовых костяшек. Безупречный. Теперь больше, чем когда-либо, поскольку он вышел на поверхность. Катерина удивилась, но постаралась этого не показать. Странно было видеть ее здесь, крошечную по сравнению с бессмертным Кронидом. Но она не испугалась, наоборот, откашлялась и широко улыбнулась: - Привет, приятно познакомиться! Я хотела поблагодарить вас за то, что позволили мне путешествовать с вами. - Я тоже рад познакомиться с вами, юная леди, - Аид явно старался не называть ее смертной. Привычка для него, как и для многих древних Богов, особенно если они являются покровителями загробной жизни. - Вам не нужно было покупать мне билет в бизнес-класс, серьезно. Могли бы просто бросить меня в грузовой отсек. - Билет – не проблема. Более того, авиакомпания принадлежит мне... - Авиакомпания "Гермес"? А я думала - Гермесу. Аид казался совершенно незаинтересованным, и если дал объяснение, которое, очевидно, считал очевидным, то делал это только из вежливости: - Я финансирую эту компанию на семьдесят процентов. Я имею большинство голосов в совете директоров, и они совершили бы глупость, если бы отказали мне в поездке. Персефона нахмурилась и удивленно посмотрела на Бога Мертвых: - Я не думала, что ты интересуешься бизнесом смертных. Аид повернул голову в ее сторону, как сова, неподвижный всем остальным телом. Когда он заговорил, то сделал это тоном человека, оправдывающего что-то неловкое: - Я просто хотел оказать услугу Гермесу. Он помогает мне с притоком душ – он заслужил бонусы. - Ну, если твои бонусы – это целые авиакомпании, тогда я не могу дождаться повышения, ваше величество, - подразнила его Богиня Весны. Аид ничего не ответил. Если бы они были без свидетелей, он бы рассмеялся. Но при Катерине - нет. Он остался серьезен, слишком механичен, непроницаем в своих технических рассуждениях, но Персефона знала, что он так поступает, чтобы скрыть нервозность. Владыка Мира Мертвых всегда чувствовал себя очень неуютно с живыми людьми, теперь Богиня Весны знала его достаточно, чтобы понять. Его жесткость на поверхности всегда была, по большей части, настоящей неспособностью к общению. В некотором роде фобия. - А теперь, леди, я должен организовать наш отъезд. Прошу меня простить. И он исчез, напряженно держа одну руку в кармане брюк, а другой поправляя лацкан пиджака. Застенчивый. Слишком, слишком застенчивый… Персефона подошла к Катерине. Она заметила странное выражение ее лица и поспешила успокоить ее за неумолимое отношение Неумолимого. - Не суди его слишком строго. Он такой, потому что боится тебя. Катерина нахмурилась: - Меня? - Люди его пугают. Катерина не верила своим ушам, отчасти забавляясь. Она покачала головой и приняла фальшивый угрожающий вид: - Это он правильно делает! Я могу вырубить его в любой момент… * Египет: родина песка, солнца и древних тайн. Жара стояла невыносимая даже в феврале, и все трое заметили это, как только открылась дверь их самолета. К счастью, Персефона успела снова привыкнуть к свету и теплу. Нельзя было сказать то же про Аида: сдержанный и элегантный, как обычно, он явно страдал под палящим солнцем. Со своей фальшивой улыбкой он, казалось, тоже проклинал Аполлона. Или, может быть, Ра, поскольку они сменили юрисдикцию. Водитель и лимузин уже ждали их, чтобы препроводить в храм. И храм, к удивлению Катерины и Персефоны, оказался современным сооружением, когда они прибыли за пределы города Луксор. Конечно, все было в старинном стиле: высокие стены цвета песка, иероглифы и резные барельефы с божественными фигурами в профиль. Но в то же время он казался новым, построенным самое большее пару десятилетий назад. Как и Аид, Анубис, казалось, выбрал сочетание старого и нового. Когда машина остановилась, они оказались во дворе перед входом. Это было великолепное место, как великолепно было все, что окружало Анубиса, одного из самых ярких среди Богов. Персефона увидела фонтаны, огромные пальмы и стены, украшенные всевозможными цветами, видимыми человеческому глазу; сама дорожка и сады были выполнены в форме анкхов, и Персефона могла поклясться, что они заметны из космоса. Она сделала мысленную заметку поискать это всё на картах Google. И вот, наконец, появился Анубис. Одетый в современные брюки и тёмную рубашку, непринужденный, если бы не золотые безделушки, которыми он так любил украшать шею, руки и уши. Рядом с Богом шли грациозные девушки-кошки. Его наложницы. Шесть штук. Анубис выглядел собакой, но его кошачий фетишизм не был секретом. Он безусловно любил своих девушек. Обнимал двоих, что были рядом, но, когда пришли гости, он разговаривал со всеми ними и смеялся искренне и весело. И чувствовал себя непринужденно среди них, а кошки чувствовали себя непринужденно с ним. Они возбужденно крутили длинными хвостами; одна - безволосая кошка с сероватой кожей - терлась о него и громко мурлыкала. Персефона и Катерина были потрясены, причем последняя больше первой. Персефону, например, больше удивил тот факт, что у Анубиса оказалось всего шесть наложниц. Прежде чем выйти из машины, Аид заговорил, как бы предупреждая их изумление: - Извините его. Он склонен к эпатажу. И любит устраивать эффектные явления. И он открыл дамам дверь, не сказав больше ни слова. Тут же к ним рванулся Анубис в сопровождении своих любовниц. Он оторвался от кошек, которых обнимал, и широко раскинул руки, приветствуя Аида. Подпрыгнул и обнял Кронида за шею. Персефона находила забавным видеть Неумолимого жертвой дружелюбного собрата. Сразу же после этого шакал бросился к девушкам, протянул им обе руки. И тоже обнял их, даже не дожидаясь приветствия. - Перси! Смертная! Добро пожаловать, добро пожаловать! Он даже не дал им заговорить, но они не обиделись: Анубис был таким. Он всех осыпал своим гостеприимством и изобилием, особенно когда наступало время для приветствий. Опять же, как любая собака. - Входите, входите! Вы, должно быть, устали! Я приготовил вам комнаты, и скоро будет большой банкет! О, это мои подружки. Котятки мои! Идите сюда, приветствуйте наших гостей! Он сделал знак кошкам подойти, и они повиновались, изящно водя хвостами. Они расцеловали всех троих гостей в щеки, одна из кошек обвила хвостом ногу Аида, а тот был неподвижен и почти напуган. - Это звезды моей жизни, - объяснил Анубис мечтательным тоном юного любовника. - Я украл их у Бастет, они ей прислуживали. Но им больше нравится мурлыкать со мной. Правда? - спросил он их раздраженным тоном, а в ответ услышал томное мяуканье. Это было ужасное зрелище, но в той же степени и веселое. Потребовалось много времени, чтобы буйство Анубиса немного улеглось и он снова стал вести себя, как Бог. В какой-то момент он даже отпустил кошек, расцеловав всех. Затем привел в порядок рубашку и драгоценности и повел гостей внутрь храма. - Итак, - начал он, и уши его прямо-таки распухли от счастья, - как прошел полет? Все в порядке? Персефона ответила: - Хорошо, спасибо. Было пару воздушных ям, когда мы летели, и был шторм над Средиземным морем. - Ах да, это Зевс, - пожаловался шакал, качая головой и позвякивая украшениями. - Он сердится. Говорит, что зима слишком холодная. Персефона нахмурилась, зная, что это из-за Деметры и ее войны против человечества. Она решила ввести Анубиса в курс дела, когда они проходили через большие залы, украшенные округлыми колоннами и фресками из стилизованного папируса. - Моя мать сражается с людьми. Ее пассивность создает проблемы для всей Европы. Анубис, пробираясь вперед, слегка повернул голову и серьезно кивнул, прижав уши: - О да, Перси. Уровень воды Нила упал. И люди гибнут от голода и холода. О, не пойми меня неправильно: много мертвых людей – это ура! Но если твоя мама не успокоится, то будет раздражать других Богов, а не только людей. Персефона сглотнула, испуганная этим подтверждением. Она взглянула на Аида, который спокойно шел рядом, делая половину их шагов: она увидела, что Бог Мертвых спокоен. Он тоже посмотрел на нее, но из-за очков его было еще труднее разобрать, и Персефоне показалось, что она только что встретила его. Тихого, темного. Он всегда был тем, кто оставался незамеченным, когда группа людей была значительной, потому что он всегда мало говорил. Невидимый… Они вошли в большой зал с подковообразным столом из чистого золота. Тут сиял и инкрустированный трон. Зал не имел окон, потому здесь было прохладно. Свет давали скрытые фонари, с настоящим пламенем, к удивлению Персефоны. Только позже она узнала, что Анубис не любит электрический свет, из-за своего развитого зрения и из-за того, что свет разрушает фрески. Что ж, он не ошибся: естественный свет танцующего пламени отражался на цветах стен и выделял их: золотой, египетский синий, пурпурно-красный, папирусно-зеленый. Во всей этой обстановке царила экзотическая, драгоценная атмосфера, которую Персефона видела только в кино. - Ну вот мы и на месте. Слуги покажут потом вам ваши комнаты. Я подготовил вам покои с видами на Нил. Надеюсь, они понравятся! В этот момент Анубис посмотрел на них и улыбнулся, или им так показалось, потому что в выражении его лица было не так уж много человеческих черт. Короткий мех, черный, как пушечный металл, отражал теплый свет, делая его таким же древним, как Аида, одетого в хитон и сидящего на троне. Его большие треугольные, почти прозрачные уши были тонкими и очень выразительными: они помогали собеседникам понять, какие эмоции испытывает египтянин, больше, чем лицо. - Этот храм великолепен! – сказала Персефона, очарованная теплым великолепием этого места, так похожего на Эреб в его старом облике, но так отличающегося от него. - О, спасибо. А ты как насчет тебя, смертная? Ты такая молчаливая. Всё хорошо? Анубис склонил голову влево и вправо, пытаясь изучить блондинку. Как бы откровенно это ни звучало, это был серьезный вопрос, искреннее беспокойство. Катерина широко раскрыла глаза, зачарованная. Она пожала плечами в своей обычной бесстыдной манере: - О, извините. Для меня большая честь быть здесь. У вас фантастический храм, ваша светлость. - Зови меня по имени, смертная. Это нормально. Катерина поджала губы и улыбнулась. Она искала одобрения Персефоны, и Богиня Весны едва заметно кивнула. С Анубисом было легко ладить... с Аидом – не так-то просто, и Богиня решила немного пораздражать его в тот вечер. - Ну, Анубис, спасибо, что пригласили меня, - продолжала Катерина, - этот дом великолепен, серьезно. Вообще-то я думала, что тут будет гора развалин. И раздался безошибочно узнаваемый лающий смех Анубиса, нечто среднее между воем и рычанием. Он даже приложил руку к груди, как будто едва мог дышать. - О, смертная, нет, нет! Старый храм-развалина – для туристов! А это совсем новое место, это мой загородный дом. У меня есть более роскошный в Каире, но там все так суматошно! Я хотел, чтобы у вас был спокойный визит, без журналистов. - Во всяком случае, меня зовут Катерина. Она сказала это внезапно, без колебаний и сдержанности. Устав от того, что ее называют смертной, Катерина смотрела на Бога-шакала с гордым и мирным видом. Не вызывающе, но тем не менее решительно, как будто она не была готова принять еще одно неуместное имя. Поскольку она была такой, атеисткой до мозга костей, она восхищалась Богами, как интересными достижениями в эволюции, но не позволяла никому из них относиться к ней, как к низшему существу. Она была смелой, без сомнения. На мгновение Анубис растерялся. Он стоял неподвижно с широко открытыми глазами, озадаченный. Он повернул морду и посмотрел сначала на Катерину, потом на Аида, потом на Персефону и снова на всех троих. Затем вновь на Аида, словно прося его подтвердить, что он всё правильно расслышал, и Аид, впервые с тех пор, как они прибыли, казалось, ожил: поднял руку и показал ладонь, как бы говоря: «Не жди моей помощи, ты сам её пригласил». Но Анубис был современным Богом, непринужденным и всегда готовым простить людям мелкие недостатки и промашки. По крайней мере, когда они были живы. Он особо церемонился при взвешивании душ, но это была совсем другая история. Затем он шагнул ближе, немного наклонился и посмотрел прямо в глаза девушки: - Прости меня, Катерина. Он оказался так близко, что она должна потеряла часть своей обычной уверенности. Не потому, что Анубис был Богом, а скорее из-за его необычной внешности. Персефона заметила, что ее подруга обеспокоенно смотрит на челюсти Анубиса. Даже сам египтянин заметил это. Возможно, он привык к этому. Ведь Аиду, например, его клыки были до лампады. - Если моя внешность тебя смущает, знай, что я могу принять вполне человеческий облик. Я не часто это делаю. Говорят: я слишком похож на Рами Малека. А по-моему, это он похож на меня… но это детали. Катерина громко рассмеялась. Она покачала головой, и ее светлая челка прикрыла игривые глаза. - Нет, это не проблема. - Мне показалось, ты говорила, что моя звериная форма очень пушистая? Но, к счастью для Анубиса, Катерина была готова дразнить себя и отплатить тем же. И она возразила: - Ну, я никогда не говорила, что не люблю фурри...