милый мальчик, живущий в моей голове

      – Что ты хочешь сделать? – Спросил Толя, не хотя читать мысли Кирилла, не представляя, что он задумал, поэтому он и спросил, не понимая, что тот от него хочет. – Я не хочу читать твои мысли, поэтому скажи пожалуйста.       — А тебе так важно? Ты хочешь знать всё и сразу, не испытывая и малейшей интриги? — Кирилл плавно понижает тон голоса, поглаживая тульпу по бедру, натягивая свою улыбку всё шире, приближая своё лицо всё ближе, чем заставляет тульпу бояться.       — По сути своей нет, но просто как-то странно то, что ты делаешь, — Толе с одной стороны приятно от того, что с ним делает Кирилл, а когда тот начал приближать своё лицо всё ближе, Борисов также начал приближать своё лицо ближе к нему. Через пару мгновений они были уже слишком близко друг к другу, что Толя еле сдерживался от того, чтобы не поцеловать Кирилла в губы, но он может всё испортить этим поцелуем, ему так хочется это сделать, но страх того, что он может всё испортить, не позволяет ему это сделать.       — Сними свой балахон, пожалуйста, — Кирилл не собирается его целовать, даже не думает об этом, он хочет поступить по-другому, не зря же он так тщательно прорабатывал его тело. — Давай.       Аюев прекрасно понимает, что он сексуально давит на Толю, но это ему нравится, как какой-то очень сильный наркотик. Тот стягивает с его плеча балахон, но не полностью, как бы заигрывая и показывая свои намерения.       Толя поддаётся и полностью снимает с себя балахон, откладывая его куда-то в сторону, продолжая находиться в паре сантиметров от таких желанных губ, но он к ним не прикасается, так как думает, что всё испортит, ему хочется продолжать беспрекословно поддаваться словам и действиям хоста.       – Что дальше? – полушёпотом спрашивает Анатолий, поправляя свои сползшие на нос очки.       — А ты уже ждёшь продолжения? — улыбается Кирилл, словно маньяк, а ведь ему действительно нравится вот так вот мучить свою жертву, видя, какая у него ответная реакция, ему она дико нравится, и он готов уже раздеть его полностью, но этого у него в планах не было. — Теперь футболку, Толечка.       Изначально у него не было желания создавать такую красивую тульпу, ещё и мальчика, который выглядит очень педиковато, но его живые глаза и характер дают ему черты ребёнка, что ему ещё больше доставляет.       Анатолий снимает футболку, оставаясь в одних джинсах и белых носочках. Он сам не планирует раздеваться дальше, но если Кирилл скажет, то он поддастся и не сможет ему отказать, невозможно отказать этому человеку, который смотрит на него с животной страстью и жадной улыбкой, как кажется тульпе.       Борисов безумно хочет поцеловать создателя, но всё ещё держит себя в руках, соблюдая дистанцию в несколько сантиметров между их губами. Может, набраться смелости и сделать это? Нет, шанс быть отвергнутым гораздо больше того, что Толя получит взаимность, поэтому остаётся только держать эту чёртову дистанцию.       — А джинсы сможешь снять? — Кирилл будто издевается над ним, но тот видит очень сильную любовь в глазах Борисова, поэтому будет это делать до последнего.       Аюев действует дальше по своему неопределённому плану. Увеличивает дистанцию между ними тем, что толкает Толика в грудь, тот падает на диван, что для него неожиданно. Кирилл нависает сверху и ждёт ответа, а может и действия, прилагаемого к своему вопросу.       Всё же у Анатолия нет свободы воли и действий, и он поддаётся такому сексуальному давлению Кирилла и снимает джинсы, оставаясь в одних трусах серого цвета, которые Аюев также ему дал. Толе нравится находится под хостом, следовать всем его просьбам, подчиняться ему, понимая, что рано или поздно он откроет для себя такой приятный способ подпитки энергией, как секс, со всей напористостью Кирилла, к которому он может пристраститься.       — Я не думал, что ты такой фривольный и легкодоступный, — Кирилл реально не думал, что он снимет джинсы, в планах было раздеть его только по пояс, но тот уж слишком разошелся. Тот старается не смотреть ниже пояса, смотрит лишь на его личико и грудь. — Может... Разденешься догола?..       В голове промелькнула мысль о том, как бы охуенно Толя смотрелся под ним во время секса, стонущий, с падающей на лоб чёлкой и необычайно шикарной грудью, которая бы смотрелась с засосами ещё лучше, но нет, это уже перебор, он сразу же пропустил эти мысли через себя, чтобы больше они его не тревожили, а ведь если бы Борисов прочитал эти мокрые фантазии, он бы мог их легко осуществить, но мужчина искренне надеется, что тот этого не сделал.       Пока Кирилл горит энтузиазмом, он облизывает пальцы и проводит ими от яремной ямки до груди, закусывая губы, при этом голодно смотря на тульпу.       – Какой из тебя натурал, если ты создал парня с идеальным, по твоему мнению, телом, а сейчас заставляешь его поддаваться твоим словам и раздеваться, да ещё и думаешь о таких грязных вещах. Кто ты после этого? – вполголоса произнес Толя, показывая, что эту мысль он прочитал. – А что со мной будет, если я не хочу раздеваться догола?       Продолжает задавать вопросы Борисов, поглаживая грудь и торс своего создателя, которые он хочет заполучить и увидеть без одежды с этого ракурса, ведь всё это время Кирилл был с ним только в одежде и не позволял трогать себя без ткани на теле.       — А какой из тебя натурал, если ты абсолютно не против того, что я сейчас делаю, да ещё и читаешь мои не самые лучшие мысли? Я тебя не создавал таким, а раздеть тебя полностью я могу и сам, но не хочу, ты сам хотел продолжить, — Кирилл видит, что Толя как-то даже недоволен, хотя мужчина догадывается, что у Толи к нему более сильные чувства, Кирилл не понимает, почему так себя ведёт.       Обламывает Толика со всеми его ожиданиями, хватает за руку и прижимает к дивану, ведь он главный здесь и он будет рулить парадом.       — А кто говорил, что я натурал? – Сказал Толя, даже не сопротивляясь тому, что делает с ним Кирилл, он немного прогибается под его напором, продолжая смотреть на него жаждущим взглядом, ведь уже понятно, что он хочет большего. – Подожди, ты же меня создавал, как друга. Друзья ведут себя так? Или мы нечто большее, чем друзья, или создатель и его милая тульпа?       — Нет, Толь. Я не знаю, как ты таким получился, я не продумывал твою ориентацию, но я не осуждаю, — Кирилл вытер свою слюну о кожу Толи, выпрямился и сел на колени, всё ещё оставаясь в его ногах, он прекрасно видит по его поведению, что тот уже настроился. Отворачивает голову, и как-то случайно ненароком боковым зрением смотрит на идеальное тело Борисова. — Если ты думаешь, что ты мой парень, ты ошибаешься. Когда ты заигрываешь с кем-то, вы же не становитесь парой, верно? Вы просто хотите оправдать ожидания друг друга и остаться довольными без лишних обязательств.       – Я таким получился, потому что где-то в недрах твоего разума с рождения заложена гомосексуальность и определённая часть передалась мне, гетеросексуальности мне не передалось вообще, — Толик поднялся с дивана, садясь на него, надевая свои джинсы.       После он взял в руки футболку и просто сидел с каким-то грустным лицом, понимая, что ему не светит ничего с Кириллом, поэтому он просто сидит и мнет футболку, думая, что же ему делать со своими чувствами и куда их девать.       — Да, не думал я, что ты таким будешь. Был бы ты человеком, мог бы заводить отношения с другими людьми, — У Кирилла была лишь такая реакция на это. Он сидел и обдумывал слова Толи, но вдруг резко понял, что упустил один момент. — Стоп-стоп-стоп, в смысле в недрах моего разума? Я все тридцать два года до этого момента чувствовал себя натуралом, у меня всегда были девушки, была жена, дети. Откуда?       — В прямом. Это называется бисексуальность с большим влечением к противоположному полу, но иногда ты можешь заглядываться на парня и позаигрывать с ним, как я убедился только что. То есть ты любишь девушек, но в редких случаях ты можешь засмотреться на мужика, даже в той же порнухе, а я просто твой идеал парня, если это можно так назвать. Я понимаю, что нет предела прекрасному, но всё же. Путешествуя по чертогам твоего разума, так как я живу теперь там, а не в вондере, я узнал ещё много чего интересного, но откуда у тебя это я не знаю, — Толе сейчас необходимо это обсудить, чтобы он потом не обижался, а они с Кириллом продолжали нормально общаться.       — Не понял. Читать чужие мысли нехорошо, Толь. Тем более те, о которых я даже не догадываюсь сам. С парнями я никогда не заигрывал, может быть только целовался по пьяни, но я этого не помню, а ты хоть и парень, но ты тульпа, хорошо, что я ни с кем не живу и нас никто не видит, а то бы меня сдали в психушку. Расскажи ещё что-нибудь из моего сознания, а то я ж не знаю, что ты там находишь, — с тульпой Кирилл узнаёт столько всего нового, что ему очень интересно с ним разговаривать.       – Как ты не можешь помнить то, что сам же сейчас и сказал? Ну, то, что ты не суть натурален, ты уже знаешь, поцелуи с мужиками, пусть даже и по-пьяни, тоже считаются за гомо, и то, как ты ебал своего друга на вписоне, отнекиваясь, мол: «мы бухие, мы потом всё забудем» тоже. И вот скажи мне, какой ты после этого натурал? Я, конечно, понимаю, алкоголь и все дела, но блять, у тебя там было много девчонок красивых, что ж ты Марка анальной девственности лишил, а? Кстати, у тебя неосознанно вырабатывался гормон счастья, когда ты мой образ создавал, а я эту энергию впитывал, причём очень активно, она более эффективна для меня, нежели то, когда ты злишься на телек, если он глючит. А ещё, когда ты смотришь порнуху, мой дорогой, у тебя встаёт на мужиков. Это так, к слову, как факт, – После последнего, Борисов наконец-то надел футболку, а потом глянул на Кирилла, который охренел, услышав такую правду про себя.       — Не понял ещё сильнее. В смысле мужика ебал? Я никого такого не ебал, — Кирилл просто сидел и охуевал, искренне не понимая почему Толя может копаться в самом грязном белье его сознания, а он его даже найти не может. Мужчина никогда не задумывался о таких вещах, всегда вероломно твердя о своей гетеросексуальности, не сомневавшись в этом, а ведь если бы он начал изучать язык тела и свои желания, не стыдясь их признавать, Аюев бы о них знал.       Сказанное ранее тульпой — чистая правда, и если в порнухе он кончает на моментах, где показывают лицо мужика, то в жизни он даже подумать не мог, что из десяти красивых молодых девочек никого не выберет и проведёт свою ночь на втором этаже с парнем, который, к слову, не так прекрасен, как Анатолий раз в двадцать. И да, гормон счастья в жизни начал преобладать с появлением толика над всеми другими чувствами, что он даже не замечает своей инстинктивной улыбки в присутствии парня, хотя в такие моменты он сияет так ярко, словно солнышко.