милый мальчик, живущий в моей голове

      Когда Кирилл прикрыл дверь, Толик очень долго ломался: подсмотреть или нет, он очень сильно хотел увидеть хоста без одежды, неизвестно почему, просто очень странное желание. Именно сейчас то, что он не может пока что взаимодействовать с дверьми, а проходит сквозь них, сыграло ему на руку.       Борисов аккуратно просунул часть своей физиономии в дверь, наблюдая за Кириллом и убирая голову каждый раз, когда тот поворачивался к двери, ведь шторки от лишних глаз у него в ванной нет.       Благодаря этому тульпа какое-то время мог втихую наблюдать.       Тонкий и широкоплечий, как молоденький юноша, его прекрасное рельефное тело, мускулистые худые руки с веером сухожилий, напряжённо тянущихся к пальцам, шикарный торс, которого хочется коснуться без футболки, выпирающие остриями ключицы, в меру накачанная сильная грудь с набухшими перламутрово-рубиновыми сосками, будто Кирилл уже готов к самым опасным поступкам, жилистые ноги, покрытые вьющимися воронеными волосами, меж которых течёт вода, и невъебенно классная задница, которую хочется помацать. Сам Апполон спустился с вершины Олимпа и предстал перед ним, совсем скоро он обольстит всех женщин и смелых мужчин в мире, готовясь в очередной раз покорить парочку городов Греции, захватить итальянские колонии, а в качестве отдыха помузицировать на кифаре и поиграть с оленями в саду, а утром проехать на своей колеснице с нимфами и музами, освящая Землю. От таких мыслей у Борисова расшалилась фантазия, но он постарался очень быстро выкинуть из своей головы непристойные мыслишки, о том, как Аюев властвует над ним в постели, трогает его во всех местах, целует его, шепчет на ухо развратные вещи, а Толя только поддаётся ему и тает в этих шикарных руках.       Кирилл спокойно моется и даже не догадывается, что его любопытная морда сейчас просунулась через дверь и подглядывает за ним в нагом виде. Да, скорее всего, он не чувствует на себе этого животного взгляда, потому что Толи в реальности как бы нет, тульпа существует только в его поле зрения.       Аюев взял в руки шампунь, вылив себе на голову и вспенив до такого состояния, что теперь не может открыть глаза. Пока он стоит без контроля своей ванны от демонов, он решает залезть в мысли Толика, ведь что может быть интереснее, чем читать мысли тульпы, когда она не рядом.       Мужчина, проглядывая все эти картинки, немного оторопел, понимая, что кроме превосходных черт характера, к ним ещё добавилась и развратность.       — Толечка! А о чём ты думаешь в данный момент?       – Ни о чём! А что? – Толик уже выбросил эти пошлые мысли из головы, но он всё же понял, что Кирилл увидел весь этот спектр порно-картинок, о котором он думал несколько секунд назад.       — Да ты что. Ни о чём не думаешь? Какое разочарование, — Кирилл, смыв мыло с головы, открыл глаза, смотря на дверь. Никого он не обнаружил, хотя уже начал подозревать, что за ним следит милый наглый чертёнок. — Откуда в тебе столько извращений?       — Все претензии к производителю, — Ответил Толя, не отходя далеко от ванной комнаты, ведь он знает, что может исчезнуть, если уйдет, поэтому теперь просто сидит под дверью с румянцем от смущения на щеках.       — Ты уже самостоятельная личность. Я тут причем? И вообще, откуда ты знаешь, как я выгляжу без одежды, а? — Кирилл почему-то подозревает, что сейчас Толя стоит за дверью и бесстыдно прячется.       — Не важно, — Тихо ответил Толя, понимая, что когда Кирилл выйдет он спалит этот комок смущения за дверью, то этому комку смущения будет ещё более неловко.       — Ладно. Посмотрим, — Кирилл последний раз ополоснулся и вылез, вытирая голову от воды. Пока что он не хотел одеваться, лишь завязал полотенце на бёдрах, забирая одежду с пола.       Он случайно заметил себя в зеркале, повернулся и посмотрел на себя. Повертелся, осмотрел свой торс, поправил волосы и зачем-то высунул язык, но быстро закрыл рот, а то что-то он как-то вошёл в азарт.       Открыв дверь, мужчина заметил Толика, сидящего на полу, закрывающего глаза от стыда. Кирилл лишь цокнул языком, обходя это создание, следуя на кухню.       – То есть тебе даже так на меня насрать?! Хотя бы в плечо тыкнул, как знак того, что я могу больше не сидеть возле ванной, — Толя встал с пола и пошёл на кухню к Кириллу, стараясь смотреть на его лицо и голову в целом, поправляя очки, которые за каким-то чёртом съезжали с носа.       — Ты, только что, сука, за мной подглядывал, на кой хер мне тебя тревожить? Мало ли, тебе захотелось возле двери посидеть, чего мне тебя тыкать? — стоит спиной к тульпе и готовит себе чай с печеньками, уже морально близится к очередному скандалу от Толи.       — С чего ты взял, что я за тобой подглядывал? — строит из себя дурачка, будто он не знает о чём Кирилл толкует. – Ты о чём вообще?       — Не принимай меня за дурака. Чего тебе было делать под дверью? — Кирилл поставил кружку и коробку на стол, садясь напротив Толи, который был очень напряжён.       — Ты слишком красивый. Я не удержался. Прости пожалуйста. Только не ругайся, Кирь, — Толе стало страшно, что Кирилл сейчас будет очень сильно злиться и ругать его, а может даже руку на него поднимет, поэтому морально он уже к этому приготовился.       Кирилл вздохнул и отпил чай, смотря куда-то в сторону. Боковым зрением иногда посматривает на Толика, в котором смешалась вся буря эмоций: смущение, страх, волнение, ужас, но тут заметил, как его взгляд опускается всё ниже, ниже...       — Подними глаза.       — Мне неловко на тебя смотреть...       Борисов очень сильно нервничал, краснел, что казалось он сквозь землю сейчас провалится от этого, ведь он чувствовал на себе взгляд Кирилла, который хотел, чтобы тульпа поднял глаза.       — Смотри мне в глаза, — твёрдо сказал Кирилл, поворачиваясь к нему полностью и видя его поникший взгляд, но он хочет посмотреть в его глаза. Он совсем не зол на него, просто хочет с ним посидеть без всякого стыда, но Толя упорно противоречит этому.       Толя всё же пересилил себя и посмотрел глубокие, гипнотизирующие глаза. Тот был максимально не зол, а спокойно сидел и попивал чай.       Тульпе всё равно было очень стыдно смотреть ему в глаза, ведь он понимает, что подглядывать за создателем — плохо, но он просто не удержался, а его гейскся сущность была только 'за' эти подглядывания.       Аюев улыбнулся, смотря на это застенчивое чудо, видя в его глазах стеснение, видя этот грустный изгиб губ. Он взял его за подбородок, поднимая голову друга выше. Дотрагивается второй рукой до кончика носа, до розовых щёк, поправляет тёмные волосы, сосредотачиваясь на деталях.       Толя просто смотрел на Кирилла большими, всё еще искрящимися от стыда глазами, не понимая, что Кирилл с ним делает, но задавать вопросов он не хочет.       Парень гуляет взглядом по лицу Кирилла, осматривая каждую деталь его лица, краснея ещё сильнее.       — Чего ты так раскраснелся? — спрашивает Кирилл, хватая его двумя руками за щёки, тиская их и умиляясь с этого паренька. Мужчина усаживается на стуле удобнее, закусывает нижнюю губу.       — Мне до сих пор стыдно за то, что я подглядывал, — Ответил Толя, смотря на губы Кирилла, уже немного успокаиваясь, а румянец с его щёк потихоньку спадал.       — Думаешь, я никогда в жизни не поглядывал? В школе подглядывал за одноклассницами, когда в лагере были, в общаге за одногруппницами в душе, за переодеваниями девочек на пляже, чего ты так это серьезно воспринимаешь, как будто согрешил, — Кирилл оторвался от Толи, отпил с кружки и перешёл на печенье.       — Ты за девчонками, а я за создателем. Это равносильно тому, что ты за отцом бы в душе подглядывал, если твой отец выглядит, как древнегреческий бог, — Сказал Толя, садясь напротив Кирилла, положив руки на стол и положив на них голову.       Парень даже не заметил, как у него неосознанно получается трогать предметы, сидеть на чём-то, опираться, но это происходит неосознанно, скорее всего, он этому обучается автоматически.       — Я не древнегреческий бог, даже не похож на него. Тем более не твой отец. Ты мог не поддаваться соблазну и остаться за дверью, а сейчас же винишь себя, — сказал Кирилл с набитым ртом, хомяча вкуснейшее печенье с апельсиновой цедрой и шоколадом.       — Я уже смирился, что поддался. Приятного аппетита, кстати, — Толя смотрел, как Кирилл ел печенье с чаем, немного разочаровываясь в том, что хоть он если и возьмёт печенье в руки, то вкуса он не почувствует, а это будет просто перевод вкусностей, которые Аюев может схомячить и сам.       Кирилл мирно заглатывал печеньки, запивая чаем. Так продолжалось ровно до того момента, как он не заметил, что Борисов, голодным, дико жадным взглядом, искушающе смотрит на печеньку, которую мужчина уже наполовину сунул в рот.       — Хочешь? Ты так смотришь на неё, съешь её глазами. Мне не жалко, — Кирилл положил вкусность на стол, подталкивая её к Толику.       Толя ничего не ответил, а просто так же неосознанно взял и откусил печеньку, офигевая, что он чувствует вкус. Его даже не волновало то, что он уже умеет трогать предметы и взаимодействовать с ними, но его удивило то, что он чувствует вкус.       – Кирь!!! Я чувствую вкус, Кирь!!! – Крикнул Толя радостным тоном, схватил его за руку и немного потряс её, безумно радуясь своему открытию.       — Да? Прямо-таки чувствуешь? Ярко и вкусно? Шоколад и апельсины? — Кирилл тоже был в шоке, ведь они даже не пытались чувствовать вкусы, относя это к чему-то невозможному, а тут такое. — Глотни чай. Интересно, ты будешь чувствовать в нём мелиссу и сахар?       Толя взял чашку в руку и попробовал чай, а после поставил ее на стол, а проглотив чай с улыбкой на лице, он схватил Кирилла за плечи и потряс его.       – Я чувствую!!! Я чувствую, что чай ещё горячий и сладкий, так ещё и с какой-то травой душистой!!! Я чувствую и шоколад, и апельсин в печенье!!! Киря!!! Я так счастлив!!!       — Поздравляю тебя, Толь. Теперь мы сможем вместе завтракать, обедать и ужинать. Пусть ты и питаешься другой пищей, в моей голове, но всё же, ты же составишь мне компанию, поедая и пробуя человеческую еду? — спрашивает Кирилл, ведь жутко хочет себе Толю в виде реального человека, а не в виде тульпы, хоть так, познавая новое, Борисов может подражать человеку. — Кстати, если ты можешь чувствовать вкус, значит, по идее, ты должен чувствовать и запах.       – Конечно, составлю компанию, мне же интересно попробовать всё в этой жизни, во всех смыслах. А про запах, я не знаю, в теории я должен его чувствовать, на практике не знаю, давай попробуем, я сам хочу узнать, чувствую я запахи или нет, — Толя был безумно рад тому, что он почти как человек, только видит его только Кирилл и существовать в этом мире он может только находясь в его поле зрения.       Кирилл решил дать Толе понюхать что-нибудь ароматное и пахучее, вряд-ли Толя сможет почувствовать едва уловимые запахи наподобие запаха улицы или запаха в разных комнатах, поэтому полез в шкаф за банкой кофе.       — На, понюхай. Только не урони, она стеклянная, а то порежешься. Это не очень приятно, — сказал Кирилл, ставя перед ним кофе, давая возможность самостоятельно открутить крышку.       Толя взял банку в руку, поставил ее на стол, открутил крышку и вдохнул очень сильный запах кофе, улыбаясь от того, что он его чувствует, да ещё и чувствует насколько он приятно и вкусно пахнет.       — Я чувствую. Очень вкусно пахнет. Я почти как человек, Кирь. Я хочу стать настоящим человеком. Это возможно вообще?       — Увы. К несчастью, нельзя. Ты лишь создание, взятое из моей головы, ты не станешь человеком через год, через два, и даже через десять. Никогда. Ты будешь жить в моей голове, — сказал Кирилл серьезным тоном, а последнее предложение сказал с какой-то тоской, будто это тюрьма на пожизненное.       — Грустно. Вообще никаких способов нет?       — Нет, Толь. Это что-то фантастическое. Сам подумай. Как выдумка моего разума сможет стать чем-то вещественным и реальным? Мне самому хочется, чтобы ты был живым, но увы и ах, — Кирилл с Толей уже ели печеньки на двоих, только тульпа была очень грустной и разочарованной, что ей ничего не светит. — Ну, не расстраивайся. Что случилось? Тебя бы могло вообще не быть.       — Я счастлив, что существую хоть так. Спасибо, что создал меня, ты явно очень горел желанием работать надо мной, — Толя немного повеселел и улыбнулся Кириллу, сидящему напротив, — С другой стороны, тульпой быть хорошо, ты не болеешь, не мёрзнешь, не намокаешь, не толстеешь, не меняешься как-то внешне, если того не хочет хост. Красота.       — Но люди могут многое. Они видят друг друга, разговаривают между собой, они могут существовать отдельно, могут друг другу помогать и морально, и физически, не исчезают просто так, и это только краткий список.       Кирилл увидел, что Толя не хочет есть печеньки, хотя мужчина ему много раз говорил, что ему ничего не жалко. Хочет, чтобы тульпа наслаждался этим вкусом вместе с ним. Аюев откашлялся, ногой въехал в пах Анатолия и пошерудил там, отчего с него спало полотенце, но ему было до звезды, пока есть возможность, и парень сидит с открытым ртом, от боли, от удовольствия или от шока, Киря суёт ему печеньку в рот.       Толя немного не понял что сейчас происходит, что с ним сделал Кирилл и как у него во рту оказалась печенька. Он смотрел удивлёнными глазами то на половинку печеньки, торчащую у него изо рта, то на Кирилла, продолжающего как ни в чем не бывало точить печенье с чаем, то на свой пах, то снова на печеньку, стараясь понять: что, зачем и почему.       По итогу он просто откусил часть вкусности, находящейся у него во рту, а вторую положил на стол, продолжая смотреть Кириллу в глаза, задавая немой вопрос: «а что это было?»       — Чего ты свои лупалки на меня раскрыл? — Кирилл взял полотенце с пола с прикрыл свои гениталии, натянув его на живот. Толя выглядел очень мило с печенькой во рту, а когда он её откусил, Аюев растаял от такого зрелища, что в его голове появилась идея засунуть Борисову в рот всю пачку печенек.       — Пытаюсь понять, что сейчас произошло. Оделся бы. Не май месяц, а отопление у тебя дома так себе, да ещё и окно открыто до сих пор, — сказал Толя, переводя тему разговора и доедая оставшуюся часть печенья, которая лежала на столе.       — Мне не холодно, не беспокойся за меня, — Кириллу было реально тепло, но к тому же он хотел ещё пособлазнять Толечку своим видом, зная, что он всё это время на него смотрит чуть ниже лица. — Будешь ещё? Надо их доесть просто, а меня не очень на сладкое тянет.       — А меня очень на сладкое тянет, но я думаю, ты будешь слаще этих печенек и горячее этого чая, — Сказал Борисов улыбаясь и глядя на Кирилла. Да, он не скрывает, что он не умеет подкатывать, но он хотя бы попытался.       — Ах, Толечка... Но в тебе же сейчас эти сладкие горячие печеньки, а не я, — дерзко-искусительно сказал Кирилл, ставя чашку на стол и сверля его пронзительным взглядом. Сейчас он выглядел, как самый настоящий обольститель сердец в ночном свете без футболки, соблазняющий любую, но похоже, сейчас растает и этот паренёк.       — Я и не против, чтобы во мне был ты, а не печеньки, но к сожалению, войти в тебя могу только я, — двусмысленно ответил Толя, ведь каждый может воспринять эту фразу в меру своей испорченности, а насколько испорчен Кирилл, тульпе известно, как никому другому.       — Толясик. Тебе нечем в меня входить, — улыбнулся Кирилл, ведь он прекрасно знает размер прибора этого паренька, и знает, что он не суть большой, и если это чудо и случится, мужчина мало что почувствует и не почувствует таких сильных радужных эмоций, чтобы у него искры из глаз посыпались. — А вообще, ты всегда во мне, если так подумать, я же ничего не чувствую.       — Какой ты испорченный, я говорил про голову, что я всегда в твоей голове, — Толя и так прекрасно знал насколько Кирилл испорчен, но не думал, что настолько испорчен. – А хотя... Давай попробуем, почувствуешь ли ты моё нахождение в тебе?       — ...А давай! — самоуверенно и даже не подумав, Кирилл согласился, переводя взгляд на Толю, ожидая его действий, всё-таки не каждый день его мальчик такой дерзкий на язык, посмотрим, насколько он способен к исполнению сказанного.       Толя встал со стула, уверенной походкой подошёл к Кириллу, крепко взял его за плечи, поднял его на ноги, сбивая его стул ногой, впиваясь в губы Кирилла своими, давя на него своей второй раскрепощенной сущностью.       – Теперь ты веришь, на что я способен, а? Только не кричи на меня, пожалуйста. Не удержался, прости, — Толя отпустил хоста и отошёл от него, готовясь к худшему раскладу.