Разные миры.

Шаркающие звуки, хрипы, толчки обо что-то, тишину в доме разрывал шум с улицы. Стадо двигалось по городу, их потеряли из вида, поэтому пусть не долго, но они в относительной безопасности. Уже начинает темнеть. Расслабляться себе позволять нельзя, оба знали это, но уже не из-за мертвых. Два незнакомца под одной крышей, и каждый ожидает подставы от другого. Оружие начищено, тишина затягивается. Не то, чтобы Дэрила это смущало, он привык и даже любил, когда его никто не трогал, поэтому часто уходил на охоту или вылазку за припасами в гордом одиночестве. Вот только в нынешние времена редко встретишь другого выжившего, который не только не шмальнул тебе в бошку без раздумий, но еще и жизнь спас. Девушка сидела на полу у дивана, закрыв глаза и держа у согнутых в коленях ног бутылку с водой, она точно не спала и даже не делала вид. — Ты одна? — Диксон придал своему голосу максимально возможную отстраненность. — Да, — не открывая глаз ответила незнакомка. — А ты? — Как видишь, — говорить о своей группе первому встречному, не лучшая мысль. — У тебя нет группы? — А зачем? — девушка напряглась и открыла глаза, подняв их на мужчину. — В одиночку не выживают, — резонно ответил тот, пожав плечами. По ее лицу скользнула тень, чего? Непонимания? — Ну… я же здесь, — ответила она, приподняв одну бровь. — «Да ладно?» — пронеслось в ее голове. — Повезло, а если в другой раз некому будет прикрыть? — охотник изучал лицо новой знакомой, отвечала она спокойно и лаконично, но мысленная деятельность явно бурлила внутри, о чем она думает? — «Он на самом деле не понимает, что я такое?» — эта простая на первый взгляд мысль светилась ядерным реактором в ее голове, вводила в ступор. — Как тебя сегодня? — хмыкнула ему в ответ. Понятно, что у него есть группа, не хочет говорить, никто не заставляет. — Во-первых, я люблю быть одна, во-вторых, мне не попадались достойные люди с начала этого треша, угара и соддомии, — взгляд прожигал собеседника. — «Как будто в моей голове сейчас не только я,» — только он это подумал, девушка отвела от него взгляд. — Стада не должно было тут быть, что-то их привлекло, — просто ответил он. — Все должно было пройти тихо, без посторонней помощи. Как ты тут оказалась? Снова подняла глаза, на этот раз мужчина точно различил огонек осознания в ее глазах, осознания чего? Хер его знает и это бесило. — Ногами… пришла… — более дибильного ответа придумать было нельзя, но в голове прожектором с сиренами выла одна, единственная мысль. — «О-хе-ре-ть! Он правда думает, что я обычный человек!» — как себя вести? Что говорить? О чем? Сколько раз она хотела, чтобы люди не понимали кто она, и наконец, когда это случилось, она не знала, что делать. — «Больная чтоли?» — подумалось мужчине, смотря на ошарашенный вид спутницы. — «Ногами она пришла. Ни вещей, ни еды, воду откуда достала, даже думать страшно,» — при этой его мысли, девушка мимолетно улыбнулась, но он не заметил — Ты спи, я первый дежурю. — Я не устала, предложила бы тебе лечь, но откажешься ведь, — Дэрил хмыкнул, чуть отводя в сторону штору, смотря на улицу, что означало, что конечно откажется. — Поэтому, посмотрю есть ли тут еда. Она встала с насиженного места и под пристальным взглядом своего невольного спутника, двинулась на кухню. Оружие осталось на полу, он не мог этого не заметить. — «Забыла? Или показывает, что можно доверять?» — мужчина подошел к луку, осмотрев его, решил взять в руки, посмотреть ближе. — Рекурсивный Martin Hunter, — послышалось из-за спины, поспешно обернулся, но хозяйка оружия стояла в дверях с консервной банкой в руках и судя по всему, была не против изучения ее инвентаря. — Охотничий? — спросил Диксон проводя пальцами по деревянному подъему, девушка тем временем кивнула. — Где научилась? — Можно сказать с детства стреляю, — уклончиво ответив, она подошла и взяла с пола нож. — Я банку открыть, — сказала она напрягшемуся мужчине и отошла. С силой, но стараясь не шуметь вогнала нож в консервную банку, вскрыла полукругом и отогнула крышку, протянув банку мужчине. — Ешь, при тебе открывала, не отравлено. — А ты? — ответил тот принимая банку из ее рук и кладя лук на место. — Ненавижу фасоль, — фыркнув спутница достала ложку из заднего кармана джинс, отдала мужчине. — Лучше уж с голоду распухнуть. — В конце света еще и на еду выпендриваться? Сильно, — хмыкнул Дэрил, но фасоль и правда не деликатес, однако он не привередлив. Усмехнувшись спутница Диксона села на диван, облокотившись о подлокотник, поджав ноги, достала книгу из-за спины. — Не темновато для чтения? — спросил мужчина, лучница подняла руку с пальцами готовыми к щелчку, но словно осеклась и поспешно убрала за ухо прядь волос, которая и так была там. — «Заметил?» — обвела взглядом комнату, кивнула на свечи на камине, мол зажигалка есть? Дэрил уже приказал фасоли долго жить и подошел к камину доставая зажигалку из кармана джинс, и пачку сигарет, за одно. Поджег свечи, закурил, одну из свечей поставил на стол около дивана, осветив переплет книги, — «Поющие в терновнике»*. — Что за книга? — тишина бесила, впервые в жизни. — На кухне нашла, моя любимая, — ответила девушка поднимая взгляд из-за книги, длинные ресницы хлопнули несколько раз, будто размышляя, продолжить разговор? А надо ли? — Читал? — выдала в итоге, кажется догадываясь, какой услышит ответ. Диксон курил сидя на тумбе у окна, одна нога на полу, другая упирается в древесину. Выдохнув облако дыма, обернулся на нее, во взгляде что? Усмешка? Лед тронулся? — Я похож на того, кто шибко книжки читает? — глаза торчащие из-за книги усмехнулись, но она только пожала плечами, мол мало ли. — Что в ней такого, что любимая? — девушка непонимающе уставилась на спутника. — Книжка в смысле, — буркнул он, поддержание светской беседы явно не его конек. — Она о том, что нельзя сдаваться, — задумалась. — Да жизнь дерьмо, а сейчас так вообще то ли смеяться, то ли плакать, — взгляд блуждал по комнате. — Но все, что происходит, что мы делаем, стоит каждого усилия, — Дэрил явно не понимал, о чем она, или не хотел понимать. — Ну, ладно не так, я тебе расскажу легенду о птице, — бровь мужчины резко полетела вверх. — Ой, вот не надо скептицизма, — усмехнулась девушка. — Сначала послушай. Есть такая легенда — о птице, что поет лишь один раз за всю свою жизнь, но зато прекраснее всех на свете. Однажды она покидает свое гнездо и летит искать куст терновника и не успокоится, пока не найдет. Среди колючих ветвей запевает она песню и бросается грудью на самый длинный, самый острый шип. И, возвышаясь над несказанной мукой, так поет, умирая, что этой ликующей песне позавидовали бы и жаворонок, и соловей. Единственная, несравненная песнь, и достается она ценою жизни. Но весь мир замирает, прислушиваясь, и сам бог улыбается в небесах. Ибо все лучшее покупается лишь ценою великого страдания. По крайней мере, так говорит легенда.* Дочитав она прикрыла книгу и подняла взгляд на спутника, сигарета тлела в его руках оставленная без внимания, он смотрел куда-то, но явно ничего не видел, бродил внутри своих мыслей. — Понимаешь, что я имею ввиду? — поинтересовалась почти шепотом, Дэрил кивнул не фокусируя взгляд. Девушка улыбнулась, открывая книгу снова, оставляя мужчину наедине с самим собой. Спустя продолжительное время, она услышала щелчок зажигалки и вопрос. — Сколько ходячих ты убила?