Глава 1.
Я проснулся от неприятного ощущения того, что совсем рядом кто-то есть, пробежавшегося лёгкими судорогами по всему телу. Я сказал это вслух… Для меня в новинку было говорить с самим собой, это ведь ненормально, наверное. Или всё-таки я обращался к Вам? Да, Вы определённо где-то здесь. Но я Вас не вижу… Видите ли Вы меня? Чего Вы от меня хотите? Ах, наверное, Вам бы хотелось, чтобы я немного рассказал о себе. Так и быть. Меня зовут Марк. Марк Эндрю Морган, но это как-то слишком официально, тем более имя Эндрю мне не нравится. Его мне дал отец. Ну, вот и познакомились, правда? Вы… Хотите… Чтобы я и дальше говорил вслух? Но что на это скажут другие люди? Не решат ли они, что я свихнулся? Ладно, я согласен.***
Я проснулся от неприятного ощущения того, что совсем рядом кто-то есть, пробежавшегося лёгкими судорогами по всему телу. Приподнявшись в постели, я заметил, что у меня кружится голова. Я поднёс ладони к лицу, закрыл глаза на пару секунд, потом открыл их вновь и опустил руки. Встав на колени и дотянувшись до окна, приоткрыл его. С улицы подул прохладный январский ветер. «Интересно, скажет ли на это что-нибудь мама?» - подумал я, а потом всё же решил закрыть окно. После я уселся на краю кровати в ожидании того, что головная боль скоро пройдёт. Сидел я с закрытыми глазами, что-то пытаясь вспомнить, и бубнил себе под нос. Но все попытки были тщетны. Собственные воспоминания казались какими-то мутными, точно их подменили чужими, незнакомыми мне. Болезненные ощущения не проходили, но мысль о том, что рутинные дела помогут мне забыть о головокружении, приободрила меня. Переодевшись из пижамы в свою привычную одежду, или другими словами, ту, что выпала прямо мне в руки, когда я распахнул дверцы шкафа, я начал заправлять кровать. На подушке остались влажные следы слёз. Я плакал во сне?.. Ах, точно. Всё же кое-что я вспомнил. На протяжении уже почти месяца мне время от времени снится один и тот же сон. Две разбитые машины, в одной из них я. Моё тело прижато к сиденью, правая рука железной хваткой вцепилась в ремень, остальных конечностей я не чувствую. Голова болит, и всё плывёт перед глазами, смешивается в одно яркое некрасивое пятно. Скорая помощь приезжает немедленно. Врачи что-то говорят друг другу, меня вынимают из металлических обломков и увозят в неизвестном направлении. Наступает темнота… Я хочу открыть глаза, но боюсь. Правая рука сжимает край одеяла. Когда я всё же решаюсь приподнять веки, вижу перед собой нескольких людей, размыто, я не понимаю, кто здесь. Лишь силуэт матери получается различить. Она рыдает. А потом я ничего больше не вижу, опять одна темнота. Сон кончился, это утро. Этот сон выглядит наиболее фальшиво. В нём не так всё от начала до конца. Ради чего бы я вообще сел в машину к отцу?.. Но почему-то эти события снились мне, причём неоднократно. Каждый раз мне было до ужаса жалко себя, и я просыпался лежащим на промокшей подушке. Этот кошмар с утра портил мне настроение, и я бродил по дому и школе нервным и раздражительным. Сегодня же было ещё одно обстоятельство, которое заставило меня переживать: к нам должны приехать гости, а возможно и новые жильцы этой квартиры, чего бы мне совсем не хотелось. Мне было страшно… Взрослые начнут расспрашивать, почему я так долго не выходил на связь. Почему не хотел их увидеть, почему я такой необщительный, почему я не рад их приезду… А я действительно не буду рад, но улыбнусь и лишь тихо посмеюсь в ответ, потому что мне нечего будет им сказать. Девчонка начнёт рассказывать о том, как она будет скучать по родному городу, по школе и своим любимым друзьям. Она скажет, что мы обязательно подружимся, что я буду ей как родной брат. Затем она попросит рассказать меня о своём городе, о школе, о друзьях, о родителях… Но я даже не смогу рассказать ей о том, как сильно я любил папочку и как мне грустно от того, что он погиб. Не смогу сказать о том, что моя мама – самый заботливый и понимающий человек. Она и так знает обо мне слишком много. Но говорить правду сложнее, чем лгать, тем более, если врать всем подряд уже вошло у тебя в привычку. Что ж, я решил расслабиться и хотя бы попытаться быть дружелюбным. Я умылся, причесал каштановые кудри волос, которые опять растрепались за ночь и свисали на лоб. На щеке у меня была царапина. Вчера я споткнулся на улице и упал лицом прямо в колючий, одиноко стоящий без листьев куст. Это было довольно неприятно. Где-то в дальнем углу шкафчика в туалете я нащупал уже открытую упаковку с пластырями и приклеил один из них на место своей ссадины. «Ну, может, они и вправду хорошие люди», - я пожал плечами, стоя перед зеркалом в ванной. Но оно ничего не ответило, лишь повторило мои движения. Выйдя из туалета, я проскочил по коридору до комнаты в левом углу квартиры. Это и была моя комната. Дверь проскрипела, когда я отворил её. Надо было давно уже её смазать, но никак не доходили руки. На столе лежал мой телефон. Я взял его и неспешно пошёл на кухню, по пути заглянув в мамину комнату. Я постучался, но ответа не последовало. Я дёрнул за ручку, но дверь не поддалась. Мама опять заперла комнату. «Наверное, снова куда-то ушла», - подумал я. На кухне тоже было пусто. Я включил чайник, шипение и свист которого хоть как-то разбавляли тишину. В хлебнице лежал не доеденный вчера батон, а в холодильнике стояла баночка арахисовой пасты. Из этого и был приготовлен мой завтрак. Сидя за столом и держа в левой руке надкусанный бутерброд, я листал указательным пальцем правой ленты соцсетей Норы Ричардсон. Так и звали ту девчонку, о которой я говорил. Конечно, я не сидел нигде под своим настоящим именем, потому что сестра уже нашла меня везде, где только можно было. Она писала мне что-то по типу: «Привет! Я Нора, твоя сестра. Как у тебя дела?» Но мне не нравилось одно только наличие сестры, поэтому её сообщения оставались без ответа, а Марк Морган уже как два года не заходил в свой аккаунт. Мол, простите, ответить не мог, так как потерял пароль от аккаунта, а зарегистрирован он был на старый телефон, которым я больше не пользуюсь. Даже и не помню уже, где сейчас находится. Глупая отговорка, но ничего получше мне не удалось придумать. Из социальных сетей Норы я узнал довольно много всего: дату рождения, место жительства, хобби, лучших друзей, любимые песни, книги и фильмы. Она же обо мне знала не так много, но одновременно слишком много, чтобы я мог ей о чём-нибудь наврать.***
Время пролетело быстро. Так быстро, что я даже не успел собраться с мыслями. Мама вернулась и расхаживала по квартире в ожидании матери с девчонкой. Она надела своё любимое чёрное платье и собрала крашенные в тёмно-синий локоны в какую-то причёску. У неё зазвонил телефон. Это гости говорили, что уже подъезжают. - Марк, не сутулься и иди помоги Норе и её маме донести сумки до квартиры! – она говорила своим обыкновенно строгим голосом. - Иду, - тихо ответил я, но, кажется, меня уже не слышали. Я накинул серую курточку и натянул на себя шапку помпоном. Ключи никак не хотели, чтобы я их нашёл, из-за чего я проторчал в прихожей лишних пять минут. Мама уже начала покрикивать на меня, поторапливая, когда я сообразил, что связка в моём кармане. - Что ты там бубнишь себе под нос? – Мать озабоченно посмотрел в мою сторону. - Ничего, наверное, тебе просто показалось, - я ответил, пока мои щёки наливались румянцем. Я поспешил уйти. На улице было прохладно. Мне опять стало страшно от мысли о совсем скорой встрече с матерью и дочкой из Эвидейла. Стук моего сердца начал учащаться, а зрачки теперь без перерыва оглядывали зимнюю улицу.