I'll never break down again. / Я больше никогда не сломаюсь.

Pov Серафим       После завтрака я по традиции помог Жанне разгрести беспорядок в квартире. Убирались мы долго, изредка делая перерывы на перекус. К финалу наведения марафета уже стукнуло пять часов вечера. Я собрал все свои вещи в пакеты, переоделся в новую футболку и предложил Жанне напоследок выпить еще по кружке чая. — Жуль, ты полы домыла? — Да! Тряпку сполосну и все. А что? — Да мне уже идти скоро. Думаю, чай попьем и проводишь! — Пока Жанна мыла тряпку в ванной комнате, я зашел на кухню, чтобы поставить чайник. — А вот и я! Что ты там про чаёк говорил? Мне черный и без сахара. — Можно подумать до этого момента я не знал, какой чай и без чего ты его пьешь. И вообще еще чайник не закипел! — Я достал пакетики черного и зеленого чая и опустил их в кружки. Для себя еще четыре кубика сахара кинул. — Не слипнется? Кто потом ноет, что аллергия по всей харе вылезла? — Не ноет, а ищет сочувствия. И вообще я сегодня ничего сладкого не ел. — А два шоколадных батончика и пирожное типа пробные и не считаются? — Ох, водичка закипела! Наливаю, наливаю! — Совсем забыл, что в перерывах между уборкой хомячил шоколадки в прикуску с пирожным. — Поймали с поличным, да? Ладно, ты только таблетки от аллергии выпей, а то твой папа меня как поставщика закопает. Кстати, ты другие препараты так и не пьешь? — Не-а. Вдруг все-таки положительные результаты оказывать начнут. Я так рисковать не собираюсь. В конце февраля надо будет к врачу за окончательным вердиктом идти, а с таким графиком приема препаратов мне сто процентов у графы омега поставят прочерк, а у беты плюсик. — Я разлил кипяток по кружкам и начал макать чайные пакетики, чтобы быстрее заварились. — Ой, Лавруш… Я тоже надеюсь, что все сложится в твою пользу. А какие в последний раз тебе шансы дали? Типа, что ты вообще полноценной омегой можешь стать. — Да там, как всегда, пятьдесят на пятьдесят. От омеги у меня тело и репродуктивная система, которая вообще не функционирует. Следовательно я живу без проявления инстинктов, не имею запаха и всяких этих ваших животных повадок. А если цикл, который могут спровоцировать таблетки, начнется, то все — пиздец! Но начаться он может до шестнадцати лет. Если ничего не произойдет, то уже медицина бессильна, а чтобы был шанс на «выздоровление» надо пить таблетки, но я их почти не пью. Хитро, умно и эффективно! — Я достал чайные пакетики и выкинул их в мусорку, по пути прихватив ложечку и печенье. — Но ведь, если не пить эти таблетки, то есть высокая вероятность возникновения раковых опухолей и нехватка гормонов, поддерживающих работоспособность организма. Не слишком ли большие риски для здоровья? — Согласен, но опять же, лучше тридцать лет прожить в полной гармонии с самим собой, чем шестьдесят, ненавидя себя и свое тело. С папой я по этому поводу говорил, но он и слушать отказывается. «Дети цветы жизни, как ты можешь вообще так говорить о своем теле, это все возраст такой.» Ну, ты же его знаешь. У него, видите ли, детство тяжелое было и приходилось косить под бету, чтобы работу давали и не приставали, а я просто с дуру бешусь. Его вообще не заботит то, что я всю жизнь как бета прожил и даже под альфу кошу. Я не собираюсь угождать кому-то в ущерб своего будущего и принципов! — Я прекрасно тебя понимаю и ничего не имею против, но все же будь осторожен и не перегибай палку. Нам с тобой раньше пятидесяти помирать нельзя! — Жанна потрепала меня за волосы, ставя точку на этой теме.       Чай мы пили медленно, но времени тянуть совсем не осталось. Пока Жанна мыла кружки и тарелку из-под печенья, я сел на подоконник к Варису. Кот обрадовался вниманию к своей нескромной персоне и начал подставлять голову для поглаживания. — Варис, Варис… Такими темпами скоро на скейте передвигаться будешь. — Я положил кота себе на колени и начал нещадно тискать его. — Это точно! И то не факт, что скейт выдержит. Кстати, время шесть уже. Вызывай такси, а то опоздаешь. — Жанна поставила последнюю тарелку в шкафчик и вытерла руки полотенцем. — Да? Все тогда, вызываю. — Я набрал номер такси и заказал машину. На обувание есть минут пятнадцать. Главное с лифтом не застрять, а то это на долго будет. — Пока, Варис. И ешь меньше! — Кот недовольно мявкнул на мои наставления и отвернулся к окну. — Так-с, вот твои пакеты и рюкзак. Зарядку забрал? — Жанна принесла все мои вещи к порогу, пока я завязывал шнурки. — Да, она в рюкзаке. Ну все, я пошел. До следующего рандеву аха-хах-ха! — Я обнял подругу и взял пакеты. — Пока-пока! — Я вышел за дверь и подошел к лифту. Вау! Он стоит на четырнадцатом этаже. Надо пометить этот день в календаре. Лифт поднялся быстро и без людей. Уже на лестнице у подъезда я увидел свою машину и быстро забрался в нее. Водитель уточнил адрес, и мы поехали к студии. По дороге я отбил папе СМС о том, что уже в пути. На самом деле я понятия не имею о том, что за важные бумаги у отца на работе, которые касаются даже меня. Обычно он все решает сам или с папой, а меня посвящают в дела редко. Точнее отец передает папе, а папа уже мне. Ладно, по прибытию все узнаю. Ехать пришлось около получаса с учетом пробок. Пока я отвлекся на соцсети, водитель начал подъезжать к пункту назначению. — Вас с главного входа? Просто тут частная территория и охрана на въезде. — Да, там через ворота проехать нужно. У меня есть пропуск. — Понял. — Заезжая на территорию, где стояло здание студии, к нашей машине вышел охранник с расспросами кто мы и зачем. — Здравствуйте, вы к кому? — Дядь Коль, это я! — Пришлось открыть дверь и показаться охраннику. Благо он меня знает и докапываться до паспорта или пропуска не станет. — О, Серафимка! Если ты к отцу, то его нету. — Да они с папой скоро приедут. — А, ладно проезжайте! — Я сел обратно в машину, и таксист поехал дальше. — Вот тут, пожалуйста, остановите. — С вас 250 рублей. — Я протянул водителю купюры, поблагодарил и вышел.       Студия и контора отца находится в девятиэтажном здании. Здесь работают люди пяти направленностей. Первая занимается отбором талантливых исполнителей и музыкантов. Вторая распределяет людей, которые прошли конкурсный отбор в проекты лейбла. Третья занимается звукозаписью и продвижением участников. Четвертая разгребает бумажную волокиту и арендуют площадки для выступлений исполнителей. Ну и пятая направленность — это основатели лейбла, которые подписывают контракты и согласовывают все выступления. Всего в начальстве четыре директора каждой направленности и во главе всей этой иерархии мой отец. Под их контролем вся деятельность исполнителей. Уже стоя в холле первого этажа, я хотел по-тихому пройти на этаж отца, но моя «любимая» Людочка с бухгалтерии обломала весь план. — Какие люди! Серафимушка пришел! Сто лет тебя не видела. Можешь никуда не торопиться, отца твоего все равно еще нет. Присаживайся, посплетничаем, кофе попьем. — Господи, прости все мои грехи и, Дьявол, дай сил и нервов. Сейчас будет промывка костей всех участников лейбла, их управляющих, директората и бухгалтеров. В общем, вся информация о интрижках в офисе. — Ой, Серафим… Ты даже не представляешь! Тут такое творится! Я даже не знаю с чего бы начать… — Я понял, что сбежать точно не удастся и просто решил надеяться на скорое прибытие родителей. Людочка запустила кофе-машину и начала раздувать свои сплетни. — Вот ты мог подумать, что наша Ксюшенька от Дмитрия Анатольевича беременна? Это же просто кошмар! У него же семья, дети в конце концов! А ей то самой двадцать один год всего! И вообще, где это видано, чтобы бета с альфой связывалась? Свинство, я считаю... — Интересно, ее не смущает, что у Ксении был годовой тур по городам Америки, а Дмитрий Анатольевич взял отпуск на время ее гастролей, чтобы отдохнуть на Кипре со своим мужем и детьми? И что это за деление по половому признаку? Возвращаем консерватизм? Уже двадцать три года, как в стране сняли запрет на браки бет с омегами или альфами. — Главное живота у нее не видно! А уже срок плюс минус два месяца. Хорошо скрывает!.. — Папулечка, езжай быстрее — это клиника. Я ничего не отвечаю Людочке. Просто играю удивление и проявляю ложный интерес к дальнейшим ее историям. — Но это еще не самое интересное! Эрнест собрался свою долю и место зам директора отдавать сыну! Вчера весь девятый этаж летал! Такое творилось, такое творилось. Только до Яна Тхуановича дозвониться никто не смог… — Ага, если бы дозвонились, то вас папа всех бы укатал. Достали со своими разборками с нихуя. У Эрнеста Ашурбеговича вечный заскок все на сына переписать и уехать в деревню какую-нибудь на ПМЖ. Только вот его сын проектировщик радиоэлектронной аппаратуры автоматизированных систем управления. Коротко говоря далек он от музыки и продюсирования. — Вот сегодня весь директорат и собирается для освещения всех вопросов, которые за год накопились. Даже Ульян Евгеньевич с Москвы прилетел! — А вот это уже интересно. Ни за что не поверю, что бывший продюсер отца и по совместительству спонсор всех его проектов прилетел из-за очередного заскока Эрнеста. Конечно, истинную причину оглашать не станут на всеобщее. От прессы потом проблем не оберешься. — И еще, позавчера… О, Ян Тхуанович, Святослав Алексеевич! А я тут вашего сына развлекаю. — Аллилуйя! Сверху или снизу мои молитвы услышали - не важно. Главное, что я спасен. — Папулечка! Что же ты так долго! — Я прикинулся героем шоу «Жди меня» и состряпал лицо дождавшегося Хатико. — Кто бы варнякал! Не все же тебе опаздывать. Давно ждешь? — Минут пятнадцать по нашему времени... И вечность по-здешнему. — Папа сразу понял, что я имею в виду Людочку и ее болтовню. — Ян Тхуанович, все на месте и даже Ульян Евгеньевич, а это документы, которые вы просили приготовить. — Людочка протянула отцу папки с документами. Вид отца вообще от части пугает своей серьезностью и концентрированностью. Его редко можно увидеть в черном деловом костюме и с убранными волосами. Папа тоже при полном параде, но в цветастом пиджаке и веселеньких ярко-желтых кроссовках. А я на их фоне просто бомжонок с вокзала. Футболочка со скелетами, кроссовочки помотанные жизнью, гнездо на голове и помятая харя. — Свят, Серафим, пошлите. — Мы пошли за отцом в сторону лифта. Людочка пожелала удачи, а я все еще не понимал, что происходит. Когда мы зашли в лифт, я решил осторожно спросить у папы, зачем мы вообще здесь нужны. — Пап, а куда мы сейчас пойдем? — Он наклонился ко мне, чтобы не нарушать тишину. — Честно говоря сам не знаю. — А может это… Ну спросить? — Я намекнул на отца, который стоял к нам спиной и судорожно листал документацию в папке. — Не говорит ничего. С утра злой и на всех орет. — И на тебя тоже? — А он бессмертным стать успел что ли? — Мы оба хихикнули и продолжили ехать в тишине. — Все, поднялись, выходим. — Папа взял меня за руку и потащил по коридору. Отцу в этот момент кто-то позвонил. Он кратко ответил «хорошо» и сбросил вызов. — На все вопросы отвечаю только я. Свят, там очень много людей, которые ненавидят тебя до мозга костей, поэтому не лезь на рожон и не поддавайся провокациям. — Отец резко повернулся к нам и начал инструктировать. — Серафим, ты знаешь, как мне неудобно тебя о чем-либо просить. Но то, что будет происходить дальше тебе очень не понравится. Я просто хочу, чтобы ты настроился на долгую и муторную беседу с людьми, которые откровенно плюются кислотой в нашу сторону. Тебя могут также, как и папу провоцировать на эмоции и выводить из себя, но ты должен сидеть с каменным лицом. Я все объясню после собрания. — Первый раз отец смотрит мне в глаза и говорит что-то длиннее одного предложения. Как я уже понял, сейчас не время для выяснения отношений и показывания характера отцу. Придется согласиться на его просьбы и наконец-то узнать, на что мы только что подписались. — Да, я тебя понял. — Я рад. А сейчас заходим в кабинет и садимся на свободные места рядом со мной. По сторонам не вертимся. — Отец открыл дверь и зашел первым. В кабинете за огромным столом сидят люди в деловых костюмах. Я с папой следую за отцом, пока тот не сел. По обе стороны от него стоят два кресла. Я сел в то, которое стоит ближе ко мне. Теперь есть возможность осмотреть присутствующих людей за столом. Некоторых из них я знаю, а остальных вижу впервые. Всего в кабинете тридцать человек вместе с охранниками и людьми из бухгалтерии. Половина из них — это коллеги отца и их семьи. Есть несколько моих ровесников. Одна девушка, внешне явно омега, три парня бет и двойняшки-альфы. Они все прожигали меня презренным, не понятно почему, взглядом. От наблюдений меня отвлек отец, который начал говорить с присутствующими. — И так. Я не буду начинать с прелюдий, а сразу скажу, как есть. Директор и генеральный продюсер группы «Wizard of the ocean» Рая Глебовна Хромова скончалась вчера вечером в Киеве. — Честно говоря я понятия не имею кто это, но после этой информации все начали охать и ахать. — Тишина! Врачи установили причину смерти Раи. Тяжелая сердечная недостаточность. Вести детальнейшее расследование смысла нет, так как мы все были в курсе проблем со здоровьем нашей коллеги. Её родственники решили похоронить ее в родном городе и без лишней огласки. А сейчас нас собрала другая, более весомая проблема. Группа Раи должна перейти к другому продюсеру, но по всем документам выкупить права на группу «Wizard of the ocean» может только не состоящий на лейблах человек. Также хочу подчеркнуть, что контракт группы будет иметь силу еще три года и расторжению в связи со смертью создателя не подлежит. Однако ребята из группы не собираются уходить в свободное плавание. Изменять контракт и его условие без основателя мы не имеем права, но и Рая никому не завещала свой проект. Остается одно — переписать контракт на кого-то из сидящих здесь. Директорат не имеет на это права по понятным причинам. — Аха-ха-хаха! Вот это сейчас жесть начнется. Теперь я все понял. Суть в том, что на все проекты, которые после окончания контракта не окупают вложения, отец умудряется перекупить права и оформить на нас с папой. На самом деле, те проекты, которые теперь оформлены на нас, просто прогорели из-за невыполнения установленных договоренностей к сроку. То есть, если контракт заключается на 5 лет, то в течение этого времени проект должен окупить стартовые вложения лейбла и сделать прибыль, допустим, в восемь раз больше первоначальных вкладов. Если контракт выполняется, то по его окончанию права на имя остаются у исполнителя, и он может продолжать свою деятельность самостоятельно или же продлить контракт дальше, но на других условиях. А если проект не окупил установленную сумму, то он остается на лейбле. Но бывает так, что при составлении контракта исполнитель может поставить условие, что если проект не окупится, то права на имя может получить человек не относящейся к лейблу. Так делают для того, чтобы у исполнителя была возможность выкупить свое имя через другого человека. Однако, как показала практика такие проекты выкупаются с помощью родственников создателей лейбла. Эта вся схема подкреплена лучшими юристами России и ни разу не отдавала трещину. Сейчас все перекупленные таким образом проекты до сих пор живут и гастролируют по стране от имени лейбла отца. Но по всей видимости с группой Раи есть какие-то нюансы и по-тихому отец все разрешить не смог. Вот сейчас и начнется драчка за прибыльную группу. А так как до этого все проекты отец переписал на меня с папой и оставлял большой процент прибыли конкретно на наши имена, то и завистники в лице детей и супруг других директоров становились все агрессивнее. Я уже приготовился выслушивать какие мы «хорошие» от всех сидящих за столом.