I'll never break down again. / Я больше никогда не сломаюсь.

Pov Адель

– А где он сейчас? – Да никто не знает толком... Скорей всего работает по профилю в другом городе, может семью даже завел... Хотел бы с ним встретиться, да вот как то связь оборвалась резко. Надеюсь у него хорошо все, парень то хороший...

– Где он?! – Через час приехал папа Серафима в очень эмоциональном состоянии, однако Жанна успела меня предупредить заранее, что это его обычное состояние. В принципе, я помню его импульсивность, когда пришел в гости. Привыкнуть к такому не сложно, но не вздрагивать от резкого голоса – невозможно... – Боже мой! Вот я чувствовал, что что-то не так… Давно он так лежит уже? – Святослав Алексеевич сел на край кровати, где лежит Фим и взял его за руку, от чего тот заметно поморщился. – Во характер. В отключке, но все равно кривится… Я думаю, он где-то через час придет в себя. Переживать уже нет смысла, ибо все что могло, к сожалению, произошло, осталось дождаться пробуждения, а дальше будет видно – Жанна, как всегда, сказала все по факту. Ее слова успокоили папу Фима и он успокоился… По крайней мере стал менее импульсивным. – Ладно, ты права, сейчас главное успокоиться и надеяться на лучшее. Адель, ты уж извини, что тебя втянули. Могу представить в каком шоке ты после всего прибываешь… – Святослав Алексеевич, я все прекрасно понимаю и мое отношение ни к вам, ни к нему не изменится после всей этой ситуации. Ровно так же, как и вы я хочу для Серафима лучшего и готов помогать. – Я искренне благодарен, за то, что моего сына окружают такие люди. – Весьма неожиданно, Святослав Алексеевич встал с кровати и обнял меня. Я неоднозначно отреагировал на его жест, просто не успев сообразить, однако он и не заметил моего недоумения. Минут двадцать мы все просто общались сидя в комнате, где спит Серафим, просто ожидая его пробуждения. В разговорах не было ничего необычного, просто темы семьи, каких-то собственных болезней и прочее, но что явно бросалось в глаза – это поведение Жанны. Она стала в разы серьезнее, а глаза потеряннее. Взгляд постоянно сверлит пол, а на любой шорох Серафима она испуганно вздрагивала. В один момент она заметила, что я исподтишка поглядываю за ее реакциями и поведением. Из-за этого она перевела тему на «попить чай», заведомо понимая, что кому-то придется остаться с Фимом и это явно не она и не его папа. – Ты точно не против? Мне просто очень неудобно тебя лишний раз напрягать… – Все хорошо. Я же сам предложил. Пейте чай, не переживайте, если что я сразу вас позову. – Спасибо тебе большое. – Святослав Алексеевич и Жанна ушли на кухню, а я снова остался с Серафимом, который все чаще вздрагивал и подавал признаки пробуждения. Я незаметно для самого себя начал рассказывать ему о том, что пришел его папа, что мы все очень переживаем, рассказал зачем-то про свою татуировку, которую планирую закончить до конца года… Будто он и не спит вовсе, просто слушает закрытыми глазами. Мои мысли перебило жужжание телефона Святослава Алексеевича. Я взял его, и пошел на кухню, однако вызов оборвался почти сразу же, как я его взял. На половине пути я начали слышаться разговоры Жанны и папы Фима. Не знаю на каком моменте я просто застыл между комнатами и невольно вслушался в диалог... – Вы уверены, что мы не навредили ему? В конце концов это удар по его психике. – Жан, он может прожить долгую и счастливую жизнь, но его эти подростковые бредни буквально загоняют в ящик. Сегодня он хочет стать бетой, а завтра? Завтра он захочет с крыши сигануть. Мы просто помогаем ему принять верное решение и не ломать свою жизнь. – А не сиганет ли он с крыши после полного восстановления гормонов? Вы же его знаете, для него принципиальность это превыше всего. Я не боюсь того, что наш план вскроется, мне страшно за исход. Пичкать его таблетками одно дело, а наладить отношение ко всему происходящему совсем другое. – Все будет хорошо, он не… Я резко отвлекся от их разговора, когда услышал скрип кровати из комнаты, где спит Фим. Быстро вернувшись в нее, я увидел, что Серафим проснулся и уже принял положение сидя. Он держит голову в нависшем положении над руками, сложенными в замок и совершенно не реагирует на меня, возможно, просто не заметил. Я присел на корты перед ним, но реакции так и не последовало. – Фим, ты проснулся… У тебя все норма… – Он приподнял голову и посмотрел на меня. С корточек я пересел в положение сидя. Взгляд Серафима нельзя описать словами. Изнеможение, ненависть, отчаяние… Я онемел. Честно, не могу издать ни единого звука, а он продолжает смотреть, заставляя без слов прочувствовать все, что сейчас с ним происходит. Резко его голова опускается обратно в нависшее положение, и я наконец могу набрать воздуха в легкие, да в принципе пошевелиться. – Все нормально, не переживай. – На мгновение, я уже подумал, что схожу с ума, ибо не понимаю, Фим это сказал, или мое сознание вышло на сцену. – Папа здесь? – Да, с Жанной на кухне. – Блядь. Ладно. – Позвать? – Фим заметно кивнул, но положение не изменил. Я вскочил на ноги и побежал на кухню. – Он проснулся! – Все как от импульса подлетели и рванули в сторону спальни. Меня машинально впечатало в стену, когда Жанна и Святослав Алексеевич побежали к Фиму. Я снова прокрутил в голове их диалог, который успел услышать, но что делать с этой информацией решил разобраться позже. Вернувшись в комнату, где над Фимом уже во всю порхали, чему он заметно не был рад, я присел на стул, чтобы не мешать, но находиться рядом. – Папа, я тебя умоляю, не раздражай идиотскими вопросами. – Фим!? Я же переживаю! Тебе ответить сложно? – Дышу дыша, смотрю смотря, ничего не болит не боля. Все? – Он крайне агрессивен и злой, но его можно понять, вопросы его папы с трудом можно отнести к здравым. – Жан, дай воды. – Сомневаюсь, что он действительно хочет пить, это больше похоже на способ закончить диалог с родителем. – Да-да, вот, держи. – Фим взял стакан с водой, который предательски начал выдавать тремор его руки, и начал пить самыми маленькими глоточками. Как только вода закончилась Святослав Алексеевич продолжил блиц опрос для тех, кто под дозой. – Жан, есть еще вода? – Серафим!? Хорошо, я молчу. – Пришлось смеяться в себя. Это просто уровень издевок, к которому я стремлюсь. И мои предположения по поводу воды подтвердились, ах-хах-ха. – Если у тебя все нормально, то может домой поедем? – Поехали. – Сколько отчаяния в этом ответе, однако его политика проста - перед смертью не надышишься. – Сейчас я вещи твои соберу быстро… – Не надо. Телефон и наушники только дай. – Жанна быстро дала ему телефон, но наушники найти так и не смогла. – Фим, я не знаю где они, давай я потом тебе их отд… – Вот они, держи. – Я положил ему в руки свои наушники, спасая от диалога с папой в машине. Серафим аж выдохнул с облегчением и резко встал на ноги направившись в сторону выхода. – Кстати, Святослав Алексеевич, вам кто-то звонил, но вызов быстро оборвался. – Оу, спасибо, что сказал. Посмотри там за Фимом, я пока оденусь. – Я вышел в коридор, где Фим уже обутый и в наушниках выбирает музыку. – Спасибо тебе, я думал сдохну в машине без проводов. – Он, не отрывая глаз от экрана начал благодарить за наушники. – Да забей, я сам хотел ими воспользоваться пока шел дорос. Ты отпишись там, когда доберешься, ладно? – Фим поднял глаза на меня и одобрительно кивнул. – Так, все! Мы готовы. Еще раз спасибо вам всем, и парням передайте. Я вам очень обязан и безгранично благодарен! – Не волнуйтесь, все хорошо, звоните если что. – Святослав Алексеевич улыбнулся, взял за плечо Серафима, и они ушли. – Он говорит, не впал в повторную истерику, хамит и агрессивен… Почти в идеальном состоянии, ах-хаха-ха! Давай поедим и тоже домой езжай, нам всем надо отдохнуть нормально… – Жанна повернула замок у двери и вернулась в свой обычный «образ». Однако теперь очередь моих вопросов касаемых ее диалога с Святославом Алексеевичем. – Слушай, Жан, а когда вы на кухне сидели... – Если ты хоть слово скажешь Серафиму, я сделаю так, что он в твою сторону только с отвращением смотреть будет, и это в лучшем случае. Открою тебе тайну, ты не умеешь быть незаметным, по крайней мере в этом доме, да, Варис? Не нравится он тебе? Шипеть начинаешь, когда подходит близко, да? – Я ожидал, что реакция будет агрессивной, но не думал, что она уже в курсе всего наперед. А кот действительно в мою сторону только и делает, что шипит или пристально смотрит... Сдал мою контору. – Я не собирался ему ничего говорить. Мне чисто любопытно, как он на это отреагирует, когда все само собой всплывет? – Жанна подперла стену и сделала максимально уверенный вид. – А с чего ты решил, что он и узнает? Что ты вообще понимаешь? Правильно! – ни-че-го! Если бы ты хоть чуть-чуть был в курсе происходящего, то не строил из себя тут Мистера Совесть и Благородство. – Я в курсе. И в курсе таблеток, и про гормоны, и про его отношение к этому всему. Он рассказал мне. Так что тоже не надо делать из меня низшее звено. – Разговор переходит в откровенную ругань. – Рассказал? Ммм, а я-то думала… Ну ладно, посмотрим потом. И что теперь? Лекцию мне прочитаешь или останемся при своем и просто не станем крыситься? – Я не буду ничего рассказывать, но ты не скажешь его папе, о том что я слышал ваш разговор. – Хм, убедил. Надеюсь, пока тема закрыта… Что есть будешь? – Дома поем.