Призванные по ошибке

Он долгое-долгое время не уделял внимания своему детищу, всем своим существом полагаясь на сильных Айнур, что взяли на себя такую огромную ответственность. Валар, сильнейшие его последователи, отлично со всем справлялись, пока сам Илуватар наделял жизнью и другие свои миры. Многие Айнур, что оказались немного слабее прочих, не выказывали своего недовольства, но Эру явственно ощущал его. Недаром со своими детьми у него была особенная связь. Он решил не провоцировать лишний раз судьбу. Илуватар стал искать пути и решения – и нашел то, что было ему необходимо. Объединившиеся в большие группы Айнур многие века строили и создавали свои миры и земли, надеясь получить успокоение. Надо сказать, они неплохо справлялись. Все, что было нужно сделать Эру – вдохнуть жизнь в эти миры, оживить детей своих детей, созданных по их образу и подобию. Создатель долгое время с болью наблюдал за тем, как Мелькор истязает тела и души, пытаясь воссоздать жизнь. Поэтому и решил отныне не давать поводов для таких экспериментов. Илуватар много веков с интересом наблюдал за тем, как Айнур контактировали со своими детищами, связывались с жителями миров и наставляли их, вселяли мудрость и чувства в их души. Но тихое долгое спокойствие не может длиться всегда. И вскоре один мир за другим стала охватывать вражда Айнур. Ссора их была столь велика, что большие группы единомышленников разъединились, разлетелись друг от друга в разные стороны и стали собирать вокруг себя своих собственных последователей. На Земле и на Эларисе за этим было особенно интересно наблюдать. Сотни пантеонов. Тысячи различных богов, решивших доказать именно свою теорию созидания. Но лишь одно объединяло всех Айнур и по сей день – клятва, данная ему. Ни один из жителей мира не должен знать о существовании самого Илуватара. POV Лиля Я открыла глаза и сначала даже не поверила себе. Я находилась в лесу, да не в каком-то, а в зимнем. Попытавшись встать, я потерпела поражение, поэтому для начала приняла сидячее положение. Где я? Судя по всему, портал сработал, и я… я дома. В своем родном мире. Я вскинула голову, пытаясь найти хотя бы след от голубоватого сияния портала, но вместо этого нашла глазами небо, подернутое облаками. Но где же Ева? Ответ на мой вопрос вскоре материализовался прямо из воздуха и с громким всхлипом приземлился в двух метрах от меня. Выдыхая облака пара, я поднялась на ноги и доковыляла до подруги. Обнаружив неподалеку вещевую сумку с остатками еды и теплыми плащами, я накинула один из них на себя, а второй протянула Еве. Девушка сидела на земле и осоловело хлопала красными от слез глазами. -Я боялась, что ты останешься там, - честно призналась я дрожащим голосом, плотнее кутаясь в тонкую ткань. -Я почти осталась, - нехотя призналась подруга, отворачивая лицо. – Маэдрос меня скинул. В портал. Сказал, что… - Ева хлюпнула носом, и я обняла ее за плечи. -Давай мы для начала выберемся отсюда, а потом будем плакать. То, что мы на Земле, еще не означает, что мы дома. Я поднялась на ноги, проваливаясь в неглубокий снежный ковер. Спасибо, что сапоги высокие. Кто ж знал, что у нас уже зима! Но несмотря на все мое внешнее спокойствие и желание поскорее добраться в тепло, какая-то часть моей души хотела навечно остаться под этим деревом и ждать чуда. Вдруг однажды портал откроется здесь снова, и я смогу вернуться. Я уже жалела о своем решении отправиться домой, но умом понимала, что так будет лучше для всех. Ева, кряхтя, поднялась на ноги, и мы с ней поковыляли куда-то к западу. Мы понятия не имели, куда нам идти, но понимали, что Ирландия – а я почему-то была стойко уверена в том, что это она – маленькая, и добраться до цивилизации не составит труда. Совсем скоро мой телефон яростно завибрировал, и я обнаружила несколько тысяч пропущенных вызовов и сообщений. Сколько же тут времени прошло?! Мороз щадил, за что ему спасибо. Мы продрогли и промокли до костей, однако все равно не желали заканчивать такое долгое приключение здесь, в зимнем лесу, поэтому упрямо шли вперед. Ярке солнце, изредка перекрываемое тучами, светило сквозь деревья и дарило хоть какое-то тепло. Здесь было не так уж и холодно в сравнении с Химладом, но все равно тело требовало более теплую одежду. Вскоре за ближайшими деревьями стали мелькать дома. Мы выбрались к какому-то городку, и я чуть было не завопила от радости. Несколько часов блуждания по холодному зимнему лесу в летней одежде явно нам не помогало. Я дернулась вперед, увидев вдалеке полицейского и потянула за собой Еву. Подруга уже не сопротивлялась, поэтому просто пошлепала за мной, обстукивая сапоги о бордюры. Редкие прохожие и водители в проезжающих мимо машинах смотрели на нас с нескрываемым любопытством. Подумать только, за время нашего отсутствия мир жил и даже не парился. Значит, все потерянные дети тоже просто терялись для Земли. О них помнили только немногочисленные знакомые, а всем прочим было на них фиолетово. -Простите, вы можете нам помочь? – обратилась я к полицейскому дрожащим голосом. Мужчина повернулся ко мне лицом и застыл от удивления. -Что с вами случилось? -Пожалуйста, отвезите нас в участок, - попросила Ева, плотнее кутаясь в промерзшую насквозь грубую ткань плаща. Без лишних слов мужчина запихнул нас в машину, и через некоторое время мы уже хлюпали носами в теплом салоне полицейской машины. Мужчина включил тепло на всю и задавал нам наводящие вопросы. Но для начала я уточнила временной отрезок. Полицейский посмотрел на нас как на дикарок и разъяснил, что сейчас пятнадцатое января 20** года. Нас не было полгода?! Мы с Евой шокировано переглянулись. EndPOV Каждый созданный пантеон Айнур, коих величали «богами» защищал своих последователей от других. Но все равно это никого не спасало от войн и религиозных столкновений. Решив, что его дети уже самостоятельные и во всем разберутся сами, Илуватар пустил все на самотек. Уж если они решили властвовать над людьми и прочими созданиями, то так тому и быть. Бог существует, пока в него верят. Поэтому многие Айнур бросали миры и своих последователей, утративших надежду, и возвращались к нему. В них переставали верить, их людей порабощали, и богам уже было не место в том мире. Спустя время наиболее сильные Айнур распространили свою власть по всему миру. И так было не только на Земле, что находилась достаточно близко к Арде. Так было везде, где появлялся малейший намек на конфликт. Айнур связывались со своими последователями при помощи нехитрых ритуалов и обрядов, являли им таким способом свою волю и помогали обрести силу и покой. Но года искажают восприятие, поэтому многие обычаи пали ниц перед желаниями сильных. Однако сейчас ему не было дела до распрей между Айнур. Илуватара куда больше интересовала маленькая брешь в его Арде. Совсем незаметная, словно кто-то проткнул тончайший шелк булавкой, однако все равно достаточно ощутимая. Уловив, от которого из его детей идет эта угроза, Эру на короткое время позволил себе воссоединиться со своим же созданием, хоть и пообещал себе не вмешиваться. Майрон, коим завладело искажение, не стал кривить душой перед самим Илуватаром, а потому и рассказал всю историю, какой она была. И тут создатель наконец-то осознал, что он очень долгое время не уделял своему «первенцу» достаточного внимания. Оказывается, уже многие годы там происходят бесчинства, а война все не желает прекращаться. Но особенно больно ему делали известия о деяниях Мелькора. Майрон не сумел соврать ему, пусть они даже и не виделись. Этот Майа еще помнил безграничную силу Эру и преклонялся перед ней, как и все остальные. Как все, кроме Мелькора. В голосе Майа долгое время отчетливо слышался вопрос о том, почему не получилось захватить власть над чужим сознанием. Илуватар по-отечески улыбнулся и пропал. Иисус тоже обладал могущественной фэа. Откуда несмышленому Майа было знать, что ни один из Айнур не сможет победить силу себе подобного?.. POV Ева В полицейском участке нас щедро накормили и долго расспрашивали. Все еще находясь сознанием на том треклятом обрыве и в объятиях Майтимо, я не могла четко формулировать мысли, поэтому только мямлила. Лиле снова поплохело, поэтому она лишь угрюмо бросила пару слов. Когда мы отогрелись и более менее пришли в себя, то стали сговорчивее и с испугом поведали доблестным стражам порядка о неких похитителях, в лапах которых мы и провели все эти полгода. Мы не видели лиц, поскольку нам постоянно на глаза завязывали крепкие повязки, но сумели все же отыскать выход из этого бункера и выйти на свободу. -Бедняжки совсем потеряли счет времени, - сетовал какой-то мужчина. Оказывается, все это время нас разыскивали. Во всяком случае, в участке висели наши портреты, а полицейские изредка проверяли информацию. Тут же и позвонили нашим родителям. Лиля разрыдалась, едва услышала голос мамы. Я тоже. Они обещали прилететь как можно скорее, но неизвестно, сколько времени это займет. Мы сидели и неуверенно врали людям в форме, когда Лиля вдруг встала и пошатнулась. Я вскочила и хотела было придержать ее, но подругу внезапно вытошнило на пол. -Лиль?.. -Больно, - она схватилась за живот и скрутилась на полу. Какой-то мужчина без колебаний вызвал скорую. Весь мир вокруг меня померк, я опустилась рядом с подругой на пол. Лиля тихо скулила и плакала, обеими руками схватившись за живот. Что с ней происходит?! Я в панике посмотрела на полицейского, который остался с нами, но он просто покачал головой и посоветовал мне ее не трогать. -Ты можешь что-то нарушить, если без знания прикоснешься к ней и попытаешься помочь. Сейчас приедет врач, подожди немного. Я сидела и со слезами на глазах хваталась за подругу. Она тяжело дышала и пыталась не шевелиться, но было видно, что ей очень больно и панически страшно. Я дрожала и лепетала успокаивающие слова и даже не заметила, как в комнатку ворвались врачи и оттащили меня от скрутившейся на полу подруги. -Я поеду с ней! Я поеду с ней! Пожалуйста! – кричала я, пытаясь вырваться из рук полицейского. Получив добро от врачей, тот отпустил меня, и я схватилась за халат одного из докторов, спрашивая, все ли будет хорошо. -Посмотрим по ходу дела, - сосредоточенно бросил тот, и я вышла рядом с носилками, на которых лежала рыдающая подруга. *** Все больницы мира пахнут одинаково, решила я для себя, пока сидела в коридоре у операционной и нервно теребила край халата. Я уже успела отвыкнуть от этого запаха. И от привычной стерильности всего и вся. Я все еще хочу здесь работать. Подумать только, а год назад та, другая Ева и не подумала бы о том, чтобы стать целителем. Та Ева была милой кроткой девушкой, носившей в рукаве грубый ножик. А еще у той Евы был Маэдрос. Как мне сейчас его не хватает… Редкие люди, которые тоже ждали окончания операций, подсаживались рядом и пытались с мной заговорить. Я отвечала односложно на все их попытки как-то подбодрить меня и сказать, что все будет хорошо. Понимала, что это нас и сближает – томительное ожидание и боязнь за близкого человека. Мне жутко хотелось спать, лечь прямо здесь, на ближайшей кушетке, и сомкнуть глаза. Но я не могла себе этого позволить. Только не сейчас, когда Лиля лежит за соседней дверью под скальпелем. Спустя целуя вечность в коридор вышел врач и посмотрел в упор на меня. -Можно? – с надеждой спросила я, поднимаясь на ноги. Тот отрицательно покачал головой. -Тогда скажите хотя бы, что с ней случилось. Она жива? Будет жить? Все будет хорошо? -У нее остро прервавшаяся беременность. Угрозы для жизни нет, - сообщил он, потирая лоб. – Ребенка спасти не удалось. EndPOV POV Лиля Я так и не оправилась. Слова доктора до сих пор преследовали меня в кошмарах. Это был мой ребенок. Мой ребенок от Келегорма. Но как нам не суждено было быть вместе, так и ему, судя по всему, судьба не решилась даровать жизнь. Но сейчас я с улыбкой открыла двери и встретила радостную Еву. Она тоже повзрослела, как и я. Прошло уже пять лет с того момента, как мы вернулись домой, и мы исправно каждый од праздновали День Великого Прощания, как мы окрестили пятнадцатое января. Вот и сейчас, наплевав на всю учебу, мы решили собраться и как следует отметить этот день. Все вспомнить. Посмотреть фотографии, сохранившиеся на моем телефоне. Может быть, даже всплакнуть. Ева скинула шубку и ловко повесила ее на плечики. Наряжаться нет смысла, поэтому я встретила ее в джинсах и футболке, как и она заявилась ко мне. С несколькими бутылками вина. Родители затаскали нас по психотерапевтам и различным клиникам. Надо ли говорить про их шок, когда они имели удовольствие лицезреть три рваных шрама на моей спине и один более ровный на плече? А Ева долгое время сидела на таблетках и пыталась привести свою психику к нормальному человеческому состоянию. Разумеется, ни про какое поступление речи быть не могло, но спустя еще полгода, когда в России наступило неожиданно теплое лето, нас удалось поступить с результатами прошлогодних экзаменов. Сама до сих пор не верю, как все это случилось. И за все пять лет мы так и не сумели даже начать встречаться с парнем. Никто не смог заменить мне моего лорда, как и подруге, поэтому мы предпочитали вовсе оставаться в одиночестве. Возможно, тешить себя воспоминаниями не лучший выход, но для нас он был таковым. Келегорм ошибся, когда сказал, что я больше не буду пленницей. Я стала пленницей своих воспоминаний. Никто из знакомых не знал правды. Кроме Коляна. Я не смогла утаить от брата все наши головокружительные приключения, а потому однажды за полуночным чаем просто выложила ему все как на духу. Показала фотографии и поговорила на эльфийском языке, который крепко засел в моей памяти. Он поверил. Я сама не ожидала такого поворота событий, но брат слушал не перебивая, лишь изредка задавал наводящие вопросы. Позже Ева рассказала ему и свою историю. Так мы и остались костяком, с самой школы. Трое, знающих что-то, что недоступно другим, и поддерживающих друг друга всю жизнь с самого детства. Коля отказался праздновать с нами, но мы и не особо огорчались. Все-таки, это какой-то очень личный день. Я подошла к зеркалу, переплетая смехотворно маленькую косичку. Отрастить волосы для меня стало слишком больной и непосильной задачей – они напоминали мне о моем побеге. А вот подруга отрастила себе длиннющую гриву и бережно за ней ухаживала. С ее слов, она напоминает о Майтимо. Ева встала сзади, выхватила мои волосы у меня из руки и заколола своим зажимом «бякушку» на затылке – маленький кренделек. Я поймала ее взгляд в зеркале и улыбнулась. Мы хотели было уже отойти, все-таки, ужин стынет, но что-то не позволило нам этого сделать. Зеркало подернулось голубым светом, я потеряла равновесие и крепко приложилась щекой о холодный мрамор. -Что за?.. Ева, потирая ушибленный локоть, поднялась первая, поскольку стояла сзади и упала на меня. И по гнетущей тишине я поняла, что только что случилось что-то из ряда вон. -Леди Галадриэль? – охреневшим шепотом произнесла сверху подруга. Я гневно подняла голову и неожиданно встретилась взглядом с яркой синевой таких знакомых глаз. -Вот от кого, от кого!.. EndPOV