Пять ромашек для Вьюны

– Р-р-р-р! – крикнула Вьюна. – Я волк! Большой и стр-р-р-ашный! Она прыгнула на Лютика, блеснула в полете брошкой, обернулась зверем, сбила с ног. Он с хохотом сгреб ее в охапку и подмял под себя. Они покатились по земле. Геральт наблюдал за их возней с улыбкой. Знал, что девчонка соизмеряет силы и даже случайно ни за что барду не навредит. – Я порой не могу понять, кто из них больший ребенок, – вздохнула Цири. Ведьмак перевел на нее взгляд, все не в силах поверить, что она здесь, рядом. Что нашла время их навестить. – Я тоже, – хмыкнул он. Цири убрала в ножны меч, покрутила в пальцах оселок и посмотрела на Геральта. – Ты изменился, – мягко заметила она. – Постарел? – усмехнулся он. – Вот дурень! – она шутливо ткнула его в плечо и тут же посерьезнела. – Я не знаю, как объяснить. Но ты в кои-то веки выглядишь… спокойным. Внутри перехватило от ее признания. Геральт посмотрел на Лютика, на хохочущую – снова человеком – Вьюну. – Так и есть, – кивнул он. – Я рада, – просто сказала Цири. Она положила голову ему на плечо, тихонько вздохнула. – Йеннифэр тоже… стала спокойнее. Геральт обнял ее, притянул к себе. – Жалеешь, что все вышло… так? Цири ответила не сразу. – Ты ведь счастлив, да? – До безумия, – удивляясь сам себе, признался Геральт. – Тогда не задавай глупых вопросов, – она уткнулась в его плечо. – Пойдем со мной! – Вьюна подлетела к ней, схватила за руку, потащила за собой. – Нарвем ромашек. Ведьмак не удивился, что эти двое быстро нашли общий язык. Они удалялись, о чем-то болтая и взявшись за руки. Геральт смотрел на кудрявую макушку Вьюны и вспоминал, как впервые увидел ее почти год назад, на исходе лета. Наверное, с этого все и началось. – Цири! – крикнул Лютик им вдогонку. – Не смей давать ей меч! Он подошел к Геральту, закинул руки ему на шею. – О чем вы говорили? – Да так, – ухмыльнулся он. – Оказывается, я с тобой счастлив. – А как иначе? – фыркнул бард, прижимаясь к его губам. – Это же я. Он затянул его в поцелуй, зарываясь пальцами в волосы. Ведьмак ответил, притягивая к себе и обнимая крепко-крепко. В Туссенте наступало лето. Лозы винограда набирали силу, готовясь дать новый урожай. В воздухе стоял незримый аромат десятков полевых трав. Старое поместье дышало жизнью. И на одной из его стен можно было различить намалеванный детской рукой рисунок – оскалившаяся волчья морда сжимала в зубах букет из пяти крупных ромашек, перехваченных яркой лентой. Конец.