Последняя из Слизеринов. Книга III

Я не ожидала, что будет так больно. Но едва я оказалась в Хогсмиде, то поняла, что не выплесни я сейчас свои эмоции, они выйдут из-под контроля вместе с магией, что было бы чревато некоторыми разрушениями. Оказавшись у озера, я опустилась на колени и закричала, выплескивая гнев, обиду и злость. Я не заботилась, что меня может кто-то увидеть или услышать. Все студенты, уехавшие на каникулы домой, сейчас в «Хогвартс-экспрессе». Я чувствовала себя отвратительно. Из-за того, что убила ни в чем не повинных людей, которые выполняли свою работу. У них ведь были жизнь, семья, близкие люди, которые их ждали и любили. Из-за того, что освободила десять преступников и теперь буду нести ответственность за все те жизни, которые они отнимут. Из глаз снова потекли слезы. Я возненавидела Реддла еще сильнее. Разумеется, он знал, что мои мотивы не искренни, но одна простая истина гласит: «Держи друзей близко, а врагов еще ближе». Он сделает из меня ручную зверушку, выполняющую любую прихоть. «Но скоро станешь ограненным бриллиантом». Его слова эхом звучали в моей голове, выворачивая душу от отвращения к себе. Ну, ничего. Все шло относительно так, как и задумывалось. Я добилась того, на что рассчитывала. Если мне нужно будет целовать ему ноги, чтобы заслужить его расположение, то я так и сделаю. Никто не говорил, что будет легко. Крики закончились так же резко, как и начались. Мне стало гораздо легче, даже несмотря на то, что мое горло разрывалось от боли. Снова боль. Чувствую, она будет моим близким спутником, находящимся рядом всегда. Открыв глаза, я с удивлением обнаружила, что выплеск магии все же был. Весь снег, находящийся в радиусе трех-четырех метров растаял, явив миру мелкие камни, которыми был устлан берег Черного озера. Вытерев слезы, я поднялась на ноги и, шмыгнув носом, медленно побрела к замку. Удивительно, что я смогла трансгрессировать так близко к Хогвартсу, впрочем, где именно заканчивается граница антиаппарационных чар, я не знала. Добраться до гостиной, не пересекаясь ни с кем, мне не удалось. Едва я оказалась в вестибюле, то встретила Дамблдора, который спускался по лестнице. — Девочка моя, — искренне удивился он. — Почему вы не в поезде вместе с остальными? Подняв на него взгляд, я разрывалась между желанием послать его ко всем чертям и просто проигнорировать. Но решила не прибегать к столь радикальным методам и просто ответила, разорвав зрительный контакт: — Я на него опоздала. Голубые глаза, смотревшие на меня поверх очков-половинок, словно прожигали меня насквозь, но я упрямо игнорировала его. — И как же вы здесь оказались? — проницательности Дамблдору было не занимать. Врать не было смысла, поэтому я решила ответить правду. К тому же, не думаю, что снова удивлю его. — Я трансгрессировала, — ответила я, — сэр. — Вам, должно быть, известно, что несовершеннолетним волшебникам это запрещено? — продолжал выводить меня из себя директор, а я порадовалась, что выплеснула все напряжение чуть ранее. — В таком случае, я стабильно нарушаю это правило уже пять лет, — даже не стараясь скрыть раздражение, ответила я. — А теперь, если вы позволите, я хочу попасть к себе в комнату. — Ну, разумеется, — ответил Дамблдор, а его взгляд задержался на моей левой руке. — Не смею вас задерживать. Я была рада убраться подальше от директора, и до гостиной своего факультета почти бежала. Надеясь, что никого больше не встречу. Вздохнула с облегчением уже в своей комнате, сразу же наложив на дверь запирающие чары. Видеть сегодня кого-либо мне не хотелось, как и выходить из комнаты. Мне нужно было привести себя в порядок, собраться с мыслями, чтобы завтра никому не давать повода думать, что меня что-то гложет. Скинув с себя мокрую и грязную одежду, я первым делом отправилась в душ, а после занялась своей… Меткой. Обработав ее рябиновым отваром, я с недовольством заметила, что она до сих пор была угольно-черной. Но кожа после зелья уже не казалась сильно травмированной, порезы затянулись, давая надежду, что знак Темного Лорда будет выглядеть не как шрам, а как татуировка. Теперь придется ее постоянно прятать…

***

POV Драко Малфой Венера куда-то запропастилась, как и все Пожиратели, которых теперь был полный дом. Мама уже должна была ждать меня внизу, чтобы проводить на поезд в этот сумасшедший дом, который по ошибке звался школой. Зайдя еще раз в комнату Слизерин и снова ее не обнаружив, я отправился вниз. Опоздать на поезд было бы, конечно, заманчиво, но уж лучше Хогвартс, чем мэнор, полный посторонних людей. — Где Венера? — спросил я у матери. — Я не могу ее найти. Нарцисса опустила голову, избегая моего взгляда, а у меня появилось нехорошее предчувствие. — Мама? — позвал я, когда ответа не последовало. — Она у Темного Лорда, — нехотя ответила она. — Прибудет в Хогвартс позже. Идем, а то ты опоздаешь на поезд. Мне не оставалось ничего другого, кроме как задвинуть беспокойство об одной взбалмошной ведьме подальше и последовать за матерью. Я до последнего надеялся, что Венера появится на вокзале, но этого не произошло. Настроение не улучшил и тот факт, что половины старост не было в поезде, а успокаивать слишком радостных учеников было далеко не самым любимым моим занятием. Слизеринцы вели себя еще терпимо, а гриффы снова показали свои самые сильные стороны — слабоумие и отвагу, — вступив со мной в перепалку, но я сделал им замечание, за что они лишились суммарно тридцати баллов, они немного притихли. Найдя пустое купе, я устало плюхнулся на сиденье, прислонившись головой к стеклу. Беспокойство до сих пор неприятно скреблось где-то в груди. — Слизерин, во что ты опять ввязалась? — тихо прошептал я. Венера, похоже, напрочь лишилась инстинкта самосохранения, раз пришла к Лорду и просила принять ее в ряды Пожирателей. У меня было подозрение, что сегодня на ее руке появится Черная Метка, но я всеми силами отгонял от себя эти мысли. Я понял, что успокоюсь лишь тогда, когда увижу все своими глазами. Но как знать, вернется ли Венера сегодня в Хогвартс? — О, Драко, — раздался голос Пэнси, а я, не удержавшись, поморщился. — Я тебя искала. — Нашла, — окинув ее безразличным взглядом, ответил я. — Чего тебе? Паркинсон одним своим присутствием в последнее время раздражала меня все больше. Она постоянно ошивалась рядом, стараясь завладеть моим вниманием. Пожалуй, пригласить ее на Святочный бал в прошлом году было ошибкой. — Хотела тебя увидеть, — произнесла она, опустившись рядом и прильнув к моему плечу, якобы случайно задев грудью мой локоть. — Прости, Пэнс, сегодня у меня нет настроения, — холодно произнес я, жалея, что мне некуда отодвинуться. Паркинсон недовольно надула губы, но отстранилась, наградив меня обиженным взглядом зеленых глаз. Совсем не таких, как у Венеры — не чистые изумруды, а скорее уже напоминающие мне какое-то болото, а сама Пэнси в нем — надоедливая пиявка. — Что произошло, Драко? — требовательно спросила она. — Я думала, что в прошлом году нам было хорошо вместе. И снова очередной мой промах. Кто бы мог подумать, что несколько поцелуев могут покорить девушку? — Это ты так решила, — ровно отозвался я. — А теперь, если тебе больше нечего мне сказать, то сделай одолжение, закрой дверь купе с той стороны. Я ожидал криков, обиды и даже слез, но вместо этого Паркинсон быстро чмокнула меня в щеку и направилась к выходу из купе, словно ничего не произошло, и она просто пришла поболтать. — Надеюсь, твое хмурое настроение не продлится долго, — бросила она напоследок и вышла, а я с отвращением потер щеку, на коже которой до сих пор отчетливо чувствовал чужие губы. Путь до Хогсмида был очень долгим, но едва поезд замедлил свой ход, я уже был в коридоре, чтобы выйти из поезда первым. Короткое путешествие в карете — и я в замке; но стоило мне оказаться в общей гостиной факультета, как я получил ответ на интересующий меня вопрос. — Привет, Драко, — окликнул меня чей-то голос. Обернувшись, я заметил Монтегю, который шел мне навстречу. — Привет, — бросил я. — Венеру не видел? — Видел, пролетела несколько часов назад к себе в комнату, словно за ней призраки гнались, — тихо произнес он, подходя ближе ко мне. — Хотя и сама была бледной, не хуже, чем призрак. И мантия вся грязная и мокрая. Что с ней происходит, Малфой? Я не хочу искать нового ловца. — Не твое дело, Грэхэм, — отмахнулся я, продолжая двигаться к гостиной старост. Едва не взлетев по лестнице, я громко постучался, а когда никакого ответа не последовало, попытался открыть дверь, но она не поддалась. Чары. Значит, она там. Испытав облегчение, я снова забарабанил по двери кулаками. — Венера, открой дверь! — закричал я. Я не успокоюсь, пока не увижу ее. Прошло около пяти минут, а я все продолжал избивать дверь. Наконец мои попытки дали результат. Послышался щелчок, и дверь открылась, а за ней стояла недовольная Венера с мокрыми волосами, завернувшись в тонкий плед. — Малфой, ты иногда невыносим, — устало произнесла она, а я бесцеремонно отодвинул ее в сторону, заходя в комнату. — Почему ты не поехала на поезде с остальными? — не особо вежливо, спросил я. — Я опоздала на него, — ровно ответила она, пожав плечами. От этого простого жеста у нее сполз плед, оголив одно плечо. На ней был простая майка на тонких лямках. Сглотнув, я с трудом оторвал от этого зрелища взгляд и перевел его на ее лицо. — Что от тебя нужно было Темному Лорду? — задал я интересующий меня вопрос. — Ничего, — не моргнув и глазом, соврала Венера. Да, неплохо она в этом поднаторела, но я почему-то всегда чувствовал, когда она говорит неправду. — Вот как, — безразлично отозвался я, а потом сделал шаг и, сдернув плед, быстро схватил ее за левую руку. Венера зашипела от боли и постаралась вырвать из моей хватки свою руку, разумеется, я ей этого не позволил. На гладкой коже виднелись свежие, едва затянувшиеся порезы, но не это заставило мое сердце болезненно сжаться, а ярко-черные линии, образующие татуировку. Точно такую же, какую я множество раз видел на предплечье своего отца, а когда был маленьким, то часто задумчиво водил по ней пальцем, пока он укладывал меня рядом, когда я, в очередной раз проснувшись от какого-то дурного сна, прибегал к ним в спальню. Вот только тогда она была едва заметной, а сейчас Метка ярко выделялась на коже. — Насмотрелся? — рассерженной кошкой прошипела Венера, выдернув руку. Ее глаза метали молнии и ярко сверкали. Какая же она красивая, даже когда злиться. — Ага, — едва выдавил из себя я. — Подтвердил свои опасения. — А теперь катись отсюда! — отвернувшись, произнесла Венера. — Еще раз выкинешь что-то подобное, я тебя прокляну. Клянусь Мерлином, Малфой, я сделаю это! Разумеется, я не собирался ее слушать, а просто подошел и сгреб в охапку и, сделав несколько шагов, опустился на диванчик. Посадив Венеру к себе на колени, я крепко прижал ее к себе, чтобы не смогла вырваться. — Отпусти меня, Малфой! — стуча меня кулачками по груди, произнесла Венера. — И убери от меня руки! Черт бы тебя побрал, Малфой! Горько усмехнувшись, я только посильнее обнял ее, стараясь не касаться левой руки, чтобы не причинить Венере лишнюю боль. Внутри все клокотало от злости, я был близок, чтобы наорать на нее за то, что она творит такие безрассудства. Или умолять отказаться от этой затеи. Впрочем, ни одно, ни другое не помогло бы. — Что ты все заладила: Малфой, да Малфой? — немного насмешливо произнес я. — У меня и имя есть. — Ага, и имя это — свинья, распускающая руки! — немного успокоившись, выдала Венера. — Похоже, ты не понимаешь значение фразы «распускать руки», — стараясь отвлечь и ее, и себя, сказал я. — Если бы я распускал их, то сделал бы так, — на этих словах, я погладил Венеру по оголенному бедру, которое не скрывали короткие шорты, продвигаясь все выше, а достигнув ягодицы, слегка сжал ее. Венера коротко вскрикнула и задохнулась от возмущения, принимаясь еще сильнее извиваться в моих руках. — Но я же так не сделал. — Ты только что так сделал, идиот! — нашлась с ответом она. — Отпусти меня, сейчас же! Я коротко рассмеялся, откинувшись на спинку дивана, но руки так и не убрал, лишь вернул обе на плечи, продолжая обнимать ее. — Нет, это была демонстрация, — мягко ответил я. — И нет, я не уберу руки, иначе придушу тебя. Венера, еще раз стукнув кулаком по плечу, замерла, прекращая вырываться, но продолжала тяжело и часто дышать, все еще злясь на меня. Я же не спешил ослаблять хватку, не рассчитывая, что она так легко сдалась. Какое-то время мы так и сидели, а я не знал, кому эти объятия нужны больше: мне или ей. Почувствовав, что немного успокоился, я слегка ослабил хватку, позволил Венере выпрямиться, но не слезть с моих колен. — Объяснишь? — коротко спросил я, внимательно вглядываясь в ее черты. — Нет, — упрямо мотнув головой, ответила она, а потом постаралась повернуть руку, чтобы спрятать от меня Метку. — Венера, зачем тебе все это? — тихо спросил я, уткнувшись в ее плечо. — Я так надеялся, что хоть тебя не коснется все это дерьмо. Что ты отсидишься в стороне… — Драко, — горько усмехнувшись, ответила она. — Я не могу, ты ведь понимаешь… У Реддла передо мной должок… — И все дело в мести? — скептически спросил я, не поднимая головы и втайне упиваясь запахом, исходящим от кожи Слизерин. — Именно, — ответила она немного погодя. — А я, рассказывая тебе все это сейчас, ставлю себя, тебя и весь свой план под угрозу. Он может покопаться в твоей голове. Поэтому я тебе ничего не рассказываю, а не потому, что не доверяю… Ее слова приятно согревали, хоть я и сам уже подозревал, что это может быть одной из причин ее скрытности. — Значит, научи меня окклюменции, — пожав плечами, предложил я. — Я буду избегать встречи с Лордом. Да и какое ему дело до меня? Венера, прошу, не стоит тебе разбираться со всем этим в одиночестве. Я хочу помочь. Она лишь усмехнулась и покачала головой. — Было бы все так просто… — Так давай упростим, — произнес я, поднимая голову. — Незачем все усложнять. Я видел, как она упрямо поджала губы, и уже почти был готов услышать отказ, но что-то в моем взгляде заставило ее передумать. Ее лицо находилось так близко, что я мог разглядеть каждую длинную ресничку и разные оттенки в радужке глаз. — Хорошо, — сдалась она. — Я придумаю способ, чтобы защитить тебя и твою голову. К такому ответу я не был готов и даже немного растерялся, понимая, что добавил к огромному списку проблем Венеры еще несколько. — Мы придумаем, — поправил я, говоря это вполне серьезно. — Идет, — согласилась она. — Спасибо, Драко. Слабая улыбка озарила её лицо, а я, повинуясь какому-то странному порыву, возникшему, стоило моему имени сорваться с ее губ, придвинулся ближе, прижавшись к ней в поцелуе. Венера, казалось бы, оцепенела. И я уже готов был получить от нее какую-нибудь оплеуху за свою настойчивость, но ничего не происходило. Я же, как дурак, замер, боясь даже пошевелиться. Но потом произошло чудо, и она ответила мне, приоткрыв губы. Сердце взволнованно забилось, отплясывая поистине бешеный ритм, а рука взметнулась к ее лицу, нежно погладив щеку. Но все длилось недолго, Венера отстранилась так же резко, как и придвинулся я, начиная этот глупый поцелуй. Упершись руками в мою грудь, она разорвала объятия и встала, отвернувшись от меня. Обхватив себя за плечи, она отошла к окну, замерев у него. Шумно выдохнув, я захотел схватить себя за волосы и разбить обо что-нибудь свою глупую голову, в которую пришла такая идиотская идея. Слов не было, вернее, они были, но в моей голове, а вот в звук никак не желали облачаться. Я корил себя, что вообще полез к ней, что не сдержался. Нужно было развернуться, когда она не открыла мне дверь. Венера же, так и стояла, как статуя возле окна, не проронив ни слова. Это можно было бы считать за хороший знак. Если бы она разозлилась на меня, то просто хорошенько прошлась бы по мне каким-нибудь заклинанием. А вот хуже злости могли быть лишь ее разочарование и слезы… — Венера? — тихо позвал я, но никакого ответа не последовало. Снова подходить к ней сейчас я не рискнул, поэтому решил, что оставить ее сейчас одну будет лучшим вариантом. — Пожалуй, я пойду, — снова произнес я. Но с таким же успехом можно было бы разговаривать со стеной. Поднявшись, я вышел из комнаты, но мой уход был скорее похож на бегство. — Ты кретин, Малфой, — тихо сказал я сам себе, прислонившись к стене спиной, а потом хорошенько стукнулся несколько раз об нее затылком, надеясь выбить глупые мысли.