Спасай меня

– Пожалуйста, хотя бы выпей немного воды... – Молли, едва сдерживая слезы, сидела на кровати Гарри, держа в дрожащих руках стакан. Она снова вздохнула и поставила воду на тумбочку к другим нетронутым тарелкам и чашкам с когда-то любимыми блюдами Гарри. – Всё наладится, ты только не опускай руки. – прошептала женщина напоследок, мягко погладив юношу по волосам и вышла из темной комнаты. – Как он? – подал голос Рон, нервно крутя в пальцах ложку, проявляя нехарактерное для себя отсутствие аппетита, будто заразившись от лучшего друга. – Без изменений. – дрожащим голосом произнесла миссис Уизли, а затем устало упала на стул рядом с мужем.       Если раньше настроение каждого жителя хоть иногда можно было назвать сносно хорошим, то теперь они все пребывали в омуте депрессии, будто оторвался последний канат, что держал их над пропастью.       Но хуже всего было Гарри. Он не вставая лежал между своей кроватью и той, на которой не так давно спал Драко, перед тем, как уйти. Они довольно быстро поняли, почему он так поступил и ни разу не были на него сердиты за его траурную ярость, в конце концов, Дамблдор пообещал и не смог сдержать своего слова. Однако с мертвеца взятки гладки, он уже не сможет извиниться и как-то исправить ситуацию... Хотя двойную Аваду Кедавру, что отправила Нарциссу и Люциуса в вечный сон, не исправить. Уже ничего не исправить. Слишком поздно, слишком.       Слезы закончились спустя восемь часов беспрерывной истерики, перетекшей в паническую атаку, в последствии которых у Поттера не осталось сил даже двинуться с места. Снаружи могло показаться, что юноша превратился в статую или даже призрака, не имеющую никакой связи с миром вокруг него, погруженного в пучину собственного разума... В общем-то так и было, только вот никто не мог даже примерно представить насколько страшным местом был рассудок Избранного – казалось, если кто-то применит Легилименцию к Гарри в этом состоянии, то этот кто-то либо упадёт замертво, либо приземлится в Св. Мунго в палате для пациентов с неизлечимо поврежденным рассудком. Ужас и чёрная ирония в том, что Поттер потерял самое важное, ради чего боролся за жизнь, и, как только понял (или убедил себя), что Драко не вернётся, то целиком сбежал из реальности, переместившись в самые навязчивые из мыслей – обратно в адские недели конца августа. Ведь худшая пытка – дать человеку надежду, а потом вырвать её с мясом.       На пятый день отчаяния, что все больше напоминало медленную неотвратимую смерть, Люпин, наплевав на собственную безопасность, привёл Снейпа, но тот лишь покачал головой: здесь нужен чуткий психолог, а не холодный зельевар. А психологов или хоть чего-то похожего среди доверенных лиц Ордена не было.       Поэтому женщины поместья и эмпатичный Нэвилл попытались взять эту задачу на себя, но пока что их успехи не увенчались хоть каким-то заметным успехом, отчего чёрная гнилостная тоска все быстрее обвивала души жителей дома на Гриммо 12, будто в каждой стене сидело по Дементору – не убежишь, не спрячешься, и шоколад тут не поможет. А хорошие воспоминания, чтобы создать Патронуса будто растворились, как если бы их никогда не было.       Эта битва была проиграна.       Но основная война ещё впереди.       Грюм направил все свои силы чтобы найти сбежавшего на эмоциях Драко, но его проверенные методы не увенчались успехом. Даже у самых опытных магов бывают сферы, куда их власть и силы не могут дотянуться, и Малфой младший попал как раз в такую. Никаких новостей не было уже больше недели, что убивало Гарри ядовитым клинком в сердце – жизнь будто ручьём вытекала из него, растворяясь в бесконечном Нигде и в вечном Никогда, куда отправилось уже так много любимых их людей. И, возможно, уже попал Драко.       Однажды поздним вечером в кухонным камине появилась маленькая огненная саламандра – весточка от Снейпа. Она посмотрела на сидящего у огня человека, махнула хвостом на полночь и дважды подпрыгнула, после чего рассыпалась пеплом, не оставив и следа. Люпин, который в это время нёс дежурство у средств связи, подскочил и бросился в гостиную, коротко кинув там сидящим что идёт на второе место встречи с Северусом и тут же ретировался, трансгрессируя с порога поместья. Он вернулся через сорок минут, промокший до нитки, и, не разуваясь (даже не обращая внимания что его шаги могут разбудить портрет безумной Вальбурги Блэк), кинулся на кухню, где традиционно происходили самые важные разговоры. Он вихрем влетел в помещение, неуклюже подскользнулся на крупной каменной плитке и чуть было не упал, но вовремя схватился за косяк двери и попытался отдышаться, пока с его волос и одежды мягко капала вода, разбиваясь с тихим стуком о пол. – Что там? – подал голос Артур, подбегая к товарищу и усаживая его, пока остальные подскочили как ошпареные от неожиданности и волнения. – Сейчас, фу-ух. Дайте дух перевести. – просипел мужчина, оттирая воду с лица и сбрасывая мокрую мантию долой, чтобы не окоченеть. – Северус вызвал на срочную встречу. Даже не знаю хорошие новости или нет, но хоть что-то. – Он вытер руки о свитер и вынул из-за пазухи свернутую записку. – Среди Пожирателей объявился предатель, который взамен на свою свободу при нашей победе готов сообщать доступные ему сведения. Пока что мы не знаем ни его личности, ни можно ли ему хоть немного довериться, этим как раз займётся Северус в ближайшее время. И ещё кое-что... – оборотень замолчал, утоляя жажду предложенным Молли стаканом с водой. – В качестве залога своей честности, он сообщил, что Драко схватили несколько дней назад в Лондоне на данный момент держат под замком где-то за чертой города, а Белатриса обрабатывает его, чтобы тот вновь примкнул в ряды Воландеморта.       Кухня снова погрузилась в молчание, но далеко не тихое – каждый усиленно думал и, если прислушаться, то, казалось, можно было уловить журчание мыслей членов Ордена, а все ещё тяжёлое дыхание и потрескивание дров в камине белым шумом дополняли картину. Наконец Аластор хлопнул по своему протезу и скрипуче произнес: – Предатель в рядах врага это хорошо для нас, но нужно понимать, что предавший однажды может сделать это снова. Хотя в случае с Воландемортом он должен понимать, что это тропинка в одну сторону, ведь у того с изменщиками разговор короткий... Оттого мне кажется странной ситуация с младшим Малфоем – зачем Тёмному Лорду этот мальчишка, если он отдал приказ отправить его родителей на тот свет?       Гермиона тихо простонала, потерев виски пальцами. – Белатриса. Она мастер Легилименции, и, даже учитывая что Драко обучали Окклюменции с детства по традициям чистокровных семей [я прочитала об этом в книге около месяца назад, не удивляйся так, Рон], думаю, ей не потребовалось много времени чтобы добраться до подсознания Драко, раз уж память под замком, и понять, что его можно использовать как рычаг давления на Орден, но в первую очередь на Гарри. – девушка замолчала, подперев голову рукой и закрыв глаза. – Моргана её побери. – А вот это уже явно плохие новости. – констатировал Грюм, нахмурив редкие брови. – Но с другой стороны, если она хочет воздействовать на нас через Малфоя, то это даст нам частичную информацию хотя бы о том, в каком он положении. И кроме того, её манипуляция может сработать в нашу пользу. – он обвел находившихся вокруг своим обычным колким взглядом, пока волшебный не двигаясь был направлен в потолок на нечто двумя этажами выше. – Кто пойдёт и сообщит эти новости Поттеру?