Спасай меня

      Никто не был удивлён, что каждый, кто участвовал в войне, изменился. Но Гарри был тем, кто поменялся до неузнаваемости. Точнее слишком заметно и в непредсказуемую сторону. Как отражение на ряби реки ночью – можно лишь угадывать очертания, силуэт... но никаких деталей. Ничего, в чем ты точно можешь быть уверен. Сумрак и неизвестность. Именно так и ощущал себя Поттер.       Он держался немного поодаль от всех – и на церемонии, и после. Только когда пришла его очередь бросать горсть земли на гробы парень заговорил. Гарри извинился перед павшими за то, что не успел раньше, что повел их на эту битву, что он выжил, а они – нет. После этого, на поминках, он в одиночку выпил целую бутылку огневиски, но так и не почувствовал ничего, кроме вины да лёгкости в конечностях и голове. Он даже не мог плакать.       Возможно, он все таки не выжил. Во всяком случае, ощущение было именно такое.       И люди вокруг, казалось, разделяли его самоощущение. * * *       Малфой открыл глаза спустя пару дней после Гарри, а вернулся в сознание очень постепенно ещё через несколько дней. Их обоих отправили в закрытую палату в Св. Мунго для восстановления психического состояния, где они провели почти месяц. Остальные участники войны также прошли терапию по настоянию мадам Помпфри, но Гарри и Драко пришлось тяжелее всех.       Драко пытались помочь вернуть ощущение безопасности, склеить его раздробленную безумной Беллой часть личности, вылечить пост-травматический стресс. Он ходил на терапию чаще, чем на уроки в Хогвартсе когда-то, а микстур и снадобий пил столько же, сколько и ел.       Он медленно, но верно шёл на поправку.       К сожалению, об Избранном такого сказать было нельзя.       Колдомедики смогли хоть отдалённо понять как разум юноши был повреждён только спустя 20 дней анализа и терапии, а потом со вздохом смирения поставили штамп "хроническое". Ему были не в силах помочь, и когда Гарри прохладно пошутил, что он теперь как укушенный оборотнем, к ужасу Ордена, колдомедик без тени улыбки согласилась. Однако, так как Поттер не был опасен для себя или общества, его отпустили, не имея возможности определить диагноз и улучшить состояние. Только дали направление на регулярные сеансы колдотерапевта и зелья сна на всякий случай.       А ещё спустя две недели Гарри и Драко наконец заговорили.       Не то чтобы они не хотели сделать этого раньше, но каждый раз делая попытку ни у одного не выходило – хотелось сказать и спросить так много, но это было будто невозможно физически. Партнёры даже смотреть друг другу в глаза смогли не сразу. Было ощущение, как если бы они прожили по отдельной жизни пока не виделись, и теперь изменились так сильно, пережили столько и потеряли контакт на такой большой промежуток времени, что не могли найти как бы начать сближаться обратно.       Произошло это неожиданно для обоих, но очень облегчающе. Для всех, особенно для них, тот факт, что Драко переедет в поместье Блэков после уничтожения Малфой мэнора, был очевиден как нечто само собой разумеещееся. Юноши продолжали спать в той же спальне, даже когда почти все из Ордена разъехались по другим местам. Их рутина была циклична и молчалива, будто балерина в музыкальной шкатулке... – Хочешь чай? – очень тихо и хрипло спросил Драко однажды вечером. – Не отказался бы, спасибо... – так же осипше ответил парень, поднимая глаза. Это были их первые слова друг другу после "воскрешения" и от того, с какой обыденной темы все началось, казалось странным, что этого не произошло раньше. Вскоре они стали обмениваться чуть больше, чем парой слов в день, и затем рутинные безликие темы сменились более личными, пока наконец партнеры не обсудили все то, что хотели, спросили все, что могли и обнялись как когда-то давно. До смерти. * * *       Мир очень медленно и будто неохотно просыпался после зимы. Прошло чуть меньше года с той великой битвы, которую окрестили "Последней Весной", и из-под слякоти будто подснежники стали появляться скелеты в шкафах – финальная фаза расследования дел Пожирателей подходила к концу. Участники войны и ученики, кого она застала на последнем году обучения, сдали наконец экзамены, повторив лишь полгода, те полгода, что большинство упустили. Остальные же ученики так же получили уроки по недостающим месяцам, и вместе со сходящим инеем все они покинули Хогвартс на вдвое более длинные чем обычно летние каникулы, захватившие с собой весну. Всех повторявших обучение из-за войны потом прозовут Крокусами внутри школы, и, пусть они будут не любить это имя, эти ученики, даже с разных факультетов и курсов будут сплочены гораздо сильнее обычных выпускников. В будущем, во взрослом мире, их будут знать как "Цветущее Поколение", так как многие из них пошли в политику, и как один концентрировались на благосостоянии людей и мире среди магов и магглов. Благодаря им настанет эпоха спокойствия и процветания, возродившаяся из руин послевоенного общества.       И все же корни этих цветов были глубоко в чёрной земле, защищены от солнца и взглядов.       Абсолютно каждый из этого поколения повзрослел стремительно и заметно, все без исключения носили траур в груди и тайны под кожей, они привыкли общаться со "своими" и потому воспринимались старшими и младшими как странноватые... как раньше сокурсники воспринимали Полумну Лавгуд. А ещё никто из младшего поколения не верил, что Гарри Поттер, Избранный, Герой, когда-то был совсем другим...