Твоя улыбка.

"- Так как же насчет концерта, Мэт? -Ладно, Нэнси! Сведу! Сделаю все, что ты захочешь, только слово скажи. " Мэт вышел с кухни, пылая изнутри. Кокетство Нэнси сделало свое дело, и он готов был на все ради нее. Ну.. или только ради ее тела. Он сам еще не до конца понял что же испытывает к ней, как к личности, но он точно знал одно. Он хочет добиться ее всеми возможными способами, что бы утереть нос своему отцу, и сбежать вместе со своей избранницей в закат. Надевая свой мятый костюм он уже видел перед собой его лицо, полное разочарования в самом себе. Его одиночество, которое совсем скоро должно обвязать его как толстая веревка и затянуться на шее. Вся сущность Мэта была зависима от мысли о мести. Ведь он еще не знал, что сам мир начал на полную отыгрываться на Джеймсе за все его грехи. Он вышел из дома и спустившись по лестнице обвел дом презрительным взглядом. Все мучения, что пережил Мэт. Все его слезы и огорчения. Все это существовало и процветало в этом каменном, до смешного нелепом строении. Отсюда была выгнана его сестра. С позором и жестокостью, которую он никогда не простит своему отцу, Мэри была вынуждена бежать. Лишь из за Джеймса она лишилась счастья, которого так заслуживала. Здесь же мучилась и в итоге умерла его Мать. Единственный человек, по настоящему любивший его. И даже хоронив свою жену, Джеймс Броуди осквернил память о ней новым скандалом, своей скупостью. Именно в этом доме его бедная сестренка задыхалась в пыли старых учебников. Зная все о науке, но не зная ничего о мире, окружавшем ее, она проводила все дни своей молодости над листом и чернильницей. Презрительно фыркнув он быстрым шагом пошел в сторону ближайшего бара. Мысли его снова заняла Нэнси, и его глаза вновь оживились блеском. И только мелкая дрожь по всему телу напоминала ему о дрянной погоде и ловушке, в которой он находится. Но лишь пока Джеймс Броуди не будет окончательно сломлен. "Завтра" наступило очень быстро. В этот, особенно важный для него день, он встал раньше обычного. На улице светало, и бардовая линия горизонта, служившая одеялом тусклому осеннему солнцу, предвещала холодную погоду на целый день. "Ну ничего"- подумал он, "Зато у меня будет причина поделиться с Нэнси своим пальто". Он тут же представил то, как его одежда будет лежать на ее хрупких плечах, и согревать их теплом его тела. Эта мысль отразилась на его лице пошлой усмешкой. Он встал сегодня в отличном настроении. Ему снился божественный сон. Все его эротические фантазии осуществились в этом видении. Но он с огорчением понимал, что волшебные моменты медленно забываются против его воли, как забываются и любые другие сны. Но этот сон был не таким как остальные. В его памяти до сих пор мелькали отдельные моменты прекрасного. Ему снилась Нэнси. Белая, припудренная кожа на ее шее, казалась еще белее по сравнению с ее черными глазами. Ее пухлые длинные ножки обтягивали коричневатые колготки. Кружевное черное платье подчеркивало ее тонкую талию и притягивающие взгляд ягодицы. А очертания пышной и упругой груди, видневшихся из под глубокого декольте, уносили его все дальше, в дебри вольных фантазий. Он оделся и вышел из своей комнаты. Концерт, проходивший в городской ратуше, должен был начаться через 4 часа. Нэнси еще не встала(хотя должна была), и Мэт медленно спустился вниз. Он не торопился уходить, так как знал, что Отец не просыпается в такое раннее время. Его душа была озарена легким трепетом предвкушения, и он с улыбкой поедал хлеб с тонким слоем масла. Но более он не собирался оставаться в доме, так как до сих пор побаивался Джеймса. В его планах было прогуляться на свежем воздухе и продумать план действий. Ведь он знал. В этот вечер он добьется того, о чем до этого смел лишь мечтать.