To Hell With the Devil

      Проснувшись с дикой головной болью и жутким сушняком, я встал с кровати и первым делом отправился в поход на кухню, дабы приложиться к напитку всех Богов — рассолу. Пока я еле-еле тащился по коридору к заветному холодильнику, пару раз долбанулся виском о каждый дверной косяк. И зачем их тут так много на пути к моей мечте?       На кухне я появился эффектно: не вписавшись в очередной дверной проем, я сильно ударился лбом, отчего меня повело в сторону, и я грохнулся на пороге, проехав на животе прямо на середину кухни к ногам моего бати, который с утречка сидел за столом и читал газету. Поднявшись с пола, я устремил на отца взгляд невинных глаз а-ля кот из «Шрека», ожидая громких слов по поводу того, что я прожигаю свою жизнь, и как мне должно быть за это стыдно. Но, к моему огромному удивлению, батя даже орать на меня не стал. Больше того, он даже справился о моем состоянии здоровья: — Как голова? Может, позже к бабушке поедешь? — Не, я в полном поряде, шеф! Готов к труду и обороне! — слегка хмельным голосом ответил я. — Ну, как скажешь.       Я кивнул отцу, удивившись про себя его поведению, и подошёл к холодильнику. Открыв дверцу, я сразу же увидел большую банку солёных огурцов и схватил её. Отвинтив крышку, я со скоростью ракеты, стал жадно глотать рассол, пока не осталось полбанки. — Рассол — нового дня глоток, — довольно промурлыкал я, когда закончил пить. — Смотри, бабушка тебе не даст так расслабляться, — предупредил отец. — Да знаю я, знаю, — ответил я, закрывая холодильник. — Тебе не будет за меня стыдно, честное скаутское! — Ладно, скаут, иди уже, собирайся! Вот деньги. Не вздумай потратить на выпивку или, чем там сейчас молодежь страдает?! — Есть! Спасибо, батя! — по-военному отчеканил я.       Взяв деньги, и ещё раз поблагодарив родителя, я отправился в свою комнату, а затем в ванную. Нужно быстро привести себя в порядок и выметаться из квартиры.       Отражение в зеркале заставило меня окончательно проснуться. На меня сейчас смотрел какой-то алкаш с красными глазами и причёской в стиле «я у папы дурачок». Нет, срочно в душ!       Мои джинсы вдруг завибрировали где-то в районе задницы, и я понял, что нужно поторопиться. Достав телефон, и, взглянув на дисплей, я быстро ответил: — Здорово, Тёмыч! Я почти готов. — Не торопись, лошара. Сашка звонил — сказал, что ещё своего братца надо упаковать, а то сам он ещё в «плавающем» состоянии. — Вас понял, товарищ собутыльник! — Короче, пока они с малым соберутся, есть ещё время. Так что можешь расслабиться. Мы вместе подъедем, так что наберу тебя. Чаосу! — Лады.       Я повесил трубку и выдохнул с облегчением. Сейчас спокойно ополоснусь, и можно выдвигаться.       Стоя под потоком прохладной воды, которая постепенно приводила мое состояние в норму, тонизируя мышцы и освежая голову, я представлял, что ждёт нас, когда мы окажемся в доме моей бабули на всё лето. Я ведь ещё морально не подготовил парней к этой эпичной встрече с «прекрасным», а всё потому что моя бабушка — та еще личность! Каждое лето родители отправляют меня подальше от цивилизации в логово чудовища в лице бабули. Если вы её не знаете — лучше и не связываться! Так что, мне предстояло познакомить друзей со способами выживания в жуткой деревне под названием «Малые Ебеня». Другого названия я просто не в силах подобрать.       Когда я привел себя в порядок, будучи уже в своей комнате, я ещё раз быстро окинул взглядом своё отражение. Ну, что сказать — совершенству нет предела. И почему все девчонки от меня сбегают? Чего они вообще хотят тогда? Светлые волосы цвета карамели до плеч, голубые, почти серебристые глаза, обрамленные длинными ресницами, ямочки на щеках. Фейсом я точно вышел, тут и спорить не о чем! Рост у меня высокий — модель, ёпт. Да и тело ниче так вроде, не задохлик какой-нибудь. Хрен поймешь этих баб! (укеша ты хоть куда! прим. автора: ) )       Поправив серьгу в ухе, я отошёл от зеркала. Всё-таки, самолюбование — это хорошо, но у меня не так много времени. Я взял свою кожаную чёрную куртку и надел поверх белой майки. Дырявые джинсы дополняли мой образ раздолбая. Вскоре телефон вновь завибрировал, и Тёмыч оповестил меня о том, что пора выходить. Быстро взяв заранее собранную сумку, и, прихватив гитару, я вышел из комнаты, вновь забегая обратно, снова взглянув на своё отражение. Чёрт, я так опоздаю!       Со скоростью света я метнулся в коридор и так же быстро надел свои чёрные кеды. Оглядев любимую прихожую, где я чаще всего и спал после пьянок, я повернулся и открыл входную дверь. — Батя, я полетел! — крикнул я отцу, когда уже выходил из квартиры. — Пламенный привет бабушке! — послышалось с кухни. — Ага. Пока!       Знаю я его пламенный привет! Сам, небось, проклинает бабулю, на чём свет стоит. У них с батей взаимная «любовь» со дня знакомства, как отец сам мне рассказывал. Он всегда говорил, что бабуська моя — монстр в платочке, чему я сначала не верил, но затем испытал на своей шкуре, что значит быть внуком партизанки Ольги Федоровны. А это, поверьте мне, нелегко!       Вскоре я оказался рядом с черным «Лэнд Крузером» Сашки, стоящим прямо у моего подъезда. Завидев меня, водитель вышел, и мы поприветствовали друг друга. Взяв сумку и мою вездесущую гитару, Сашка убрал всё в багажник.       Оказавшись на переднем сидении прохладного салона машины, я заметил позади себя Тёмыча, который коротко махнул мне рукой, ещё не совсем проснувшись, и Люська, сидящего рядом с шатеном. Блондину явно было хуже всех, так как сейчас он просто умирал, и это было видно невооруженным глазом. Тёмыч потрепал друга за плечо: — Люсёк, солнышко моё, ты как? — Я сухарик, — прохрипел парень.       Сашка, сев за руль, завел машину: — Ну что, вперед и с песнями? — Трогай, водила! — ответил Тёма. — Только ты это, осторожней, а то твой брат может и не выдержать. — Я знаю. Он столько воды с утра выжучил, — усмехнулся Сашка, включая свой любимый диск с рок-музыкой, когда мы тронулись.       Я расслабился на мягком сидении машины — не то, что тащиться в душном автобусе с сомнительными пассажирами. В прошлом году рядом со мной сел какой-то мужик — извращенец. Он всю дорогу то и дело пытался ко мне прикоснуться, а чуть-что, сразу извинялся. Прямо, как в «Евротуре», кто смотрел — поймет. Мискузи, бля! В общем, повезло нам с Сашкой. — Э, ребята... — подал голос Люсёк. — Я ведь вчера ничё такого не натворил?       Мы с Сашкой улыбнулись, а Тёма приобнял паренька и успокоил: — Да всё, как обычно! Ты не переживай. — Что, и даже целоваться ни к кому не лез? — осторожно спросил блондин. — Не-е, ты что! — поспешил его заверить Тёма.       Мы с Сашкой лишь переглянулись, а блондиныш снова спросил: — И в любви никому не признавался? — Не-е, какое там! — вновь разубедил его Тёмыч. — Я рад. Вы, если что, в следующий раз врежьте мне, как следует, ладно? — Эх, ты, дурилка! — потрепав Люська по блондинистым волосам, сказал Тёма, — Мы ж все тебя любим. — Спасибки, — тихо поблагодарил блондин и, могу поклясться, что покраснел до кончиков ушей.       На этом трогательном моменте я решил быть откровенным с друзьями и рассказать об ужасах, поджидающих нас в тёмных и не очень, закоулках и задворках «тихой» деревеньки. — Ладно, парни, — начал я, повернувшись лицом к Люську и Тёме, — я вас должен сразу предупредить: будьте на чеку, когда приедем. Это место, в которое мы отправляемся — настоящая обитель Зла, а заправляет там всем и всеми моя горячо любимая бабуська Ольга Федоровна. — Блин, Ник, тебя послушать, так твоя бабушка — сущий Дьявол! — смеясь, предположил Тёмыч. — Ну смейся, пока можешь! Когда ты с ней встретишься, сам все поймешь. С виду, она самая обычная 85-ти летняя улыбчивая старушка, но стоит узнать её поближе — и ты больше не захочешь видеть ее никогда, — заверил я друга.       Люсёк испуганно вжался в сидение, спросив Сашку: — А, может, еще не поздно повернуть, а? — Отступать некуда — позади Москва! Так что сиди и наслаждайся поездкой, — ответил ему брат. — Аха, поездкой в самый настоящий Ад, — напомнил я. — Есть там у нас одна банда из четырех парней — самых жутких отбросов общества, которые и котёнка не пожалеют. Их все боятся и стараются обходить стороной, так как знают про все их выкрутасы. Но всё это меркнет и бледнеет по сравнению с моей бабушкой! — Почему? — хором спросили парни. — Ща расскажу, — я прочистил горло и продолжил. — В общем, как-то раз эти четверо придурков повадились тырить кур из чужих сараек, а так как местные боялись этих имбецилов, естественно никто не решался хоть слово сказать. И вот, дело дошло до моей бабуськи, а она человек не робкого десятка — партизанкой была на войне, всё-таки! Ну вот, она и подготовилась к встрече. В своём, так сказать, первозданном виде — в бушлате, напяленным поверх ночнушки, резиновых сапогах с длинной голяшкой и бигудях она притаилась в сарайке в ожидании парней. А в руках она, кстати, держала огромные садовые ножницы из набора садовода, заботливо подаренным моим папой на её юбилей.       Парни уже тихо ухохатывались над моим рассказом. У Тёмыча от смеха уже слёзы на глазах выступили: — Бля, жесть! И чё было дальше-то? — Ну, в общем, лидером той банды был здоровый парень с длиннющими чёрными волосами по кличке Демон. Все его боялись больше остальных, да и меня он пугал до чертиков. И я никогда бы не поверил в случившееся, если бы сам не увидел! — вспоминал я. — Я в тот момент был в доме и стал невольным свидетелем развернувшейся картины. Если честно, я был в ахуе тяжёлой степени, потому что когда через окно я увидел трех дебилов, с воплями убегающих от моей бабушки в лунном свете и бабушку, которая за обстриженные волосы одной рукой тащит Демона, а в другой держит те самые чёрные волосы, при этом крича: «Еще раз узнаю, что вы влезли в чужой дом, всех по очереди изнасилую скалкой!», я конкретно растерялся. — ... — Знаете, я не представлял, что такое может произойти, но это был момент, когда я осознал всю дьявольскую силу моей бабули. Я понял, что адские псы по сравнению с ней — милые щеночки. А ещё я понял, что если я встречусь с тем самым Демоном на узкой тропинке, меня самого изнасилуют, причём не скалкой, а чем-нибудь помощнее!       После моего рассказа парни в шоке ржали, как обкуренные лошади, а я всё думал, отомстит ли мне Демон за выходку бабушки или нет, и если он вынашивает план мести, то лучше мне не оставаться одному и вообще избегать всяких встреч с ним. — Блин, Ник! Я так давно не ржал! — отходя от шока, еле произнес Тёма. — Тебе смешно, но если бы ты видел глаза Демона в тот день, когда я уезжал домой, ты бы так не радовался. Клянусь, он так на меня зыркнул, словно уже гроб мне заказал и место на кладбище! И глаза у него такие стрёмные — один зелёный, а другой синий. И сверлят тебя испепеляющим взором из-под чёрных ресниц... Воистину Демон, бля!       Люсёк, сладко потянувшись, словно маленький котёнок, сонно произнес: — Вместе мы сила, а значит, никакой Демон нам не страшен. — Точно-точно, — подтвердил Тёмыч. — Три дебила — это сила! — Нет мозгов, зато красиво, — продолжил я, и мы снова заржали.       Очередная песня на диске закончилась, и из динамиков теперь доносилась «Road to Hell» Криса Ри, отчего меня аж передернуло. — Как символично, — усмехнулся Сашка. — Да, я точно сгорю в адском пламени, — обречённо выдохнул я.