To Hell With the Devil

      Я не думал, что смогу прийти в сознание, вернее, вообще не ожидал. Но я очень удивился, что ещё до того, как открыть глаза, услышал голос моего Демона. Я пытался вслушаться в его слова, и только с энной попытки получилось понять, что он там бормочет. — ... Никогда не считал, что буду когда-нибудь так за кого-то переживать, — вполголоса произнёс он, держа в своих отчего-то прохладных ладонях мою руку. — Ты себе не представляешь, какие угрызения совести я испытал, пока искал тебя.       Вся эта сцена напоминала мне кадр из какого-то сопливого фильма, где парень сидит у кровати своей девушки, которая никак не может очнуться. Ещё немного, и я бы начал ржать, невзирая на всю трагичность момента, но сжалился над замученным Миланом и просто продолжал слушать его исповедь. — Знаешь, у меня было столько всяких слов, чтобы как-то оправдать тот мой поступок, но как только увидел тебя лежащим на том столе, все слова почему-то вылетели из головы, — с каждым словом парню было всё труднее говорить, будто у него ком в горле застрял.       Я открыл глаза и, посмотрев на измученного брюнета, хрипло произнёс: — Завязывай уже этот цирк. — Ник... — в его глазах непонимание, шок и облегчение.       Вместо всяких слов, я поманил его пальцем, чтобы парень подвинулся ближе, и когда он оказался на достаточном расстоянии, я ухватился за его неизменно висящий крест на шее и притянул к себе, впившись своими сухими губами в такие родные губы. Отреагировал он удивлённо, но на поцелуй ответил, а потом посмотрел на меня, когда мы прервались. — Ты пришёл в себя? — спросил Милан, всё ещё не верящими глазами глядя на меня. — Кэп, — усмехнулся я и чуть скорчился от боли в боку. Чёрт, а я и забыл про рану.       В следующее мгновение мрачный брюнет встал со своего места и, покачиваясь, опустился на колени прямо у моих ног, глядя на меня взглядом затравленного зверя. Я не знал, как реагировать на сей поступок, но подождал, пока это чудо лохматое не соизволит объясниться. — Карамелька, прости меня, — произнёс он. — Я не должен был этого делать. Я сорвался и разозлился сам на себя, а пострадал ты. Ты мне нужен, Ник... — А ну поднимись! — попытался я повысить голос. — На колени я могу тебя поставить другим способом без твоего раскаяния и извинений!       Изумленно посмотрев на меня, Милан поднялся, медленно подошёл ко мне и сел рядом, не отрывая взгляда от моих глаз. — Ты прощаешь меня? — всё ещё сомневаясь, переспросил он. — Уже, — выдохнул я, и мои губы тотчас взяли в плен. Брюнет обхватил мою голову руками, целуя так отчаянно и жадно, словно от этого зависела наша с ним жизнь. — Я идиот, — поцелуй. — Я в курсе, — ответил я. — Я бесчувственный эгоист и засранец, — поцелуй. — Скажи что-нибудь новое, — произнёс я, падая в бездну разноцветных океанов. — Станешь моим мужем?       Ступор. Глаза в глаза, и я понял, что не смогу отказаться, поэтому произнес: — Только не проси меня надевать платье. На фату, так и быть, согласен.       Он лишь хмыкнул и, как по волшебству, выудил из чёрных джинс коробочку. Оттуда изящными пальцами достал серебряное кольцо и, взяв мою руку, безо всяких трудностей надел. Его же колечко уже красовалось на безымянном пальце. — Всё ещё удивляюсь, как быстро ты можешь меня прощать, — усмехнулся парень. — Знаешь, как только ты поправишься, я на тебе живого места не оставлю, — пообещал Милан, и его слова не вызывали во мне ни тени сомнения. — С нетерпением буду ждать, — почти промурлыкал я, желая получить контрольный поцелуй, но дверь палаты с грохотом открылась, и я чуть не родил от испуга. — ВРО-О-ОЙ! Где мой лучший друг? — первое, что завопил странный парень в длинном блондинистом парике с чёлкой и необычном прикиде, когда заявился ко мне в сопровождении не менее странного чувака. Прошло полминуты, пока я не узнал в этой парочке Тёмыча с Виком, обеспокоено разглядывающих меня. — Молчать, патлатый мусор! Видишь, он ещё не пришёл в себя! — осадил друга Вик. — Это у меня ещё глюки от препаратов или вы действительно мои друзья? — пытаясь проморгаться, поинтересовался я. — Ты ещё не видел главного, — еле слышно и как-то обречённо произнёс брюнет, после слов которого в палату ворвался Кирилл. На парне был прикольный парик, похожий на ананас, а в руках какой-то самопальный трезубец. Если честно, Демон младший больше напоминал психа, только что сбежавшего из «жёлтого дома», а эти разноцветные линзы в его глазах лишь сильнее убеждали меня в этом. Следом за ненормальным парнем в помещение залетел и наш знакомый полицейский, которого порядком утомило постоянно гоняться за этим неадекватным мальком. — Как же ты меня достал, мелкий! — прорычал сержант, а Кир тем временем упал перед ним на колени, ухватившись за ногу бедного парня, и поднял на него невинный взгляд. — Но мы же в ответе за тех, кого возбудили! — мило произнёс Кирилл. — Пожалуйста, отдай мне своё тело.       Немая сцена. Мы все уставились на этот кошмар, несчастный сержант Синицын уже готов был вешаться, а маленький изврат всё смотрел на него полными надежды глазами. Положение спасла появившаяся из ниоткуда бабушка. Схватив Кира, и, оттащив его за ухо обратно в коридор, старушка заковыристо ругалась, и я испугался, что вся больница слышала и видела весь этот спектакль. — Ай, бабушка, ну зачем же Вы так жестоко?! — хныкал парень, пока бабуля оттаскивала его за дверь под конвоем полицейского. — Я тебе не бабушка, панк! — рявкнула бабуля. — А ну марш домой! — Но я хочу остаться с Ником! — Не в мою смену!       Когда странная троица удалилась, друзья наконец-то заговорили. — Ник, ты как? — поинтересовался Тёмыч, сняв парик и подходя ближе. — Ты нас извини, мы только что с феста пришли. — Да, как только смогли, так сразу погнали сюда, — присоединился Вик.       Я ещё не совсем понимал суть происходящего из-за лекарств, которыми меня напичкали, но жуть, как хотел услышать всё, что случилось за время моего отсутствия. — Так, вы мне лучше расскажите по порядку — что и как, — попросил я, и, посмотрев на брюнета, добавил, — Например, почему ты выглядишь, как зомби после Апокалипсиса.       Милан хотел ответить, но его опередил Тёмыч. — А как ты думаешь, кто своей кровушкой пожертвовал ради твоего спасения?       Я удивлённо посмотрел на своего парня, который лишь снисходительно улыбнулся и пояснил: — У них не было твоей группы, а я не хотел, чтобы тебе переливали другую. Ты потерял её слишком много, чтобы медлить. — Надо же, — изумился я. — Сколько я тебя знаю, а ты мне так и не сказал, что у нас с тобой одна группа крови. — Да, всё на двоих, — ответил он, пристально глядя на меня уставшими глазами. — Не против, если я ненадолго прилягу?       Я кивнул, и брюнет осторожно растянулся рядом — благо койка была слишком широкая для меня одного. — А как ты меня нашёл? — спросил я пока ещё не уснувшего парня. — Микки позвонил и сказал, что ты у него, но я и раньше это понял. Он угрожал, что сделает с тобой всё в его лучшем стиле, если ты понимаешь, о чём я, — серьёзно произнёс он. — И поверь, он бы не остановился, если бы не его дядя. — Да я в курсе, что эти двое состоят в родстве, — согласился я. — Но я всё же не могу понять, как... — Да тут сюжетец покруче блокбастера, — вмешался Вик. — Ты себе не представляешь, каких мне усилий стоило добыть инфу о вашем преподе.       Да, я знал, что наш Виктор может достать, что угодно и кого угодно хоть из-под земли, но даже понятия не имел, каким боком тут Дмитрий-сталкер-Алексеевич. — И что ты выяснил? — В общем, оказалось, что ещё давненько, как только ваш социолог пришёл в универ, ему тут же приглянулся один студент. Причём, это мягко сказано! — усмехнулся друг. — Аха, он стал буквально одержим пареньком, — дополнил рассказ Тёма. — Начал его преследовать, проник в квартиру, а затем и вообще похитил, прикинь?       Я офигевал от каждого слова, а друзья продолжали. — Потом, конечно, парнишку он отпустил, и, что странно, тот даже не стал подавать заявление. Всё утихло, но как оказалось, ваш препод ваще мутный тип, и в своём родном городе нехилую репутацию заработал, — рассказывал анимешник. — Потом ещё и про Микки узнали. — Вику пришлось попотеть, — сказал Милан, зевая. — А зная всё вышесказанное, я предложил Дмитрию Алексеевичу сделку. Либо он оказывает мне содействие, либо примерит тюремную робу в скором времени, тем более, доказательств не в его пользу было предостаточно. Что удивительно, Зефирка нашлась там же, где и ты. Кстати, всё это время Микки держал тебя в том недостроенном здании на берегу, которое давным-давно забросили.       «Фу, там же бомжи тусуются! Хотя, чё ты жалуешься? Сам же недавно бухал по-чёрному в их компании...» — Так значит, ты объединился с ненавистным тебе человеком? — не мог не поддеть я, искренне удивившись и нашему щенку. — Просто не люблю, когда на тебя кто-то претендует, Карамелька, — заявил брюнет, почти засыпая. —Ну, кроме меня, разумеется.       Друзья же, глядя на нас, понимающе улыбнулись. — Ну ладно, мы пойдём, — произнёс Вик, утягивая тупо улыбающегося Тёму за собой. — Аха, надо ещё остальным позвонить и сказать, что ты в норме, а то Алёнка там рвёт и мечет, — согласился Тёмыч, и когда эти двое почти ушли, анимешник высунулся из-за двери, сказав, — Кстати, Ник... — Ась? — Зачётное колечко! — подмигнул друг, подняв большой палец вверх, а затем Вику всё же удалось его утащить.       Оставшись наедине с задремавшим Демоном, я кое-как повернулся на бок к нему лицом. Всматриваясь в любимые черты, я понимал, как сильно мне хочется быть с ним. Пережив столько всего бок о бок, пройдя через суровые испытания жизни, мы всё ещё были вместе — такие разные, но, тем не менее, сросшиеся намертво, словно сиамские близнецы, и уже ничто было не в силах этого изменить. Он мой, а я его. Полностью. — Только не отпускай мою руку, — сквозь полудрему произнёс парень, а я лишь крепче сжал его ладонь. — И не надейся, — придвинувшись ещё теснее, ответил я, засыпая и сам.

***

      Прошла всего пара недель с моего похищения, и жизнь постепенно возвращалась на круги своя. Экзамены были сданы и, к моему удивлению, успешно, хоть я и не переставал отвлекаться на всякие посторонние мысли. Дмитрий Алексеевич ушёл по собственному желанию, и в стенах универа было как-то уныло, особенно в дни сдачи. Что ни говори, а он умел привлечь внимание учеников и объяснить им всё доходчиво, без лишних повторений. Я как-то случайно встретил его на улице, и мужчина сделал вид, будто мы не знакомы, а потом обнаружил в почтовом ящике свои ключи и мобильник. Там же была и записка с единственным словом «прости». Возможно, где-то в глубине души он и раскаивается в содеянном, но этого мне никогда не узнать. Тем более, я наверняка не узнаю, что подвигло его увлечься именно мной. Может быть, я напомнил ему того парня, в которого наш бывший препод втюхался когда-то, а может быть и по другой причине... Кто знает?       Тем не менее, мы с Миланом почувствовали некую толику облегчения, узнав новости об уходе Дмитрия Алексеевича, а особенно брюнет. Он просто ликовал, приговаривая, что справедливость рано или поздно, но всегда торжествует, на что я мог лишь молча и слегка осуждающе смотреть на ворчливого парня.       Что же касается Микки, то он отправился туда, где ему было самое место — в дурку. Я даже пару раз рвался навестить его, чтобы взглянуть в лицо страха, так сказать, но разлюбезный Демон убивал в зародыше каждую мою попытку, и мне оставалось только смириться. Хотя, что-то мне подсказывало, что Милан по-своему разберётся со своим бывшим другом, но я об этом не узнаю. С другой стороны, пусть лучше этот неадекватный больше не мешает нам жить и наслаждаться спокойствием, а то что-то многовато всего свалилось на наши головы... — Бестолочь, ты хоть проводить-то меня изволишь? — голос бабушки заставил прекратить мыслительный процесс и обратить на неё всё внимание. — А, да, ба, — я отлепился от стены в коридоре. — Прости.       Бабуля, к слову, возвращалась в родную деревню, так как миссия по перевоспитанию небезызвестного малолетнего преступного элемента подошла к концу. Кир, конечно, не стал образцовым пай-мальчиком, который сидит дома и тихо учит уроки, но кое-что бабуля ему все же привила. Например, любовь к уборке, вязанию и прочим домашним делам — пацан теперь не пропадёт! Кстати, эта малявка так прицепилась к бедолаге-сержанту, что вряд ли уже отцепится, и это рождает странную надежду на их совместное светлое будущее... — Бабуля, подождите! — синеглазый монстр выскочил, как черт из табакерки, чтобы попрощаться со ставшей ему родной, бабушкой, правда ненадолго. Скоро у Наськи должна состояться свадьба, а значит, все мы дружной компанией собирались навестить адскую деревушку и повеселиться. — Явилось чудо миру, — пробурчала старушка. — Ладно, шалопаи, мне пора. Нужно ещё Василия забрать у ваших долбанутых отцов, так что потороплюсь-ка я. — Пока, ба, — махнул я рукой. — Увидимся через неделю! — До скорой встречи, Ольга Фёдоровна! — Кир галантно открыл входную дверь перед бабулей. Она лишь ухмыльнулась и, взяв сумку, исчезла на лестничной клетке. Мы с Кириллом остались наедине. — Ладушки, мне тоже пора, — печально произнёс парень. — Мама ждет. — Ты уверен, что хочешь вернуться в ваш дом? — со всей серьёзностью спросил я, недоумевая, как это нечто может возвращаться туда, где всё ещё живет их с Миланом монстр-отчим. — Да не парься, — отмахнулся малец. — Если это уродище лесное хоть пальцем ко мне прикоснётся или хотя бы намекнет на что-то подобное, я же ему мозг вынесу — не пройдёт и пяти минут! — сообщил он. — Тем более, у меня теперь есть защитник в полиции, который взял на себя ответственность за мои поступки. А справиться с могуществом моей няшности очень трудно! — Блин, — я озадаченно почесал голову, — прям не знаю, что и добавить. Ты брата-то подождать не думаешь? — Неа! Тем более, когда я ещё прокачусь по городу на машине с мигалкой? — обрадовано произнёс парень и, схватив свой огромный ярко-розовый чемодан на колёсиках у двери, добавил, — Я знаю, ты думаешь, что я совершенно неконтролируемый маленький идиот, но если жить в вечной депрессии, можно пропустить всё самое интересное! Я рад, что у моего недотепы-братца есть ты и Зефирка.       После такой проникновенной речи, я и глазом не успел моргнуть, как Кир встал на цыпочки и быстрым движением чмокнул меня в щёку, а затем с такой же скоростью смотался из квартиры, крикнув что-то о силе юности. Собака проводила своего упоротого приятеля громким гавканьем, и я закрыл входную дверь на ключ.       Кстати, одержимый своей безопасностью, я таки собственноручно поменял замки и заказал сигнализацию, потому как стать жертвой очередного маньяка мне не очень-то хотелось. Вот только другой — мой личный маньячина по какой-то причине меня не трогал даже после того обещания, данного в больнице. Знаете, когда твой без пяти минут, не побоюсь этого слова, муж не прикасается к тебе несколько недель, волей-неволей начинаешь копаться в себе и думать, что же не так? Да, сама мысль о свадьбе и дальнейшей совместной жизни с Демоном меня конкретно пугала, но я надеялся, что не по этой причине он больше меня не домогается, как раньше. Я вообще сомневаюсь, что Милана что-то может испугать, так что я всерьёз озаботился этим вопросом.       Теперь, с уходом Кира и отъездом бабушки в квартире стало как-то пусто. Была, конечно, Зефирка, но я почему-то загрустил, что никто больше не выскакивает из-за угла и не пугает тебя до усрачки, а ещё не нужно бояться за сохранность своих нервов. Короче говоря, мы снова наедине с Демоном, и нам, наконец-то, не мешают, но вот только мешать особо нечему! Блин. От безысходности я взял с тарелки, лежащей на столе, огурец, из тех, что привезла бабуля, и начал есть, продолжая раздумывать над нашей ситуацией почти до самого вечера.       Я так увлекся этим интересным занятием, что не сразу услышал, как щёлкнул замок, извещая о приходе с работы Милана. Он, как всегда, разулся, кинул сумку где-то в гостиной, а затем вошёл на кухню, где и застал меня. — И о чём это мы так задумались? — с хрипотцой в голосе спросил парень и, по-моему, даже нервно сглотнул, но я не обратил на это внимания. — Бытие тщетно, — вздохнул я, глядя в одну точку на столе, вновь откусив от очередного огурца. Кажется, это был последний гвоздь в крышку моего собственного гроба, поскольку брюнет подорвался с места со странным животным рыком и в следующую секунду буквально поднял меня с места, взяв за ворот футболки. — Знаешь, Карамелька, я долго сдерживался, но ты сам напросился! — почти прошипел он, заставляя смотреть ему в глаза. — А что я сделал-то? — едва успев переживать несчастный огурец, спросил я и тут же получил поцелуй — жаркий, даже отчаянный, который вмиг сорвал мне башню. — Я хотел подождать ещё немного, пока ты полностью не поправишься, — чуть задыхаясь, ответил Милан, вновь впиваясь в мои губы, которые уже давно соскучились по таким неистовым поцелуям, — Но мы, кажется, не дойдем и до спальни!       Он вжал меня в край стола, потёршись своим стояком о мой, пока истязал мои губы и язык умелыми ласками. В это время я забрался руками под футболку парня, очерчивая пальцами каждый позвонок его напряженной спины, и просто наслаждался близостью. Брюнет уже покусывал кожу на моей шее, а я просто плавился, понимая, что с нами всё лучше просто некуда, и зря я так загонялся! — Теперь квартира полностью наша, так что можем творить, что вздумается, — на выдохе ответил я, когда меня одним ловким движением подхватили под задницу и усадили на стол. — Чёрт, как же ты прав! — в тон мне ответил парень, быстро чмокнув меня, а затем стал стягивать мою футболку. Так быстро от одежды мы с ним ещё ни разу не избавлялись, и когда я уже абсолютно голый распластался на нашем столе, Милан поразил меня чудесами изобретательности, потянувшись за огурцом. Видимо, он спрятал все наши «атрибуты» и очень далеко из-за Кира, и бежать за ними сейчас, было бы просто глупой тратой времени. — Оближи, — с потемневшими глазами и низким голосом сказал он, протянув довольно крупный овощ. — Да ты уже вконец распустился, — почти восхищённо произнёс я, и взял в рот несчастный огурец, который начал обсасывать и облизывать с таким усердием, что брюнет еле сдерживался, чтобы не засадить мне прямо без подготовки. И пока я был занят овощем, Милан занялся моим членом, который с этим двухнедельным воздержанием почти покрылся пылью. Дразнящими движениями языка парень прошёлся по головке и спустился по всему стволу, затем обратно и снова вниз. Я готов был разрыдаться, как маленький от того, как же мне кайфово. — А ты...? — намекнул я на стоящий колом член брюнета. — Сегодня всё для тебя, — безо всякого разочарования в голосе ответил он и, выхватив у меня из рук огурец, приступил к активным действиям. Прежде чем вставлять в меня продолговатый овощ, Милан вновь оказался между моих ног и пару раз скользнул языком по сжимающейся дырочке. Я чуть дернулся от почти забытых ощущений, но быстро расслабился, отдавшись на растерзание этому Демону. — Он ведь не заходил так далеко? — спросил парень, и я понял, кого он имел в виду. — Сам знаешь, что нет, — ответил я, и брюнет стал потихоньку проталкивать в меня огурец.       С непривычки сначала стало неприятно, но в умелых руках даже овощи становятся отличными игрушками, поэтому вскоре я начал получать запредельное удовольствие. Милан не торопился и растягивал меня, одновременно покрывая влажными поцелуями моё тело. Добравшись до шрама, который у меня остался на животе, брюнет осторожно провёл по нему языком, коснулся губами, не прекращая пытку огурцом. Тело давно подрагивало от непередаваемых ощущений, но я жаждал намного большего, да и не я один. — Вставь мне уже! — потребовал я, ёрзая на столе в нетерпении.       Этот вздох облегчения из уст парня, наверное, услышали где-то на улице. — Неужели это я тебя так развратил? — спросил он, потянувшись к моим губам за очередным поцелуем, на который я незамедлительно ответил. — Нет, блин, это всё бабушка! — съязвил я. Ха, блин, как будто он не знает ответ на свой вопрос.       Не тратя больше время на глупые разговоры, Милан быстро заменил овощ собой, входя плавно, но не до конца, обхватив мои ноги под коленями. Протолкнувшись глубже, коснувшись простаты, он резко сорвался на быстрые движения, вновь и вновь задевая это чувствительное местечко. Я не мог сдерживать низкие стоны, как и брюнет, нависающий надо мной. С каждым новым толчком я подмахивал парню бёдрами, только чтобы почувствовать всё ещё острее. — Люблю тебя, Карамелька, — на выдохе произнёс парень, вновь наклонившись ко мне и целуя и продолжая вбиваться, сжимая ладонями мои ягодицы.       На последнем рывке, когда брюнет вошёл до самого упора, вырывая у меня поистине животный стон, мы оба услышали странный треск, но когда поняли это, было уже поздно. Бедный стол под нами сломался, и мы свалились на пол.       Всю эпичность момента мы осознали, когда на кухне появились, ни пойми откуда взявшиеся папа с Эдуардом, которые равнодушно наблюдали за своими голыми сыновьями, лежащими среди обломков обеденного стола. — Я так понимаю, вам бабуля тоже огурцов оставила? — спросил отец, и после этого вопроса я уже не мог сдержать смех. Рядом со мной наградил себя фейспалмом Милан, одновременно пытаясь прикрыть нас обоих скатертью.