To Hell With the Devil

      Моё типичное утро начиналось вполне себе типично. Я пробудился от дичайшей головной боли и просто адского сушняка, а едва продрав глаза, обнаружил себя лежащим на полу, причём явно не у себя дома. Обстановка смутно напоминала бабушкину гостиную, и я, если честно, не имел ни малейшего понятия, как сюда телепортировался. Тем не менее, моё бренное тело попыталось подняться, но «вертолёты» в башке никуда не делись, поэтому я так и остался сидеть на полу.       В комнате было прохладно, и из-за похмелюги организм пробирал дикий озноб. — Бля-я-я, это ж надо было так ужраться! — хватаясь за больную голову, простонал я, не без удивления осознавая, что моя вторая рука почему-то очень потяжелела за ночь. Взглянув на запястье, я узрел гламурненькие такие наручники с розовым мехом, которыми ко мне было приковано туловище Милана. Бедный мой Демон валялся лицом вниз, без штанов, даже не шелохнувшись, и естественно, я стал его тормошить. — Э, товарищ, — пытался растолкать я его. — Встаньки-встаньки! — М, я убью тебя, смертный, — побормотал парень, поднимаясь. Когда он открыл сонные глаза и увидел меня, то сменил гнев на милость. — А, это ты, Карамелька. — Фу, ну и перегарище, — начал отмахиваться я, когда брюнет потянулся ко мне за утренним поцелуем. — Почему у меня такое жуткое похмелье? — Милан принял сидячее положение, протирая свободной рукой глаза. — И почему на мне одни трусы? — Ты лучше спроси, почему мы в наручниках. — Вечер садо-мазо? — играя бровями, предположил он. — Ага, мечтай, — я легонько хлопнул его по больной спине, а затем мы оба предприняли попытку встать. Получилось плохо и с третьего дубля.       Где-то рядышком зашевелилось ещё чьё-то тело, и мы с опаской глянули в ту сторону, откуда слышалось болезненное мычание. Звучало это так, словно зомби пытался добраться до жертвы, и мы с брюнетом, держась друг за друга, поковыляли на звуки. — Если что, на счёт три бьём ногами, — обратился я к Милану, когда мы, превозмогая страх, добрались до странной шевелящейся и стонущей кучи одеял на полу.       Брюнет загородил меня собой и сам двинулся на амбразуру, когда я узнал подобие человека, наполовину выбравшегося из своего «кокона». — О, это же сержант Синицын, — указал я пальцем на еле живого полицейского. — Старший сержант, — подметил тот, еле ворочая языком с такого же дичайшего похмелья.       Мы помогли парню встать, и он начал осматриваться, а мы осматривали его. Тёмные волосы были заботливо кем-то уложены в дикий радужный ирокез, глаза краснели с каждой минутой ещё больше возможного, а аромат из его рта мог бы с лёгкостью убить все цветы в доме. Вдобавок, на шею парню надели ошейник с шипами, от которого тянулась цепь-поводок. — А где мы? И где остальные? — с потерянным видом оглядываясь по сторонам, промямлил он. — То есть были ещё и остальные? — уточнил Милан без капли удивления. — Я, конечно, не могу говорить со стопроцентной уверенностью, — ответил сержант, обнаружив поводок, — но точно помню ещё, по крайней мере, троих, включая твоего братца. — Значит, точно было весело, — пробормотал я, поймав на себе два укоряющих взгляд.       Послышался настойчивый стук в дверь, и я отправился узнавать, кто же потревожил покой закоренелых алкоголиков. Из-за не очень бодрого состояния не удавалось совершать быстрые шаги, и я заставил гостя нервничать. Об этом говорил ещё более громкий и уверенный стук, и я начал опасаться, что это бабушка пришла без ключей, и сейчас устроит всем разнос. — Чё надо? — вежливо поинтересовался я у пришедшего, когда дошёл. — На хую помада! — также вежливо ответил мне Алёнкин голос по ту сторону. — Дверь открой.       Вздохнув с облегчением, я щёлкнул замком и впустил недовольную девчонку в дом. Она прошла в гостиную, раздёрнула шторы, впуская свет, от которого мы с парнями зажмурились, словно вампиры, а затем яойщица оглядела суровым взглядом нас троих. — Вы чё тут прохлаждаетесь? Свадьба через полтора часа! — заявила она. — Какая свадьба? — не вкурил я. — Алё! Наська замуж выходит, большая часть народа невменяемые, включая Сашку, и я совершенно не представляю, как приводить их в порядок! — Я вообще нихрена не помню, — произнёс Милан, а мы с сержантом лишь переглянулись. — Лады, — вздохнула яойщица. — Одевайтесь, готовьтесь, а я на ходу вам растолкую. Идиоты, ну как всегда!       Проводив нас наверх, где своего часа ожидали костюмы для будущего праздника, Алёнка потихоньку напомнила нам, зачем и в каком составе мы вообще, собственно, приехали к бабушке.

***

— ... Ладно, мужики, рассаживаемся, — скомандовал Сашка, хлопая в ладоши. — Ребят, вы вообще уверены, что нам этого ящика не будет многовато? — с сомнением спросил Алексей, косясь на бутылки. — Ха, да нам его мало будет! — усмехнулся Тёма, ткнув в бок Люська, сидевшего рядом. Блондин тоже не разделял нашу идею. — Слушайте, парни, я с прошлого раза еле свои волосы спас! Не представляю, если случится что-то хуже. А зная эту деревеньку, могу поклясться, что это будет тот ещё мальчишник. — Лёш, я же с тобой, — успокоил его Макс. — Помирать, так вместе, а? — подмигнул он расстроенному блондину. — Короче, харе тут разводить сопли! — решительно произнёс я, врубая музыку на полную. Затем я вернулся к столу и поднял пластиковый стакан. — Ну, для начала, за знакомство. — УРА! — все меня поддержали, и понеслось. Спустя примерно час... — ... Лады, — потёр ладони я, начиная крутить пустую бутылку из-под водки. — Раз уж так сложилось по традиции, то следующая жертва наденет женские шмотки. И я не знаю, где он их возьмет, но путь будет так!       Бутыль прокутилась пару раз под полупьяные возгласы парней, и горлышко указало на Вика, который даже не удивился. — Пф-ф, думаете мне слабо? — ухмыльнулся красноволосый, поднимаясь. Пошатываясь, парень отправился наверх, пока мы добивали почти пустую четвёртую по счёту бутылку. — Карамелька, — нетрезвый брюнет обнял меня за талию, — есть шанс, что я снова увижу тебя в той милой юбочке, как тем жарким летом? — NO, — отрезал я, и вскоре послышался стук каблуков. Все устремили взгляд на лестницу, по которой спускалась дорогостоящая красноволосая проститутка. Кожаные чёрные сапоги на шпильке, чулки в сеточку, красная лакированная мини-юбка и такого же цвета корсет делали Вика просто неузнаваемым, а если прибавить к этому макияж, то парень запросто смог бы соблазнить любого натурала! — Bitch, I’m fabulous! — изрёк Вик, а затем прошёлся от бедра и присел на диван, провожаемый свистом парней. — Эй, крошка, сколько за ночь? — спросил Тёмыч, сидящий на полу в трусах. — Крошка у тебя в штанах, — мило хихикнул красноволосый.       Синицын с Алексеем синхронно подняли большие пальцы вверх в знак одобрения, а я обратился к Милану: — Боюсь представить, какие вещи у тебя тут ещё завалялись!       Тот лишь загадочно улыбнулся, и мы продолжили игру. Вик крутанул бутылку, сказав женским голоском: — Итак, пусть следующий человечек сделает десять кругов вокруг дома. — Но там же лес! — вмешался Люсёк, пребывая в шоке от заявления.       «Леди ин рэд» просто пожал плечиками, и все дождались момента, когда горлышко бутылки остановилось на Тёме. — Второй раз за вечер? Не, ну это уже подстава! — Выполняй, детка, — подмигнул Вик, похотливо облизнув губы.       Тёмыч раскраснелся, предвкушая жаркую ночку со своим дьявольски прекрасным парнем, и, натянув резинку трусов почти до пупка, гордо устремился на улицу под общий ржач.       Из колонок орали Red, а мы накатили ещё по одной. — Лёх, твоё здоровье! — произнёс я тост. — Да, — поддержал Сашка, — Детей вам побольше! — Спасибо, мужики! Вы такие классные! — ответил парень, и мы выпили.       В это время Кир уже сидел на коленях у сержанта, обнимая его за шею, а тот расфокусированным взглядом наблюдал за остальными. Всё-таки, служитель закона и в Африке остается наблюдательным и подозрительным... Спустя еще час... — ... Бля, я не понял, куда эту анимешную задницу унесло вместе с остальными, ик! — не втыкал я. — Э, алё! — я помахал рукой перед бухим полуспящим Максом.       Единственными, кто ещё остался в доме были мы с ним, Милан, который ещё не вернулся из толчка, и сержант Синицын, поющий в караоке «А белый лебедь на пруду...». После того, как Тёмыч не пришёл с пробежки, Вик, а следом за ним Алексей отправились на его поиски, но тоже сгинули. Кир решил присоединиться к ним, утащив с собой Люська, и вот вся эта компашка где-то бродит пьяными! — Спит, сука, — констатировал я, плюхнувшись обратно на диван, и влил себя очередной стакан водки.       Вернулся Милан, осмотрел территорию, понимая, что остались лишь «ходячие мертвецы» и, уперев руки в бока, попытался серьёзно произнести: — Значит так, я иду на поиски остальных! Кто со мной? — Возьми меня! — я встал и отправился к брюнету. — Это я всегда успею, — ухмыльнулся он. – Эй, а Сеня с нами пойдёт?       Сержант, услышав нас, вырубил музон и подошёл. — Я с вами! — заявил он. — А с этим чё делать будем? — указав на Макса, спросил он. — Ща, секунду! — произнёс я, и, где-то надыбав плед, осторожно укрыл им спящего парня.       Полюбовавшись на сонную моську Макса, наша бравая бригада выдвинулась на поиски друзей.       Сначала мы, держась друг за дружку, решили прочесать местность. Ну как прочесать... Мы тупо обошли вокруг дома, и, не найдя признаков жизни, повернули обратно. — Ну, куда пойдём теперь? — с умным видом спросил Милан. — Сеня, есть идеи? — обратился я к полицейскому. — Эврика! — выкрикнул он. — Нужно пойти в полицию и сказать, что у нас пропали друзья! — Да ты ж гений, Сеня! — я поцеловал парня в лоб, за что получил шлепок по заднице от брюнета, и мы пошли в направлении полицейского участка.       На улице было уже темновато, но мы всё равно шли навстречу опасности, хотя эта опасность была вовсе не впереди... — Э, стопэ! — послышался знакомый пьяный голос позади. Обернувшись с парнями, мы увидели моего старого приятеля Серёгу по прозвищу Спирт, который был со своей компанией гопников. Они нагнали нас, и Серёга радостно заголосил: — Орлов, ты что ли? — Ну я, и чё? Ик! — Слышь, отскочим-побормочем, — парень в кепке и «адидасе» отвел меня в сторонку, и продолжил, — Тут такое дело... Короч, у нас тут стрелка с нашими старыми друзьяшами. Ну, ты их должен помнить — разукрашенные такие, грустные. — Те эмовцы что ли? — Точно! — обрадовался Спирт. — Мы тут народ собираем на восстание. Вы с нами?       Я обернулся к парням и спросил: — Парни, у нас ответственная миссия! Мы поможем нашим товарищам?       Сеня с Миланом переглянулись и весело прокричали: — ДА!!!       Гопники на заднем плане подхватили настрой и тоже завопили: — ВПЕРЁД!!!       И вот, толпа идиотов, включая нас троих, вооруженных, кто чем, отправилась на сражение. Зачем мы туда пошли? Почему вообще согласились? Никто из нас не знал. В итоге, когда мы оказались на месте, а именно у входа в знакомый деревенский клуб, нас встретила не менее серьёзно настроенная шайка эмо. Когда мы кинулись на них, а они на нас, я чувствовал себя горцем, сражающимся за какие-то великие цели... — Во имя Луны и правосудия! — кричал я, кидая откуда-то взявшийся рулон туалетной бумаги в розоволосого парня. К концу битвы вся округа была обмотана бумагой, а пьяные подростки, собравшиеся посмотреть, как всегда снимали всё на телефоны. Странно, что полиция не приехала...       Всё закончилось безоговорочной капитуляцией розово-чёрных, и в честь победы Серёга щедро напоил нас ещё сильнее. Даже не помню как, но мы добрались до участка в сопровождении всё тех же гопников.       В отделении играла «блатная» музыка, а старый участковый бухал и играл в покер с Киром. Оба веселились от души и не замечали ничего вокруг. А вокруг было, что замечать! На полу, возле стола валялся бухой просто в хламину Люсёк с обрезанными волосами, которые сжимал в кулаке. На скамейке, совсем рядышком сидела, положив ногу на ногу, наша красноволосая блудница и пофигистично щёлкала зажигалкой, держа сигарету во рту. На плечо «ночной бабочке» опирался спящий Сашка, чьё лицо было изрисовано свастикой и нецензурщиной чёрным маркером. Серёга же, зайдя с нами и увидев Вика, не признал в нём мужика, и подскочил к нему, предлагая огонёк. — Сеньорита, — подкурив сигаретку, галантно произнёс Спирт, сидя на кортанах. — Грасиас, — пробасил Вик, и эти двое стали о чём-то беседовать.       Тёмыча или хотя бы Лёхи среди этого хаоса не было, но мы как-то и не вспомнили о них, потому что у Кирилла появилась очередная безумная идея. — Парни! — обратился он к нам с Миланом. Мы к тому времени уже не видели ничего дальше своего носа. — Этот любезный дядечка согласился вас поженить, представляете?       Мы с брюнетом посмотрели друг на друга, и Кир подтолкнул нас к столу участкового. Саввович встал, обошёл стол, взял фуражку, приложил её к груди и начал церемонию. — Возлюбленные мои! В этот замечательный вечер мы собрались здесь, чтобы сочетать узами законного брака вас двоих... Согласны ли вы любить друг друга и так далее, и тому подобное? — А как же! — ответил Милан. — В общем, властью данной мне... ик... объявляю вас двоих мужем и... мужем! — торжественно объявил полицейский, заковав нас с Миланом в пушистые розовые наручники, которые Кир выудил откуда-то из кармана и отдал мужчине. — Поцелуй меня, чудовище, — я потянулся к губам брюнета, притянув его за футболку. — Сюда иди, — ответил он, засасывая меня по самые гланды.       Раздались бурные аплодисменты позади, и пока мы так самозабвенно целовались, подоспели очередные «брачующиеся». — Мы следующие! — пропел Кир, утаскивая за поводок сержанта Синицына, который уже ничего не соображал, но мог ещё слабо сопротивляться. — Ты несовершен... совращён... совершеннолетний, во! — с гордостью выговорил тот. Кстати, когда он прическу успел сменить? — Пофиг, ты на утро всё равно ничего не вспомнишь, — отмахнулся Кир, подводя своего сержанта к «алтарю».       Я точно не могу сказать, успели ли они зарегистрировать свои отношения, но в самый последний момент в помещение ворвалась разъярённая бабушка, и я даже пьяным мозгом понял, как сейчас всем будет плохо... Оттащив сержанта за поводок, а нас с Миланом за шевелюру брюнета, старушка повела нас троих по дороге к своему дому, где закинув в гостиную, бросила в таком виде на пол. — Проспитесь, недоумки!       Громко хлопнув дверью, бабушка Зло ушла, видимо, убивать остальных провинившихся, а мы так и остались валяться. Синицын захрапел мгновенно, как только его лицо соприкоснулось с поверхностью пола, а мы с Миланом вытянулись рядышком. — Карамелька, — тихо позвал он. — Ась? — Давай мы по-тихому, пока он спит? — Очешуел? — опешил я. — Я и сам засыпаю уже. — Ну ты спи, а я засуну, — я слышал, как брюнет пытается расстегнуть ширинку и снять штаны, а потом я вырубился.       А в это же время где-то в лесу загнанные на дерево старым медведем анимешник и Лёха, словно взъерошенные воробьи мёрзли и стремительно трезвели, надеясь, что хоть кто-нибудь догадается прийти к ним на помощь. — Дедушка Реборн, — стучал зубами шатен. — Ребя-ята... Эх.

***

      Из дома мы вышли, словно из бункера, щурясь от света и оглядываясь по сторонам. После рассказа Алёнки и красочных воспоминаний, казалось, каждый знает, что мы вчера устроили, хотя... скорее всего, это являлось правдой. Вся улица была украшена туалетной бумагой.       Когда мы, переодетые и более-менее вменяемые добрались до местного ЗАГСа, нас уже поджидали остальные — помятые, пристыженные, с похмельными глазами. Сашка так и не стёр надписи на своём лице, а волосы Люська выглядели очень впечатляюще. Синицын со своим ошейником, который не смог снять и чумовым причесоном, дополнял красочную картину. Все вместе мы довольно мило смотрелись.       Я посмотрел на бабушку, которая показала мне увесистый кулак, и осознал, что на свадьбе пить никто из нас не будет...