Голос Сознания

Вечер. Солнце пряталось за многоэтажками, его закатные лучи всё ещё окрашивали небо в оранжевый цвет. На широком проспекте стоящие в пробке автомобили переговаривались между собой протяжными гудками. Многие пешеходы спешили домой после долгого рабочего дня. Как и я. В моих руках — картонный пакет с продуктами, висящая на плече сумка неприятно оттягивает плечо из-за лежащих в ней папок с документами, отчётами и другими важными бумагами. Конец месяца, на мою голову свалилась куча работы, пришлось взять кое-что домой. Трудовые будни выжали из меня все соки. Благо сегодня пятница, впереди выходные, и я наконец смогу по-человечески выспаться. Но и домашние дела никто не отменял: нужно сделать уборку, что-нибудь приготовить. Может, получится вытащить Алекса куда-нибудь… Алекс — мой жених. Мы вместе уже четыре года, и я восторгаюсь этим человеком, его упорством, честностью и трудолюбием, его добротой и отзывчивостью, желанием помочь в любой, даже самой сложной ситуации. Он тот человек, которого я хотела видеть рядом с собой с самого детства, все свои двадцать пять лет. И я бесконечно рада, что судьба свела нас с ним вместе. Наконец я оказалась у своего подъезда. Открыв ключом дверь и поднявшись несколько ступеней, я нажала кнопку вызова лифта; дверцы тут же распахнулись, впуская меня внутрь. Усталость постепенно брала своё: руки болели от тяжести пакета с продуктами, ноги гудели от целого дня хождения на каблуках. Чёртов офис с его идиотским дресскодом… Ни кроссовки не обуть, ни джинсы не надеть. «Администратор — лицо всей компании!» — неустанно повторяет мой начальник, Ричард Гудманн, стоит мне позволить себе хоть какую-то вольность в одежде. Бесит… Звякнув, лифт остановился на моём, шестом этаже. Не желая отрывать Алекса от работы, я открыла дверь квартиры своим ключом и вошла в прихожую. — Солнце, я дома! — громко сообщила я, закрывая за собой дверь, сбрасывая с плеча тяжёлую сумку и ставя на пол пакет. Под ноги мне, тут же кинулись две пушистые бестии — рыжая и серая. Коты встречают меня на пороге каждый раз, как я возвращаюсь с работы. Римус, подняв пушистый хвост трубой, потёрся щекой о мою ногу и громко замурчал, будто мотор автомобиля. Наклонившись, я, улыбаясь, погладила кота, заставив его зажмуриться от удовольствия. — Пина, наглая серая морда, а ну-ка брысь из пакета! — я легонько оттолкнула кошку от продуктов; она, окинув меня недовольным взглядом, вальяжно направилась в комнату. С Пиной у меня натянутые отношения. У неё очень своенравный характер и, чуть что происходит не так, как ей хотелось бы, она непременно старается всем своим видом мне это показать: презрительно смотрит в мою сторону, выражая всё своё негодование, может шипеть на меня или ударить лапой, когда я меньше всего этого ожидаю. С Алексом она совершенно другая — милая, нежная, постоянно урчащая кошка. Римус же — её полная противоположность. Этот рыжий, пушистый комок счастья рад мне, что бы я не делала, даже если я просто прохожу мимо него; не прекращая мурлычет, стоит мне его погладить, жмурится, а по ночам приходит ко мне в ноги спать. Зато с моим женихом он ведёт себя совершенно отстранённо, будто не признавая его. Коты живут у нас уже два года. Мы подобрали их на улице с разницей в несколько месяцев, выходили, вылечили, избавили от блох и прочих паразитов, откормили и приютили. И я ни на секунду не жалею об этом. Пина и Римус, будто Инь и Ян, дополняют друг друга своими противоположными характерами. Оставив пакет в коридоре, я, переобувшись в мягкие домашние тапочки, направилась в комнату. У монитора компьютера, с головой погрузившись в работу, сидел Алекс. Его сосредоточенный взгляд бегал от одной открытой вкладки к другой, мышка почти беспрерывно щёлкала, в наушниках негромко играла какая-то музыка. Алекс — дизайнер. Эта профессия требует огромных усилий и затрат времени, а также творческих способностей. Иногда я поражаюсь тому, какие поистине интересные и красивые вещи получаются у моего жениха. Очень часто я завороженно наблюдаю, как он работает над очередным заказом, создаёт шаблоны, подбирает цвета, придумывает то, что я не могу даже представить у себя в голове. Совсем недавно Алексу поступил крупный заказ на создание нового дизайна известного сервиса по продаже мебели: нужно полностью переоформить сайт, создать макет в соответствии с пожеланиями заказчика… Именно над этим сейчас и трудился мой любимый. Я нежно обвила его шею руками и, наклонившись, коснулась губами щеки. — Ливи, ты вернулась! Я даже не слышал, когда ты пришла… Вообще-то, меня зовут Оливия, но своеобразное прозвище «Ливи» дал мне Алекс, и я была совершенно не против. — Не хотела отвлекать тебя от работы, — я прижалась к нему сильнее, чувствуя, как его рука зарылась в мои русые волосы, немного взъерошив их. — Заглянула узнать, что будешь на ужин: пасту или, может, достать из морозильной камеры лосося? — На твоё усмотрение, — Алекс коснулся губами кончиков моих пальцев. — Ты устаёшь больше меня, поэтому не утруждайся. Я закончу минут через двадцать и приду тебе помогать. — Хорошо, — я снова чмокнула его в щеку и оставив любимого наедине с работой и котами, направилась на кухню. Надев фартук, дабы не заляпать одежду, я разложила необходимые для пасты продукты на столе: овощи, фарш, соус, сыр и непосредственно саму пасту. Включила одну из электроконфорок, водрузила на неё кастрюлю с водой. Затем, взяв в руки нож, начала нарезать лук. Глаза тут же заслезились, как это обычно бывает. Но спустя несколько минут, разделавшись с луковицей, я принялась шинковать морковь: сначала напополам, снова напополам, а после небольшими полукольцами. Под крышкой, мерно булькая, закипела вода. Бросив в неё длинную пасту из пачки, я вернулась к разделочной доске и взяв в этот раз в руки томат, стала нарезать его на мелкие кубики. За этим занятием меня и застал Алекс. — Готов следовать вашим указаниям, миледи, — шутливо отсалютовал он, глядя на меня с улыбкой на лице. — Что мне делать? — Фарш ждёт-не дождётся, когда Вы сделаете из него небольшие шарики, милорд, — поддержав его шутку, я рассмеялась. Закатав рукава домашнего батника, Алекс вскрыл упаковку и взяв небольшую порцию мясного изделия, стал катать небольшие кругляшки, складывая их, на заранее приготовленную тарелку. Мы часто готовим вместе по выходным. В будние же дни я стараюсь не отвлекать любимого от работы, разве что, если он сам не прочь помочь мне, как сегодня, например. — Как твой проект? — я помешала варящиеся в кастрюле спагетти. — Сегодня встречался с заказчиком. Он остался доволен выполненной работой, — батарея мясных шариков выстраивалась на тарелке стройными рядами. — Выдал аванс. Вторую половину получу после выполнения работы. — Это же отлично! — я установила на вторую конфорку сковороду и налила туда немного масла. — А твоя работа как? — спросил Алекс. Я сникла, вспоминая, что львиную долю времени на этих выходных придётся провести за разбором бумаг. — Гудманн будто озверел, — я тяжело вздохнула. — Как, впрочем, и в конце каждого месяца. Пришлось целый день носиться по его поручениям из отдела в отдел, собирая отчёты о проданной продукции, нести всё это в бухгалтерию, оттуда снова к начальству… И так по кругу раз двадцать, с одного этажа на другой. Я не успела всё закончить сегодня, взяла бумаги домой… — Завтра помогу тебе их разобрать, — лучезарная улыбка моего жениха воодушевила меня. — Чтобы в воскресенье мы, как планировали, смогли отправиться кататься. Это уже стало нашей традицией: в выходные один день мы уделяли активному отдыху — катались на роликах или велосипедах, в зимнее время выбирались за город и брали на прокат лыжи. В эти выходные нам предстоял поход в один из торговых центров на каток. — Спасибо, — я тепло улыбнулась, сгружая нарезанные овощи с разделочной доски на разогретую сковороду. Спустя какое-то время ужин был готов. Щипцами разложив по тарелкам спагетти, я щедро полила их соусом с овощами и разложила обжаренные Алексом фрикадельки. — Включить какой-нибудь лёгкий фильм? — он вопрошающе взглянул на меня. — Почему бы и нет? Взяв в руки тарелки, я направилась следом за женихом в гостиную и, водрузив их на столик, умостилась на диване, подобрав под себя ноги. На экране плазменного телевизора высветился логотип кинокомпании, заиграла вступительная мелодия. — Я включил ту комедию, что ты хотела посмотреть, — Алекс уселся рядом со мной и подал мне тарелку. — Приятного аппетита! — Спасибо, тебе тоже. Приготовленная на скорую руку еда, оказалась достаточно вкусной. Я быстро орудовала вилкой, поглощая пищу, не отрывая взгляд от экрана. Да, возможно, это неправильно, диетологи наперебой твердят, что нельзя смотреть телевизор во время еды, но я была настолько голодна и так сильно устала, что на подобные правила сейчас мне было абсолютно наплевать. Отставив спустя минут десять пустую тарелку обратно на столик, я опустила голову на колени Алекса, продолжая смотреть фильм. Его рука опустилась на мои волосы, поглаживая их, перебирая пряди. Я не заметила, как постепенно стала погружаться в сон… — Ливи, — мой любимый осторожно тряхнул меня за плечо. — Ливи, проснись! — М? — лениво промычала я, не желая открывать глаза. — Ты снова уснула во время фильма, — мой жених негромко рассмеялся. — Иди ложись в кроватку, я помою посуду и приду к тебе. — Угу… Как бы мне не хотелось, но я всё же открыла глаза и медленно поднявшись с дивана, поплелась в спальню. Мягкая пижама обняла моё тело, я, не потрудившись даже сходить умыться, завалилась на кровать. В полудрёме я слышала, как течёт вода на кухне, как звенят расставляемые по местам тарелки и столовые приборы. Спустя несколько минут я услышала приближающиеся шаги. Укоризненно вздохнув, Алекс набросил на меня одеяло и, щёлкнув выключателем, забрался ко мне. Его тёплые руки обвили меня за талию, прижимая ближе. Прохладное дыхание коснулось кожи на шее, когда мой возлюбленный прошептал мне на ухо: — Не могу смотреть, как ты изводишь себя на этой работе. Обещаю, совсем скоро тебе не придётся работать. Этим буду заниматься я. — Моя работа не так уж и плоха, — я ощутила, что снова начинаю проваливаться в пучину сна. — Может быть, но она не стоит твоих сил и нервов, — Алекс коснулся губами моего виска. — Спокойной ночи, любимая. — Спокойной ночи… Римус, как обычно, забрался на одеяло в районе моих ног. Это было последним, что я почувствовала, прежде чем окончательно уснуть.

***

Моё пробуждение было резким, спонтанным. Паника сжимала мою грудную клетку, мешая дышать. Сон? Нет… Неприятный, пищащий звук вторгался в сознание. Протяжный, не прекращающийся, отдалённо знакомый… — Алекс! — мой голос звучал испуганно. — Алекс! Пожар, проснись! Его голубые глаза распахнулись, долю секунды он не понимал, что происходит. — Вставай! — возлюбленный схватил меня за руку и силком вытащил из нагретой нашими телами постели. — Нужно поскорее покинуть здание! Комнатные тапочки не располагали к быстрому передвижению. Я схватила со стула свою сумку, в которой всегда ношу деньги и документы, и бросилась вслед за женихом к входной двери. Лестничная клетка была в дыму. На нижних этажах испуганно перекрикивались соседи, эхом от стен отбивались их шаги. Глаза слезились, становилось труднее дышать. Всё ещё не выпуская моей руки, Алекс, прикрыв часть лица воротом футболки, потянул меня за собой вниз по ступеням. Голова начала кружиться от нехватки кислорода. Что произошло? Откуда пожар? Неужели кто-то устроил поджог? Или это из-за чьей-то невнимательности?.. Я не успела сообразить, как оказалась на улице. У подъезда столпились люди, в чьих лицах я смутно узнавала наших соседей; они стояли, смотря вверх, небольшими группками, негромко переговариваясь между собой. Кто-то разговаривал по телефону, видимо, вызывая пожарных и «скорую». — Ты как? — Алекс чуть сильнее сжал мою руку. — В порядке, — мысли роились, создавая в голове неприятный звон. — Я… О Господи… Там Римус и Пина! Бросив сумку на землю, я резким движением вырвалась из цепких рук возлюбленного и, ещё не до конца осознавая, что творю, бросилась вперёд. Обратно. В квартиру. — Ливи! Оливия!!! Громкий, отчаянный окрик Алекса не остановил меня. Наверх, быстрее! Они остались там! Они беспомощные, они не выберутся сами! Пролёт за пролётом я поднималась, закрыв лицо рукой, чувствуя жар, слабость и головокружение, но не обращая на это внимания. Вот, шестой этаж… Я рванула входную дверь на себя. Как хорошо, что Алекс не закрыл её за собой… — Пина! Римус! Коты бросились мне под ноги, чувствуя мою панику, зная, что я вернулась за ними, что я тут, чтобы спасти их. Они умные… Всё понимают… Открыв раздвижной ящик в коридоре, я достала оттуда сумку-переноску и, особо не церемонясь с животными, одного за другим засунула внутрь, хватая за шкирку. Закрыла замок. Быстрее, вниз… Жар и дым поднимались вверх, мешая обзору, не давая сделать и вдоха. Я слышала вдалеке сирены пожарных автомобилей. Они уже здесь, уже на подходе!.. Всё так же прикрывая часть лица рукой, я поспешила вниз. Горло сдавливал удушающий кашель. Кожа будто горела. Нет, я почти выбралась… Площадку второго этажа охватило пламя; оно быстро поднималось вверх, пожирая всё на своём пути, превращая в чёрное ничто, уничтожая. Я не могу выбраться… Я не пройду сквозь огонь! Уже начиная задыхаться, я поплелась наверх, в надежде урвать хоть глоток кислорода. Коты в переноске бесновались, чувствуя опасность… Ещё немного, мои хорошие… Запахло палёным — мои волосы оплавились; одежду покрывали чёрные пятна, кожу невыносимо жгло. Взглянув на свою руку, я увидела огромные волдыри от ожогов, из которых сочилась сукровица. Окно… Я не пролезу в него сама, но, может, смогу спасти Римуса и Пину?.. Дёрнув ручку на себя, я смогла его открыть. Лёгкие расправились, наполняясь кислородом, кожа перестала печь, но лишь для того, чтоб через секунду новая, невыносимая боль от ожогов охватила меня вновь. Около сотни человек неотрывно смотрели на меня снизу. Среди них я легко сумела рассмотреть Алекса, его лицо, искажённое гримасой боли и ужаса. Я слышала, как он кричит, зовёт меня, умоляет… Медленно, непослушными пальцами я расстегнула замок и всё так же за шкирку вынула из переноски первого кота. Высунув его сжавшееся тельце через окно, я разжала ладонь. Здесь невысоко… А коты всегда приземляются на лапы. У них есть шанс выжить. А у меня его, похоже, больше нет… Невыносимая боль… Хуже, чем я когда-либо ощущала… Жар, невозможность дышать, паника — всё это смешалось в жгучий коктейль, приправленный осознанием своей скорой кончины. Я не выберусь… Пожарные не успеют. А у меня нет сил подняться выше, туда, где ещё есть кислород, куда не добралось пламя. Кошка отправилась в недолгий полёт вслед за своим собратом. Я слышала, как внизу в истерике бьётся мой возлюбленный, я смогла себе представить, как он прижимает к себе наших животных, не в силах сделать хоть что-то, что поможет мне. Я слышала, как кричу сама — громко, болезненно, душераздирающе… Пижама во многих местах прожжена, на коже — тёмные красные ожоги, волдыри… Я больше не чувствую боли — пламя, сжигающее меня заживо, разрушило нервные окончания. Прости, Алекс… Позаботься о хвостатых. Я… люблю тебя…